Русская литература 1920-1930гг. / 20. Обэриуты. Языковые маски Н.Олейникова

20. Обэриуты. Языковые маски Н.Олейникова

- литературная группа, существовала в Ленинграде в 1926-27 гг. Хармс, Введенский, Заболоцкий, Бахтерев. «Объединение реального искусства». Манифест: новый отряд левого революционного искусства. В основу творчества они кладут метод конкретного материалистического ощущения вещи и явления. Ориентирование на футуризм Хлебникова и Крученых.

Поэтика:

- нарочитый алогизм образов

- гротескность и острота мировосприятия;

- стремление «сорвать с предметов слой наружный».

Заболоцкий «Столбцы» (сборник 1929 г.); Хармс, Олейников, Введенский проявили себя преимущественно в детской литературе. Особенно большое воздействие на детскую литературу имели произведения Олейникова (традиция в детской сатирической литературе). Оказали влияние на драматургию Шварца (Олейников).

Николай Олейников формально не принадлежал к обэриутам, но писательски был ближе к ним.

Система чрезвычайного единства:

- умышленный примитивизм;

- одноплановый синтаксис при многоплановой семантике;

- несовпадения (гротескные – между лексической окраской слова и его логическим содержанием и др.).

Целостность, образуемая сложносоотносимыми элементами.

Олейников – в какой-то степени модель обэриутов, т.к. его поэтический язык несет в себе разные функции, которые порождают разные типы стихотворений.

Языковые маски: Шуточные стихотворения («домашняя семантика» (Ю.Тынянов) – «Чиж», «Еж» - детские журналы; атмосфера вечных розыгрышей, мистификаций). Травестийный метод – игра с меняющимися масками. Языковые маски. Языковая традиция во многом идет от Хлебникова (короткие фразы, словосочетание, которое «прикидывается» прямолинейным). Не совпадают выражение и содержание, стилистика и ценностная окраска; галантерейный язык (высокий стиль обывательской речи. Возник в среде старого мещанства; его порождало подражание быту высших социальных прослоек. Смешение слов из самых разных источников). Олейников обращается к современной формации галантерейного языка (не как у Зощенко). Но: общий тип сознания. Совмещение несовместимого – главный принцип словоупотребления. Стилистическая какофония (Л. Гинзбург).

Галантерейный персонаж Олейникова любит красивое, путает словесные ряды (кровеносная система, стая чувств, канцеляризмы, хотя признается в любви – «Послание артистке одного из театров»). Интерпретирует слово монстр.

Образ мудреца-наблюдателя. Как правило, он математик. Травестируется исследовательское мышление. «Хвала изобретателю»: некоторые критики 1930-х гг. (вульгарно-социологические) говорили, что здесь есть элементы пародирования и издевательства над советской наукой. Уравнивание вещей из самых разных смысловых рядов, которые между собой не совпадают => абсурд. Маски нужны были для того, чтобы противостоять против эстетизма 1910-х гг. Обэриуты были против приемов символизма – для этого нужны были эти маски. Он пародировал красивость, эстетство вообще.

Это не просто пародия; пародия красивости, эстетства вообще. Слова, не отвечающие за свое значение.

Олейников сформировался в 1920-е гг. (когда наряду с другими существовал тип «застенчивого человека», «человека в очках», который боялся больших слов, возвышенной фразеологии. Эти люди чувствовали неадекватность больших ценностей и слов. Для выражения чего-то существенного они прибегали к шутке). На высокое в его прямом выражении был наложен запрет. Сквозь маски можно разглядеть многое: саморазоблачение, застенчивость, желание самоутвердиться. Иногда разница между автором и маской огромна, иногда это почти один и тот же человек.

Переходы между трагическим и комическим иногда сложно уловить («От экстаза я болею…»). Первая строфа – буффонада, вторая – грань между ней и подлинным разговором о страхе смерти. «Ольге Михайловне»: текст гротескный, но вдруг возникают серьезные строки. Двуплановость – ключ к прочтению: первому плану не надо верить, надо пробиться ко второму плану. Попытаться увидеть, что скрыто за первым планом. Поэт хочет, чтоюы его любили. «Пищит диванчик» («Любовь») – контраст между названием и первой строчкой. Поэзия воспринималась как низовая, неофициальная в силу тематики и стилистики. Соответственно табуированные в нормальной литературе темы (эротика, секс и пр.) (критики вульгарно-соц. толка).

У Олейникова несерьезное дублируется серьезным. Тема еды («Чревоугодие», подзаголовок «Баллада» - уже комический эффект: для баллады характерны вечные темы, любовь, жизнь, смерть. Примешивается актуальная после Гражданской войны тема голода. Синтаксис примитивен, семантика обманчиво линейна. Тематическое сочетание еды, любви и смерти). Ощущается момент, когда смешное заканчивается и начинается тоска.

«Перемена фамилии» - реализация старой темы двойника. До конца пародийная оболочка, но важно услышать о страхе человека перед ускользающей сутью, перед двоящейся личностью. Смысл: сказать о страхе человека перед чем-то выжным, что он может потерять.

«Генриху Левину». «По поводу влюбления его в Шурочку Любарскую» - подзаголовок. Сталкиваются самые разные языковые маски, переходят друг в друга. Стыки не ретушированы и достаточно ясно видны. Излюбленная тема Хлебникова и обэриутов – тема насекомых. Все животные – травестийные люди. Домашняя семантика → тема насекомых → рассказ о блохе Петровой → «страшно жить на этом свете». Блоха – галантерейное существо, это убогое создание переживает пусть убогую, но трагедию + появляется автор. Животные – это человек. Беззащитное существо, которое растоптано страшной силой.

Чередование животных и человеческих атрибутов. Бытовая лексика рассказа о жестокости. «Карась» - тот же принцип.

«Таракан» - явственные мотивы жестокости и беззащитности. Двоящийся животно-человеческий образ, рассказ о насилии над беззащитностью. Эпиграф: «Таракан попался в стакан. Достоевский» - уже комический эффект. Главное – имя, Достоевский - писатель-гуманист. Трагедия посредственного человека, которого тащит и перемалывает грубая сила. ≈ Кафка.

Ощутимо чувство одиночества героя – вариант глобальной экзистенциальной проблемы одиночества человека в мире. Олейников – человек трагического мироощущения и трагической судьбы.

Олейников был арестован в 1937 г. по наговору приятеля, Д. Жукова. «Участник подпольной троцкистской организации». Скончался в 1942 г. от возвратного тифа – по официальным данным. На самом деле в ноябре 1937 г. был расстрелян. В 1957 г. его реабилитировали, и только в 1991 г. выходит его сборник «Пучина страстей».