История вопроса 3

Идея с почтовым штемпелем 5

Взрыв или наводнение! 8

«Бомба в почтовом ящике» 11

Конгресс за «круглым столом» 17

О научной коммуникации 21

Онлайновое пространство научных коммуникаций 31

Личные контакты ученых в онлайновой среде 32

Научные блоги 34

Онлайновые научные коммуникации при помощи научно-технической литературы 39

Система научных коммуникаций и библиотеки 45

Неформальные группы и сети коммуникации 52

Незримые колледжи и специализации 53

Характеристики незримых колледжей 55

Как формируются незримые колледжи и малые группы 57

Паттерны коммуникации и информационные потоки 59

Формирование электронной библиотеки как направление развития научных коммуникаций 61

Свободный доступ к научным публикациям как современная тенденция развития научной коммуникации 68

Список литературы 74

Научная коммуникация – это передача информации в научном сообществе.

Система научных коммуникаций – это информационное пространство, где формируются и распространяются научные знания.

Формальная и неформальная, документная и недокументная, индивидуальная и групповая, официальная и неофициальная.

К формальным относятся официальные, регламентированные встречи ученых по разным вопросам: конференции, симпозиумы, предполагающие обязательное издание их материалов; регламентированное взаимодействие в рамках формальных научных организаций. Главный способ формальной научной коммуникации, существующий с основания науки и до наших дней – публикации (книги, научные и реферативные журналы, статьи и т.д.).

Неформальные классифицируются много сложнее. К ним относятся неформальные межличностные контакты между учеными: беседы; рукописи; устные доклады на семинарах, научных дискуссиях, далее не публикуемые; научные группы; научные школы; «незримые колледжи» и т.д. Не отвергая значения формальных контактов между учеными, социологи считают, что непосредственные контакты в рамках личной научной связи являются массовой первичной и элементарной «клеточкой» научного познания.

Но структура информационного обмена как в том, так и в другом случаях, чаще всего многоступенчата и состоит как минимум из двух уровней: прямого информационного контакта и наличия опосредованных звеньев. Чаще всего непосредственные, неформальные научные контакты осуществляют «ключевые фигуры», обладающие явным информационным преимуществом, - научная элита сообщества данной предметной области. В то же время, имея, как правило, научные школы, «ключевые фигуры» выступают ретрансляторами последних научных достижений для своих сотрудников и аспирантов, более ограниченных в возможностях неформального информационного обмена.

История вопроса

Сначала один факт из истории науки. 24 октября 1868 г в Парижскую академию наук пришли два письма. Два астронома — француз Жюль Жансен и англичанин Норман Локьер — независимо друг от друга, сообщали, что одна из линий в спектре солнечной короны принадлежит неизвестному элементу. Позднее он получил название «гелий» («солнечный»). По поводу этого открытия мог бы разгореться казуистический спор: кому отдать лавры первооткрывателя? Письмо из Лондона прибыло на несколько часов раньше, зато второе письмо намного раньше отправлено: больше восьми месяцев оно шло из Индии, где Жансен наблюдал полное солнечное затмение.

К счастью, до спора дело не дошло, так что оба астронома изображены на отчеканенной по поводу открытия медали. Между тем они были на волоске от превращения во врагов, ожесточенно оспаривающих друг у друга приоритет. Примеров таких уйма. Ведь список одновременно сделанных открытий чуть ли не совпадет с реестром всех научных достижений. Не часто ученому удается застать своих коллег врасплох, как это было с открытием рентгеновских лучей. Физики всего мира были поражены сообщением Рентгена, а знаменитый лорд Кельвин даже счел его поначалу мистификацией. Но куда чаще на новый научный результат имеют основание претендовать несколько ученых. Так что питательной среды для споров о приоритете почти всегда предостаточно.

В 1791 г. Иммануил Кант писал издателю немецкого «Астрономического вестника»: «Если г-н Гершель действительно открыл вращение внутреннего кольца Сатурна с периодом 10 часов 22 минуты 15 секунд, то это подтверждает предположение, которое я тридцать пять лет назад высказал в моей книге «Всеобщая естественная история и теория неба», а именно, что эта часть кольца, свободно плавая в пространстве, находится в постоянном круговом движении согласно с законом движения под действием центральной силы (для внутреннего края я вычислил время обращения в 10 часов). Кроме того, представление г-на Гершеля о том, что туманные звезды сами по себе являются системами, а также входят в некую общую систему, согласуется с моими тогдашними предположениями...»

Величайший астроном своего времени В. Гершель отнюдь не был плагиатором. Просто он никогда видел книги Канта и не знал, что ему в голову пришел «дубликат» идеи, высказанной ранее знаменитым философом. Не были мошенниками и сотни других ученых, втянутые (часто против своей воли) в споры о приоритете. Особенно остро эти тяжбы проходили в XVII в. Взаимными обвинениями были заняты Ньютон и Лейбниц, Ньютон и Гук. Очень резко отстаивал свой приоритет Галилей. Это самые славные имена, всех же просто не перечислишь. Современный историк науки Р. Мертон вообще считает, что чем крупнее ученый, тем в большем числе многократных открытий он «замешан».

По данным Мертона, с годами споры пошли на убыль: если в XVII в. выяснение отношений происходило в 92% случаев повторных открытий, то в первой половине XX в. — лишь в 33%.

Эти цифры свидетельствуют, что ученые начали осознавать неизбежность повторных открытий. А до этого что только не предпринималось для обеспечения приоритета! В ход пошли даже шифрованные сообщения — криптограммы. Они применялись в тех случаях, когда ученый не был вполне уверен в правильности своих выводов. Если догадка окажется верной, то он победоносно сообщит об этом. А если к открытию раньше него придет конкурент, то раскрытие криптограммы подтвердит приоритет ее автора.

В исторический день 7 января 1610 г. Галилео Галилей направил зрительную трубу в небо. В том же году он заметил по бокам Сатурна непонятные придатки. Желая «застолбить» за собой открытие и заняться без спешки его проверкой, Галилей выразил суть своего наблюдения в латинской фразе «Altissimum planetam tergeminum observari» («Высочайшую планету тройною наблюдал»). Потом он переставил в ней буквы и опубликовал криптограмму «Smaismr...» и т. д. (37 букв подряд).

Сам Галилей вскоре счел свое наблюдение ошибочным, так что лишь в 1658 г. к разгадке колец Сатурна вплотную подошел Христиан Гюйгенс. Но и у него остались сомнения, а потому он обеспечил себе приоритет криптограммой. Через 3 года, убедившись в Го0ей правоте, Гюйгенс раскрыл смысл зашифрованного Annaulo cingitur, tenui, piano, nusquam, cohaerente, eclipticam inclinato» («Кольцом окружен, тонким, плоским, нигде не прикасающимся, к эклиптике наклоненным»).

В том же 1610 г. Галилей открыл фазы Венеры. На этот раз криптограмма представляла собой не скопление букв, а осмысленное предложение: «Этого от меня хотят слишком рано и напрасно». Так и подмывает усмотреть в этом высказывании кредо всех ученых прибегавших к шифрованным сообщениям об открытиях. Но может быть, они не согласились бы с такой интерпретацией. Так что на всякий случай настаивать на ней не будем.

Подобная страстность в установлении приоритета вызвана отнюдь не только суетным тщеславием. Ведь тысячелетиями занятия наукой были уделом не только любознательных, но и бескорыстных. Ученым не присуждали премии и даже не платили зарплату. Правда, первое государственное научное учреждение — знаменитый Александрийский музей — появилось еще в III в. до н. э. Но традиции не дано было оказаться долговечнее династии Птолемеев. А первые члены лондонского Королевского общества — те даже приплачивали за право считаться ученым: взнос составлял шиллинг в неделю.