донские казаки 17 - начало 18 вв

11

Рис. 13. Типы крестов, найденные на территории бывших казачьих станиц

косвенно свидетельствуют о том, что казаки использовали крест не только как предмет культа, но и как украшение, носимое поверх одежды.

Перстни. Литые в жесткую форму, из бронзы, реже из серебра. Основные формы щитков – круг (диаметром 8–12 мм),

восьмиугольник. Сюжеты, по большей части выполненные глубокой гравировкой, – «лютый зверь», «птица», «Соломонов суд», различные надписи. Боковые части, как правило, орнаментированы геометрическим либо растительным узором. Нередко встречаются также перстни со стеклянными вставками.

Рис. 14. Типы перстней, найденные на территории бывших казачьих станиц

12

Костюм «женки» низового донского казака второй половины XVII – начала

XVIII веков

Социальный статус

Чтобы завести семью в экстремальной обстановке донской жизни второй половины XVII века, нужно было иметь достаточно имущества и источник постоянного дохода. Вот почему, по мнению [1], мерилом состоятельности казака на Дону было наличие семьи – жены и детей. Позволить себе такую роскошь могли только «лутчие» казаки – те, кто уже был не в одном походе, заработал там помимо славы «офицерство» и «долю дувана».

Женщины в Диком Поле были исконными насельницами, военной добычей и ходовым товаром. Большая и Малая ногайские орды кочевали из Крыма на Каспий через донские земли. Ходили ногаи и в походы вместе с казаками, закрепляя военные союзы не только пролитой кровью, но и кровью своих сродниц, которых казаки брали себе в жены. Были женщины и ясырем – долей дувана после удачных походов в Степь, Крым и Турцию. Пленниц продавали и покупали, выменивали и дарили. Такого рода товар/мена/дар стоил очень дорого – от 10–15 рублей в низовых городках и, чем выше по Дону, тем дороже. За ту же цену можно было приобрести хорошего породистого коня, что в современных реалиях вполне эквивалентно стоимости новенькой иномарки представительского класса. Косвенно это показывает, что казаки высоко ценили женщин не только

врублях. Особо приглянувшихся рабынь казаки брали в жены. Об «импорте» женщин «с Руси» письменные источники молчат.

Следует особо отметить, что брак на Дону был не романтическим союзом двух сердец, а вполне прозаическим договором между казаками. Жених выводил невесту на Круг, тем самым заявляя свое право на обладание ей, а Круг

влице атамана гарантировал ему неприкосновенность этого права. Одним из условий утверждения брака было согласие женщины. Она имела право отказаться от замужества. Однако став женкой, она получала право на неприкосновенность своей жизни и личной свободы, право выбора другого мужа, а также право на отказ от развода, инициированного мужем. Последнее вовсе не лишало мужа возможности жениться второй раз, но сохраняло за «неотказной» полагающуюся ей по статусу свободу. При нападении на городок казачьи женки сражались наравне с казаками. Не размахивали вилами в истерике, а экипировались – надевали мужскую одежду, вооружались огнестрельным оружием

13

и выходили на позиции. Прикрывая казачьи спины, они тем самым не оставляли себе шансов выжить, если городок будет взят. Таким образом, женки были боевыми единицами и членами сообщества. Однако это вовсе не означает, что женщины становились частью воинского сословия. Имея достаточно широкие права, они все же оставались женами и матерями со своим специфическим, женским кругом обязанностей и ввязывались в военные действия по необходимости.

Источники, которых нет

К сожалению, ни описаний, ни изобразительных источников, ни тем более артефактов, по которым можно достоверно судить об облике жены донского старшины середины XVII – начала XVIII века, не сохранилось или реконструкторам они пока неизвестны. Можно лишь выдвинуть предположения, основанные на более поздних изысканиях в этой области [2, 3], женских портретах, заказанных наказным атаманом Войска Донского Степаном Ефремовым для украшения дворца в Черкасске (ныне Старочеркасске) в середине XVIII века, турецких находках, во множестве сохранившихся в сокровищницах дворца Топкапы в Стамбуле, косвенных письменных свидетельствах. Догадки и экстраполяции при этом неизбежны, их помогут ограничить чудом сохранившиеся в запасниках РЭМа артефакты этнографического характера.

В такой ситуации любой предложенный комплект одежды жены низового донского казака второй половины XVII – начала XVIII века будет лишь версией. Логичным представляется опираться при ее составлении на этническое происхождение «персонажа»: принято считать, что низовые «старинные казаки» брали себе жен «большую частью из азиаток», а именно из числа ногайских татарок и турчанок. Именно поэтому, как отмечает [3], костюм их «если не во всем сходен был с одеждою турчанок или татарок, то в главных частях от оной позаимствован». Отметим для себя – не во всем, но в главном. Главным был кубелек, изначально кафтан, а позже платье, ставшее характерной одеждой низовых казачек.

Первым кубелек рисует неизвестный художник в середине XVIII века. Вернее массивные, низанные жемчугом вислые пуговицы, украшающие его ворот. Поверх кубелека на Меланье Карповне Ефремовой (а также на ее родственницах – А. А. Ефремовой, У. А. Ефремовой и на портрете неизвестной в парадном головном уборе, украшенном чикиликами) одет каврак (саяв) – верхний кафтан, одеваемый атаманскими женами летом «на люди».

Основываясь на описаниях, сделанных век спустя, можно предположить, что кубелек представлял из себя «полукафтанье длинною чуть ниже колен» [2]. Сухоруков [3] более шедр на подробности: «У богатых в старину кубелеки делались преимущественно из парчи; длина их была ниже колен, но высоко от пят;

14

застегивались на груди рядом серебряных или вызолоченных пуговиц, от шеи до пояса, или лифа; полы разрезные и заходят одна на другую. Близь первого ряда пуговиц пришивается другой ряд пуговиц, гораздо больших величиною, золотых или низанных из жемчуга; их, как тогда, так и теперь, называют вислыми пуговицами».

Возможно, исследователи имели в виду цельнокроеный кафтан с коротким рукавами, на подкладке. История, увы, не сохранила артефактов, датированных XVII–XVIII веками и доподлинно приписываемых донским казакам или ногайским татарам. Зато в нашем распоряжении есть целый гардероб турецких султанов, интересующего нас периода, – турецкая мода гуляла по донским степям, главным образом потому, что была родственна ордынской традиции и удобна для кочевого образа жизни. Благодаря сундукам Топкапы мы можем выдвинуть предположение, что длина рукава кубелека могла варьироваться: от длины до локтя до «три четверти». Ворот наглухо застегивался от шеи до талии на пуговицы. Полы расширялись книзу за счет клиновидных вставок по бокам и в запáхе (как, к примеру, на кафтане султанши Ханзаде). Именно таким по силуэту он предстает на иллюстрирующих [2] гравюрах Р. Шель, написанных скорее со слов, нежели с натуры. Это же предположение косвенно подтверждает крайне спорная литография, сопровождающая «Дневник путешествия в южную Россию» академика И. Гильденштедта в 1773–1774 годах [10]. На ней видно, что длина и крой рукава кубелека аналогичен турецким артефактам.

На момент изысканий Ригельмана и Сухорукова такой фасон кубелека уже стал «старым обрядом» и вышел из моды. Основной причиной тому, вероятно, послужило изменение образа жизни «казачьих жонок». Сложившийся в условиях кочевой культуры Дикого Поля многослойный комплекс женского костюма с кубелеком перекраивается ими под реалии оседлой станичной жизни.

Если верить [2, 3], то «донская мода», а именно комплекс женской одежды с кубелеком, складывается в конце XVII века, расцветает к середине XVIII и начинает постепенно угасать на рубеже XVIII–XIX веков под натиском русской дворянской и городской моды.

В комплект одежды входят: головной убор – колпак под платок или тюрбан под платок, нижнее белье – туникообразная рубаха и панталоны до колен, верхняя одежда – долгополый, цельнокроеный, кафтан-кубелек с коротким рукавом на подкладке, обувь – полусапожки-ичиги и туфли. В [2] указывается на то, что поверх кубелека жены особо зажиточных казаков из числа войсковых старшин и атаманов носили каврак или саяв. Иллюстрации к [2] и парадные женские портреты изображают каврак кафтаном, аналогичным или близким по крою кубелеку. Более того, подписи к ним свидетельствуют о том, что перед нами жены не просто старшин, а как минимум атаманов, поэтому не стоит относить его

15

к «минимальному комплекту», мы рекомендуем использовать этот элемент костюма только тем, кто планирует шить костюм женки атаманской.

Ткани

Для пошива одежды мы рекомендуем выбирать хлопок (сатин, бязь, двунитка полотняного переплетения) на нижнюю рубаху, панталоны, шаровары или подкладку кубелека. Шерстяную камвольную (тонкую) ткань полотняного переплетения – для шаровар или подкладки кубелека. Чистый шелк (атлас, тафта, креп, муслин, алоча, эксельсиор, шойи) более плотный – на верх кубелека, более тонкий и прозрачный – на нижнюю рубашку и платки, на панталоны.

Безусловно, турецкие одежды из сокровищниц Топкапы поражают пестротой и многообразием узоров. Однако разумнее, на наш взгляд, будет для начала выбрать однотонные ткани «естественного» цветового спектра – темно-красные, красно-коричневые, синие, желтые (в том числе золотистые), зеленые, белые, серые (в том числе серебристые), скомпоновать их по принципу допустимого контраста, а при желании и возможности сделать, например, на кафтане-кубелеке аппликацию. Шаровары допустимо шить из ткани в вертикальную полоску. Категорически не рекомендуется рассматривать узбекские ткани с размытым рисунком – это этнография Средней Азии, к данному комплексу она не имеет отношения. Очень осторожно следует относиться к современным попыткам воспроизвести орнаментику «султанских» кафтанов на шелке, потому что большинство орнаментов в оригинале было получено аппликацией (наложением орнамента из ткани другого цвета на основу кафтана), а в современном варианте – крашением, которое дает размытый контур, что никак не соответствует историческим артефактам.

Головные уборы. Колпак

Шерстяной, хлопковый или шелковый головной убор, скроенный из полукруглого куска материи, сложенного вдвое и прошитого по округлой стороне. Носился прямым краем вперед и заломленным набок. Дважды обхватывался прямоугольным шелковым платком (от 7 см шириной до 2–3 м длиной). Описание колпака можно найти в [3, 11], изображения – в альбоме из 46 миниатюр Левни. В качестве этнографических аналогов можно изучить колпаки

донских казачек XIX века из собраний музеев Ростова-на-Дону, Старочеркасска и Но-

вочеркасска. Рис. 15. Выкройка колпака

16

Рис. 16. Способ ношения колпака. Миниатюра Левни (начало XVIII века, Турция)

Рис. 17. Колпак. Миниатюра Левни (начало XVIII века, Турция)

Рис. 18. Колпаки донских казачек (XIX век). Атаманский дворец станицы Старочеркасской (Россия)

Тюрбан

Шелковая мягкая стеганая шелковая шапочка, скроенная из прямоугольной полосы и круга, собранного из 4–6 сегментов, набитая «шелковой ватой», на шелковой или хлопчатобумажной подкладке. Тюрбан дважды обхватывался прямоугольным шелковым платком (от 7 см шириной до 2–3 м длиной). Необходимо отметить, что речь идет именно о шапочках наподобие украинских очипков, которые также носились «под платок», а не о современных сувенирных турецких фесках, если и напоминающих турецкие изобразительные источники

XVI–XVII веков, то очень отдаленно. Описания и изображения тюрбанов мож-

но найти в [3], портретах богатых казачек Рис. 19. Выкройка шапочки-тюрбана

17

XVIII–XIX веков кисти неизвестных художников из фондов Старочеркасского музея, турецкие оригиналы XVII века хранятся в коллекции дворца Топкапы (Турция).

Платок

Квадратный отрез хлопчатобумажной ткани, сложенный вдвое. Замужние женщины носили его надвинутым на самые глаза, концы платка закрывали часть лица от носа до подбородка и завязывались сзади на шее [20].

Необходимо подчеркнуть: казачьи женки закрывали лицо платком отнюдь не в знак своего мусульманского вероисповедания и тем более не имея целью подчеркнуть дорогим и почти прозрачным шойи миндалевидный разрез своих страстных черных очей, но исключительно из практических соображений. Они закрывали лицо простым киндячным платком, чтобы не обгореть на солнце и уберечь нежную кожу лица во время грязной и пыльной работы.

Нижнее белье. Рубаха

Прямых источников для кроя нижней рубахи нет, поэтому разумнее всего сшить простую туникообразную рубашку из тонкой материи (шелка, хлопка, сатина) белого, молочного или кремового цветов. Можно использовать крой мужской рубашки (стр. 5). Круглой формы ворот застегивается на пуговицу либо завязы-

18

трапециевидный, основываясь исключительно на крайне общем утверждении о родстве иранской и турецкой традиций, методологически совершенно неверно.

Отдельно хочется сказать о трапециевидном широком рукаве, состоящим из двух деталей. Он встречается в [20] как деталь схемы кроя этнографической рубахи под сукман верхнедонских казачек, а также в этнографии кумыков Дагестана. Отождествление их с донской модой XVII–XVIII веков выглядит довольно фантастично, а потому разумнее будет отказаться от такой спорной детали.

В качестве источников для нижней женской рубашки упомянем [2, 3, 10, 12], а также миниатюры Левни и гравюры Ж. Б. Ванмура (начало XVIII века). Пример шелковой рубахи под кубелек можно увидеть в коллекции РЭМ.

Панталоны

Панталоны скроены наподобие шаровар, из двух прямоугольных полотнищ с четырьмя трапециевидными вставками между ног, завернутыми и подхваченными на талии шелковым шнурком, длиной до колена (рис. 21, 22). Материал – тонкая материя (шелк, хлопок).

Рис. 21. Панталоны (çakşir) из шелка длиной до колена (XVI век). Дворец Топкапы (Турция)

Рис. 22. Этнографическое нижнее белье (панталоны) донских казачек

Верхняя одежда. Кубелек

Шелковый цельнокроеный кафтан с коротким рукавом, на подкладке [2, 3, 10, 11]. Длина рукава кубелека могла варьироваться от длины до локтя до «три четверти». Ворот круглой формы отделывался руликом и наглухо застегивался от шеи до талии на пуговицы. Полы расширялись книзу за счет клиновидных вставок по бокам. Края и полы одежды могли декорироваться изнутри полосами ткани другого цвета. В идеале подкладка должна быть шелковой, однако допустимы хлопчатобумажные и тонкие шерстяные ткани. Елеки-кубелеки, если внимательно проанализировать артефакты из фондов Топкапы, могли быть не

19

только пестрыми, но и однотонными. Богатство узоров достигалось не только за счет самой ткани, но и при помощи аппликации – пришитых на основу из гладкокрашенной ткани геометрических фигур и орнаментированных композиций из ткани другого, порой контрастного, цвета.

Рис. 23. Схемы кроя кубелека. Два варианта

Рис. 24. Казачка по «домашнему обряду». Иллюстрация (изначально черно-белая, позже раскрашенная) Р. Шель к [2]

20