khrolenko_a_t_bondaletov_v_d_teoriya_yazyka

новенное положение мы не привели свои органы и как бы ни был странен произнесенный таким образом гласный звук, всегда он найдёт определенное место в ряду, гласными точ ками которого служат простые гласные а, и, у, и может быть объяснен этим рядом приблизительно так, как сложные зву ки е, о, которые в индоевропейских языках произошли пер вое из аи, второе из ау. Гласные представляют для нас такую же замкнутую, строго законную, имеющую объективное зна чение систему, как музыкальные звуки и цвета. Мы чувству ем, что так же напрасно было бы усилие выйти за пределы семи цветов радуги, как и за пределы основных звуков» [По тебня 1989: 86]. Чёткое выражение идея системности получа ет в учении Ф. де Соссюра.

Переход от механистическо метафизических представле ний о действительности к системно структурному наметил ся в естественных и гуманитарных науках в середине XIX— начале XX в. Идея структурности реализовалась в философии (К. Маркс), химии (А.М. Бутлеров, Д.И. Менделеев), физике (Н. Бор, Э. Резерфорд), языкознании (А.А. Потебня, И.А. Бо дуэн де Куртенэ, Ф.Ф. Фортунатов, Ф. де Соссюр).

Принцип структурности в науке обусловлен сложным, системным характером самого исследуемого объекта в предель но широком смысле — окружающей действительности, вклю чая самого человека. «...Вся природа, — писал Ф. Энгельс, — простирается перед нами как некоторая система связей и процессов» [Маркс, Энгельс 20: 513].

Освоение идеи системности широким кругом наук, ре зультативность системно структурного подхода к изучению разнообразных естественных и социальных объектов приве ли к возникновению в 30 е гг. XX столетия общей теории си стем. В общей теории систем более или менее общепринятым является представление о том, что система — это целое, об разованное согласованием, взаимоподчинением составляю щих его частей. Система отличается от простой механичес кой совокупности прежде всего своим диалектическим свой ством: количественные изменения единиц и отношений обязательно ведут к качественным сдвигам в системе.

331

Все многообразные системы сводятся в два класса — ма териальные и идеальные. В первых системах объекты мате риальны и находятся в определенных отношениях. Примером может служить любой живой организм. Материальные сис темы, в свою очередь, делятся на первичные, в которых эле менты значимы сами по себе и не зависят от индивидуально го или общественного сознания людей, и вторичные, элемен ты которых значимы в силу приписанных им свойств и возникают благодаря деятельности людей (например, язык). В идеальных системах элементами служат абстрактные объек ты (понятия, идеи), связанные определенными отношениями, например система взглядов учёного [Солнцев 1971].

Сложные системы отличаются сложностью структуры (числом элементов и связей между ними) и разнообразием и обнаруживают такие сущностные свойства, как эмергент ность (сложное целое не есть сумма частей, оно обладает не ким качеством, ни одной из его частей в отдельности не при сущим); адаптивность (умение приспосабливаться к среде); самоорганизация (способность менять свою структуру неким разумным, целесообразным путём).

Первоначально термины система и структура употреб лялись как синонимы. Неразграниченностью этих понятий объясняется тот факт, что лингвисты, поставившие в центр внимания системные свойства языка, получили название структуралистов. Однако дальнейшее развитие теории сис тем и практика конкретных исследований привели к мысли о необходимости строгого разграничения этих понятий. Боль шинство исследователей пришло к выводу о том, что терми ном система обозначается объект как целое, а термином структура — совокупность связей и отношений между состав ляющими элементами. Структура, таким образом, является ат рибутом системы. Система — понятие синтетическое, а струк тура — аналитическое. «...Под системой понимается совокуп ность взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов, образующих более сложное единство, рассмотренное со сто роны элементов — его частей, а под структурой — состав и внутренняя организация единого целого, рассматриваемого со стороны его целостности» [Мельничук 1970: 48—49].

332

Итак, система — это известным образом упорядоченное иерархическое целое, обладающее структурой, воплощенной в данную субстанцию, и предназначенное для выполнения оп ределенных целей [Общее языкознание 1972: 30]. Существен ным свойством системы является несводимость её свойств к простой сумме свойств составляющих её элементов.

Языковая система обладает несколькими типами единиц, из которых наиболее определенными и общепринятыми яв ляются фонема, морфема, лексема. Они были интуитивно выделены задолго до утверждения в языкознании принципа системности. Эти единицы фигурируют в двух видах — абст рактном и конкретном. Так, абстрактная единица фонемно го яруса — фонема — всегда выступает в виде аллофонов (ал лофон — материализация абстрактного понятия фонемы), морфема выступает в виде алломорфов (конкретных реали заций морфемы) и т.д.

13.2. Отношения внутри языковой системы

Все отношения между единицами языковой системы сво дятся к трём типам — отношения парадигматические, син! тагматические и иерархические.

Парадигматические отношения (Ф. де Соссюр называл их ассоциативными) — это отношения выбора, ассоциация. Они основаны на сходстве и различии означающих и означаемых единиц языка. Парадигму составляют единицы, взаимоиск лючающие друг друга в одной позиции. Примером парадиг матических отношений может служить совокупность всех падежных форм одного слова (стол — стола — столу...), форм спряжения (бегу — бежишь — бежит), всевозможные значе ния слова, синонимические ряды, чередования звуков и т.п. Элементы, находящиеся в парадигматических отношениях, составляют класс однотипных явлений.

Синтагматические отношения — это отношения единиц, расположенных линейно (например, в потоке речи). Синтаг матические отношения понимаются как способность элемен

333

тов сочетаться. Фонемы, подчиняясь определенным законо мерностям сочетаемости, образуют морфемы, те составляют слова и т.д. В языке синтагматика понимается как потенция, в речи — как реализация этой потенции.

Иерархические отношения — это отношения структурно более простых языковых единиц с более сложной единицей. Фонема входит в морфему, морфема — в слово (лексему) и т.д.

Отношения внутри языковой системы не являются изо лированными, они определяют друг друга. Синтагматические свойства языка зависят от его парадигматики. Сравним лек сему, не имеющую синонимов, с лексемой, входящей в сино нимический ряд. В первом случае, где нет парадигмы, лексе ма обладает широкой сочетаемостью (например, термин), во втором случае возможность широкого выбора из синоними ческого ряда уменьшает употребительность каждого синони ма. С другой стороны, изменение сочетаемости приводит к изменениям парадигматики. Например, употребление двух фонем в одинаковой позиции может привести к избыточнос ти одной из них и выпадению её из системы языка. Парадиг матические отношения могут проявляться как синтагматичес кие в виде речевой цепочки синонимов («Время бежало, мча! лось, летело»), однородных членов предложения, уточняющих членов предложения и т.д. В этом случае выбор языковой еди ницы осуществляется не до момента речи, а в процессе её.

Роль отношений как фактора языковой системы часто пре увеличивается. Структуралисты, особенно представители копенгагенского направления, всё внимание сосредоточили на изучении отношений, считая их основным фактором язы ка. Преувеличение роли отношений в структуре языка при водит к отрыву языка от неязыковой действительности. Спра ведлива мысль о том, что «свойства данной вещи не возника ют из её отношения к другим вещам, а лишь обнаруживаются в таком отношении» [Маркс: 23: 67]. Все объекты языковой системы существуют в силу общественной необходимости, только они формируют отношения в системе, и через их при менение изменяются сами отношения. Объект более постоя нен, чем отношения.

334

Парадигматические и синтагматические отношения свя зывают языковые единицы одинаковой степени сложности: фонемы с фонемами, морфемы с морфемами и т.д. Иерархи ческие отношения объединяют единицы различной степени сложности. Противопоставление парадигматических и син тагматических отношений, с одной стороны, и иерархичес ких, с другой, отражает особое свойство языковой системы — её разноуровневый характер. Языковая система не является однородной, она состоит из более частных систем, которые называются уровнями, или ярусами. Поскольку слово уровень имеет два значения: «подсистема» и «разные этапы исследо вания», проф. Ю.С. Маслов предлагал употреблять термин

ярус.

13.3. Ярусная организация языковой системы

Идея ярусной организации системы возникла в биологии. Американскими структуралистами она была использована в языкознании. Как и в биологии, в языкознании понятие уров ня связано с качественным своеобразием, но, в отличие от биологии, где между ярусами существует эволюционное от ношение (высший ярус развивается из низшего), в языке меж ду ярусами — отношение компонентности (вхождение одно го яруса в другой).

На каждом ярусе между единицами возможны только па радигматические и синтагматические отношения, между еди ницами разных ярусов — только иерархические отношения. Это означает, что в парадигму нельзя объединить фонему, морфему и лексему, в линейной последовательности мы мо жем говорить о сочетаемости единиц только одного типа: о сочетаемости фонем, но не о сочетаемости фонем с морфе мами. Поскольку отношения единиц в пределах каждого яру са однотипны — это или синтагматические, или парадигма тические отношения, — то специфику яруса определяют не они, а единицы. От качественной стороны единиц и их коли чества зависит выделение каждого яруса и определение чис

335

ла ярусов. Ярусом, таким образом, называется набор относи тельно однородных единиц одинаковой степени сложности [Солнцев 1971: 80—81].

Ярусы отличаются также особым соотношением плана выражения и плана содержания. Например, на уровне фонем или дифференциальных признаков фонем преобладающим является план выражения, на уровне лексемном и синтаксем ном превалирует план содержания. Более высокий уровень обладает большим количеством единиц и большей вариатив ностью каждой единицы.

Каждый ярус качественно своеобразен, и переход от од ного к другому означает принципиальное изменение качества и функции. Существенно отметить особое свойство языковых единиц: они формируются на низшем ярусе, а функционируют на верхнем. Например, фонема строится на фонемном ярусе, а функционирует на морфемном в качестве различительной единицы. Морфемы, в свою очередь, функционируют на лек сическом ярусе. Это свойство языковых единиц связывает ярусы языка в единую систему, диалектически объединяя качественную определенность и многообразие.

Различают ярусы основные и промежуточные. Основные ярусы — ярусы минимальных, т.е. с той или иной точки зре ния далее неделимых единиц: предложение — минимум выс казывания, лексема — минимальный синтаксически недели мый компонент предложения, морфема — наименьшая зна чащая единица и т.д. Своеобразие и проблематику языковых ярусов покажем на примере некоторых ярусов.

Фонемный ярус

Фонетика как раздел языкознания имеет многовековую традицию. С грамматики Панини до фонетических работ мла дограмматиков XIX в. звуки речи были в центре внимания и описывались в двух аспектах — артикуляционном и акусти ческом. Двуаспектный подход к звуку речи в конце XIX в. обнаруживает свою ограниченность. Детально описывая ар тикуляцию каждого звука речи и акустические характерис

336

тики его, фонетисты не могли не заметить бесконечного фи зического разнообразия звука. В то же время беспредельное варьирование звуков речи никоим образом не мешает про цессу восприятия. Видимо, помимо физиологической и акус тической сторон, звук речи обладает ещё одной существен ной стороной, относящейся в области функционирования.

Первым на необходимость учёта функционального аспек та звуков речи обратил внимание кавказовед П. Услар. Эта мысль о несовпадении физических и функциональных свойств звуков легла в основу теории Бодуэна де Куртенэ, получившей позже название фонологической. Центральным понятием теории стала фонема, определяемая Бодуэном с психологических позиций как звук, различный в исполнении, но одинаковый в представлении. Исследуя природу фонемы, Бодуэн подходил к ней двояко: 1) фонема — это звуковой тип, класс физически сходных звуков; 2) фонема — это такие зву ки, тождество которых определяется через тождество мор фем.

Идеи Бодуэна де Куртенэ плодотворно разрабатывались русскими и зарубежными лингвистами. В 1939 г. выходит кни га Н.С. Трубецкого «Основы фонологии», которая представ ляет собой первое и законченное изложение основ фоноло гии с точки зрения реляционно физической теории фонемы; благодаря своему системно структурному подходу к языко вым явлениям книга стала, говоря словами одного отечествен ного лингвиста, библией структурализма. По Э. Сепиру, зву ки речи лишены структуры. «Если рассматривать язык как постройку и его значащие элементы как кирпичи этой пост ройки, то звуки речи можно было бы сравнить лишь с бес форменной и необожженной глиной, из которой сделаны кирпичи» [Сепир 1993: 43].

Фонологию сейчас рассматривают как некую философию фонетики, как своего рода «Серебряный век» фонетики, как очень «русский» феномен [Елистратов 2000].

Для Н.С. Трубецкого, как и для всей школы пражского структурализма, фонема является единицей противопостав ления, способной различать морфемы или слова. У звука речи

337

множество свойств, но не все эти свойства учитываются слу шающими. Например, в словах суд и сад первый звук [с] зву чит по разному: в первом слове он огублен под влиянием сле дующего гласного [у], во втором слове [с] является неогублен ным. Различие лабиальности/нелабиальности согласного для русского языка не является существенным, а вот противопо ставление [у] и [а] в этих словах существенно, оно различает смысл слов. Н.С. Трубецкой выделяет с этой точки зрения фонологические и нефонологические противопоставления. Фонологические противопоставления дают разные фонемы, нефонологические — варианты фонем. Н.С. Трубецкой здесь противопоставляет фонетику и фонологию.

Каждая фонема, в свою очередь, состоит из целого ряда фонетических характеристик. Одни из этих характеристик существенны (релевантны) для фонемы, например, твёр дость/мягкость русского согласного, долгота/краткость чеш ского согласного. Другие характеристики несущественны (нерелевантны), например лабиальность согласного, долгота/ краткость гласного в русском языке. По Трубецкому, фоне ма — это сумма существенных (релевантных) признаков. Позже это определение ляжет в основу теории дифференци альных признаков фонемы. Известный этнолог К. Леви Строс резюмировал сущность теории Н.С. Трубецкого: «...Фоноло гия переходит от изучения сознательных лингвистических явлений к исследованию их бессознательного базиса; она от казывается рассматривать члены отношения как независи мые сущности, беря, напротив того, за основу своего анализа отношения между ними; она вводит понятие системы» [Леви Строс 1983: 35]. Теория Трубецкого, основанная на релятив ности (относительности) физических свойств звуков речи, критиковалась представителями различных фонологических школ.

Иным путём пошёл ученик Бодуэна де Куртенэ Л.В. Щер ба. Он акцентирует внимание на физических свойствах зву ка речи и его смыслоразличительной функции. Звуковая сто рона, по Щербе, обладает известной автономностью. «...Если данное противопоставление фонологично, то каждая фоне

338

ма, являясь членом такого противопоставления, есть автоном ная единица звуковой стороны языка» [Зиндер 1967: 85]. Фо нема реализуется в отдельных звуках речи, так называемых оттенках, из которых один является типичным. Л.В. Щерба развивает здесь положение Бодуэна о фонеме как звуковом типе. Взгляды Щербы на фонему как звуковой тип, выделяе мый в языке благодаря самостоятельности его качества и спо собности противопоставляться друг другу в сходных фонети ческих условиях, легли в основу концепции Ленинградской фонологической школы (ЛФШ), представленной Л.В. Щер бой, Л.Р. Зиндером, М.И. Матусевич, Л.В. Бондарко и др. ЛФШ, в отличие от Трубецкого, не противопоставляет резко фонети ку и фонологию. Напротив, аргументы в пользу истинности сво ей концепции ленинградцы ищут в фонетике. Их заслугой явля ется дальнейшее развитие экспериментальной фонетики.

Мысль Бодуэна о тождестве фонем в тождественных мор фемах легла в основу Московской фонологической школы (МФШ). Основы концепции этой школы заложены в работах Н.Ф. Яковлева и в первом приближении были сформулиро ваны в статье «Математическая формула построения алфа вита». Яковлев определяет в ней как одну фонему все пози ционно альтернирующие (чередующиеся) звуковые единицы, когда они связаны главными чередованиями. Представители МФШ — Р.И. Аванесов, П.С. Кузнецов, А.А. Реформатский, В.Н. Сидоров, А.М. Сухотин и их ученики.

Существенное различие концепций Ленинградской и Московской школ А.А. Реформатский сформулировал так: «В этих двух направлениях речь идёт о разных предметах: в Ле нинградской школе — о звуковом типе реальных звучаний в речи без учёта роли данных явлений в морфеме, а в Московс кой школе — о «подвижном элементе морфем», о единице, получающей «языковую ценность» и «рассматриваемой лин гвистически» без всякой оглядки на «звуковой тип» [Рефор матский 1970: 12].

МФШ не признаёт автономии фонетики, которая через морфонологию тесно связывается с морфологией. Фонему нужно рассматривать как элемент морфемы, и только на ос

339

нове тождества морфем можно выявить ту или иную фоне му. Если ЛФШ преодолевает разрыв между фонологией и фонетикой, то МФШ связывает воедино фонологию с мор фологией.

Аргументируя необходимость учёта морфологических данных при объяснении фонетических процессов, А.А. Ре форматский разбирает пример с двумя словами купаться и пяться. Сочетание звуков [т’с’] в сходных фонетических ус ловиях ведёт себя по разному: в первом случае [т’с’] перехо дит в [ц], во втором — этого перехода нет. Объяснить это мож но только морфологически: перед нами разные грамматичес кие формы глагола [Реформатский 1970: 59].

Как утверждают А.А. Реформатский и Л.Р. Зиндер, в ос нове концепции лежит понятие позиции. «...Позиция — это условия употребления и реализации фонем в речи» [Рефор матский 1970: 115]. По способности фонологических проти вопоставлений различаются сильная и слабая позиция: «...Сильная позиция — это позиция благоприятная для выяв ления функции фонем, а слабая — неблагоприятная, ущерб ная» [Реформатский 1970: 110].

Фонемы выполняют две функции — узнавания (перцеп тивная функция) и различения (сигнификативная функция). В зависимости от функции в одних и тех же слабых позициях будут совершенно различные результаты. Перцептивно сла бая позиция даёт вариации, а сигнификативно слабая пози ция — варианты. Например, в словах [мат, м’ат, мат’, м’ат’] звук [а] находится в перцептивно слабой позиции (на него влияют окружающие согласные) — перед нами вариации фонемы <а>. В словах пруд и луг последние согласные нахо дятся в сигнификативно слабой позиции (обязательное оглу шение согласных в конце слова) — мы имеем варианты фо нем <д> и <г>. Вариация относится к одной фонеме, а вари ант — к двум. Например, звук [п] может быть основным видом фонемы <п> или вариантом фонемы <б>. Варианты возни кают в условиях нейтрализации фонем.

Позиции существенны не для всей фонемы в целом, а для отдельных её признаков. Так, конец слова в русском языке

340