Чарльз Дженкс Смерть "Новой архитектуры"23

1977

К счастью, мы можем датировать смерть "но­вой архитектуры" точным моментом времени. "Новая архитектура" умерла шумно. То, что мно­гие не заметили этого и никто не скорбел, нисколь­ко не умаляет значения факта, а то, что многие проектировщики все еще пытаются вдохнуть в эту архитектуру жизнь, не значит, что она может быть чудесным образом воскрешена. Нет, она скон­чалась полностью в 1972 г. после того, как в течение 10 лет ее безжалостно, до смерти пороли такие критики, как Джейн Джекобс. И то, что многие так называемые современные архитекторы продолжают все так же, прежним образом зани­маться своим ремеслом, как будто бы она все еще жива, может рассматриваться как один из вели­чайших курьезов нашего столетия (типа обществ "Королевских лучников" или "Доверенных дам опочивальни", жизнь которых искусственно про­длевается британской монархией).

"Новая архитектура" умерла в Сент-Луисе, Миссури, 15 июня 1972 г. в 3.32 пополудни (или около того), когда пользовавшийся дурной славой квартал Прютт-Айгоу, а точнее, несколько его кор­пусов были взорваны динамитом. Это был coup de grace²⁴. Постройки квартала до этого были вар­варски изуродованы и обезображены его обитате­лями, и хотя в попытках продлить жизнь кварта­ла дополнительно вкладывались миллионы дол­ларов (на починку сломанных лифтов, вставку выбитых стекол, перекраску), в конце концов завершились все связанные с ним несчастья. Без сомнения, руины должны быть сохранены, на них следует повесить охранную доску, чтобы оставить живую память об этом провале градо­строительства и архитектуры. Как и в случае с дорогостоящим безрассудством сооружения искусственных руин в поместье эксцентричного английского джентльмена XVIII в., дабы он имел перед глазами поучительное напоминание о брен­ности былого тщеславия, нам следует научиться ценить и охранять свидетельства наших собствен­ных прошлых несчастий. Как сказал Оскар Уайльд, опыт – это название, которое мы даем нашим ошибкам. Есть определенный здравый смысл в том, чтобы оставить руины продуманно разбросанными в ландшафте в качестве постоян­ного напоминания и урока.

Прютт-Айгоу был сооружен в соответствии с наиболее прогрессивными идеалами CIAM (Меж­дународные Конгрессы Современных Архитекторов); в 1951 г. проекту была присуждена награда Американского Института Архитекторов. Квар­тал состоял из элегантных 14-этажных блоков с рациональными "висячими улицами" (которые были безопасны в отношении автомашин, но, как выяснилось, небезопасны в отношении преступности), полными "солнца, пространства и зелени" – того, что Ле Корбюзье называл "тремя основными радостями урбанизма" (вместо традиционных улиц, садов и полуобщественных пространств, которые он отвергал). В квартале было предусмотрено разделение пешеходного и транспортного движения, значительное игровое пространство, местное обслуживание типа прачечных, яслей, центров общения – все это разумная замена традиционных образцов. Кроме того, пуристский стиль архитектуры, ее стерильная чистота, ее больничные метафоры были предназначены для того, чтобы привить посредством хорошего примера соответствующие добродетели жителям. Хорошая форма должна была обеспечить хорошее содержание или, по крайней мере, хорошее наполнение, разумная планировка абстрактного пространства призвана была способствовать здоровому поведению.

Увы, эти, казалось бы, простейшие идеи, вытекающие из философских доктрин рационализма, бихевиоризма и прагматизма, оказались столь же нерациональными, как и сами эти доктрины. "Новая архитектура" как дитя Просвещения унаследовала присущие ему наивные представления – слишком грандиозные и вселяющие слишком большое почтение, чтобы их опровергать в книге, посвященной всего только строительству. В первой части книги я остановлюсь на отмирании очень маленькой ветви большого вредоносного древа – ради справедливости следует отметить, что эта ветвь – современная архитектура – родственна модернистской живописи, модернистским движениям во всех искусствах. Подобно рациональному подходу к школьному обучению, охране здоровья, созданию женской спортивной одежды, архитектура делает ошибки, в целом характерные для нашего века, который заново и полностью пытается сконструировать себя на рациональных основаниях. Эти недостатки сейчас хорошо известны благодаря работам Ивана Иллича, Жака Эллюля,

Е. Ф. Шумахера, Майкла Окшотта и Ханны Арендт. Поэтому общие концептуальные недочеты рационализма специально рассматриваться не будут, для своего исследования я принимаю их в качестве известных. […]