11004
.pdf
Палитра перелёта
***
В плотную темноту комнаты через окно полным диском вошла от невидимого источника освещённая луна. Закрыв глаза, Света ясно увидела мамин лик. Мама улыбалась, рядом с ней энергично что-то говорил отец. Взаимная радость родителей навстречу друг другу, их открытость и нежность были теми крыльями, которые несли Свету по жизни в надежде встретить свою любовь, ибо как же без неё? Она выросла в атмосфере любви и иначе жить не умела. Да и разве бывает иная жизнь? Зачем? Без отклика глаза – в глаза, без неисчерпаемого взаимного доверия – зачем?
Света потому и рассталась с отцом Серёжи, что не умела жить неискренне. Обыденная предсказуемость угнетала. Она знала, что любовь есть, потому что были папа и мама. Они были ВМЕСТЕ. Бесценные. Близкие. Дорогие.
И вот прошло уже семь лет, как не стало мамы. Нет, не так. Света знала и чувствовала маму по-прежнему всегда рядом с собою: вот будто в соседней комнате – осталось дверь распахнуть! Только глазами не видно – только глазами! И что сейчас не отдала бы Света за возможность взять в ладонь маленькую родную изящную руку мамы и просто поцеловать её. Просто поцеловать! И глаза увидеть близко-близко, улыбчиво, по-домашнему.
Страшный октябрь обрушился на семью внезапно. Стоя на коленях перед кроватью мамы и держа её руку, Света не знала, как ей помочь – мама уходила. После инсульта она не могла говорить, но, оставшись наедине со Светой, вдруг обретала речь и изливала дочери не раскрытые ни перед кем боли её души. Радостный, искристый человек, мама, оказывается, все горести носила в себе. Простила ли Света себе мамин уход?
61
Таисия Чевская
Ты приходишь домой, а там – будто крыша разбита.
Мамы больше здесь нет.
Иэто исправить нельзя. Дом ушедшей любви.
Ивечно живущего света. Боль и память души,
с которой защитный слой снят.
Светлана прошла путь боли. Возможен ли ПУТЬ РАДОСТИ? Нужно было решить это для себя.
Наша жизнь – это отрезок времени, когда исполняются желания, но не все, а только истинные, глубинные, которые носит и сотворяет душа. Мир – плод наших собственных вожделений. Только не буквально – помыслил и получил. А подсознанием – тем, что где-то таится, но неизменно ведёт нас по жизни. Это наше подлинное «Я есмь» – вот что это такое. Это «я сам как есть» без прикрас и подрисовок – вот что такое жизнь вокруг нас. И какова же тогда задача человека, если он – биоробот своих же заблуждений и комплексов? Быть может, важнее всего моменты истины – моменты прозрения, проглядывания в замысел с выходом во вдохновлённую радость приятия, в праздник жизни, праздник неразделённости, неотрицания, без пафоса заклеймить физическое, без превознесения идеализаций.
62
Палитра перелёта
Как такая вспышка возникает? Божиим ли откровением даётся, устремлением ли собственным обретается? Чем приблизить? Тишиной размышления или бурей чувства? И возможно ли приблизить, достичь?
Праздник жизни – в каждом вздохе,
Вкаждом трепете листвы. Можно видеть счастья крохи
Вагрессивности толпы.
Даже в плаче и паденьи Божий близится итог.
Всё есть только песнопенье – Если б всё вместить ты мог…
Похоже, Света начинала обретать успокоение. У неё появилась надежда, что она всё объяснит Ивану. Тем более что она ясно ощущала: ближайшая встреча призвана стать решающей во всём произошедшем, во всей их болезненносладостной сцепке судеб.
***
Свету окружили воспоминания хороводом обжигающих ассоциаций.
-Ваня, у меня возникло желание прибраться в твоей светёлочке.
-Сделай милость.
Оказывается, мыть окно, наполняя кристальным светом комнату – истинное наслаждение!
63
Таисия Чевская
Полноценность проживаемых рядом с ним мгновений была насколько подлинной, что блаженством наполнялась каждая клеточка тела. Вся огненность души и вечная неугомонность сознания вдруг обретали точку упоительного покоя – точку одной ослепительной радости сбывшегося чуда, к которому само стремление казалось безумством, а достижение
его – полной нереальностью.
Самореализация – вот что есть любовь.
Света поняла, что Иван давал повод воспринять и принять саму себя в глубинной сути устремлений: вдруг раствориться всем дверкам и заслонам, распахнуться вширь откровением познающей души.
Весь мир – в один миг проживания – прочувствования, самопознания и сверхпознания – поверх сознания.
Так вот что мы ищем: обретение – искра прозрения. Безумие! «Безумство храбрых!» «Да святится имя Твоё, да будет воля Твоя…»
Идти на крест объятия и не бояться! Хвала влюблённым!
Благодарение Богу за силу безумства.
Сверх сознания – плоти сверх Вдохновением – взлёт и взмах. Неземной лучезарный свет Сквозь сомнения – через страх.
Света летела мыслью и чувством уже не к Ивану: её захватывало обретение самой себя – самостийности состоявшегося человека, смысла сбывшегося.
64
Палитра перелёта
«Люблю – люблю. Господи – люблю! Благодарю! Благодарю!» Она входила в преддверие сна в предвкушении рассвета, не останавливаемая и не распластанная временем, расстоянием: невесомая – вне сил. «О, мой Свет!»
Без него – вне всего Внутрь себя впасть
всласть.
Она – оторванная – проживала неотрывность. Она – беспомощная – обретала защищённость иным светом, иными
силами. Кто Я? Где Я?
Божественных немых предначертаний Вдруг голос ощутить или понять Весь смысл и всю оправданность желаний Тебя найти – тебя увидеть и обнять.
Тебе служить – не быть и вдруг воскреснуть? Чем я за это счастье заплачу?
Я знаю лишь один закон небесный – Что быть должно, пусть будет – я хочу.
***
Светлана снова легко впорхнула мыслями в комнату Ивана. Высветлив до полной прозрачности стекла, она принялась в тот злополучный день за бумаги в шкафу и на полках: раскладывала их по стопкам, темам, перелистывая и сортируя. В углу за книгами она обнаружила смятый пакет.
- Что это?
65
Таисия Чевская
- Посмотри, – мусор, наверное, – Иван складывал дрова
у печи.
Светлана развернула пожелтевший листок. На нём круглым женским почерком была написана молитва, переходящая в заговор. Внизу – приписка: «Чтобы бросил свою любовницу и вернулся ко мне». От столкновения с чужой болью и тайной Свету колотила дрожь, она медленно приходила в себя.
«А что если его страдания – это комплекс вины перед рано ушедшей?» Его потрясение от встречи со Светланой обретало совсем иной смысл. Не является ли грусть по любимой на самом деле сожалением о собственных чувствах – уже невосполнимых? Может быть, это грусть о нереализованности любви? Ведь сама по себе любовь не умирает – если она есть, о чём грустить? Барьером ничто здесь быть не может – ни Земля, ни Небо. В безумии прозрения Света почти не владела собой – казалось, опора уходила из-под ног, мир плыл и расползался по швам свёрстанных наскоро иллюзий. Что есть реальность? Что есть любовь?
Его нынешние страдания – попытка сделать то, что не удалось раньше: сохранить верность. Теперь это нужно было уже ему самому. Но ведь Светлана была живая и хотела живого чувства, а не воспоминания о несостоявшемся. Может быть, он ждал от неё того, чего никогда не было в его жизни? Какой меркой мерил он их отношения? Света поняла, что для неё это остаётся загадкой. Кто она для Ивана – отсвет угасшей зари или явь нарождающегося утра? А, может быть, ни то и ни другое? И сам он не ведает, что она значит в его жизни?
Светлана почувствовала причину его страданий и страхов: он искал себя, он ждал себя – он себя не знал пока, он себя звал. Звал через неё и через воспоминания о том, чего не было – а хотелось, чтобы было.
Запас времени истончался, а душа жаждала – пока она ещё здесь – успеть обрести то, ради чего всё и состоялось.
Ради чего состоялась жизнь? Ради чего? 66
Палитра перелёта
Иван теперь казался ей ребёнком – капризным и своенравным, видящим мир таким, каким хотел видеть и себя в той роли, какую готов был воспринять. Светлана не могла уже себе этого позволить. Она вынуждена была открыть глаза и увидеть, ЧТО есть на самом деле. Но есть ли дно у пропасти подоплёки? Может быть, погружение в смысл неисчерпаемо? И мы всегда на каком-то уровне – на некотором срезе смысла. И глубина эта затягивает… Она меняет нас своим бездонным дыханием. И окрыляет в бесстрашии вновь любить.
Все сказано. Но истина от слов – Мы знаем – не всегда бывает ясной. И если в сердце теплится любовь,
Яверю – возвращенье не напрасно.
Яверю в то, что верность не глупа,
Надежда нравственна, и в постоянстве – сила. Когда любила, я была слепа.
Но, зренье обретя, не разлюбила.
Над внешним я теперь имею власть – Не плачу. Но внутри не безучастна.
В союзе с разумом еще сильнее страсть. Безумство глубиной своей прекрасно!
67
Таисия Чевская
***
На полу возле стула аккуратно напыжилась лёгкая голубая дорожная сумка Светланы. Её широкий ремень легко закидывался на плечо, позволяя спокойно лавировать в отрешённо спешащем потоке москвичей. Всё! Она завтра после двух часов будет в Москве!
Чувствуя в себе горячее желание быть рядом в нераздельности взглядов и ласк, Светлана пыталась выудить главную мысль из раскалённости внутренней лавы. И эта мысль всплыла – она сформировалась в подводной части айсберга размышлений и поднялась парящей невесомой глыбой единого порыва: «Хочу, чтобы ты жил дольше меня!» От этой мысли стало ещё сладостнее, и сон втянул Светлану в свои объятья, поборов усталость и перенапряжение последних месяцев.
Солнечный луч – прямо на подушку. Ещё до будильника! «Вставай, красавица, проснись!» «Интересно, что Ваня накупил на сей раз – вчера по телефону он сообщил, что уже заполнил холодильник. Ну, конечно, рыба обязательно. Нет, за рыбой они пойдут вместе – чтобы купить живую». Его астраханскую уху Света любила больше всего…
«Боже мой, что это?» От пронзившей всё тело резкой боли в ноге Светлана едва не закричала. Она боялась пошевелиться несколько минут. Медленно, подбирая тщательно каждое напряжение мышц, она повернулась на живот, сползла на колени на пол и, держась руками за край дивана, опираясь только на правую ногу, попробовала встать, и тут же жёстко рухнула на пол. Она плакала громко в голос, зачем-то пытаясь, лёжа на ковре, дотянуться рукой до голубой сумки, которая была неизмеримо далеко: «Ваня, помоги мне! Я поняла – я тебя люблю!»
68
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
ПАЛИТРА ПЕРЕЛЁТА РАССВЕТ
Таисия Чевская
Во мне – в глубине – во плотú – искупи!
Бьётся сердце толчками в груди – пойми!
Сокрушающей болью приди – исцели!
Воплощённой мечтою прости – отпусти!
Я слезами минуты кроплю – люблю.
Я о встрече желанной пою – не сплю.
Я кричать не боюсь и мне лгать – не жить.
И тобой одиночества путь вершить!
70