statsenko_a_s_emotsional_no_otsenochnaya_leksika

Эмоциональная лексика традиционно изучается лингвистами с учетом таких категорий, как оценочность, экспрессивность, поскольку эмоциональность лишь в небольшой группе слов является единственным компонентом коннотации, например, в ласковых обращениях «ягодка», «золотце», «sweetheart» и других. Понятия «эмоциональность», «оценочность», «эмотивность», «экспрессивность» не тождественны, хотя и тесно связаны.

Оценочная лексика — это лексика, содержащая положительное или отрицательное отношение говорящего к предмету, объекту или ситуации. Некоторые лингвисты полагают, что оценочность и эмоциональность — нерасторжимое единство. Так, например, считает Н. А. Лукьянова: «Оценочность, представленная как соотнесенность слова с оценкой, и эмоциональность, связанная с эмоциями, чувствами,несоставляютдвухразныхкомпонентовзначения,ониедины,<…> положительная оценка может быть передана только через положительную эмоцию <…>, отрицательная — через отрицательную» [83, с. 45]; «оценочность как семантический признак в системе экспрессивов связана с семой “эмоциональность” и отдельно от нее не реализуется» [83, с.17]. Этого же мнения придерживается иВ.И.Шаховский. По ихмнению, оценка предполагается всегда, когда речь идет об эмоциях.

Другие лингвисты, наоборот, полагают, что оценочность и эмоциональность — компоненты, хотя и предполагающие друг друга, но различающиеся. Так, Е. М. Вольф разводит компоненты «эмоциональность» и «оценочность», рассматривая их как часть и целое [42, с. 156]. Различие этих компонентов подтверждает и тот факт, что отдельным подклассам эмоциональных явлений функция оценки свойственна не всегда. И действительно, эмоционально окрашенное слово не всегда содержит оценку и наоборот. Приведём несколько примеров: в современном русском языке слово «апломб» обозначает явную самоуверенность в поведении или в разговоре. В Толковом словаре русского языка под редакцией Д. Н. Ушакова приводится нейтральное высказывание: «У него не хватает апломба», иначе говоря: у него нет уверенности в себе [141, с. 49]. Теперь у слова «апломб» такого значения нет; слово целиком перешло в разряд «отрицательной» оценочной лексики и обозначает самонадеянность, самоуверенность, категоричность. Именно в этом смысле употребляется слово «апломб» в соче-

таниях«говоритьсапломбом»,«утверждатьчто-нибудьсапломбом»,

«держаться с апломбом», с отрицательной оценкой, но при этом оно не всегда сопровождается эмоциональной окраской [86].

— 21 —

По мнению ряда ученых, ярким примером отсутствия оценочности при наличии эмоциональности являются междометия, например — «спасибо», «salut», «ах», «ah»[122]. Тем не менее, разграничить оценочность и эмоциональность в большинстве случаев бывает очень трудно. Таким образом, мы считаем возможным рассматривать их в качестве единого целого эмоционально-оценочного содержания слова.

В пользу такого понимания приведём также мнение Л. А. Киселевой, которая под эмоционально-оценочной лексикой понимает «интеллектуальную оценку кого-, чего-либо, как бы пропущенную сквозь призму человеческой психики и предстающую в качестве положительной эмоциональной оценки (и ее модификаций: одобрения, ласкового отношения, восхищения и др.), и отрицательной эмоциональной оценки и ее модификаций: неодобрения, пренебрежения, презрения, насмешки и др.)» [66, с. 19]. Таким образом, эмоциональная оценка лежит как бы вдвух плоскостях: интеллекта иэмоции. Она субъективна и не зависит от объективных свойств предмета, поэтому «один и тот же объект может быть охарактеризован разными субъектами речи посредством полярных эмоциональных оценок» [66, с. 19].

Многообразие мнений о разграничении рациональной (интеллектуальной) и эмоциональной оценок сводится к следующему: вопервых, эмоциональная оценка первична по отношению к рациональной (Ч. Стивенсон, В. К. Вилюнас); во-вторых, рациональная оценка приоритетнее, чем эмоциональная (Е. М. Вольф, Н. Д. Арутюнова); в-третьих, эти два вида оценки могут переплетаться. В данной работе мы будем придерживаться последней точки зрения, поскольку, как и В. Н. Телия, мы считаем, что любая «оценка имеет своим содержанием определённое чувство-отношение, <…> стимулирование образом апеллирует не к разуму, а к чувству» [139, с. 34].

Толкованиеэкспрессивностипредставленовсловаряхследующим образом: «Экспрессивность — свойство определенной совокупности языковых единиц, обеспечивающее их способность передавать субъективное отношение говорящего к содержанию или адресату речи» [61], или же «совокупность семантико-стилистических признаков единицы языка, которые обеспечивают ее способность выступать в коммуникативном акте как средство субъективного выражения отношения говорящего к содержанию или адресату речи» [51].

Понятие экспрессивности «составляет основную часть коннотативного значения, не входя в денотативное содержание», оно характеризует состояние, признак, действие, с понятием же эмоциональ-

— 22 —

ности оно имеет более тесную связь: они находятся в отношениях пересечения — в области эмоциональной экспрессивности [66, с. 3]. Поскольку «экспрессивность — сила проявления чувств и переживаний» [122], она нацелена на преодоление стандарта, шаблона, она есть отклонение от нормы [146, с. 70].

Влексике экспрессивность может быть: 1) усилительной (наличие

всемантикесемы«очень»,«ввысшейстепени»);2)номинативной,необычной номинации референта; 3) функционально-стилистической, нарушение правил стилистической однородности [135, с. 78].

Эмоциональность речи нередко передается экспрессивностью.

Вместо«хороший»мыможемсказать«прекрасный»,«замечательный»,

нередко в этих случаях слово может иметь несколько разных по силе воздействия синонимов (ср.: «не любить» — «ненавидеть» — «пре-

зирать»; «firm» — «obstinate» — «pig-headed»). Кроме того, экспрес-

сия может наслаиваться как на эмоциональное значение, так и на оценочное и эмоционально-оценочное значение [122]. В случае наслоениянаэмоциональнуюокраскуможноговоритьобэмоциональноэкспрессивной лексике, на которую большое влияние оказывает непосредственно само значение слова или понятия. Так, резко отрицательнуюокраскуприобрелислова«фашизм»,«репрессии»,«fascism». В случае наслоения на оценочность можно говорить об экспрессивнооценочной лексике. В этой группе выделяются слова с положительной оценкой и отрицательной оценкой. Экспрессивно-оценочная направленность легко обнаруживается при сопоставлении последних со словами, имеющими ту же предметную направленность, сравним: «кляча» и «лошадь», «horse» и «fleabag» [165, с. 165].

Семы «экспрессивность», «эмоциональность» и «оценочность» взаимосвязаны и взаимообусловлены. «Не связанной с семами “эмоциональность” и “оценочность” может быть сема “экспрессивность”; сема “эмоциональность” имеет более зависимый характер — она связана с семой “экспрессивность”, всегда зависима сема “оценочность”, которая чаще связана с эмоциональностью» [83, с. 16].

Эмотивность — понятие, широко употребляемое отечественными лингвистами, в частности — В. И. Шаховским, Е. Ю. Мягковой. По их мнению, оно отличается от неязыкового, более широкого понятия «эмоция» тем, что языковой эмотив дискретен, в то время как эмоция — недискретная сущность, но «эмотив — это всегда метонимия реконструируемой эмоции» [155]. Таким образом, можно считать эмотив репрезентантом эмоции, поскольку «его культурным

— 23 —

референтом в различных коммуникативных ситуациях может быть целый комплекс переживаний» [155]. В понимании ученых «эмотивность» — одна из характеристик значения слова как единицы лексико-семантической системы языка, а «эмоциональность» — одна из характеристик того, что стоит за внешним словом в сознании носителя языка [97, с. 73]. В психологии между такими понятиями, как «эмоция» и «эмотивность», проводится четкая черта. Так, понятие «эмоция» употребляется для сферы чувственных переживаний, а «эмотивность» — для обозначения психических процессов, связанных с эмоциями [162, с. 91].

Мы не можем не согласиться с мнением этих ученых, но вслед за рядом лингвистов причисляем понятие «эмотивность» к категории экспрессивности/эмоциональности [36, с. 81; 120, с. 24; 154, с. 45] и не будем разграничивать понятия «эмоциональность» и «эмотивность». Категория эмотивности в большей мере является психологическим явлением; с лингвистической точки зрения она более ограничена [24, с. 50]. Нас же интересует непосредственно языковое понимание данных явлений, в границах которого противопоставление «эмотивность — эмоциональность» не столь существенно.

Наиболее оправданным, на наш взгляд, является комплексный подходкизучениюрассмотренныхвышекатегорийвсодержаниислова [143]. Таким образом, обращаясь к эмоциональной лексике, мы будем употреблять термин «эмоционально-оценочная лексика», поскольку границы категорий эмоциональности — экспрессивности — оценочности очень зыбки и зачастую никак не зафиксированы в словарях.

По мнению Н. А. Лукьяновой, экспрессивную лексику можно рассматривать как «относительно самостоятельную подсистему лексики» [83, с. 12]. Так, в коммуникативном процессе они выполняют доминирующую функцию при ослаблении номинативной, но степень такого ослабления зависит от места коннотативности и денотата. При этом не следует забывать, что эмоциональность может быть как ингерентной, то есть языковой, узуальной (эмоциональность таких слов входит в семантику, что учитывается и в словарях: «скряга», «ужасный»), так и адгерентной — речевой, ситуативной. То есть наличие у слова определённой эмоциональности не всегда связано с соответствующим кодифицированным значением. Теоретически любая лексическая единица в определённой ситуации, контексте может приобретать эмоциональную окраску. Как замечает В. Д. Девкин, «включенность элементов ситуации в высказывание может быть на-

— 24 —

столько существенной, что сообщение становится понятным только с опорой на внесловный контекст, на реальное окружение говорящих» [53, с. 54]. Об этом писал и В. В. Виноградов: «Предметно-логическое значение каждого слова окружено особой экспрессивной атмосферой, колеблющейся от контекста к контексту» [38, с. 21]. В нашей работе внимание будет уделено словам как с ингерентной, так и с адгерентной эмоциональной окраской, при этом мы будем оговаривать

вкаждом случае, является ли эмоциональность переменным или постоянным признаком лексемы.

Такие категории, различающиеся функциональной направленностью,какэмоциональность,оценочность,экспрессивность,включают

впонятие коннотации[137, с. 236]. В широком смысле коннотация —

это любой компонент, который дополняет предметно-понятийное (денотативное) значение языковой единицы и придает ей экспрессивную функцию, узуально или окказионально входящий в семантику языковых единиц и выражающий эмоционально-оценочное и стилистически-маркированное отношение субъекта речи кдействительности [137, с. 236]. В узком смысле — это компонент значения, который дополняет предметное значение ассоциативно-образным. Вслед за Е. И. Шендельс, мы понимаем под коннотацией суммарный компонент, охватывающий все эмоции, чувства, настроения, оценки говорящего, которые входят в состав его эмоционально-оценочного отношения к высказываемому [цит. по: 103, с. 47].

Экспрессивное слово, строго говоря, не соотносится с денотатом, то есть классом однородных явлений, оно соотносится с референтом [83, с. 43]. «Отношения между экспрессивным знаком и денотацией складываются принципиально иначе. “Призвание” такого знака состоит не в том, чтобы выделить и зафиксировать определенный класс явлений, а в том, чтобы выразить особенность данного референта» [148]. Номинативность экспрессива, то есть его способность называть класс однородных предметов, оказывается стёртой или смещённой на второй план за счет выдвижения на первый план экспрессивности [168, с. 54]. В семантике эмоционального слова выражается не столько предмет, сколько отношение к нему.

Коннотативное значение представляет собой субъективную речевую природу, которая проявляется в возможности интерпретации языковой единицы. Например, слово «глазенки» может быть употреблено как в ласкательном, так и в пренебрежительном значении. В экспрессивной окраске может доминировать образное или звукосимволиче-

— 25 —

Языковая единица обладает эмоциональным компонентом, если выражает какую-либо эмоцию или чувство. Эмоциональный компонент характеризуется тенденцией к вытеснению предметнологического компонента, то есть, возникнув, эмоциональный компонент начинает восприниматься как основной.

В. Н. Телия считает, что «коннотация — продукт исторического развития значения слов, следующих не только за развитием сознания человека в процессе познания им действительности, но и за теми сведениями, которые ассоциативно сопровождают знание о мире. Коннотация вбирает их в себя, эксплицирует с тем, чтобы подготовить соответствующий прагматический (экспрессивный) эффект» [136, с. 98]. Технически этот экспрессивный эффект достигается тем, что в семантике лексической единицы «максимально уменьшается доля объективного, то есть признаков, существенных для соотнесения реалии с определённым классом (денотатом), и одновременно увеличиваетсядолявсякогородаподробностейописанияреалии,еедеталей,<…> за счет чего сужается сигнификация» [85, с. 216]. Именно коннотация состоит из компонентов, подготавливающих экспрессивный эффект, образующих содержание иллокутивной модальности, которую некоторые авторы считают вершиной экспрессивной окраски. Эмпатия говорящего и характер его отношения с объектом входит в изучение прагматического аспекта речевых актов [136, с. 113; 123, с. 149].

Четкое выделение каждого компонента из общей структуры зачастую бывает затруднительным, так как все компоненты коннотации нередко сопутствуют друг другу, функционируя в тесной связи, поэтому мы ограничимся лишь изучением эмоционально-оценочного содержания слова.

1.2.Междометиякакподклассэмоционально-оценочнойлексики

Принятая нами классификация, в структуре которой такой языковой класс, как междометия, рассматривается отдельно от другой эмоционально-оценочной лексики, оправдана с той точки зрения, что междометия, несмотря на определённую корреляцию с другими подклассами эмоционально-оценочной лексики, представляют собой некую особую закрытую систему.

Некоторые авторы отделяют междометия от эмоциональной лексики по принципу равности — неравности эмотивных смыслов

— 27 —

лексическому значению, другие отмечают, что междометия, наряду со словами разговорной речи, лишь обладают слабо выраженным предметно-логическим значением, отображая понятие о чувствах: «Эмоциональные выкрики, передающие индивидуальное настроение или ощущение, становятся словами только тогда, когда они утрачивают индивидуальное значение, получают общественную значимость и входят в общественную практику» [91, с. 113].

Междометия отличаются от номинативных единиц тем, что обязательным компонентом последних является денотативное значение, которое называет понятие, предмет, а факультативным — коннотация. Для междометий наоборот, коннотация является основным и ведущим компонентом, где предметно-логическое значение совершенно подчинено эмоциональному [9, с. 93], а денотация факультативна и неярко выражена. Таким образом, вслед за Н. В. Могутовой, междометия вполне можно назвать «специализированными эмотивами» [93].

Особый статус междометий в языке подтверждает и тот факт, что «междометия <…> находятся на периферии собственно языковых знаков. Например, как никакие другие языковые знаки междометия связаны с жестами» [56], и не только с жестами, но и с другими невербальными средствами коммуникации. Так, в зависимости от ситуации (контекста), интонации, с которой произносится то или иное междометие, от сопровождающих его жестов и мимики можно точно установить выражаемую эмоцию.

В соответствии с мнением В. В. Виноградова, который утверждал, что «выражение эмоций в языке не может не быть осознанным» [35, с. 12], мы считаем междометие неотделимой, но особой, специфичной частью эмоционально-оценочной лексики.

Отнесение определённых групп языковых единиц к классу междометий до сих пор является спорным и неоднозначным. Изучение междометий долгое время было опосредованным: ученых-лингвистов интересовала простая фиксация этого явления; непосредственный интерес к данному классу возник только после широкого распространения теории происхождения языка. Необходимость дать исчерпывающее толкование междометию в словарной статье обнаружила невозможность его строгого определения, благодаря которому любой желающий мог бы четко разграничить междометия от эмоциональных реплик, частиц и звукоподражаний.

На сегодняшний день междометия остаются одним из самых неоднозначно трактуемых классов языка. В то же время, они представ-

— 28 —

ляют собой уникальное явление как в семантическом, так и в структурном плане.

Из множества существующих в лингвистике определений наиболее точным представляется следующее: междометия — «класс неизменяемых слов, служащих для нечленораздельного выражения эмоциональных и эмоционально-волевых реакций на окружающую действительность» [74].

Впервые междометия были выделены как самостоятельный лексико-грамматический класс в латинской грамматике Варрона (I в. до н.э.). В последующей научной традиции грамматическая природа междометий определялась неоднозначно. До сих пор так и не существует единой общепринятой классификации междометий, остается открытым и вопрос о вхождении междометий в систему частей речи. Существует три подхода к классификации междометий: формальный, синтаксический, семантический.

С позиции формального подхода междометия могут быть связаны со знаменательными словами и восприниматься носителями как производные от них: «батюшки», «господи», «heavens», «Lord» (от соответствующих существительных), «пли» (от глагола «пали»), «товсь» (от глагола «готовсь»), «fire away» (от глагола «to fire»). А. А. Шахматов разделяет все междометия на три группы:

1)выкрики, звукоподражания. Он выделяет их по отсутствию связи со звуковой формой других слов. В составе этой группы могут находиться заимствованные слова, которые имеют грамматическую форму и знаменательное значение. Напри-

мер: «эй», «тьфу», «цып-цып», «hey», «stop»;

2)междометия, сближающиеся с повелительными формами гла-

гола «на-ка», «look back»;

3)знаменательные слова, образовавшиеся в выкрики для вы-

ражения душевного состояния: «господи», «батюшки мои», «боже мой», «my God», «my Lord» [153, с. 507].

Ф. И. Буслаев, исследовавший междометия с исторической точки зрения, выделяет в их составе следующие классы:

1)первообразные (выражения чувства: «ах», «увы», «ah», «oh»);

2)производные («вот», «вон», «Lord»);

3)сложные («спасибо» от «спаси» и «бо» — сокращения от «бог», «howdy» от «how do you do») [23, с. 165].

Внастоящее время выделяют две группы междометий: первообразные (первичные, непроизводные) и непервообразные (вторичные,

—29 —

производные). Непервообразные междометия — закрытая группа, построенная по модели сочетания нескольких звуков (ох, ах, хе). Им присуще следующие признаки:

1)морфологическая аморфность и отсутствие словоизменения;

2)главенствующая роль интонации;

3)аномальность фонетических свойств [151]. Соответствующая классификация междометий существует и в ан-

глийском языке. Междометия «oh», «ah» не соотносятся со знаменательными словами, а междометия «look here», «come on» являются мотивированными [48, с. 155].

Следует отметить, что, по мнению некоторых ученых, к классу междометий относятся только непроизводные слова. Как нам кажется, разграничение групп слов на классы должно проходить на основании комплексного подхода, поэтому в этом случае отнесение только первичных междометий к данному типу не является обоснованным, поскольку, переходя в разряд междометий, лексические единицы частично теряют изначальную семантику и используются, в первую очередь, в качестве выразителей той или иной эмоции. Так, носители языка при восклицании «Батюшки!» или «Lord!» не информируют собеседника о наблюдаемом явлении, а, в зависимости от ситуации, выражают свое удивление, испуг, гнев или согласие.

Интересен и тот факт, что некоторые междометия могут быть фонологически мотивированными. Так, в некоторых языках (немецком, датском и русском) междометие «фу» имеет сходную фонетическую форму и выражает отвращение; вероятнее всего, при его образовании не обошлось без звукового символизма [28, с. 644]. Так, многие междометия ведут свое происхождение от эмоциональных возгласов, сопровождающих рефлексы организма на внешнее раздражение, на-

пример: «Ах, больно!», «Ух, тяжело!», «Oh, my head aches», такие меж-

дометия нередко имеют специфический фонетический облик, то есть содержат редкие или необычные для данного языка звуки и звукосо-

четания (например: «тпру», «гм», «whoa», «pts»).

Что касается многообразия существующих точек зрения на синтаксическую природу междометий, то их можно свести к трем следующим позициям:

1)междометия — это разнородный по составу синтаксический класс, стоящий вне деления слов на части речи. Этой точки зрения придерживаются Ф. И. Буслаев, Д. Н. Овся­ни­ ко-Куликовский, Д. Н. Ушаков, Г. Пауль;

—30 —