Учебные материалы к семинару 13 «Модернизация Юга России и ее особенности» (2 часа)

Что такое модернизация?

Всякая национальная история индивидуальна и неповторима. Она обладает определенными внутренними закономерностями, которые проистекают из своеобразия природных условий, того или иного стечения обстоятельств (особенно на начальном этапе, во многом определяющем последующее развитие), из сложившихся культурных традиций. Но ни один народ не существует изолированно. Он соседствует с другими народами, испытывает на себе различные внешние влияния, взаимодействует с мировым сообществом. Наконец, природа человека едина, и отсюда - общие черты в истории разных народов, возможность сравнения характеров и результатов их эволюции. Поэтому в освещении национальной истории необходимы два подхода - внутренний и внешний. Они, по сути, дополняют друг друга, ибо особенное можно выявить лишь на фоне общего, и наоборот, общее познается при сопоставлении конкретных случаев…

Что касается того мирового фона, на котором должна «смотреться» российская история, то представляется, что это может быть процесс, который обозначается понятием модернизации. …

Понятие модернизации

В широком смысле слова модернизация - это переход от традиционного общества к современному, от аграрного к индустриальному. Это длительный исторический период - примерно с XVI в. по настоящее время, причем во многих странах он еще не завершен.

Традиционное общество в древности и средневековье было основано на простом воспроизводстве, ремесленных технологиях, общинно-корпоративистских ценностях, почтении к авторитету и возрасту, ориентации на прошлое и его повторение. Оно являло собой как бы «самоподдерживающуюся неизменность». Конечно, и в нем имели место изменения, но они происходили по большей части спонтанно, не вытекая из сознательных целей людей. Современное индустриальное общество, наоборот, можно определить как «самоподдерживающуюся изменяемость». Человек в нем не только готов воспринимать постоянные сдвиги в технологии, стандартах потребления, правовых нормах и ценностных ориентациях, но способен инициировать их. Возникает качественно иной тип общества, хотя вместе с тем он несет с собой и новые проблемы.

Модернизация - это комплексный процесс. Она захватывает все сферы общества - экономику, социальную жизнь, политику, право, культуру. Изменения в этих областях тесно связаны между собой и «взаимоподталкивают» друг друга. Например, быстрый экономический рост, технический прогресс предполагают соответствующее изменение культурных установок, реформы политических структур, законодательства. И наоборот, если скажем, хозяйственные сдвиги не сопровождаются политической демократизацией, а введение новых законов противоречит сложившимся представлениям в обществе, то развитие наталкивается на препятствия, модернизация оказывается лишь частичной, неполной.

Как проявляется модернизация в различных областях общественной жизни? В экономике она означает существенное повышение производительности труда в сельском хозяйстве, индустриализацию, развитие транспорта и коммуникаций, создание национального воспроизводственного хозяйственного комплекса, расширяющееся участие в мировом хозяйстве. Развитие осуществляется через реализацию принципов и структур рыночной экономики, а также научно-технический прогресс, нарастающее приложение достижений науки к практике в форме технологии.

В социальной сфере модернизация несет с собой беспрецедентный по сравнению с обществами традиционного типа рост социальной мобильности, дифференциацию социальных групп, в том числе на профессиональной основе. Рост городов приводит к значительному сокращению доли крестьянства и сельского населения, появлению буржуазии, промышленного пролетариата, средних слоев. При этом постепенно обозначается тенденция к сравнительному сближению доходов различных групп (при росте их потребления), что в системе рыночного хозяйства становится ведущим стимулом прогресса производства. Этому помогает также развертывание системы массового образования, медицинского обслуживания и социального обеспечения.

Политическая модернизация состоит, во-первых, в значительном расширении функций государства. Если в традиционном обществе последнее ведало в основном военным делом, поддержанием порядка, организацией общественных работ и сбором налогов, то в модернизирующемся обществе государство осуществляет также экономическую политику, перераспределяет ресурсы на цели развития, создает сеть различных социальных и информационных служб.

Во-вторых, политическая модернизация означает глубокое реформирование прежних властных структур - насильственным или мирным путем. Политические лидеры начинают признаваться таковыми не на основе их наследственного иерархического положения, а оцениваются по их собственным заслугам - реальным или приписываемым. Происходит разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, относительно автономные по отношению друг к другу. Рационально разграничиваются функции центральной и местной власти, последняя наделяется правами самоуправления. Короче, постепенно складывается демократическая система управления, хотя для многих стран путь к ней был далеко не прямым и пролегал через различные формы политического авторитаризма.

… В сфере культуры модернизация приводит к значительной трансформации традиционных ценностей. Возникают новые потребности - материальные и духовные. Внутри традиционных общин или корпораций «прорастает» личность, которая все более автономизируется. В своем поведении человек начинает ориентироваться на собственные личные достижения, хочет самостоятельности, материального достатка и независимости. В обществе происходит секуляризация, отделение церкви от государства. Религия перестает быть единственным мировоззренческим ориентиром, возрастает роль научного понимания окружающей действительности.

Во многом процесс мировой модернизации соответствует тому типу исторической эволюции, которую принято обозначать как становление капитализма, буржуазной формации, причем в ее западных формах. Но все же эти два понятия - модернизация и капитализм - совпадают не полностью. Модернизация в незападных странах и регионах (например, в Японии) привела к такому типу общества, который по многим чертам отличается от западного. Кроме того, в ряде стран пытались осуществить модернизацию на путях социализма. И хотя эта попытка привела к противоречивым результатам и кризисным явлениям, все же нет оснований не рассматривать социализм как альтернативный вариант модернизации.

... Эшелоны модернизации. Модернизация проходила неравномерно как в мировом пространстве, так и в историческом времени. Инициатором, первым эшелоном ее стал регион Запада. Внутри него, конечно, можно выделить разновидности, отражающие особенности конкретной страны или группы стран, а также отличающиеся сроками развертывания модернизации (Англия, континентальная Западная Европа, США, переселенческие колонии типа Австралии или Канады). Но все они были связаны геополитическим и историко-культурным единством, что привело примерно к одному и тому же типу индустриального общества.

Что отличает первый эшелон модернизации? Прежде всего - длительное, постепенное становление новых общественных институтов, элементов буржуазной формации. Первичные формы капиталистического предприятия (мануфактуры, раздача сырья на дом) появляются уже в XIV - XV вв. В XV в. возникают первые торговые биржи (Венеция, Флоренция). В начале XVII в. возникают акционерные компании (Англия, Нидерланды). Короче, зарождается, «опробывается» и прогрессирует механизм капиталистического производства и обмена. Сначала возникают его отдельные звенья, затем между ними происходят контакты, «замыкания», что приводит в движение всю цепь хозяйственной жизни. При этом в большинстве европейских стран - Голландии, Англии, позднее Германии и др. - аграрная революция предшествует промышленной. Такая последовательность оптимальна, поскольку сельскохозяйственный прогресс обеспечивает необходимую сырьевую базу и приток рабочей силы для индустриализирующегося города.

Аналогичным образом накапливались социальные факторы буржуазного развития - классовое и профессиональное расслоение в обществе, сближение торгового и промышленного предпринимательства, рост третьего сословия. В период революции XVII в. в Англии палата общин по сумме ее доходов была в три раза богаче палаты лордов. Во Франции третье сословие стало огромной силой задолго до революции 1789 г. - это его кредиторы держали в тисках долгов придворных и самого короля, поставляли в правящие структуры большинство администраторов, а умами управляли сын нотариуса Вольтер, сыновья часовщиков Руссо и Бомарше, приемный сын стекольщика д'Аламбер. Одновременно росло число лиц наемного труда. В Англии еще за век до промышленной революции рабочие и батраки составляли более пятой части населения.

Ту же постепенность мы наблюдаем в накоплении политических предпосылок буржуазного развития. Без малого пять столетий, начиная с Великой хартии вольностей 1215г., идет в Англии борьба представительных учреждений с королевской властью. От формулирования основных принципов буржуазной демократии (конец XVII в.) до введения всеобщего избирательного права, становление основных политических партий, свободы печати в Англии прошло полтора - два века.

Чрезвычайно долго, начиная еще с глубокого средневековья, создавались идейно-культурные предпосылки модернизации в европейских обществах. Уже в XVI в. во Франции во многих городах и даже деревнях были достаточно распространены школы, где дети, причем из бедных семей зачастую бесплатно, учились чтению, письму, счету и началам латинской грамматики. В Англии XVI в. историки фиксируют от 300 до 400 средних школ. В начале XVIII в. в Пруссии издается указ об обязательном начальном образовании. С XII по XV в. в Европе возникли десятки университетов, обладавших правами самоуправления и немалым влиянием.

…Как доказал выдающийся социолог М. Вебер, «протестантская этика» стимулировала буржуазное предпринимательство. Дело было не только в религиозном поощрении мирской активности и приобретательства. Протестантизм помог европейскому обществу преодолеть трудный рубеж, когда возникшие было зачатки раннего бюргерского капитализма (в Северной Италии и Германии XV - XVI вв.) были поглощены феодальной системой, приобрели черты паразитического стяжательства (ростовщичество, феодальные банки, грабеж конквистадоров и пр.). В противовес этому Лютер и другие деятели Реформации настаивают на том, что накопление и предпринимательство должны опираться на совесть, умеренность и прилежание. Позднее, развивая эту тему, идеологи подымающегося капитализма Д. Дефо, В. Франклин и другие стали призывать добывать деньги «честным путем». И эта пропаганда была услышана. Спустя век Давид Рикардо формулирует свой тезис, ставший классическим постулатом буржуазной политической экономии: «во всех делах люди всегда руководствуются собственными интересами». Этот тезис отражал реальный процесс формирования так называемого «экономического человека» - рациональной, трудолюбивой, предприимчивой и дисциплинированной личности, умеющей и осознавать, и отстаивать «свои интересы».

Мы видим, что модернизация, становление буржуазных отношений в европейском регионе характеризуется более или менее одновременным вызреванием всего комплекса формационных предпосылок. Этот процесс облегчался географическим, экономическим и культурным единством европейских стран и народов. История Запада полна примеров взаимного влияния европейских обществ друг на друга в области хозяйства, политики, идей. Так, в XVI - XVII вв. из Голландии в Англию шла эмиграция ремесленников и купцов; идеи Французской революции расходились по всей Европе и т.д.

Европейская модернизация протекала более или менее органично. …

Это, разумеется, не означает, что буржуазная модернизация в Европе шла плавно и бескризисно. ... Но здесь-то и помогла длительность, постепенность процесса, которому было «отпущено» с избытком исторического времени; его органичность, в силу чего факторы, порождавшие буржуазную эволюцию, воспроизводились снова и снова; социокультурное единство и взаимосвязанность европейских обществ, в силу чего та или другая отставшая страна могла усваивать достижения стран, вырвавшихся вперед.

Помимо этого можно указать на такой мощный импульс первоначального накопления капитала в Европе, как колониальные захваты. Однако при всей его значимости этот фактор все же был дополнительным. … Имело значение не только само по себе богатство, добытое в колониях, а его капиталистическая утилизация, что стало возможным лишь при сравнительно развитых буржуазных формах производства и обмена. В противном случае награбленные сокровища лишь увеличивали потребление феодальной знати (Испания).

Таков, вкратце, характер модернизационного процесса в первом эшелоне. В остальных странах и регионах модернизация проходит с запозданием и обладает существенными особенностями по сравнению с первым эшелоном. Дело не только в сдвинутых на столетия сроках развертывания модернизации, но и в меньшей степени ее органичности. Импульс развития в значительной мере исходит извне - от мирового «центра», ушедшего вперед Запада, который выступает не только в качестве примера, но и угрозы для отставших стран. Правда, общество, где совершается запоздалая модернизация, может использовать уже имеющиеся, готовые достижения более развитых стран. Но проблема заключается в том, чтобы приспособить местные традиционные структуры и ценности к овладению этими достижениями - причем в короткий исторический отрезок времени, занимающий, по сравнению с веками европейской эволюции, жизнь всего трех-четырех, а иногда даже одного-двух поколений.

Среди обществ запоздалой модернизации можно выделить второй эшелон - крупные страны, осуществлявшие модернизацию и капиталистическое развитие на независимой национальной основе (Россия, Япония, Турция, некоторые восточно-европейские государства). Это - «полупериферия», если использовать термин миросистемной теории И. Валлерстайна. Ее модернизационный старт начинается на более позднем историческом рубеже - примерно от начала XVIII до середины XIX в.

Второй эшелон имеет немало отличий от первого. Мануфактурный период значительно сокращен, индустриальный рывок практически начинается сразу с фабрики, с машинного производства. Такие источники первоначального накопления, как внешняя торговля и эксплуатация колоний, ограничены. Более того, первый эшелон затрудняет проникновение второго на внешние рынки. Приходится изыскивать другие источники накопления (например, такие, как усиленное налоговое обложение), а также внешние и внутренние займы, что приводит к ужесточению эксплуатации трудящегося населения.

В странах второго эшелона, конечно, складывались самостоятельные внутренние предпосылки модернизации - такие, как рост товарно-денежных отношений, развитие купеческого капитала и другие. Но, во-первых, эти предпосылки были выражены гораздо слабее, чем в первом эшелоне, - особенно политические, правовые и культурные. Во-вторых, ликвидировать отсталость приходилось за значительно более короткий отрезок времени. Буржуазная модернизация второго эшелона диктовалась прежде всего необходимостью противостоять растущей экспансии Запада. Играли также роль политические амбиции, стремление правящих слоев государств второго эшелона достичь потребительских стандартов развитых стран. Отсюда форсированный характер модернизации, что создавало различные диспропорции в экономическом и общественном развитии: отставание аграрной сферы от индустриальной, расслоение в доходах, различные противоречия и конфликты в обществе.

Еще одна особенность процесса модернизации во втором эшелоне - повышенная роль государства. Стадия классической свободной конкуренции здесь как бы пропускалась, ее место занимал своеобразный «государственный капитализм», активное насаждение «сверху» крупной промышленности, банковских учреждений, строительство железных дорог. Однако при этом роль государства оказывалась двойственной. Давая толчок освоению технико-организационных форм более развитых стран, оно одновременно нередко консервировало традиционные политические институты, тормозило процесс демократизации и становления гражданского общества.

Поэтому в странах второго эшелона политическая модернизация зависела от двух факторов. Во-первых, от эффективной экономической и социальной политики «верхов», от их умения в той или иной мере амортизировать социальные конфликты и уступать требованиям времени. Во-вторых, от революционного движения «снизу», которое было направлено на модернизацию политических институтов.

Наконец, большое значение имела способность национальной традиционной культуры приспособиться в весьма короткий срок к процессу изменений. Речь идет не только об усвоении новых ценностей и переосмыслению прежних (например, религиозных), что осуществляет прежде всего образованная элита, но и о социально-психологической перестройке массового сознания. Здесь решающую роль приобретал уровень традиционной культуры, степень ее зрелости, то есть, прежде всего, сплоченность общества вокруг общенациональных символов. Немалое значение имела также связь между культурной элитой и остальным населением.

Как бы то ни было, модернизация в странах второго эшелона проходила трудно и противоречиво, в условиях больших социальных антагонизмов, нежели в странах «центра». Этим во многом объясняется то обстоятельство, что именно во втором эшелоне впервые в истории наряду с буржуазным типом модернизации возникает альтернативный, социалистический путь (Россия).

Наконец, третий эшелон модернизации - развивающиеся страны Азии, Африки и Латинской Америки, где начало процесса перехода от традиционного общества к современному еще более сдвинуто во времени - примерно от середины XIX до середины XX в. Страны третьего эшелона относятся к мировой «периферии», которая изначально интегрировалась в общемировой процесс модернизации через систему колониализма и зависимости в качестве сырьевого придатка к «центру». Разделяя со вторым эшелоном ряд черт запоздалого развития, страны третьего мира обладают вместе с тем большой спецификой.

Важной особенностью является то обстоятельство, что модернизация здесь осуществляется в эпоху обнаружения и быстрого обострения глобальных проблем. Демографический, экологический и продовольственный кризисы становятся для молодых государств объективными ограничителями развития.

Во-вторых, страны «центра» уже входят в постиндустриальную фазу, что увеличивает разрыв в развитии между ними и периферийными странами, усложняет задачи модернизации в отставших обществах. …

Хорос В.Г.Модернизация как общемировой процесс //В поисках новых концепций.

Как произошло вовлечение Чечни в экономическую систему Российской империи в пореформенный период?

Благодаря буржуазным реформам 60-70-х гг. XIX в. в России экономическое и социальное развитие страны шло быстрыми темпами. Был завершен промышленный переворот, бурно развивался железнодорожный транспорт.

Большие сдвиги произошли в сельском хозяйстве, хотя его развитие продолжали тормозить пережитки крепостного права. Причем если в центральной России развитие капитализма в сельском хозяйстве шло по медленному, так называемому «прусскому» пути, то на юге, в том числе на Северном Кавказе, преобладал быстрый «американский» вариант развития аграрного сектора – на основе фермерского типа крестьянского хозяйства.

Развитие экономики России способствовало вовлечению в этот процесс Чечни и Кавказа. Чечня постепенно стала превращаться в один из крупнейших центров товарного производства зерновых культур, овощей и фруктов. Широкое использование лошадей, как в хозяйстве, так и в военной службе, обусловило хорошее развитие в станицах коневодства.

Всероссийский промышленный подъем 90-х гг. XIX в. вызвал растущий спрос на нефтепродукты. Нефтяные месторождения Чечни, известные еще с давних времен, стали чрезвычайно привлекательными для вложения капиталов. В Грозный и его окрестности устремлялись десятки частных компаний, которые вкладывали значительные средства в техническое оснащение промыслов. Нефть добывалась и перерабатывалась с применением новейшей по тем временам техники. Начиная с 1896 г. грозненская нефть большими партиями поступала в крупнейшие промышленные центры России. Примерно с этого же времени активное участие в эксплуатации грозненских месторождений нефти принимал иностранный капитал, в первую очередь, английский и немецкий. Для своего проникновения в Грозненский нефтяной район иностранные бизнесмены активно скупали уже существующие российские компании.

Однако крупнейшим собственником нефтеносных участков оказалось Терское казачье войско. Оно самостоятельно не вело разработку месторождений нефти, а жило исключительно на сдаче в аренду захваченных чеченских земель. Вместе с тем, Терская областная администрация, которая всячески поддерживала феодальные привилегии Терского казачьего войска в отношении сдачи в аренду нефтеносных земель, в то же время прилагала усилия, чтобы лишить несколько чеченских селений, также владевших нефтеносными участками.

Правда, российское законодательство, в сочетании с государственной бюрократией, в целом серьезно препятствовали частной инициативе в экономике вообще, и в нефтяном бизнесе, в частности. Так, для аренды участка, превышающего по площади 10 десятин, требовалось разрешение правительства, а максимальный срок аренды ограничивался 24 годами. Совершение всех формальностей, связанных с получением разрешений и других документов, было сопряжено с долгими и сложными бюрократическими процедурами.

Ажиотажный спрос на нефтяные участки и запутанная процедура получения прав на разработку недр привели к открытой спекуляции частновладельческими и общинными землями. Появились посредники и скупщики земель из числа разбогатевших чеченцев. Российские и иностранные предприниматели охотно вступали в деловой союз с состоятельными чеченцами, поскольку влияние последних на своих земляков позволяло быстрее и на лучших условиях получить согласие сельских общин сдать в аренду участки. Но в ряде случаев чеченские предприниматели выступали в качестве самостоятельных фигур в нефтяном бизнесе. В целом класс чеченских предпринимателей пополнялся за счет выходцев из офицерских семей, крупнейших торговцев, а также видных религиозных деятелей.

Нефтяной бум вызвал быстрый рост города Грозного. Население города увеличивалось в основном за счет русских переселенцев – профессиональных рабочих. Притягивал Грозный к себе и избыточное сельское население Чечни. Пришедшие в город чеченские крестьяне были почти поголовно неграмотны и не имели промышленной специальности. Первое время они являлись почти исключительно чернорабочими. Но со временем чеченцы приобретали различные доступные им рабочие специальности: токарей, слесарей, связистов и т.п. Однако приток чеченцев в грозненскую промышленность сдерживался административными барьерами. Действовало постановление, запрещающее чеченцам поселяться на территории города. Запрет этот не всегда строго соблюдался, но время от времени власти вспоминали о нем, проводя выборочные высылки из города «незаконно» проживающих чеченцев.

В пореформенный период в экономике Чечни, как и в экономике всей Российской империи, происходили прогрессивные сдвиги, свидетельствующие об уверенном процессе модернизации. Появляется товарное сельское хозяйство, зарождается прослойка торговой буржуазии и рабочего класса, товарно-денежные отношения становятся преобладающими. Огромное значение для развития края имели промышленная разработка чеченской нефти и проведение железной дороги.

Горцы имели огромный потенциал для врастания в современное капиталистическое производство, однако колониальная политика царской России, направленная на ограбление земельного фонда Чечни и на ограничение прав и свобод основной массы чеченцев, значительно тормозили прогрессивные процессы.

Ахматов Я.З. Хасмагомадов Э.Х. История Чечни в ХIX-ХХ веках. Глава IX. Вовлечение Чечни в экономическую систему Российской империи в пореформенный период. (http:\\www.сhechnyafree.ru)

Каковы особенности социально-экономического развития региона в конце XIX в. ?

Реформы 1860-1870-х гг. XIX в. изменили направление социально-экономичес­кого развития России, определили характер капитализации страны, захватившей не только ее центр, но и окраины, в том числе такой круп­ный регион, как Северный Кавказ и Дон, занимавший территорию 373 206,4 тыс. верст. На этом пространстве находились 6 губерний и областей: Донская, Кубанская, Ставропольская, Черноморская, Тер­ская и Дагестанская. Самой большой по территории и численности населения была Донская область.

Важной особенностью региона, помимо его многонационально­го характера, являлось то, что в Донской, Кубанской и Терской обла­стях, составлявших 3/4 всей территории региона, 29,2 млн десятин зем­ли были собственностью казачьих войск.

Экономическое развитие Северного Кавказа и Дона проходило крайне неоднозначно, так как огромные пространства региона отли­чались различными географическими условиями и разнообразным этническим составом населения, находившимся на разных ступенях общественного развития.

Этот период характерен массовым переселением крестьянства из центра России, Украины и Белоруссии, которых привлекали на юг огромные массивы свободных плодородных земель, спрос на рабочую силу, более высокие заработки. Колонизация особенно уси­лилась после издания закона от 29 апреля 1868 г. «О дозволении рус­ским поданным невойскового сословия селиться и приобретать соб­ственность в землях казачьих войск». Среди переселенцев были не только бедняки, сюда также устремились и состоятельные крестьяне и различного рода предприниматели. Усилению колонизационного потока способствовало также строительство Владикавказской же­лезной дороги.

В результате резко выросла численность населения на Северном Кавказе: в 1867 г. она составляла 1 427 тыс., а в 1897-м-4,5 млн чело­век. Это увеличение произошло в первую очередь за счет пришлого крестьянства. В Кубанской области, например, коренное население увеличилось в 1,5 раза, а пришлое - в 6,5 раз. В Донской области с 1861 по 1880 г. число пришлых выросло в 16 с лишним раз.

И в начале XX в. численность населения продолжала увеличи­ваться как за счет пришлого населения, так и за счет естественного прироста. К началу 1914 г. на Северном Кавказе по данным статисти­ческого справочника «Россия. 1913 г.» (СПб., 1995) она составила 6 452 тыс. чел.

Земледелие на Дону и Северном Кавказе во второй половине XIX - начале XX в. Главными отраслями хозяйства в регионе явля­лись земледелие и скотоводство. … В это время быстро росли по­севные площади, менялись их культуры: первое место стали зани­мать товарная пшеница, ячмень, лен. Только на Кубани за 16 лет после открытия Владикавказской железной дороги земельные пло­щади, занятые под хлебопашеством, выросли с 500 тыс. дес. до 1,5 млн дес.

Со второй половины XIX в. в зажиточных и кулацких хозяйствах стали применяться усовершенствованные земледельческие орудия и машины. Это способствовало повышению уровня сельскохозяйствен­ного производства. Основная же масса крестьянства и казачества, как и в прежние времена, обрабатывала землю примитивным способом - самодельной сохой или плугом, хлеб убирался вручную, косами. Преж­де всего, это касалось аулов. Но развитие капиталистических отноше­ний оказывало влияние и на горцев, среди которых, хотя и более мед­ленно (до конца 70-х гг. не было заметных хозяйственных изменений), также происходили новые процессы: шла специализация хозяйства. особенно проявившаяся в 80-90-е гг. В плоскостных районах земледе­лие становилось основным занятием населения, развивалось хлебо­пашество.

Рост посевных площадей продолжался и в начале XX в. По под­счетам В. Н. Ратушняка, за 20 лет (с 1896 по 1915 г.) на Северном Кав­казе они возросли почти на 70%. Такого роста посевов в то время не знал ни один регион Европейской России.

Наряду с ростом зернового производства развивались и новые отрасли сельского хозяйства, которые также приобретали товар­ное значение. К ним относилась культура подсолнечника, получив­шая довольно значительное распространение, особенно на Куба­ни, где с 1891 по 1913 г. занятые ею площади возросли с 32,0 тыс. до 273,8 тыс. дес, т. е. почти в 9 раз, и Кубань заняла по сбору подсолнечника первое место в России. Интенсивно развивалась культура подсолнечника на Дону, Ставрополье, Терской области. К 1917 г. посевы подсолнечника распространились на большей ча­сти территории Северного Кавказа. «Рыночной» культурой стано­вилась кукуруза, ее посевы особенно расширились в Чечне и Ингу­шетии.

Быстро распространялась по территории региона культура та­бака, появившаяся к 60-м гг. XIX в. на Черноморском побережье. Поданным, приведенным В. Н. Ратушняком, с 1865 по 1895 г. табач­ные плантации увеличились на Северном Кавказе с 141 до 4 370 дес. - более чем в 30 раз. К началу 90-х гг. XIX в. только одна Кубань давала половину всего общероссийского сбора табака высших сор­тов.

На Дону табаководство приобрело хозяйственно-промышлен­ное значение в 70-е гг. XIX в. … На донском табаке ра­ботали не только крупные табачные фабрики Ростова и Таганрога, им торговали в Москве, вывозили в Польшу, а в 1886-1888 гг. - даже в Японию. …

В 60-е гг. в Дагестане получило торговое значение производство марены - травянистого растения, из корней которого добывается крас­ная краска, необходимая для текстильной промышленности. Марена использовалась в Дагестане, но большая ее часть вывозилась в Россию.

…

История Дона и Северного Кавказа.Тема 15. Социально-экономическое развитие Дона и Северного Кавказа во второй половине XIX — начале XX в. с.317-320.

Развитие промышленности в пореформенный период.

В 1900 г. число занятых в мелкой промышленности со­ставляло около 86 тыс. чел. (3,3% от общего числа жителей обла­сти). К 1916 г. их количество приблизилось к 160 тыс. чел. (4,9% от всего населения области). Доля мелких предприятий в сумме производства обрабатывающих отраслей на Дону (без учета ре­месла) возросла с 8 до 13 млн руб. и составляла в среднем 17-18% всего промышленного производства. Отряд занятых в мелкой про­мышленности Донской области был близок по количественному составу к соответствующим категориям населения Поволжья, Урала и Литвы. К сожалению, подобными данными по Северно­му Кавказу мы не располагаем.

В первые годы после реформы на Северном Кавказе и Дону, как известно, машинная промышленность отсутствовала. Но уже в 70-80-х гг. здесь возникают предприятия капиталистического типа, в пер­вую очередь в нефтяной, цементной, угольной, металлургической от­раслях. Предприятия по переработке нефти появились на Майкопс­ких промыслах, цементные заводы - на берегу Черного моря в Цемес­ской бухте. В Терской области началась разработка нефти в районе Грозного. В 1869 г. в Донской области был основан металлургичес­кий завод Пастухова, возникли крупные шахты, промышленный подъем 90-х гг. способствовал дальнейшему росту капиталистичес­ких предприятий.

В начале XX в. в регионе имелись довольно развитые отрасли промышленности. В 1900 г. на шахтах Дона было добыто 218,5 тыс. пудов угля, что составило 32,4% всей добычи угля в Донецком бас­сейне. По добыче угля область Войска Донского стояла на втором месте в стране после Екатеринославской губернии. Здесь находились такие крупные рудники, как, например, Парамоновых, «РОПИТ», «Русско-Донецкого общества», на которых работали по нескольку ты­сяч рабочих.

Значительное место в крае заняла нефтяная промышленность, центром которой являлись грозненские нефтяные промыслы. В 1901 г. на промыслах было добыто 34,7 млн пудов нефти. К этому времени численность рабочих на них выросла до 2 тыс. чел. Одна­ко в целом добыча нефти в Грозненском районе была еще невели­ка: она составляла около 5% бакинской добычи.

Иностранный капитал в регионе

Уголь, нефть, руда и другие при­родные богатства Северного Кавказа и Дона, дешевые рабочие руки, как магнит, притягивали иностранные капиталы. По подсче­там А. Г. Задеры, доля предприятий, принадлежавших иностран­ным капиталистам, в добыче каменного угля в Донской области выросла с 76,2% в 1900 г. до 82,4% в 1913-м. Иностранцы скупали работающие угольные шахты, рентабельность которых не вызыва­ла сомнений. Доминирующая роль принадлежала французским капиталам. В грозненскую нефтяную промышленность иностран­ные фирмы, по данным Л. Н. Колосова, вложили 51 млн руб. (из 88,2 млн руб. всех капиталовложений). Наиболее активно здесь дей­ствовали английские и бельгийские капиталисты. В Майкопском нефтяном районе были английские, бельгийские, немецкие, амери­канские капиталы, в Дагестане - крупная компания «Товарищество братьев Нобель». В Кайтаго-Табасаранском округе разведку, бу­рение и добычу нефти вело «Англо-русское нефтяное общество».

В Терской области на серебро-свинцовых рудниках преоблада­ли франко-бельгийские капиталы. В Черноморской губернии, начи­ная с 90-х гг., французские капиталы обосновались во «Франко-рус­ской компании портландских цементов», «Новом акционерном об­ществе», «Русском стандарте», «Нефтяном обществе» и других пред­приятиях.

Крупнейшие металлургические заводы Донской области также принадлежали иностранным капиталистам. …

Процессы концентрации промышленности Дона и Северного Кав­каза.

В результате экономического кризиса первых лет XX в., деп­рессии в 1908 г., граничащей с кризисом, усилились процессы кон­центрации промышленности. По подсчетам Л. Н. Колосова - ис­следователя грозненской нефтяной промышленности, - уже в 1904 г. в Грозненском районе 17 нефтяных фирм были объедине­ны в пять групп, на долю которых приходилось 94% добычи не­фти, 76% нефтеносной площади, 92% рабочих, три (из четырех) нефтеносных завода и 5 нефтепроводов, связывающих промыслы с железной дорогой. В 1914 г., по данным М. И. Кустова, только 4 крупнейшие нефтя­ные фирмы-добыли 77 703 891 пуд нефти, что составило 78,9% от об­щей добычи. На промыслах нефтепромышленных обществ «Ахвер-дов и К'», «Шпис», «Северо-Кавказский», «Русский грозненский стан­дарт» работало 67,9% от общего числа рабочих, в среднем по 1 207 чел. на фирму. …К ризисы и. депрессии первого десятилетия XX в. дали толчок к обра­зованию новых монополий.

В Грозненском нефтяном районе уже с 1902 г. возникли монопо­лии по сбыту нефти и нефтепродуктов. Это были соглашения круп­нейших нефтяных фирм «Ахвердов», «Шпис» и «Арно». Несмотря на внутренние разногласия между ними и противоречия с группой Рот­шильда, в 1903 г. состоялось соглашение с ротшильдовской фирмой «Русский грозненский стандарт» на пять лет. Несколько позже воз­ник «Нрбмазут», а с 1910 г. утвердились крупные мировые монополи­стические организации «Шелл», «Ойль», «Нобель». Из них первен­ство в проникновении в грозненскую нефтяную промышленность при­надлежало «Товариществу братьев Нобель». Основной капитал этой могущественной монополии составлял 43,3 млн руб. По подсчетам П. В. Волобуева, группа «Нобель» в 1914 г. добыла в России 74 млн пудов нефти, что составило 13,6% от общерусской добычи. В Гроз­ненском районе группа сосредоточила основное внимание на перера­ботке нефти и сбыте.

Процесс монополизации затронул и металлургическую про­мышленность Дона. В 1902 г. образовался синдикат «Продамет». К 1910 г. он объединял 30 крупнейших предприятий и акционер­ных обществ металлургической промышленности с основным ка­питалом около 174 млн руб. и 85 тыс. рабочих. В его состав входи­ли и три крупных металлургических завода Дона: Таганрогский, Макеевский и Сулинский.

В общеимперский синдикат «Продуголь», возникший в 1904 г., первоначально входили 18 угольных компаний, из них 9 являлись угольными предприятиями Дона с общей долей участия 53%.

История Дона и Северного Кавказа.Тема 15. Социально-экономическое развитие Дона и Северного Кавказа во второй половине XIX — начале XX в. с. 320 -330..

Социальная дифференциация казачества и крестьянства

Развитие ка­питализма в пореформенный период на Северном Кавказе и Дону, как и по всей стране, сопровождалось социальной дифференциаци­ей населения, изменениями в его структуре, формированием клас­сов, новых социальных слоев и групп. Этот процесс проходил повсе­местно и имел общие черты, хотя в силу разнообразия экономики отдельных районов региона были и свои особенности. Об этом дос­таточно подробно писали И. П. Хлыстов, В. А. Золотов, В. П. Кри­кунов, В. Н. Ратушняк, Б. М. Джимов, А. И. Козлов, В. П. Трут, авторы уже упоминаемого коллективного труда «История народов Северного Кавказа».

Значительное место в регионе занимала система войскового ка­зачьего землевладения, которая под влиянием развития товарно-денежных отношений разлагалась, все большее распространение по­лучала аренда войсковых земель, которые переходили в руки сель­ской буржуазии. Одновременно происходил захват наделов казац­кой бедноты станичной верхушкой, что подрывало фонд станич­ных земель. Капитализм врывался в казачью земельную «муници­пализацию», усиливалось классовое расслоение казачества, резко изменялась средняя норма казачьего пая на Дону. В 1835 г. она была установлена в 30 дес. В 1878 г., по подсчетам Л. Борисова, более половины казачьих станиц имели наделы меньше 20 дес, а мини­мум доходил до 11-12 дес. Через 20 лет, в 1898 г., только 21,6% казачьих хозяйств были в состоянии полностью нести военные рас­ходы, 45 - чтобы собрать казака на службу - вынуждены были продавать часть имущества, а 33,4% совершенно не имели средств для приобретения снаряжения. На Кубани в 1889 г. казачья бедно­та составляла в разных отделах от 32,9 до 43,3%, середняки - от 45,5 до 49, а зажиточное казачество от 10,2 до 18,1%. Несколько слабее проходил процесс социально-экономического расслоения казачества в Терской области. … И все же, по мнению А. И. Козлова, которое разделяет В. П. Трут в недавно изданной монографии «Казачий излом», центральной фи­гурой среди казачества Дона, Кубани и Терека был середняк. В 1917 г. на долю середняцких хозяйств приходилось 51,6%, бедняцких - 24,6, кулацких - 23,8%.

В еще большей степени происходило расслоение крестьянства. Например, на Дону к 1905 г. на крестьянский двор приходилось зем­ли в 10 раз меньше, чем на казачий, и в 70,5 раз меньше, чем на поме­щичье владение. Около 3 тыс. помещиков имели земли почти в два раза больше, чем 130 тыс. крестьянских дворов. К 1917 г. 23,8% ко­ренных крестьян были совершенно безземельны, 79% имели 25% всей земельной площади.

Имущественное неравенство наглядно проявлялось во владении скотом. В 1912 г. безлошадные или однолошадные крестьянские хо­зяйства составляли в Черноморской губернии 52%, в Кубанской об­ласти - 47,2, на Ставрополье - 31%.

Особенно процесс расслоения затронул иногороднее крестьянство. В 1917 г. в Донской области из 55,9 тыс. иногородних хозяйств 58,2% были без рабочего скота, 65,1 - без инвентаря, 56,9 - без коров, 38,6 -без всякого скота. На Кубани 121,9 тыс. иногородних (70,5%) были без рабочего скота или с одной головой рабочего скота.

История Дона и Северного Кавказа.Ростов\Дон. 2001. Тема 15. Социально-экономическое развитие Дона и Северного Кавказа во второй половине XIX — начале XX в. с. 330- 335.