книги / Самоубийство Социолог. этюд

затедьства этого положения — доказательства, преимуществом которых, по сравнению с показаниями историков, является большая точность.

В литературе встречается мнение, что великие политиче­ ские перевороты умножают число самоубийств. Но Морселли показал, что факты противоречат этому мнению. Все рево­ люции, бывшие во Франции в течение XIX века, уменьшали количество самоубийств в тот период времени, когда они со­ вершались. Общее число самоубийств с 1.904 в 1829 г. падает в революционный 1830 г. до 1.756, что дает внезапное умень­ шение приблизительно на 10%. В 1848 г. падение это не ме­ нее значительно: общая годовая сумма понижается с 3.647 до 3.301. Далее, в 1848—1849 гг. кризис, только что разразив­ шийся во Франции, проносится по всей Европе; количество самоубийств везде уменьшается, и уменьшение тем замет­ нее, чем сильнее и продолжительнее был кризис. Это явству­ ет из следующей таблицы.

В Германии возбуждение было более сильно, чем в Дании, и борьба была более продолжительна, чем во Франции, где но­ вое правительство образовалось немедленно; в соответствии с этим в германских государствах число самоубийств продол­ жает понижаться вплоть до 1849 г. В этом последнем году понижение достигает 13% в Баварии, 18% — в Пруссии, в Сак­ сонии только за один 1848—1849 г. оно также равняется 18%.

Если взять всю Францию в целом, то ни в 1851, ни в 1852 г. мы не замечаем аналогичного явления. Число самоубийств остается постоянным. Но в Париже соир <Гё1а* производит свой обычный эффект; несмотря на то, что оно совершилось в декабре 1851 г., цифра самоубийств падает с 483 в 1851 г. до 446 в 1852 г. ( —8%) и в 1853 г. остается еще на уровне

463.60 В этом факте можно было бы видеть доказательство того, что переворот сверху, совершенный в 1851 г., гораздо сильнее потряс Париж, чем провинцию, которая, по-видимо­ му, осталась почти индифферентной. Однако влияние подоб­ ного рода кризисов вообще гораздо заметнее отражается на столице, нежели на департаментах. В 1830 г. в Париже паде­ ние равнялось 13% (269 случаев вместо 307 в предшествую­ щем году и 359 в последующем); в 1848 г. оно составляло 32% (481 случай вместо 698).61

Даже чисто парламентские кризисы, несмотря на свою сравнительно малую интенсивность, имеют иногда тот же самый результат. Так, например, во Франции хроника само­ убийств носит на себе явный след парламентского переворо­ та 16 мая 1877 г., того возбуждения, которое за ним последова­ ло, а также тех выборов, которые в 1889 г. положили конец буланжистской агитации. Для того чтобы убедиться в этом, стоит только сравнить распределение самоубийств по меся­ цам в указанные годы и в годы, соседние с ними.

В течение первых месяцев 1877 г. число самоубийств выше соответственного числа 1876 г. (1.945 вместо 1.784 с янва­ ря по апрель включительно), и повышение это сохраняется в мае и июне. Лишь в конце последнего были распущены палаты и фактически начался избирательный период. По всей вероятности, именно в этот момент политические страсти были возбуждены сильнее всего, ибо в дальнейшем они долж­ ны были несколько успокоиться под влиянием времени и ус­ талости. И мы видим, что в июле число самоубийств уже не превышает соответственной цифры предыдущего года, а спус­

кается ниже ее на 14%. Если не считать легкой приостанов­ ки в августе, понижение это сохраняется, хотя и в меньшей степени, вплоть до ноября. В этот момент кризис заканчива­ ется. Тотчас же по его окончании повышенное движение са­ моубийств, временно приостановленное, начинается снова. В 1889 г. интересующее нас явление обнаруживается еще ярче. Палата распускается в начале августа; избирательная агита­ ция начинается немедленно и продолжается вплоть до конца сентября, когда и произошли выборы. И в августе наблюдает­ ся по сравнению с соответственным месяцем 1888 г. внезап­ ное уменьшение числа самоубийств на 12%, которое сохра­ няется в сентябре, но более или менее быстро прекращается

воктябре, т. е. в тот момент, когда борьба закончена. Великие национальные войны оказывают то же самое влия­

ние, как и политические волнения. В 1866 г., когда разражает­ ся война между Австрией и Италией, число самоубийств как в той, так и в другой стране понижается на 14%.

В 1864 г. наступает очередь Дании и Саксонии. В этой последней стране число самоубийств, составлявшее 643 на 1 мдн. жителей в 1863 г., упало в 1864 г. до 545, т. е. на 16%, чтобы в следующем 1865 г. снова подняться до 619. Что ка­ сается Дании, то, не имея сведений о числе ее самоубийств в 1863 г., мы не в состоянии сравнить его с числом 1864 г.; но мы знаем, что общий итог самоубийств в этом последнем году выражается цифрой 411, ниже которой число добро­ вольных смертей ни разу не опускалось начиная с 1852 г. И так как в 1865 г. оно поднимается до 451, то, по всей вероят­ ности, цифра 411 знаменует собой значительное понижение.

Война 1870—1871 гг. имела такие же последствия для Фран­ ции и Германии.

Число самоубийств на 1 млн. жителей

Можно было бы подумать, что это уменьшение вызвано тем обстоятельством, что во время войны часть населения призывается на военную службу, а в действующей армии чрезвычайно трудно, конечно, вести счет самоубийствам. Но женщины не менее мужчин участвуют в указанном пониже­ нии. В Италии число женских самоубийств со 130 в 1864 г. спускается до 117 в 1866; в Саксонии — со 133 в 1863 г. до 120 в 1864 и 114 в 1865 (уменьшение на 15%). В этой по­ следней стране не менее значительное падение наблюдается и в 1870 г.: со 130 в 1869 г. число женских самоубийств сни­ жается до 114 в 1870 г. и остается на этом уровне в 1871 г.; понижение равно 13%, т. е. больше, чем понижение, испы­ танное мужскими самоубийствами за то же время. В Прус­ сии в 1869 г. оканчивали жизнь самоубийством 616 женщин на 1 млн. жителей, тогда как в 1871 г. таковых насчитыва­ лось не более 540 (—13%). Мы знаем к тому же, что молодые люди в том возрасте, в котором они подлежат призыву, со­ ставляют лишь небольшую долю самоубийц. Только в тече­ ние шести месяцев 1870 г. происходили военные действия; за это время миллион французов 25—30 лет дал самое боль­ шее сотню случаев самоубийства,62 тогда как разница между 1870 и 1869 гг. достигает 1.057 случаев.

Некоторые исследователи задавались вопросом, не проис­ текает ли внезапное понижение числа самоубийств в период кризиса оттого, что в это время органы администрации па­ рализуются и установление числа случаев самоубийств со­ вершается с меньшей точностью. Но многочисленные факты доказывают, что этой случайной причины не достаточно для объяснения рассматриваемого нами явления. Прежде всего, оно отличается очень большой общностью. Оно имеет место одинаково у победителей и у побежденных, у тех, кто внед­ ряется в чужую страну, и у тех, кто испытывает неприятель­ ское нашествие. Мало того, в тех случаях, когда потрясение очень сильно, результаты его дают себя чувствовать долгое время спустя. Число самоубийств повышается лишь очень медленно; проходит несколько лет прежде, чем оно дости­ гает своего первоначального уровня; это наблюдается даже в странах, где в нормальное время количество самоубийств

растет регулярно из года в год. К тому же, хотя частичная неполнота регистрации возможна и даже вероятна в эти эпо­ хи переворотов, понижение показателя самоубийств, уста­ новленное статистикой, носит слишком постоянный харак­ тер для того, чтобы его можно было приписать кратковре­ менному расстройству административных функций как главной причины.

Далее, не все политические или национальные кризисы оказывают такое влияние, а лишь те из них, которые возбуж­ дают страсти, — и в этом лучшее доказательство того, что перед нами не ошибка подсчета, а явление социально-психо­ логического порядка. Мы уже отметили, что французские революции всегда сильнее отзывались на числе самоубийств в Париже, чем в департаментах, хотя в рядах провинциаль­ ной администрации они вызывали такое же замешательство, как и в рядах столичной. Очевидно, дело только в том, что события этого рода всегда интересовали провинциалов мень­ ше, чем парижан, которые были их главными деятелями и стояли к ним ближе всего. Равным образом, в то время как великие национальные войны, подобные войне 1870—1871 гг., оказывали и во Франции, и в Германии могучее действие на ход самоубийств, войны, не затрагивавшие особенно глубо­ ко народную массу, вроде крымской или итальянской, не об­ наруживали заметного влияния на самоубийства. В 1854 г. произошло даже значительное повышение числа самоубийств (3.700 случаев вместо 3.415 в 1853 г.). Тот же самый факт наблюдается в Пруссии в течение войн 1864 и 1866 гг. Циф­ ры остаются неподвижными в 1864 г. и немного повышаются в 1866 г. Причина в том, что войны эти были всецело обяза­ ны инициативе профессиональных политиков и не разбуди­ ли народных страстей, подобно войне 1870 г.

С этой же точки зрения интересно отметить, что в Бава­ рии 1870 год не имел тех последствий, как в других немецких странах, особенно в северной Германии. В Баварии в 1870 г. насчитывалось больше самоубийств, чем в 1869 г. (452 вмес­ то 425). Только в 1871 г. наступает небольшое уменьшение; оно слегка усиливается в 1872 г., когда имели место не более 412 случаев, что, впрочем, составляет понижение всего на

9 % по сравнению с 1869 г. и на 4% по сравнению с 1870 г. И, однако, Бавария принимала в военных событиях такое же материальное участие, как и Пруссия; подобно Пруссии, она мобилизовала всю свою армию, и потому нет никакого осно­ вания предполагать, что расстройство административного механизма было там менее значительно. Вся разница в том, что ее моральное участие в событиях было не столь интен­ сивно. В самом деле, как известно, католическая Бавария более, чем какая-либо другая немецкая страна, жила всег­ да своей особой жизнью и ревностно отстаивала свою неза­ висимость. Она принимала участие в войне по воле своего короля, но без внутреннего увлечения. Поэтому она была гораздо слабее прочих союзных народов затронута тем ве­ ликим общественным движением, которое охватило в то вре­ мя Германию; его отраженное влияние дало себя почувство­ вать в ней, но только гораздо слабее. Энтузиазм явился лишь по окончании войны и был очень умеренным. Только вос­ торженное упоение славой, разгоревшееся в Германии на дру­ гой день после победы 1870 г., смогло несколько подогреть Баварию, до того момента совершенно холодную и спокой­ ную.63

С этим фактом можно сопоставить следующий, вполне аналогичный ему. Во Франции в течение 1870—1871 гг. чис­ ло самоубийств упало только в городах.

Не подлежит сомнению, что в деревнях регистрация за­ труднена еще более, чем в городах. Следовательно, не здесь надо искать действительную причину этой разницы. Причи­ на состоит в том, что война оказывает все свое моральное воздействие только на городское население, более отзывчи­ вое, более впечатлительное, чем сельское, и, вместе с тем, более находящееся в курсе событий.

Таким образом, вышеприведенные факты допускают лишь одно объяснение. И объяснение это заключается в том, что великие социальные перевороты, как и великие национальные войны, оживляют коллективные чувства, пробуждают дух партийности и патриотизма, политическую веру и веру на­ циональную и, сосредоточивая индивидуальные энергии на достижение одной цели, создают в обществе — по крайней мере, на время — более тесную сплоченность. Не сам кризис оказывает то благотворное влияние, которое мы только что установили, но та социальная борьба, которая этот кризис создает. Так как борьба эта заставляет людей сближаться между собой перед лицом общей опасности, отдельные лица начинают меньше думать о себе, больше — об общем деле. И само собой понятно, что такая интеграция может не огра­ ничиваться самым моментом опасности, но в некоторых слу­ чаях —особенно, если она очень интенсивна, — способна пе­ режить те причины, которые ее непосредственно вызвали.

VI

Мы последовательно установили следующие три положе­ ния:

1.Число самоубийств изменяется обратно пропорциональ­ но степени интеграции религиозного общества.

2.Число самоубийств изменяется обратно пропорциональ­ но степени интеграции семейного общества.

3.Число самоубийств изменяется обратно пропорциональ­ но степени интеграции политического общества.

Из этого сопоставления видно, что если эти различные общества оказывают на самоубийства умеряющее влияние, то не в силу каких-либо особенностей, присущих каждому из них, а в силу общей им всем причины. Не специфическая природа религиозных чувств дает религии силу воздейство­ вать на число самоубийств, ибо семья и политическое общест­ во, когда они крепко сплочены, обнаруживают такое же влия­ ние. Впрочем, мы это уже доказали выше, изучая непосредст­ венно действие различных религий на самоубийство.64

утвердить по отношению к ним свое верховенство? В его распоряжении нет достаточного авторитета для того, чтобы удержать людей на их посту в тот момент, когда они хотят дезертировать. И, сознавая свою слабость, общество доходит до признания за индивидом права делать то, чему оно бес­ сильно воспрепятствовать. Раз человек признается хозяином своей жизни, он вправе положить ей конец. С другой сторо­ ны, у индивидов отпадает один из мотивов к тому, чтобы безропотно терпеть жестокие жизненные лишения. Когда люди объединены и связаны любовью с той группой, к кото­ рой они принадлежат, то они легко жертвуют своими инте­ ресами ради общей цели и с большим упорством борются за свое существование. Одно и то же чувствр побуждает их преклоняться перед стремлением к общему благу и дорожить своей жизнью, а сознание великой цели, стоящей перед ними, заставляет их забыть о личных страданиях. Наконец, в спло­ ченном и жизнестойком обществе можно наблюдать посто­ янный обмен идей и чувств между всеми и каждым, и поэто­ му индивид не предоставлен своим единичным силам, но имеет долю участия в коллективной энергии, находит в ней под­ держку в минуты слабости и упадка.

Однако все это имеет только второстепенное значение. Крайний индивидуализм не только благоприятствует дейст­ вию причин, вызывающих самоубийства, но может сам счи­ таться одной из причин такого рода. Он не только устраняет препятствия, сдерживающие стремление людей убивать себя, но сам возбуждает это стремление и дает место специально­ му виду самоубийств, которые носят на себе его отпечаток. Надо обратить особое внимание на это обстоятельство пото­ му, что в этом состоит специальная природа рассматриваемо­ го нами типа самоубийств и этим оправдывается название «эго­ истическое самоубийство», которое мы ему дали. Что же именно в индивидуализме приводит к таким результатам?

Часто высказывается мнение, что в силу своего психоло­ гического устройства человек не может жить, если он не при­ лепляется духовно к чему-либо его превышающему и способ­ ному его пережить; эту психологическую особенность чело­ века объясняли тем, что наше сознание не может примириться