3045

21

воспринимать весь живой облик друг друга, открывать друг друга в тончайших нюансах, возможных только в непосредственном, живом общении.

Люди, став разумными существами, не превратились в обладателей одного только свойства – свойства быть разумным. Они сохранили все богатство естественных, доразумных потребностей и способностей. И людей чаще волнует в общении не столько уровень его разумности, сколько отношение: нравится – не нравится, верит – не верит, любит – не любит и т.д.

После почти всеобщей телефонизации (а также, разумеется, внедрения до этого телеграфа, радиосвязи) люди получили возможность осуществлять общение опосредованно, через один звуковой вербальный контакт. Это обеднило как устное вербальное общение, так и письменное вербальное общение, ибо оставило за пределами общения не только все невербальное, но и все незвуковое вербальное.

А универсальное всестороннее общение, выходящее за пределы звукового вербального контакта, включает в себя все богатство средств самовыражения человека, осуществляемого помимо слов или наряду со словами. Чтение невербальных сигналов является важнейшим условием адекватного общения, ибо невербальные сигналы позволяют понять истинные чувства и мысли собеседника, а наше отношение к собеседнику нередко формируется под влиянием первоначального впечатления, которое, в свою очередь, является результатом воздействия невербальных факторов – походки, выражения лица, взгляда, манеры держаться, стиля одежды и т.д. Особенно ценны невербальные сигналы для общения потому, что они, как правило, непроизвольны, и, в отличие от слов, всегда искренни.

И все это богатство человеческого восприятия и выражения по мере развития индустрии связи, заменяющей непосредственное общение опосредованным техническим общением, до сих пор терялось. То, что при этом само общение стремительно расширялось, было, конечно, плодотворным для развития человечества. Но, как часто бывало, и на этот раз одно достижение цивилизации давалось временной потерей преимущества другого

22

(предыдущего) ее достижения, потерей, на этот раз, полномасштабности, всесторонности и неисчерпаемости непосредственного общения людей, не сводимого никоим образом к одному вербальному общению.

И это происходило в условиях, когда развитие рынка все больше превращало это общение в общение торговцев, бизнесменов, предпринимателей (в лучшем случае). Такое обеднение человеческого общения не могло не влиять отрицательно на культуру. Раньше или позже человечеству предстояло преодолеть такое развитие культуры.

В п. 2.2. «Становление опосредованного общения непосредственным при универсальном компьютерном общении» раскрывается, что в конце индустриализации, и как ее преодоление, возникает основное ведущее орудие будущей технологии, ее ядро. Компьютер. Он освобождает людей, в отличие от машины, не только от рутинной физической работы, но и от рутинной умственной работы, наделяя их одновременно неизмеримо большей мощью, чем машиноподобная составляющая мощь человеческого мозга, но, в отличие от машины, мощью не в оперировании предметами, а в оперировании объектами, схватываемыми и выражаемыми людьми логически и математически.

О том, какая трансформация ожидает культуру человечества под фундаментальном воздействием этого универсального технического устройства, можно судить по тому, что происходит при этом воздействии на одну из основ всей современной цивилизованной культуры – на традиционную художественную литературу, ибо именно здесь этот процесс находит свое наиболее яркое выражение.

Как пишет один из специалистов, осмысливающих эту трансформацию, освобождая литературу от печатного станка, Интернет во многом возвращает ее к древней практике распространения манускриптов. Интернет - идеальная для публикации, распространения, обсуждения, критики и подтверждения текстов среда. И среда эта оказывается виртуальной перманентной конференцией, участниками которой являются все желающие и могущие быть на ее уровне.

23

Уже сегодня значительный сектор Интернета берет на себя функции глобального и круглосуточного литературного салона.

И самое главное, в отличие от печатной литературы, где мы имеем дело с отдельно взятой, а потому не защищенной перед лицом критиков, книгой, в Интернете автор может быть представлен сразу всем корпусом своих трудов, и именно в той "упаковке", которую сам считает нужной. В Интернете все творчество автора превращается в одну большую книгу, - то, что когда-то было всего лишь метафорой, постепенно обретает плоть. Обретает реальность библиотека иного типа, которая организована не просто как собрание текстов, разбросанных вместе с трудами других авторов в зависимости от жанра, а как многоквартирный дом-музей, или поселок, состоящий из таких домов-музеев.

В Интернете неограниченным становится гипертекст. Уже при самом своем появлении каждый новый текст будет прошит тысячью гипертекстуальных связей с другими текстами, чуть ли от каждого слова будет тянуться паутинка в какой-нибудь из закоулков глобальной сети. Из технического средства гипертекст превращается в выразительное или даже художественное средство. Посредством гипертекста Интернет взламывает не только «конструкцию» печатной книги, но и «конструкцию» манускрипта в его традиционном обличье. В пределе, в гипертекстовой среде мы вообще имеем дело не только с самим текстом, но и со всей совокупностью альтернативных текстов, задаваемых комбинаторикой отдельных его фрагментов. Таким образом, функция придания логики уходит из текста, она задается конфигурацией гиперсвязей. Смысл текста, вовлеченного в плотную сеть гиперсвязей, из сущности текста становится функцией распределения текстов. «Книга всех книг», в которую рано или поздно превратится весь Интернет, будет не книгой, в классическом понимании этого слова, а словарем, всеохватывающим энциклопедическим справочником, в котором все связано со всем, но настоящая смысловая связь отсутствует, поскольку отсутствует иерархия смыслов.

24

Но, тем не менее, Интернет принципиально логоцентричен. Это пространство текста, которое организовано по законам текста, речи, логики. Образ, жест в Интернете имеют вспомогательное значение, и за любым образом, в прямом и переносном смысле, там стоит некое Слово.

Если искать аналог Интернету в прошлом, искать столь же высокую степень концентрации интеллектуальной жизни, когда все стягивается как бы в одной точке пространства и времени, то лучше всего, пожалуй, подойдет атмосфера древних Афин V - III века до н.э., как она изображена у Диогена Лаэртского. Ситуация перманентного диалога: множество колоритных персонажей, столкнувшихся в рамках одного симпозия, верховенство живого голоса, который говорит здесь и теперь, пренебрежение к рангам и титулам, заставляющее каждого постоянно подтверждать свои претензии на обладание истиной, - где еще в прошлом мы найдем нечто подобное? На ум само собой приходит Сократ, философствующий на рынке.

Таким образом, Интернет переигрывает цивилизацию, его породившую. По культуре этой цивилизации, казалось бы, должно было получиться нечто суперсовременное и античеловеческое, царство запредельных технологий и скоростей, устремленное в будущее, сгусток виртуальных состояний, где человек в потоке виртуального пространства и времени навсегда забывает о своей человеческой природе и низводится до уровня компьютерных фантомов. Вместо этого получилось что-то близкое, родное и давно знакомое1.

Соглашаясь со всеми мыслями и общей концепцией С.Корнева, приведенными выше, автор считает вполне логичным вывод, что примерно так же должно обстоять дело и в других сферах человеческой культуры, начинающей опираться на общедоступное компьютерное общение людей в масштабе всей планеты. Разница может быть только результатом проявления особенности каждой из остальных сфер культуры.

1 См.: Сергей Корнев. "Сетевая литература" и завершение постмодерна/ http://www.analiculturolog.ru/ Электронный оригинал текста находится на сайте автора, по адресу: http://www.chat.ru/ ~kornev/ net_lit.htm

25

В п. 2.3. «Возникновение общепланетарного непосредственного общения, опосредованного компьютерной виртуальной реальностью»

раскрывается, что опосредованное компьютером общение через Интернет – это способ общения, органически включающий в себя все остальные способы опосредованного общения. Получается это благодаря тому, что посредством компьютера человек может создавать и использовать специфическую компьютерную реальность, которую уже назвали виртуальной.

Термин «виртуальная реальность» появился в конце 70-х годов. Так называли вначале трехмерные макромодели реальности, которые создавались с помощью компьютера и давали ощущение присутствия человека в этой макромодели реального мира. Затем эти модели переместились в сам компьютер (для человека – на дисплей)1.

Теперь уже на подходе «виртуальные выставки», «виртуальный театр», «виртуальные книги», вообще – любые виртуальные артефакты, практически не отличимые от фактуальных артефактов.

При таких возможностях компьютера общепланетарное компьютерное общение - это уже не только один из видов общения вообще, существующий в открытом информационном обществе наряду с другими видами, а такой вид общения человеческих индивидов, который становится интегратором всех предыдущих видов общения и приводит к революционному преобразованию самого общения в масштабе планеты. Но он оказывается не только интегратором всех видов опосредованного техникой общения. Он возвращает человечеству утерянное ранее всеохавтывающее целостное восприятие друг друга, превращает их общение в как бы обычное непосредственное общение. А становление такого виртуально непосредственного общения общедоступной

1 См. об этом: Грязнова Е.В. Компьютерное общение как социальный феномен. Автореф-т дис. на соиск. уч. степени канд-та филос. наук.- Н.Новгород, 2001; Грязнова Е. В. Виртуально-информационная реальность в системе «Человек-Универсум»: Автореф. диссертации д-ра филос. наук: 09.00.08 / Е. В. Грязнова. – Н. Новгород, 2006; Грязнова Е. В. Виртуально-информационная реальность в системе «Человек-Универсум». – Н. Новгород: Издво ННГУ им. Н. И. Лобачевского, 2006.

26

роскошью общества приводит к фундаментальному изменению всей культуры человечества и условий ее развития.

В ГЛАВЕ III «РЕВЕРСИЯ ДЕЙСТВИЯ РЫНКА НА КУЛЬТУРУ В УСЛОВИЯХ ОБЩЕДОСТУПНОГО КОМПЬЮТЕРНОГО ОБЩЕНИЯ»

показано коренное изменение действия рынка на развитие культуры в условиях общедоступного компьютерного общения.

В п. 3.1. «Становление рынка генератором интереса к целостному освоению культуры» раскрывается, что при опосредованном компьютером общении резко возрастает роль визуального выражения и восприятия информации. А визуальное, понятно, – это не только текст, т.е. выраженный им какой-либо концепт. Это и неисчерпаемое множество самых разных ансамблей самых разных (как воспринятых, так и сфантазированных) образов предметов и их представлений. А это не может не приводить в будущем к все более значимому взаимопроникновению и взаимоусилению мысленного и чувственного в общедоступном компьютерном общении. И это преимущество опосредованного компьютером общения начинает уже обнаруживать себя.

Как пишет специалист в этой области Ким Вельтман, уже создается виртуальная библиотека музеев, которую собирает Международный комитет музеев, и которая будет открыта для сетевого доступа.

При этом если не включить, скажем, в онлайн-музеи явные указания на то, какие части имеют реальные прототипы в фактуальном мире, а какие – нет, то в будущем не будет практической возможности отличить их друг от друга.

Компьютеры потенциально имеют дело со всеми пятью чувствами. И благодаря ему все сенсорные способы получения информации потенциально становятся взаимозаменяемыми.

Обмен информацией и общение у человека (у людей) протекает в основном через вербальное и визуальное взаимодействие. Особенностью вербального общения является то, что оно строится на лексически выделенных единицах. Визуальное общение не обладает подобным набором заранее установленных единиц информации. И это отсутствие элементарных единиц визуальной

27

информации делает визуальное общение более универсальным, поскольку не требует предварительного знания списка единиц для понимания передаваемой и принимаемой информации. Поэтому визуальное общение насыщено намного богаче не только в информационном, но в эмоциональном, смысловом и интуитивном отношении.1

При таких возможностях компьютера рынок, опосредованный общедоступным компьютерным общением, становится (независимо от мотивов деятелей рынка) генератором условий для целостного освоения культуры, а следовательно – и генератором интереса к такому освоению. Интерес к целостному освоению культуры возникает и развивается просто потому, что человек начинает «видеть» культуру (благодаря компьютерной виртуальной реальности) целостно, как в жизни – как свое обычное непосредственное окружение.

В п. 3.2. «Становление рынка ликвидатором раздвоенности культуры на элитарную и популитарную» показывается, что открытое компьютерное общение открывает рекламе как бы новое дыхание. Ибо через Интернет появляется не только виртуальный производитель и виртуальный «купец», но и виртуальный потребитель.

И для развития рынка при общедоступном компьютерном общении открываются не виданные ранее возможности. Для развития не только вширь, но и, главное, вглубь.

При рынке с такой рекламой, не говоря уже о самой купле-продаже через Интернет, превращающей всесторонний мировой рынок как бы в один виртуальный мировой базар, где каждый с каждым может торговать и моментально реализовать договоренность, неизбежно возникает и набирает обороты процесс размывания раздвоенности культуры на элитарную и популитарную.

1 См.: Ким Вельтман. Электронная культура: достижения и перспективы/ http://emag.iis.ru/arc/infosoc/emag.nsf/BPA/28a3cd0ec223ab08c3256d5700409cf4

28

Как пишет в своем замечательном сочинении музыковед В.Н.Сыров, в сфере музыки, к примеру, конфронтация популитарной и элитарной культур сменяется в наши дни их постепенной интеграцией. Он показывает этот феномен на примере шедевра и шлягера, которые когда-то олицетворяли эту конфронтацию.

Трудно найти понятия, пишет он, более далекие друг от друга, нежели классический шедевр и популярный шлягер. С одной стороны, олицетворение вершин непреходящих духовных ценностей, с другой – равнинный пласт культуры, ориентация на успех у нетребовательной аудитории на изменчивую моду, на доход от продажи творений.

Если классический шедевр воплощен в художественном творении, то шлягером может стать сегодня любое изделие любого жанра.

Признание шедевра до последнего времени складывалось из субъективных, личностных и, порой, пристрастных суждений и оценок, которые в течение длительного времени складывались в суждения, обретающие силу некоего закона. Тем не менее, не существовало общезначимого и мирового шедевра: каждая национальная культура выдвигала свои эталоны ценности. В случае же со шлягером дело обстояло иначе: мировой шлягер был возможен, он существовал благодаря общепланетарным каналам общения (Интервидение, Интернет, Спутниковая универсальная связь), а динамика его признания выражалась в статистике продаж, в «объективных» таблицах и списках популярности (цифры тиража).

Но в последнее время обнаружилась явственная тенденция - формирование нового слушателя, которому не ведома антиномия «шедевр – шлягер» и который посещает с равным интересом классические филармонические концерты и современные молодежные концерты.

В размывании граней между популитарным и элитарным, между шлягером и шедевром ведущую роль сыграл, как ни парадоксально, буржуазный постмодерн. Он (надо думать, в совершенно в других целях, возможно, для культурной дезориентации рабочих, для сдерживания развития их культурных

29

потребностей и способностей, развития, ведущего к росту стоимости их рабочей силы, а соответственно, их требований к буржуазии – Э.Т.) по карнавальному смешал высокое и низкое, серьезное и комическое, рефлексивное и игровое, патетическое и ироническое. В результате возникла и стала развиваться некая серединная культура («третий пласт»), в которой шлягер порой приобретает неожиданную весомость и концептуальность, а шедевр становится мимолетной «страничкой дневника», событием жизненной хроники. Начинается формирование всеохватывающей интегральной культуры1.

Можно, очевидно, не сомневаться, что так происходит сегодня не только в области музыкальной культуры, но и в культуре вообще. Иначе просто невозможно мыслить. И все это происходит через рынок и во многом благодаря рынку. Но рынку – уже опосредованному общедоступным компьютерным общением. Именно такой рынок становится ликвидатором раздвоенности культуры на элитарную и популитарную.

В п. 3.3. «Становление рынка стимулятором превращения всеобщей цивилизованной культуры в органический элемент переходной экономики общества» доказывается, что указанные в предыдущих параграфах этой главы процессы совпадают с еще одним начавшимся фундаментальным процессом, который единую целостную всеобщую культуру общества превращает в органический момент самого хозяйствования, в момент, без которого хозяйствование становится невозможным. И в этих условиях рынок, опосредованный общедоступным компьютерным общением, независимо от его агентов, начинает выступать стимулятором указанного превращения культуры в органический момент хозяйствования. И пресловутый «остаточный принцип финансирования культуры» навсегда уйдет в историю, становится экономически (а после преодоления экономики – тем более) невозможным.

1 Сыров В.Н.Шлягер и шедевр. К проблеме аннигиляции понятий.// Открытое периодическое издание «Открытый текст»/"http://www.people.nnov.ru/syrov/Rus/Schlager1.htm

30

Возникновение компьютера, а на его основе – технологии роботов, освобождающих человека от непосредственного труда, является началом перехода человечества не только к универсальному непосредственному общению всех индивидов человечества со всеми индивидами человечества и, в этом смысле, к всеобщему (опосредованному конечными результатами цивилизации) завершенному общению, но и к такому же всеобщему завершенному труду, освобожденному от всякого нетворческого действия (от всякой работы, т.е. от всякого действия, доступного животным, машине и роботам). Другими словами, впереди – всеобщее общение всеобщих творцов во всеобщем труде и во всей остальной самодеятельности по их индивидуальностным потребностям и способностям.

Рынок в таких условиях, открывая всем и каждому весь доступный для виртуализации мир и заставляя, одновременно, соблюдать при производстве и потреблении виртуализированных ценностей культуры неумолимый закон стоимости, будет стимулировать превращение этих ценностей в средства существования и развития рабочей (и не только рабочей) силы, включая, тем самым, их стоимость в стоимость рабочей силы. А любое освоение всемирной культуры человечества кем бы то ни было и как бы то ни было (через ее фактуальные или виртуальные ценности), равносильно его всестороннему развитию, влекущему за собой появление еще большей потребности и способности всесторонне осваивать культуру человечества. А такой всесторонне развитый и втянутый в неограниченное всестороннее развитие рабочий перестает уже быть только рабочим (=исполнителем работы, т.е. человеком, выполняющим такие операции, которые могут выполнить животные, машины и роботы), он начинает становиться творцом (каковым в своей сфере до сих пор были настоящий художник, настоящий ученый и настоящий философ, настоящий предприниматель, да и одиночный гениальный изобретатель из народа). И, соединяясь в онаучиваемом, роботизируемом труде с самими роботоподобными технологическими комплексами, освобождающими людей от работы, он, рабочий, по мере такого освобождения выходит из под власти