книги / Языковая личность в коммуникации теория и практика
..pdfотображения действительности в его рационально-эмоциональной, эстетической, волевой сферах, а мышление как часть сознания есть процесс отображения действительности только в виде понятий, суждений, умозаключений. Но даже значение слова не ограничивается понятием, оно имеет эмоциональную нагрузку, эстетический эффект, волевую окраску.
А. Шлейхер писал, что язык есть звуковое выражение мысли. А. Радищев подчеркивал, что речь есть средство собрания мыслей воедино. Звук знаменует слово, слово возбуждает идею.
Размышляя о связи языка и мышления, В. фон Гумбольдт сформулировал положение о том, что язык есть орган, образующий мысль. Ученый изучал язык в его отношении к духу народа, т.е. к национальному сознанию. Он считал, что язык отличается собственной формой, являясь неким результатом мышления. Язык определенным образом влияет на мышление, т.е. человек живет с предметами так, как это преподносит ему язык. Его идеи получили развитие в трудах неогумбольдтианцев (Лео Вайсгербер) и повлияли на развитие этнолингвистики (Ф. Боас, Э. Сепир, Б. Уорф), согласно которой люди живут не только в материальном и социальном мире, но и во власти родного языка. Мы видим, слышим, воспринимаем мир таким, каковы языковые предпочтения нашего общества.
Истоком учения о взаимоотношении мысли и речи с позиций когнитивного рассмотрения языка в процессе формирования мысли стала концепция А.А. Потебни (1862), основные положения которой можно сформулировать так:
1)мысль производна от слова;
2)слово первоначально;
3)язык предшествует любой другой рефлексивной деятельности, так как невозможно думать без слов.
А.А. Потебня изложил эти идеи в известной работе «Мысль и язык». В этой работе он подчеркивает, что одна из главных задач языкознания – выявление причин и условий процесса совершенствования человеческой мысли, который начинается с момента появления языка и продолжается бесконечно. Иначе сам язык будет не
21
нужен. Мысль и язык находятся во взаимообусловленности, совершенствуются в процессе совершенствования общества. Основа прогресса – творческое начало в языке и его носителе – человеке.
А.А. Потебня объяснил эту связь через концепцию внутренней формы слова. Внутренняя форма слова – это представления, образы в нашем сознании, которые связаны со словом. Предметы объективной действительности выступают объектами мышления, сначала возникает дословесное мышление образами, затем образное мышление в слове, затем мышление понятиями. По мере того как мысль посредством слова идеализируется и освобождается от влияния чувственного восприятия, слово постепенно лишается своей образности. Содержание мысли выражается во внутренней форме слова.
А.А. Потебня различает в слове внешнюю форму, т.е. членораздельный звук, содержание, объективируемое посредством звука, и внутреннюю форму, т.е. ближайшее этимологическое значение слова, тот способ, каким выражается содержание. Например, в слове медведь есть этимологическое понятие мед ест. Внешняя форма нераздельна с внутренней, но от нее отлична. Внешняя форма слова – это не просто звук, но звук, уже сформированный мыслью.
На слово нельзя смотреть как на выражение готовой мысли. Слово есть выражение мысли настолько, насколько служит средством к ее созданию. Вместе с тем, язык и мышление не идентичны. Если бы языки были средством обозначения готовой мысли, то различия в выражении мысли можно было бы сравнить с различиями почерка или шрифта одной буквы.
Примеры двуязычия показывают глубинную связь языка и мышления. Потебня считал, что при переходе на другой язык меняется и течение мысли. Он приводит такой пример. По воспоминаниям поэта Ф.Тютчева, он лучше выражал свою прозаическую мысль, лучше писал письма, лучше говорил по-французски, но стихи у него творились по-русски. Значит, из глубины духа (мысли) била ключом поэзия (язык).
Важнейшей идеей Потебни относительно связи языка и мышления является идея о динамизме и деятельностном характере язы-
22
ка. Язык никогда не попадает в ситуацию стагнации, он не знает покоя, а находится в движении, т.е. в поиске новых форм и способов для оптимизации своего коммуникативного предназначения – быть средством общения. В этом А.А. Потебня видит динамизм. Деятельностный характер языка проявляется в том, что появление одного слова предполагает существование предыдущего, которое в свою очередь возникает из другого. Фонетические изменения А.А. Потебня сравнивает с болезнью языка: устаревшие несущественные формы разрушаются, а рождение новых форм зависит лишь от потребностей мысли. Под деятельностью в языке он понимает процессы, которые задают движение в языке: язык в настоящем своем виде есть столько же произведение разрушения, сколько воссоздание силы. Изменяясь, слова меняют и среду обитания, которая для них есть предложение.
Для А.А. Потебни грамматические категории – это категории мышления. Структура предложения аналогична структуре сформулированной мысли.
Лингвистическая категория деятельности проявляется в языковых процессах порождения новых единиц. Язык не ограничивает свои функции отбором средств для выражения мысли, он активно участвует в формировании мысли. Язык – творец мысли от момента зарождения до окончательного формирования, когда она вступает в коммуникацию. Потебня подчеркивал, что язык есть способ не выражать готовую мысль, а создавать ее, он является не отражением мировоззрения, а деятельностью. Опираясь на деятельностный принцип, Потебня открыл механизм порождения мысли, показал, что мысль формируется при помощи языка, что это процесс, который носит ступенчатый характер. Любой живой язык обладает способностью саморазвиваться, старые элементы отмирают, а новые ситуации порождают новые элементы, новые значения в языке.
Д.Н. Кудрявский отмечал, что нам трудно отделить мысль от речи, поскольку мысль сопровождается словом. Но они и не совпадают. Ученый приводит следующие аргументы: 1) мы употребляем два выражения в одном смысле. Например, слова закон, обычай, норма, предписание выражают общий смысл. В европейской куль-
23
туре закон есть основной принцип, европеец живет в системе норм, а русский человек живет в системе понятий, он следует внутренним правилам, своей совести и пр.; 2) человек усваивает чужой язык, на котором выражает свои мысли, т.е. он может отрешиться от привычной словесной формы, усвоить другую, не связанную с его мыслью; 3) глухонемые не пользуются языком, но мыслят.
Мышление не может обойтись без языка, но и язык без мышления невозможен. Так, декламируя чужие стихи, мы вкладываем в них свои мысли. Законы языка сформулированы в грамматике, законы мысли – в логике.
В свете культурно-исторической теории психики идеи Потебни развивает Л.С. Выготский. Ученый доказывает невозможность осуществления осознанных мыслительных процессов вне сферы вербального формирования мысли. Именно языку принадлежит конституирующая роль в формировании мышления по схеме: от мотива через мысль к внутренней речи и от нее к мысли. Особенность внутренней речи – другой синтаксис, в котором преобладает предикативность.
Мысль и ее воплощение в языке – разные сущности: мысль всегда представляет нечто целое, значит она больше по объему, чем слово. Процесс перехода от мысли к речи – сложный процесс расчленения мысли и воссоздания ее в словах.
Мышление без языка является некой туманностью.
С психофизиологической точки зрения мышление связано с мозгом в целом, а язык – с определенными его участками. И мышление, и язык являются результатом деятельности головного мозга. В ходе эволюции произошла специализация его участков (зона Брока – зона порождения речи и зона Вернике – зона восприятия речи). Принципиальная особенность мозга заключается в асимметрии левого и правого полушарий. Речевой центр у большинства людей расположен в левом полушарии. Левое полушарие является доминантным.
Заслуга Л.С. Выготского заключается в выявлении сути речевых реакций, в основе которых заложены слова, обладающие заданным культурным смыслом. По мнению ученого, слова в речи
24
«набрасывают сетку логических отношений» на конкретную действительность, раскрывая закономерности, содержащиеся в ней, и связи между явлениями действительности и словами.
Н.И. Жинкин выдвинул гипотезу о существовании в сознании человека универсального предметного кода (УПК), т.е. особого языка интеллекта, составляющего базу мышления. Это значит, что мышление реализуется на особом языке, вырабатываемом каждым мыслящим индивидом, т.е. переработка полученной информации происходит в универсальной общечеловеческой структуре интеллекта. Существует некий субъективный код, понятный для мыслящего индивида. Это речь для себя. Но для передачи мысли в речь для других требуется перевод на общенациональный язык. Этот переход от внутренней речи к внешней не является простой вокализацией внутренней речи. Он представляет собой систему кодовых переходов, обеспечивающих формирование и передачу смысла, а также извлечение смысла из воспринимаемого сообщения. Он невербален, это система знаков, набор образов, логических схем – отпечатков реальности в сознании. Именно на этом мыслительном языке происходит формирование личностного смысла – внутренней речи, а затем перекодирование на вербальный язык. Мысль, получившая звуковую форму, уже не на 100 % адекватна самой себе до вербализации. Известны высказывания: «мысль изреченная есть ложь», «муки творчества», «что на уме, то и на языке». Именно наличие всеобщего мыслительного кода делает принципиально возможным взаимопонимание людей, особенно если они принадлежат разным культурам. В этом заключается принципиальная переводимость.
С.Д. Кацнельсон писал о том, что структура языка производна от понимания функционирования языка в сознании субъекта. Поэтому для того, чтобы образ превратился в мысль, необходимо все увиденное обозначить словесно. Речемыслительный процесс осуществляется механизмами речевого мышления, под которыми ученый понимал не только словарь и грамматику, которые являются средством активизации элементов сознания и их словесного выражения в речемыслительном процессе, но и содержание речи, веще-
25
ственный план речи. Грамматика – это глубинный механизм, с помощью которого из дискретных элементов языка (слов с их значениями) формируются предложения. При этом происходит преобразование глубинных синтаксических структур в поверхностные структуры порождения и восприятия речи.
Г. Гийом, крупнейший лингвист XX века, разработал собственную концепцию связи языка и мышления, которая достойна изучения. Его теория описывает работу механизма интеллектуальной деятельности человека и объясняет образование языка как способа оформления этапов человеческой мысли.
Человек наблюдает реальный мир. Он воспринимает явления окружающего мира, приобретает опыт. Затем опыт превращается в понятия. В этот момент и возникает язык, так как мысль дает каждому представлению свое языковое обозначение. Сознание отталкивается от опыта.
Мысль находится в постоянном движении. При создании определенного представления мысль пробегает путь между двумя крайними точками, которые ограничивают амплитуду ее движения. Например, понятие «количество» ограничено точками: все и ничего. Между ними расположены такие понятия, как «много», «меньше», «мало». Мысль движется от одного полюса к другому. В движении мысль можно уловить в отдельных точках, т.е. языковых единицах. Они фиксируют моменты формирования понятия в виде языковых значений. В соответствии с задачами общения определенные понятия попадают в речь. Для того чтобы облечь в речевые знаки мысль, которая родилась в сознании, требуется некоторое время. Для говорящих на родном языке это время ничтожно мало, для говорящих на ИЯ – значительно.
Г. Гийом пришел к следующим выводам:
1.Означающее в речи может возникнуть только при наличии означаемого в мысли, предшествующей его воплощению в речь. Речевая система стремится к совершенствованию способов передачи мысли (появляются новые слова).
2.Язык находится в сознании в виде комплекса языковых обозначений, понятий. Он относится к понятийной сфере. Речь отно-
26
сится к сфере конкрентного общения. Непосредственному восприятию доступна только речь, только реализация языковых единиц.
3. Язык находится в сознании человека не только тогда, когда он говорит, но и тогда, когда он молчит.
Формулу Соссюра он преобразовал так:
1.Мыслительные операции – предпосылки создания языка.
2.Мыслительные построения системы языка.
3.Реализация языковых единиц в речи устной и письменной. Гийом четко разграничил язык и речь. Язык он понимал как
комплекс виртуальных языковых единиц, находящихся в распоряжении говорящего. По мере надобности говорящий пользуется языковыми единицами для передачи сообщения, для выражения своих мыслей, переводя их в речь. Язык – унаследованная конструкция, которая находится в сознании вплоть до образования речи, являющейся результатом процесса ее конструирования. Речь длится ровно столько, сколько нужно для ее произнесения и восприятия. Язык постоянно находится в сознании говорящего для конструирования речи. Речь находится в полной зависимости от языка.
Ученый предложил общую схему РД:
1)замысел сообщения, мысль, еще не осуществленная, находится в сознании как ментальная структура;
2)языковое знаковое оформление задуманного, сообщение, еще не выраженное, пребывающее пока в сознании;
3)речевое оформление сообщения, передача его в виде речи. Такова философия языка Гюстава Гийома.
3. Взгляды современных лингвистов на соотношение языка, сознания, мышления
В настоящее время продолжается активное изучение языкового сознания (А. Вежбицкая, А.А. Залевская, В.И. Карасик, Ю.Н. Караулов, В.В. Красных, И.А. Стернин и др.) с позиций когнитивной лингвистики.
Языковое сознание на данном этапе понимается как знание человека, выражаемое вовне при помощи языковых средств. Это значит, что это образы сознания, представленные языковыми фор-
27
мами: лексемами, сочетаниями, текстами, тезаурусами, понятийными полями и пр. Образы языкового сознания интегрируют в себе умственные знания, формируемые самим субъектом в процессе речевого общения, а также чувственные знания, полученные от органов чувств.
Языковое сознание формирует, хранит, преобразует языковые знаки, правила их сочетания и употребления.
Как пишет А. Вежбицкая, чтобы описать семантику слова, т.е. соответствующий ему образ, необходимо исследовать языковое сознание говорящих, а не внешний мир, в котором нет этих образов, а есть реальные объекты. При этом представления о мире в разных культурах разные, поэтому и толкования одних и тех же понятий разные. Для каждого этноса характерны свои языковые особенности, что лежит в основе национальной специфики языков мира.
Так, например, возникают разные представления о семантике цвета, формируются лингвоцветовые стереотипы сознания народов: в польском языке солнце золотое, желтое, в русском – сол-
нышко красное.
При описании цвета минералов, например сапфира, наблюдаются расхождения в трактовке специалистов и неспециалистов.
Для неспециалистов сапфир синий (сапфировый цвет – это красивый синий цвет, иногда васильковый). Но в западной ювелирной терминологии сапфиром называют прозрачный корунд любого цве-
та (желтый, зеленый, фиолетовый, розовый).
Изучая проблему языка и мышления, Н. Хомский развивал идеи Потебни. Хомский разработал трансформационно-гене- ративную грамматику (1957), которая получила широкий отклик в мире. Язык рассматривается в его работах не как набор единиц и классов, а как механизм, создающий правильные предложения из ограниченного количества слов. Система правил сочетаемости слов существует как способность порождать и понимать предложения, среди которых могут быть грамматически правильные, но бес-
смысленные (Зеленые идеи яростно спят).
Несмотря на критику этой теории, принцип синтагматического построения высказывания, когда говорящий по определенным пра-
28
вилам сочетаемости слов переводит свой замысел в последовательно выстроенные речевые единицы, верен и подтвержден моделями порождения речевого высказывания. Каждое предложение, произносимое человеком, представляет собой новую синтагматическую комбинацию слов, не встречавшуюся прежде в речевой практике. Исходя из этого, речь не может быть набором выработанных реакций на поступающие раздражения. Мозг говорящего человека должен содержать определенную программу, так называемую универсальную грамматику (общую для всех языков), с помощью которой можно производить неограниченное число высказываний.
Итак, в процессе порождения текста имеет место синтагматическое преобразование мысли в речь, наибольшее значение при этом имеет операция отбора структурных, т.е. смысловых и языковых элементов речевого высказывания, которая рассматривается учеными как универсальная операция речепорождения.
Современный исследователь М.В. Влавацкая показала, что при построении речи, которая имеет синтагматический характер, действуют определенные семантические правила сочетаемости слов, которые становятся фильтрами, обеспечивающими осмысленность высказывания.
Эти проблемы изучает комбинаторная лингвистика. Она изучает язык не просто как систему знаков. В основе этой системы лежит сочетаемость, т.е. свойство языковых единиц, которое определяет функционирование языка как средства познания и общения.
При этом комбинаторика изучает комбинации единиц языка, обусловленные заданным смыслом. У истоков этой теории стоял Л.В. Щерба (1963), который выявил законы сочетаемости слов, имея в виду не только правила синтаксиса, но и, что гораздо важнее, правила сложения смыслов, дающие не сумму смыслов, а новые смыслы.
Современная комбинаторная лингвистика изучает комбинаторный потенциал языка. Синтагматика присутствует в языковом сознании носителя языка. Именно благодаря синтагматике происходит последовательное преобразование мысли в речь с помощью семантически и структурно связанных слов. Процесс порождения
29
речи включает несколько стадий, начиная от отбора структурных элементов высказывания и заканчивая развернутым высказыванием, и основывается на синтагматике, т.е. определенной последовательности этапов построения от внутренней речи к внешней. Изучение синтагматики показывает, как языковая система и правила построения речи позволяют человеку выражать свои мысли. Так синтагматика в рамках фразы или высказывания организует процесс речепроизводства.
Проблема языкового сознания исследуется Н.Ф. Уфимцевой, утверждающей, что «явления реальной действительности, воспринимаемые человеком в структуре деятельности общения, отображаются в его сознании таким образом, что это отображение фиксирует причинные, пространственные связи явлений и эмоций, вызывемые восприятием этих явлений, и образ мира меняется от одной культуры к другой» (Уфимцева, 2017, с. 33). Сложность изучения языкового сознания состоит в том, что оно не может быть проанализировано в момент протекания мыслительного процесса, его можно изучать только как продукт бывшей деятельности.
Необходимость изучения языкового сознания обусловлена тем, что оно обладает национально-культурной спецификой и выступает средством познания чужой культуры. Н.Ф. Уфимцева приходит к выводу, что коммуникативные конфликты между представителями разных лингвокультур обусловлены незнанием системных качеств культурных предметов, непосредственно не наблюдаемых, но интуитивно осознаваемых человеком. Недостаточная общность языковых сознаний является источником неполного понимания в межкультурном общении.
Подытоживая, подчеркнем, что современные ученые выдвинули неожиданную мысль о том, что язык есть одна из способностей человеческого мозга. Мы рассуждаем о связи языка и мышления, а на самом деле это две стороны одной общечеловеческой способности.
30