08.08.2006. Янгиер.

На длинном пути через весь Узбекистан первая остановка на ночь была в Янгиере у Роминых родственников, которые оказались очень хлебосольными. От такого внимания к себе даже устаешь, но чертовски приятно, когда тебя как старшего обихаживает жена хозяина: тебе первому приносят тазик с водой для ополаскивания рук, первому наливают чай, первому подают еду, первому предлагают подушку для того, чтобы на нее облокотиться, заставляют детей ухаживать за взрослыми. Всегда бы так! Вот такие узбекские традиции

Сидим на топчане-достархане с ногами, на нем маленький столик с едой. Все вкусно и обильно.

Потом на легковушке одного из Роминых братьев (Жени) ездили купаться на канал. Женя — молодой парень лет 16, слегка сексуально озабоченный, как все они в этом возрасте, очень веселый и компанейский. Он — узбек по национальности, но шуточки у него все, которые я считал исконно русскими. Видимо, юность, действительно, не имеет государственных границ. Женька — заводила и лихач страстный. Машину водит ночью со скоростью света. Нам сказал, что это он себя еще сдерживает ради гостей — понтится! Понт — и в Узбекистане понт. Заводится Женька с пол-оборота (как и узбекские автомобили в известной российской телерекламе: «Я узбеков люблю, они на морозе заводятся хорошо»). По его примеру наши ребята, развлекаясь, прыгали с моста в канал. Сердце у меня замирало во время их прыжков, но ведь сам разрешил..., чтобы не выглядеть трусоватыми.

09 – 11.08.2006. НУРАТИНСКИЕ ГОРЫ — КАТАИЧ И УКУНЬ-САЙ.

Приехали в Катаич — это поселок у подножья Нуратинских гор рядом с Нуратинским заповедником. По дороге проезжали населенный пункт со странным названием — Фариш, очень созвучным с Парижем. Говорят, это было не случайно: хотели там устроить шик европейского уровня (типа, как в Париже).

В Катаиче остановились у очередных Роминых родственников. Мелкого и забавного хозяйского фокса по кличке Гарсон мы быстро окрестили Гарри (Гарри Поттер), а то Гарсон как-то не сочетается с его обликом — слишком понтово. В его волосах мелькает много лосиных мух, которые местные называют собачими.

Горы в Катаиче другие, чем в Шавазе. В Шавазских горах есть деревья, поэтому отсутствует ощущение гор, хотя там гораздо выше, чем в Катаиче. Здесь всего лишь 700 – 800 м, а там мы поднимались почти на 2000 м над уровнем моря. Но сколько здесь простора и широты! Так и в жизни бывает: высота — это понт, блеф, широта — суть. Широта души важнее высокого положения, хотя многие думают иначе. Для многих моих знакомых почему-то важно, на какой высоте я побывал в горах (это первый вопрос после приезда), и только второй: что я там увидел?

Спим под деревом айвы на достархане. Я, правда, устроился рядом, под урюком, из коры которого, переливаясь на солнце разноцветными бликами, выступает подсыхающая смола — камедь.

В Катаиче все местное население добывает золото. Они роют шурфы вручную на 20 м глубиной порой на собственных огородах. Земля здесь каменистая — копать тяжело. А они прокладывают настоящий метрополитен под землей. Иногда погибают в завалах, но золото, по их мнению, того стоит. Жить-то как-то надо, семью кормить, вот и рискуют. Промышленного значения эти места не имеют, хоть организован здесь геологический заказник.

Наш хозяин дома, где мы жили, Кахрамон (по нашему, Коля) — таджик. В Катаиче живут почти одни таджики. Мало кто из них говорит по-узбекски, почти никто — по-русски (Кахрамон — исключение), все — на фарси. Кахрамон утверждает, что золото из разных поселков хорошо различается по цвету, и он может определить точно место его добычи.

Он нас водил в заброшенную пещеру в горах, которую, говорят, долбили еще македонцы. Они там железо добывали. Все стены в ней, действительно, в окисленных и ржавых выступах. В пещере видели толпы летучих мышей — остроухих ночниц. У них тут своя жизнь: они пищат, дерутся и спариваются.

В горах увидели пасущихся ослов (ишаков). По пути мы много их видели вдоль дорог. Мальчишки на них пасут овец. Садятся порой им на спину, свесив ноги, а иногда совсем по цирковому — подняв и скрестив ноги перед собой на ослином хребте. Ослы ужасно милые и обаятельные. Почему они стали символом глупости и упрямства? По-моему, они очень даже сообразительные.

Жара в горах страшная. Ходить тяжело, особенно подниматься вверх. Вокруг летают майны (местные скворцы), хищники. Ужасно красиво.

Местные мальчишки на выветренных скалах катаются как с искусственных горок в московских дворах.

Переехали на новое место в районе тех же Нуратинских гор — Укунь-сай. На вечерней экскурсии по дну сая (сухому руслу реки) видели агам и много гекконов. Они ползают даже по «потолку» ниш в скалах. Чувствуют они себя здесь совершенно свободно. Нашли разноцветного полоза — на удивление был совершенно спокоен. Зато на следующий день, когда я стал его фотографировать, вел себя очень агрессивно, кусался.

На экскурсии наткнулись на место, где раньше выращивали опиумный мак. Оно огорожено уже разрушенным сейчас каменным забором, в котором сооружены эдакие бойницы для обороны места. А рядом расположена небольшая пещерка, где, видимо, жили охранники плантаций. Опиумное дело местные жители забросили — золото копать безопаснее.

Расположились мы под открытым небом около машины, вытащили стол, еду, поели. Шофер и Тим спали в машине, а все остальные — на ковриках на земле.

Утром, в пять часов, все взрослые мужики «ушли на гюрзу», а я остался с ребятами. Пока они спали, начал готовить завтрак. К нам в лагерь пришел мальчишка-пастух и с удивлением наблюдал за нашим лагерем, которого вчера вечером еще не было. Дубасил палкой по камням, видимо, привлекая внимание к себе, но все спали, а я отошел от лагеря осмотреть окрестности. Со своим стадом мальчик-пастух прошел почти по лагерю. Даже коровы не ожидали увидеть на этом месте наш ГАЗ-66. Минут пять они глазели на нашу машину, не двигаясь и не отводя глаз от нее. Стояли как вкопанные. Даже для них это зрелище было неожиданным. Чего уж говорить о мальчишке. Другой пастух, выгонявший овец с другой стороны лагеря, не видел нас за холмом и решил справить большую нужду по привычке, видимо, на открытом месте, зная, что вокруг — никого. Поднялся повыше, чтобы видеть стадо, присел, но вдруг заметил машину и меня, быстро встал, артистично одевая штаны, как будто не собирался ничего подобного делать.

У нас протекать чайник, который мы ставили на газовую грелку. Что в таком случае делают нормальные люди? Запаивают или выбрасывают. А наш шофер, Джура, заткнул дырку колючкой растения. И все. И — телемаркет. Вода не дает сжечь постоянно намокающую колючку, и вода не вылилась — закипела*. Век живи — век учись. (*Этой затычкой мы пользовались еще долго — больше двух недель).

За столом частенько было весело. Артур иногда сыпал шутками, не всегда, мягко говоря, приличными, но всегда очень меткими и смешными. Одна из наиболее цензурных — застольная: «ну что, по 5 грамм — и в школу не пойдем?».

Когда вернулись мужики с гюрзиной охоты, температура воздуха заметно поднялась. Днем в тени 37.6° С, максимум был 38.9° С, как температура больного. Поймали семь гюрз. Красивые. Совсем не то ощущение, что в Дагестане. Там они страшные и противные фиолетовые колбаски, а эти — грациозные, с рядом оранжевых ромбических пятен по хребту. Изящно. Нет страха перед этими смертельно опасными животными. Поэтому Рома меня постоянно от них оттягивал, когда мы начали съемку.

Нашли акриду и других интересных саранчовых, смешного и совершенно не похожего на наших таракана-черепашку, белого каракурта. Никогда не знал, что каракурты бывают белыми! Причем это не альбинос, а такой биологический вид. Вот так рушатся все стандарты. Каракурт-то в переводе — черная вдова.

Очень смешные и ужасно стремительные муравьи-бегунки. Стоит только разложить стол и постелить скатерть, ее обследует уже десяток бегунков. Гнезда их смешные — не куполом, а маленькой насыпью (диаметр сантиметров пять) с глубокой воронкой на вершине. Основная часть гнезда под землей.

Вечером пробовал насвай. Это гранулы табака (иногда порошок, правда, считается, что гранулы — это более высокое качество), перемешанные с куриным пометом (?!), создающие алкогольный эффект. Его кладут под язык. Через минуту начинается пощипывание, через две уже кружится голова, будто напился. У меня была маленькая доза, тем не менее, в голову дало! Правда все быстро проходит. Вещества всасываются через кровь, минуя легкие и желудок. Слюну надо выплевывать и стараться не проглатывать, оставляя насвай под языком.