782

графической локализации, которые стремятся сохранить c одновременным включением в региональные или субрегиональные социоприродохозяйственные системы.

Социальная и культурная самобытность, культурноисторические коды, общий стиль хозяйственной деятельности народов логично связаны с возникновением и существованием национальных хозяйств, как единичных, так и объединенных в «полифоническое» сочетание регионов. Определенный тип экономической деятельности, закрепленный в специальных знаниях и навыках, традиционных способах хозяйствования, передаваемых от поколения к поколению, способствует сохранению национальной идентичности и оберегает ее от разрушительных ассимиляционных процессов.

Хозяйственные связи, исторически складывающиеся в экономическом комплексе, составляют основу существования национальных государств, и в этом смысле «экономика – фундамент национального бытия». В этом смысле нацию можно представить как категорию социально-экономиче- скую, а интеграцию социально-экономических интересов проживающего в определенных границах населения по поводу совместной организации хозяйства определить как один из главных факторов формирования наций.

Таким образом, прослеживается взаимосвязь культурной идентичности и экономической «ойкумены» народов, которую можно определить как культурно-историческую целостность национального хозяйства. Для понимания куль- турно-исторической целостности хозяйства принципиальное значение имеет категория пространства (территории, «ойкумены»), которая определяет тип национального хозяйства. По выражению Ф. Броделя, «культура тоже была порядком, организовавшим пространство на тех же основаниях, что и эко-

251

номика. Карты культурные не просто так совпадают с картами экономическими, и это довольно логично. Культура — самый древний персонаж истории: экономики сменяли одна другую, политические институты рушились, общества следовали одно за другим, но цивилизация продолжала свой путь». Национальное хозяйство, будучи частью культуры, основано на базовых предпосылках, общих ценностях, составляющих культурно-историческую целостность.

Культурно-историческая целостность хозяйства, объединяющая экономическую «ойкумену143» народа, его национально обусловленные типы хозяйствования, может быть определена как система, комплекс устойчивых экономических, хозяйственно-культурных, геополитических связей, обуславливающих социогенетический код, архетип национального хозяйства и его отношения с внешним миром.

Следует отметить, что вопросы взаимосвязи экономики с национальной культурой и раньше находились в центре внимания российской науки. Так, например, важной особенностью российской экономической школы явилось ее стремление возвыситься над пониманием хозяйства как простого взаимодействия отдельных индивидов. Народное хозяйство выступает при этом как единое целое, регулируемое своими особыми, присущими только ему законами.

Выдающийся ученый и государственный деятель С. Витте, представляя теоретические позиции исторической школы, писал, что классическая политическая экономия «упускает из виду, что между отдельным человеком и человечеством существует еще особая экономическая единица —

143 , экумена, культурная ойкумена (др.-греч. οἰ κουμένη, от слова др.-греч. οἰ κέω, «населяю, обитаю») — освоенная человечеством часть мира. Термин «οἰ κουμένη» введѐн древнегреческим географом Гекатеем Милетским для обозначения известной грекам части Земли с центром в Элладе. (В.Г. Климов)

252

нация. Эти единицы представляют собой нечто органически целое, связанное верою, отдельностью территории, кровью, языком, литературой и народным творчеством, правами и обычаями, государственными началами и учреждениями, инстинктом самосохранения, стремлением к независимости и прогрессу и проч.»144 Феномен этнической устойчивости проявляется не только в воспроизводстве и модификации этносом своей культурно-исторической самобытности, но и в особенностях сложившегося разделения, специализации, кооперации и интеграции труда.

Даже на фоне все большей открытости социальноэкономического пространства в мировом масштабе отчетливо прослеживается устойчивость роли этнического фактора в экономическом сознании и практике хозяйствования. Идея культурно-исторической целостности национального хозяйства противостоит крайностям общей теории, в частности, идеям исчезновения национального хозяйства как единицы экономической жизни в глобальном мире, стремлению к унификации, универсализации.

Представляется необходимым целостное, теоретически и методически систематизированное исследование хозяйственной культуры этносов, ценностных, мотивационных, смысловых аспектов производственной деятельности, ее духовного и нравственного контекста. Все это дает основания обратиться к такому феномену как этноэкономика145. Тем более, что для многих территорий понятие «этноэкономика» —

144 Абалкин Л. Система ценностей в российской экономической мысли // Вопросы экономики, 1998. — № 9.

145 Римашевская Н.М., Вершинская О.Н. Этноэкономика – новая «старая» наука // Народонаселение, 1999. — № 3-4.

253

«не научная абстракция, а повседневная реальность»146. Этноэкономика представляет собой сложную, многоступенчатую систему, в которой можно выделить три уровня: макро- (экономика этнически однородных стран), мезо- (хозяйство регионов — республик, краев, областей) и микро- (хозяйство отдельных производственных единиц).

В этом аспекте этническая экономика выступает как относительно самостоятельная сфера общественного производства, функционирование и развитие которой определяется в первую очередь этнокультурными детерминантами. Этноэкономика является неотъемлемой частью «экономической ткани» переходных обществ, имеющих сложную полиэтничную структуру. К ее характерным чертам относят: доминирование неформальных институтов; господство традиционных, преимущественно аграрных форм хозяйственной деятельности; сочетание натуральных и мелкотоварных форм производства, замкнутость домохозяйств, малоразвитость обмена; немобильные ресурсы, присущие местной среде обитания; эмпирический хозяйственно-трудовой опыт, использование кустарных ремесел и надомного труда; экстенсивный тип занятости с использованием сырьевой хозяйственной инфраструктуры, доминирование ручного труда; низкая социальная и территориально-пространственная мобильность населения147. При этом одним из наиболее существенных признаков этноэкономики как доиндустриального типа хозяйствования выступает применение традиционных для этнически выраженных регионов методов ведения производственной деятельности, личного подсобного и домашнего хозяйства. Они,

146Лебедева Н.Н., Ломовцева О.А. Социальный капитал и модернизация этноэкономики Юга России // Общественные науки и современность, 2006.— № 2.

147Овчинников В.Н., Колесников Ю.С. Этноэкономика как фактор развития

//Проблемы прогнозирования, 2006. — № 1. — С. 118-119.

254

как правило, тесно связаны с «традиционным образом жизни, хозяйственной ориентацией, семейно-бытовым укладом населения на данной территории»148. Таким образом, этноэкономическая система предстает как культурноисторическая целостность, совокупность отношений, объективно складывающихся в процессе производственнохозяйственного бытия этноса, его включения в экономику, то есть в сферу производства, обмена и распределения определенных материальных благ. Данные отношения могут носить как эндогенный (внутрисистемные условия реализации производственного потенциала этноса), так и экзогенный (взаимодействие с другими этническими системами) характер и охватывать широкий спектр этнического воспроизводства.

Сюда можно отнести профессионально-трудовой потенциал этнического сообщества, объективное «месторазвитие» этноса в поляризованной и стратифицированной экономической системе, трансляцию традиционных для этноса технологий и форм хозяйственной деятельности и др. Роль «этнических» регионов в экономическом пространстве России весьма значительна: на долю национальных республик и автономий приходится более 52 % территориальных ресурсов страны, 18 % ее населения, 21,7 % основных фондов отраслей экономики. В этом контексте обратимся к анализу этноэкономики региона Юга России. Отметим, что ситуация в Южном федеральном округе свидетельствует, что территориальная локализация, определяя одинаковость условий жизни, обусловливает особые формы организационной жизнедеятельности. Их специфика, в частности, проявляется в высоком уровне внутренней консолидированности, изолированности поселений и

148 Тамбиев А.Х. Регион в системе национальной экономики. — М., 1999.

255

традиционно-общинных отношениях внутри социума149. Социальный ландшафт полиэтничных регионов России, и Юга России, в частности, воспроизводит такого рода отношения, которые формируют этнокультурные общности в качестве социальных и экономических субъектов исторического процесса. Этносы обладают собственной идентичностью и самоназванием, уникальной совокупностью культурных характеристик, в основе которых лежит локализация этносов в определенном географическом пространстве.

Статусно-экономические позиции автохтонных этносов Юга России, в силу сохранения ими в значительной мере агропромышленного характера функционирования хозяйства, определяются, в первую очередь, размером и качеством занимаемой ими территории, доступностью к ресурсам и совокупностью демографических характеристик. 40-45 % населения региона, отнесенные статистикой к «экономически неактивному населению» и регистрируемые ею в регионах расселения Юга России, как раз составляют трудовые ресурсы этноэкономики. В секторе этноэкономики производится значительная часть потребляемых товаров массового спроса, 20 % продуктов растениеводства, до 75 % продукции животноводства. Особенность ситуации в регионе проявилась в том, что реализация рыночных реформ в регионе привела к снижению темпов развития индустриального сектора экономики, усилению ее сырьевой направленности, атомизации хозяйственной жизни, углублению внутрирегиональной стратификации. Автохтонные этносы Юга России характеризуются сохранением в значительной степени аграрно-традиционной культуры.

149 Колесников Ю.С. Этноэкономика в судьбах модернизации Юга России // Экономический вестник Ростовского государственного университета, 2003. Том1.

— № 2. — С. 20-25.

256

Интересны результаты социологического опроса «Степное скотоводство: проблемы и перспективы», проведенного сразу же после принятия программных документов о возрождении традиционного пастбищного животноводства отделом социологии Калмыцкого института социально-экономических и правовых исследований (КИСЭПИ). Программу поддержали от 60 до 70 % жителей г. Элиста и от 65 до 75 % жителей районов150. О перспективах возрождения традиционного пастбищного животноводства (являющегося основой этноэкономики региона) свидетельствует и общемировая статистика. По данным, опубликованным в докладе Института глобальных наблюдений «Состояние планеты — 2006» (State of the World 2006: A Worldwatch Institute Report on Progress Toward a Sustainable Society / Nierenberg D., Project Director.

London: Earthscan, 2006.), почти 2 млрд. человек во всем мире ежедневно употребляют мясо в пищу.

В животноводстве заняты около 600 млн. работников. Примерно для 200 млн. человек пастбищное скотоводство является единственным источником средств существования. В настоящее время 30 % потребностей населения Земли в пище удовлетворяется за счет продукции животноводства151. Непопулярность в регионе многих компонентов рыночных реформ, отсутствие последовательной региональной политики в значительной мере сдерживают темпы рыночной модернизации. Этим во многом объясняется возвращение к традиционным ценностям жизнеустройства и хозяйствования, что повлияло на процессы региональной идентификации, соци-

150Катушов К.П., Мунянова Б.М. Проблема возрождения степного скотоводства в Калмыкии в массовом сознании населения // Вестник КИСЭПИ, 2002. —

№1. — С. 15-18

151Суэтин А. 2006 год: мир сегодня и завтра (обзор основных положений доклада «Состояние планеты-2006») // Вопросы экономики, 2006. — № 4. — С. 94.

257

ально-экономическое позиционирование этносов. Недостаточная эффективность экономической политики, проводимой в целях модернизации полиэтнических регионов, обусловлена, на наш взгляд, и недооценкой роли этноэкономики как субъекта национального хозяйства.

Например, необходимо учитывать не только возможности активизации населения с помощью рыночных отношений, но и качество населения, традиции хозяйствования, культуру труда, ментальные характеристики, социальное пространство и т.д., словом, всѐ, что составляет природу национальной идентичности. Социальные преобразования должны основываться как на экономических, так и на глубоких этнопсихологических, культурологических, социологических и даже антропологических знаниях. В этом плане особый интерес представляет позиция, согласно которой основой и условием существования этноэкономик в трансформирующемся мире является социальный капитал152.

Социальный капитал традиционных сообществ характеризует включенность в систему отношений (родственных, дружеских, земляческих и т.д.), обеспечивающих доступ к ресурсам других акторов (или более эффективное использование собственных ресурсов с их помощью), способствующую наращиванию совокупного капитала. Он ориентирован на воспроизводство накопленного и бытового опыта, нравов, обрядов, технологий жизнеобеспечения и социальной активности. Социальные сети, пронизывающие хозяйственную жизнь этносов, в определенной мере служат фактором стабилизации, а этноэкономика выполняет роль адаптационного

152 Лебедева Н.Н., Ломовцева О.А. Социальный капитал и модернизация этноэкономики Юга России // Общественные науки и современность, 2006. — № 2. — С. 116.

258

механизма при переходе традиционных сообществ к новым рыночным условиям. Этноэкономика Юга России характеризуется: агропромышленным характером функционирования, высоким уровнем внутренней консолидированности, институтами общинной самоорганизации, соседской взаимопомощью. Социальный капитал, выступая содержательной характеристикой этноэкономики, эффективно выполняет стабилизирующую и воспроизводственную функции.

Региональная экономическая политика, ориентированная на органичное использование структур этноэкономики в системе действующих институционально-экономических форм хозяйствования, на наш взгляд, будет способствовать как более эффективному продвижению экономических реформ, так и политике органичной модернизации традиционных этнических обществ. Одним из реальных шагов в этом плане может послужить включение этноэкономического потенциала в концепцию плана развития Юга России.

Выводы по главе 5. В современных теоретических и прикладных исследованиях помимо макро- и микроуровня национальной экономики принято выделять и мезоуровень. К мезоуровню экономики, как правило, относятся отраслевая, межотраслевая корпоративная, региональная формы организации экономической деятельности. Однако, как показывает практика организации хозяйственной деятельности в полиэтнических регионах, на мезоэкономическом уровне существует еще один сегмент хозяйственной деятельности, в значительной мере не наблюдаемый статистическими и налоговыми органами — этноэкономика. Этноэкономика является неотъемлемой частью «экономической ткани» переходных обществ, имеющих сложную полиэтническую структуру. Управление модернизационными процессами в этих обще-

259

ствах требует разработки и реализации таких экономических стратегий и механизмов, которые бы учитывали ресурсы этноэкономического сектора национального хозяйства, факторы его устойчивости и адаптивности. В этой связи представляется актуальным вопрос об идентификации этого сектора экономики. Существующие понятия, описывающие различные стороны этого феномена — «мелкотоварное производство», «натуральное хозяйство», «традиционный хозяйственный уклад» — недостаточно отражают системность фактора, на котором зиждется этот сектор экономики. Все эти понятия необходимо методологически связать с понятием «этнос», т.е. происхождением и социальной формой локального хозяйственного уклада, а также культуры на территориях проживания этнических групп.

К характерным чертам этноэкономики относятся:

господство традиционных, преимущественно аграрных форм хозяйственной деятельности;

сочетание натуральных и мелкотоварных форм производства, замкнутость домохозяйств;

эмпирический хозяйственно-трудовой опыт, использование кустарных ремесел и надомного труда;

экстенсивный тип занятости с использованием сырьевой хозяйственной инфраструктуры, доминирование ручного труда.

В следующей главе рассмотрены особенности региональной производственной инфраструктуры. Отмечено, что промышленность является системообразующим фактором функционирования экономики региона.

260