1.2. Концептуальное осмысление информационного общества в социологии.
Теории, посвященные анализу информационного общества, мы будем рассматривать не по отдельности, а в зависимости от тех подходов, которые авторы положили в основу понимания данного феномена. Среди разных критериев определения информационного общества можно, вслед за Ф. Уэбстером, выделить 6 основных. К ним относятся:
технологический;
экономический;
подход, связанный со сферой занятости;
пространственный;
культурный;
качественный [8, с.14].
В центре первых пяти критериев лежит убеждение, что количественные изменения в сфере информации привели к возникновению качественно нового типа социального устройства – информационного общества. Качественный критерий исходит не из того, что в наше время стало больше информации, а из того, что характер этой информации изменил образ нашей жизни. Эта дефиниция предполагает, что в основе нашего поведения сегодня лежит теоретическое знание (информация).
Итак, в центре технологических концепций лежит множество технологических инноваций, появившихся в конце 1970-х годов. Новые технологии – один из самых заметных признаков наступления новых времен, и их зачастую принимают за признак рождения информационного общества. Имеются в виду кабельное и спутниковое телевидение, компьютерные сети, персональные компьютеры, новые офисные технологии, в особенности онлайновые информационные услуги и текстовые редакторы, а также CD-ROM. Идея состоит в том, что такой объем технологических новаций должен привести к социальному переустройству, ибо его воздействие на общество очень значительно. В данный момент распространение цифровых коммуникационных технологий (электронная почта, передача данных и текстов, информационный обмен в режиме он-лайн и т.д. ) порождает рассуждения о становлении нового общества. Интернет, который дает возможность в реальном времени использовать экономический успех, способствовать обучению и демократическим процессам, вызвал особенно много комментариев. Постоянные рубрики в СМИ сообщают об «информационных супермагистралях», в потоке движения по которым населению еще предстоит научиться удерживаться. Появились непререкаемые авторитеты, которые объявили, что «прогресс в телекоммуникациях…навязывает ничего не подозревающему миру новый порядок…и тот, кого эти магистрали обойдут стороной, потерпит полный крах» [8, с.15].
Экономический критерий предполагает учет роста экономической ценности информационной деятельности. Если человек может предположить увеличение доли информационного бизнеса в валовом национальном продукте, то вполне логично он может прийти к выводу, что экономика стала информационной. Если в экономической сфере информационная активность превалирует над деятельностью в области сельского хозяйства и промышленности, то, следовательно, мы можем говорить об информационном обществе.
Критерий, связанный со сферой занятости, представлен в работе Д. Белла «Грядущее постиндустриальное общество», являющегося крупнейшим теоретиком «постиндустриального общества» (этот термин практически синонимичен термину «информационное общество» и именно в этом смысле используется в работах Белла)[9]. Здесь рассматривается структура занятости населения и модели наблюдаемых изменений. Предполагается, что мы вступает в информационное общество, когда большинство занятых работает в информационной сфере. Снижение занятости в сфере прои0зводства и увеличение в сфере услуг рассматривается как замещение физического труда трудом «беловоротничковым». Поскольку «сырьем» для нефизического труда является информация (она противопоставляется физической силе, навыкам ручного труда и его «машинным характеристикам»), существенное увеличение доли труда в информационной сфере может рассматриваться как возникновение информационного общества.
Некоторые другие концепции информационного общества, хотя и опираются на экономику и социологию, основываются на географическом принципе, или пространственном критерии. Главный акцент делается на информационные сети, которые связывают различные места, а потому могут оказать глубокое воздействие на организацию времени и пространства. В последние годы эта концепция приобрела особую популярность, так как информационные сети стали играть значительную роль в социальной организации [4].
Стало привычным выделять центральное место информационных сетей, которые могут связать между собой разные точки внутри и вне офиса, города, региона, континента и даже всего мира. Так как электричество есть по всей стране и доступно всем, кто имеет соответствующее оборудование, мы вполне можем вообразить «проводниковое общество», функционирующее на национальном, международном и глобальном уровнях, обеспечивая «информационную кольцевую магистраль» в каждом доме, магазине, университете, офисе и даже для тех, кто находится в дороге, если у них есть ноутбук с модемом.
Тем или иным способом мы все больше и больше вовлекаемся в работу сетей, и сами они развивают свои возможности по экспоненте. Мы сталкиваемся с ними на разных уровнях: у электронных кассовых аппаратов в магазинах и ресторанах, получая нужную информацию через континенты, обмениваясь письмами с коллегами по электронной почте, получая сведения из Интернета. Мы сами можем и не иметь опыта общения с киберпространством, но информационная кольцевая магистраль действует еще более напряженно на уровне международных банков, межправительственных организаций и корпоративных отношений.
Критерий культуры означает, что обращение к информации в социальной и повседневной жизни значительно возросло. Современная культура явно более информативна, чем любая предшествующая. Мы существует в медианасыщенной среде, что означает: жизнь существенно символизируется, она проходит в процессах обмена и получения – или попытках обмена и отказа от получения – сообщений о нас самих и о других. Признание взрывного роста смыслов заставляет многих авторов говорить о том, что мы вошли в информационное общество и живем в мире знаков [10].
Существует и другое течение, представители которого также утверждают, что мы живет в информационном обществе, но оно не нуждается в столь тщательном исследовании смысла информации. Более того, сторонники этой точки зрения утверждают, что нам вообще не нужны количественные измерения информации для оценки связанного с ней роста в сфере занятости или экономике, так как решающее количественное изменение произошло в способах использования информации. Для этих ученых информационное общество – это общество, в котором доминирующую роль играет теоретическое знание, чего прежде не было. Эти отличающиеся по взглядам исследователи сходятся на том, что информационное общество (хотя предпочтительнее было бы употреблять термин «общество знания» по той вполне очевидной причине, что он говорит о много большем, чем сваленные в одну кучу биты информации) устроено таким образом, что приоритет отдается теории. Под теоретическим здесь понимается знание абстрактное, обобщенное и закодированное на различного рода носителях. Абстрактным оно является, поскольку к данной ситуации применяется не непосредственно, а обобщенным – поскольку сохраняет свое значение за пределами конкретных обстоятельств, причем носителями его являются книги, статьи, телевизионные образовательные программы и разного рода курсы [8, с. 38].
Доказательством данных тезисов может служить то, что теоретическим знанием пронизана практически вся современная жизнь. Например, Нико Штер предполагает, что оно главное во всем, что мы делаем, от планирования интерьера собственного дома до выбора режима физической нагрузки для сохранения здоровья [8, с.40]. Его представления перекликаются с «рефлексивной модернизацией» Э. Гидденса, т.е. эпохой, характеризуемой повышенной рефлексией общества и саморефлексией, которые лежат в основе выбора образа жизни [7].
Если это в большей степени происходит именно так, если мы создает мир, в котором живем, на основе рефлексии и решений, при принятии которых большую роль играют не природные импульсы и традиция, а оценка рисков, тогда теоретическому знанию должно быть отведено центральное место, так как оно дает нам пищу для рефлексии. Например, в развитых странах широким слоям населения известно о демографических тенденциях (мы – стареющее общество, население Земли растет, главным образом, в Южном полушарии), о контроле рождаемости, о коэффициенте рождаемости, о детской смертности. Это знание теоретическое, оно абстрактно, обобщено, собрано и проанализировано специалистами, распространено в различных медиасредствах. Подобное теоретическое знание не подлежит непосредственному применению, хотя, несомненно, служит информацией для социальной политики и индивидуального планирования (когда мы обдумываем формы своего будущего пенсионного обеспечения или решаем,когда и сколько иметь детей). В этом смысле теоретическое знание стало определяющей чертой мира, в котором мы живем.
Обобщая существующие подходы к трактовке понятия «информационное общество», можно сказать, что в настоящее время под таковым понимается: общество нового типа, формирующееся в результате новой глобальной социальной революции, основой которой является взрывное развитие и конвергенция информационных и телекоммуникационных технологий; общество знания, в котором главным условием благополучия каждого человека и каждого государства становится знание, полученное благодаря беспрепятственному доступу к информации и умению с ней работать; глобальное общество, в котором обмен информацией не будет иметь ни временных, ни пространственных, ни политических границ; где с помощью научной обработки данных и поддержки знания будут приниматься более продуманные и обоснованные решения с целью улучшения качества жизни во всех ее аспектах; общество, которое, с одной стороны, способствует взаимопроникновению культур, а с другой, открывает каждому сообществу новые возможности для самореализации.