3907
.pdf
19 первоначальных практических функций. Она овладела системой смыслов,
стала идеалистическим признаком произведения культуры.
Сотворение вещей вырабатывает в человеке определенные этические принципы. Среди них выдержка, означающая самообладание, умение человека подчинять свои действия достижению поставленной цели, способность преодолевать трудности, осуществлять контроль над своими чувствами, подавлять в себе раздражение, пессимистическое или авантюристическое настроение.
Огромную роль играет дисциплина, то есть определенный порядок поведения людей, обеспечивающий согласованность действий внутри коллектива.
Уникальные вещи формируют личность своего создателя, что связано
синдивидуальным, конкретным воплощением общечеловеческого, родового
вмастере.
Особым видом этики вещепользования является хозяйственная культура, которая в русском национальном сознании значит нечто большее, чем ее эквивалент «экономическая культура» в западной традиции.
Хозяйственная культура распадается на онтологические и феноменологические составляющие. Когда говорят о феноменологии хозяйства, подразумевают также и мир населяющих его предметов. Хозяйство начинается с вещи. В хозяйстве вещи становятся «полезными» (функциональными); они наделяются дополнительными свойствами, обусловленными привычками хозяина (одушевляются); несут в себе «человекотворную красоту» - с помощью вещи человек привносит в свой быт красоту. Без человека вещь «мертва».
Вещная культура России XX столетия оказалась весьма противоречива. Органический, естественный строй хозяйства в России, нарушенный известными историческими событиями в первые десятилетия XX века, приобретал впоследствии все новые и новые трансформированные свойства.
20 Характерными чертами существования вещи в культурном
пространстве советской эпохи стали, прежде всего, хранение, ремонт,
рукоделие.
Причина, объяснявшая важность хранения в ту пору вещей, кроется в сравнительно небольшом количестве предметов потребления: вещи ценились
иначе, чем сегодня, потому что их было меньше и они были труднодостижимы.
Малодоступность вещей частично компенсировалась за счет производства вещей в домашних условиях. Существовало четкое
распределение «мужских» и «женских» видов работ. Рукоделие, навыки кройки и шитья, перелицовки, комбинации становились мерилом «женской компетентности» в советском обществе. Любая «настоящая женщина» должна уметь снять выкройку, сшить платье или халат, подогнать одежду «по фигуре». Для мужчин было важным уметь выполнять работы по
ремонту. |
«Рукастость», |
«мастеровитость», |
«умелость» |
- |
значимые |
|||
характеристики человека в советском обществе. |
|
|
|
|
|
|||
В |
советской |
культуре |
отсутствовало |
представление |
об |
|||
«одноразовости» вещи, о том, что какие-то предметы могут быть разового пользования1. Жизнь вещей была практически бесконечной. Она не завершалась утратой вещью своего первоначального назначения. Выход вещи «из строя» ведет не к «гибели» на свалке, но к превращению ее в вещь с другими функциями (свойство конвертатности).
В постсоветской российской культуре произошло эклектическое соединение механически скопированных свойств западного индивидуализма и возрожденных представлений о русской соборности. В итоге произошла кардинальная трансформация сущности хозяйственной культуры, которую сначала сменяет обобщенное понятие материальной культуры, а затем - культуры потребляющей. Человек, формируемый такой культурой, не создает, а приобретает готовые знаки отличия, собирая, как конструктор, из наборов предметов свое новое «я». При внешней независимости от поиска и
1 Бойм С. Общие места. Мифология повседневной жизни. - М., 2002. - С. 89.
2!
выбора вещей человек оказывается на самом деле еще более несвободным как в творческом самовыражении, так и в своей культурно-вещной идентификации.
Человеческая активность сменилась ре-активностью, т.е. откликом на веяния моды, искусственными представлениями о статусе, престиже, имидже. Доступность вещей не стимулировала вдохновение и творческий поиск, а лишь подхлестнула потребительскую лихорадку. Как пишет польский философ Р. Легутко, итогом XX века стал выбор «между огромной тюрьмой (и) гигантским универсальным магазином»1.
Третья глава «Вещь в системе смыслов современного бытия
человека» уделяет внимание многообразию культурно-антропологических особенностей вещных масок в современном социуме.
В настоящее время размежевание социальных групп во многом определяется потреблением той или иной одежды, обуви, музыки, техники и т.п. - особенно это характерно для возрастной категории с 14 до 30 лет2.
Одновременно с этими процессами, социология переходит к новым типам стратификации общества. Прежние, «модернистские», стратификации потребителей основывались на месте работы главы семьи, на его положении и признании со стороны других, но в новых, характерных для развитого потребительского общества, классификациях на первый план выходит уже не социально-экономическая группа, а такие понятия как «стиль жизни», возраст, наличие или отсутствие детей, личные интересы. Механизм объективации потребительских оценок становится произвольным и неустойчивым.
Если раньше понятие «стиля жизни» выражало тот или иной поведенческий образ определенной статусной группы, то в современной культуре он обозначает индивидуальность, самовыражение и стиль самосознания: тело, одежда, речь, интерьер квартиры, форма и место отдыха должны рассматриваться как признак индивидуального вкуса и стиля
Legutko R. Society as a Department Store: Critical Reflections on the Liberal State. L., 2002. - P.20. 2 См. об этом: Приепа А. Производство теории потребления // Логос. - 2000. - № 4.
22 владельца (потребителя). Вещь становится мерилом символического
капитала, к обладанию которым стремится современник.
Вещь как визуализация желания, предвкушение покупки, стимуляция новых потребностей свидетельствуют об изменении психологических особенностей человека, о переходе вещи в неутилитарную сферу. Она становится видом развлечения, появляются «покупки для удовольствия», синдромы вещного фетишизма. Визуальный эффект, создаваемый внешним видом той или иной вещи, ее брэндом или упаковкой, ведет к симуляции, к ложному чувству обладания истинной ценностью.
Состояние предвкушения переживается с большей остротой, нежели акт приобретения, человек часто испытывает вид фрустрации, купив объект, который он желал. Это значит, что у потребления нет пределов.
Ненасытность и неудовлетворимость потребительской потребности становится все более очевидным.
Современное потребление представляет процесс, в который вовлекается человек (покупатель) ради попытки создания и поддержания своей идентичности.
Консюмеризм, таким образом, означает деятельность, направленную на создание большой пассивной (ведомой) и непрерывно потребляющей группы. Он превратился в активный процесс, в котором задействованы символические конструкции как индивидуальной, так и коллективной идентичности.
Язык вещей, а такая метафора стала устойчивой и отражает определенное содержание надметафорического уровня, создает текст
вещей, требующий своего читателя. Использование вещей без памяти об их первоначальном назначении стало широко распространенным явлением.
Концепция «культурной биографии» вещей была разработана А.Аппадураи и И.Копытофф'. В их работах была сформулирована идея о том, что вещи, как и люди, проживают жизнь в социуме, являясь не только
' См. об этом: Appadurai A. Introduction: Commodities and the politics of value // The Social Life of things. Commodities in Cultural Perspective. - Cambridge. 1996.; Kopytoff Y. The cultural biography ofthings: commoditization as process // The social life of things. - Cambridge, 1996.
товаром или экономической реальностью, но также и реальностью, 23принадлежащей порядку культуры.
В рамках концепции предлагается новый подход, согласно которому социальная жизнь вещей может бьпь исследована как биография человека, то есть как совокупность его жизненного опыта, изложенная в хронологическом порядке. Иными словами, по отношению к жизни вещей могут быть поставлены следующие вопросы: откуда появилась вещь и кто ее произвел, какой была ее жизнь и какую жизнь люди считают идеальной для этой вещи, какова обычная продолжительность жизни вещи, какие культурные маркеры существуют для вещи, как изменяется ценность вещей с годами и что происходит с вещью, когда она исчерпывает свою полезность.
Создание реалария, то есть словаря исторических, символических, функциональных, технологических и прочих смыслов вещей - задача грандиозная, но требующая все новых и новых попыток своего разрешения. Реалогия и реализм при ближайшем рассмотрении оказывается внутренне сближенными: по ряду вещественных элементов, по взаимосвязи своих смыслов и другим еще не до конца осмысленным параметрам. Однако на основе этого сближения может возникнуть новая эстетическая теория, поток новых ассоциаций и смыслов, которые помогут по-новому взглянуть на художественную классику в наши дни, на специфику реалистического конфликта, на реадетерминизм человеческого бытия.
Конец XX века принес «переоткрытие вещей в знаках» (Ж.Лакан). В магазинах вещи оказались сначала охвачены гигантским торжеством «ширпотреба», на его основе вырабатывалось социально-эстетическое «единство», а затем - массовая культура, китч. Предметность мира прославлялась не из-за своей неповторимости или уникальной ценности, а из-за тех пустых пространств, присвоение и победу над которыми эта предметность манифестировала.
Современный вещественный процесс - это бесконечный семиозис, то есть множество прочтений окружающего мира. Основания реалингвистики
заложены в трудах Л.Витгенштейна и Р.Карнапа, писавшего о
24 необходимости создания «.вещного языка», основанного на «терминах
наблюдения», означающих непосредственно наблюдаемые свойства вещей и «диспозициональных предикатах», означающих предрасположенность предмета к определенной реакции в определенных условиях,
Артизация и реапедагогика появились в последние годы как самостоятельные научно-практические направления в сфере тех или иных наук, которые они представляют. Вещь способна подсказать визуальнообразный эквивалент педагогических проблем, использование предмета в воспитательных целях известно еще с далеких времен, ощущенческая культурология и предметная педагогика создают внутри своего опыта общие элементы и связи. Вещевой гомеостазис позволяет создать локальное (семейное, гимназическое, вузовское, фирменное) пространство, в котором будет снято или приглушено отрицательное воздействие другого мира, внешней среды.
В заключении подведены итоги исследования и сформулированы выводы из него.
Рассмотренные проблемы в аспекте человеческого и вещественного позволяют заключить, что это два полюса культурного текста, которые активно взаимодействуют по принципу притяжения-отталкивания.
Вещь является одной из наиболее фундаментальных форм, в которых человеческое сознание добывает и накапливает знание.
Общество, в котором вещь заслоняет человека, не является адекватным для воплощения сущностных свойств культуры.
Если вещь становится предметом обожания, как у коллекционера, то она теряет свою функциональность, свою практическую значимость.
Если, напротив, человек не обращает внимания на вещи, использует их лишь как простые механические орудия, он утрачивает важные мыслительные и психические свойства, его мир обедняется, способность к рефлексии также утрачивается, не говоря о социальных и прочих потерях.
Способность обогатить вещь психологией есть только у человека, и она проявляется у него вследствие активной мыслительной и психологической
25 деятельности, которую следует направлять, поддерживать как родителям и
учителям, так обществу и ученым в их поисках специфики человеческого, его источников и форм воплощения.
Необходимо изменить рефлексивные механизмы общества, создать базу для такого культурного прогресса, который гарантируется не вещами или техникой, но лишь человеком и системами поведения людей.
Важнейшей задачей является гуманитарное переобоснование современной оси ценностей и ориентации, которые пока задаются векторами устоявшихся представлений о значении вещей в нашей жизни.
Основные положения диссертации нашли отражение в следующих
публикациях автора:
1. Рахманкулова, Д. Р. Вещь в системе современного потребления [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Пути развития общества в эпоху перемен : тез. докл. II регион. науч. конф. - Н. Новгород : НКИ, 2001. - С. 125-127.
2.Рахманкулова, Д. Р. Предметный мир в жизни современного человека [Текст] /Д. Р. Рахманкулова // VI Ручьевские чтения. На рубеже эпох : специфика художественного сознания : сб. материалов всерос. науч. конф. Т.1. - Магнитогорск, 2001. - С. 176-177.
3.Рахманкулова, Д. Р. Роль массовой культуры в области профессионального образования [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Актуальные вопросы развития образования и производства: тез. докл. II всерос. науч. — практ. конф. студентов, аспирантов, соискателей, молодых ученых, специалистов. - Н. Новгород, 2001. - С. 28-29.
4.Рахманкулова, Д. Р. Знаковость вещи в современной культуре потребления [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // VI Нижегородская сессия молодых ученых (Гуманитарные науки) : тез. докл. - Н. Новгород : Нижегородский гуманитарный центр, 2002. - С. 42-43.
5.Рахманкулова, Д. Р. Аспекты воспитательного воздействия материальной среды [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Воспитание будущего учителя в системе высшего педагогического образования: идеи, ценности,
26 ориентации : материалы регион. науч. - практ. конф. - Н. Новгород : НГПУ,
2002.-С. 144-145.
6.Рахманкулова, Д. Р. Проблема диалога человека и вещи в современной культуре [Текст] / Д. Р. Рахманкулова. Е. Г. Фирулина // Проблемы духовной жизни: история и современность : сб. науч. тр. - Н. Новгород : Изд-во НГПУ, 2002. - С. 166-174.
7.Рахманкулова, Д. Р. Аспекты взаимодействия человека и веши в виртуальном пространстве [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Актуальные проблемы современного философского образования. Инновационные технологии в образовательном пространстве. Современные проблемы подготовки специалистов в области профессионального образования : сб. науч. тр. Вып. 5. Ч. 1. - Н. Новгород : ВГИПА, 2002. - С. 54-56.
8.Рахманкулова, Д. Р. Бытие вещи в виртуальном пространстве [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Актуальные вопросы развития образования и производства : тез. докл. III всерос. науч.-практ. конф. студентов, соискателей, молодых ученых и специалистов. - Н. Новгород : ВГИПА, 2002.
-С . 1 1 .
9.Рахманкулова, Д. Р. Концепция утилитаризма в современной антикультуре [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Культура и антикультура : материалы докл. IX межвуз. конф. по культурологии. - Н. Новгород : ГХИ НГАСУ, 2002. - С. 150-155.
10.Рахманкулова, Д. Р. Вещь как средство самоидентификации человека в современном культурном пространстве [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Экономическая, социальная и духовная ситуация в современной России ; тез. докл. науч.- практ. конф. - Н. Новгород : НФ МНЭПУ, 2003. - С. 66-69.
11. Рахманкулова, Д. Р. Отношение человека к вещи как отражение духа хозяйствования эпохи [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // VIII Нижегородская сессия молодых ученых (Гуманитарные науки) : тез. докл. - Н. Новгород : Изд. Гладкова О. В., 2003. - С. 120-121.
27
12.Рахманкулова, Д. Р. Культурно-семантические свойства вещи в контексте личности [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Горизонты культуры : тр. науч. - теор. конф. - СПб, : Нестор, 2003. - С. 200-201.
13.Рахманкулова. Д. Р. Вещь как категория культурного сознания общества [Текст] / Д. Р. Рахманкулова // Эстезис : науч. - худож. сб. кафедры культурологии. - Н. Новгород : НГПУ, 2004. - С. 84-94.
