!!Экзамен зачет 2023 год / Ширвиндт ОГРАНИЧЕНИЕ СВОБОДЫ ДОГОВОРА В ЦЕЛЯХ ЗАЩИТЫ ПРАВ потребителей
.docxЕще одно основание судебного контроля за содержанием договора обнаруживают иногда в абз. 1 п. 1 ст. 16 Закона о защите прав потребителей <1>. Закон объявляет недействительными "условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами". Как видно, здесь не идет речь о недействительности нечестных условий или условий, не соответствующих тем или иным абстрактным нормативным требованиям.
--------------------------------
<1> См.: Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. Т. 2. С. 382 - 387.
Между тем отмечается, что суды стали использовать этот пункт Закона для обоснования своего права на контроль за содержанием договора и на признание недействительными его условий, идущих вразрез с интересами потребителей <1>. В пользу такой интерпретации рассматриваемого предписания высказываются в последние годы и в литературе <2>.
--------------------------------
<1> Более или менее обоснованно такой подход усматривают в следующих актах высших судебных инстанций: Постановление Президиума ВАС РФ от 17 ноября 2009 г. N 8274/09 ("действия банка по взиманию платы за открытие и ведение ссудного счета применительно к пункту 1 статьи 16 Закона о защите прав потребителей ущемляют установленные Законом права потребителей" (выделено мной. - А.Ш.); Постановление Президиума ВАС РФ от 2 марта 2010 г. N 7171/09 (далее - Постановление N 7171/09); Определение ВС РФ от 17 мая 2011 г. по делу N 53-В10-15 (Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. Т. 2. С. 382).
<2> "Однако недействительными могут быть признаны не только условия договора, прямо противоречащие законодательству, но и условия, ущемляющие права потребителей в целом, т.е. ухудшающие положение потребителя, делающие его менее благоприятным по сравнению с предусмотренным законодательством. Закон не дает исчерпывающих указаний на то, какие условия договоров могут быть расценены в качестве "ущемляющих" права потребителей. Очевидно, что в данном случае следует руководствоваться п. 2 ст. 6 ГК РФ, в соответствии с которым права и обязанности сторон определяются, исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства и требований добросовестности, разумности и справедливости, а также общего смысла и начал Закона о защите прав потребителей" (Шерстобитов А.Е. Гражданский кодекс Российской Федерации и законодательство о защите прав потребителей о договорах с участием потребителей // Актуальные вопросы государства и права в Российской Федерации и в Республике Македония: Сборник научных статей. Вып. 1 / Отв. ред. А.Е. Шерстобитов. М.: Статут, 2006); "[в] договор на обслуживание граждан запрещается включать условия, ущемляющие права потребителей, т.е. ухудшающие правовое положение потребителей по сравнению с правилами, установленными законодательством. К условиям, ухудшающим правовое положение потребителей, следует отнести условия, ограничивающие их права, и условия, снижающие уровень гарантий, предоставленных им законодательством. Кроме того, имеются все основания относить к ним и недобросовестные условия" (Он же. Юридические гарантии охраны прав потребителей в договорных отношениях) (выделено мной. - А.Ш.); Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. Т. 2. С. 384 - 385.
Если этот подход действительно станет фактом отечественного правоприменения, можно будет говорить о том, что российское право допускает судебный контроль за содержанием потребительских договоров в гораздо большей мере, чем это делает европейский законодатель, так как вывод о недействительности договорных условий в соответствии с абз. 1 п. 1 ст. 16 Закона о защите прав потребителей не зависит от обстоятельств, при которых спорное условие было включено в договор, и, стало быть, недействительными могут быть объявлены и такие законные, но ущемляющие интересы потребителя условия, которые специально согласовывались сторонами <1>. Кроме того, возможны расхождения между российским и общеевропейским правом в вопросе о последствиях, которые признание того или иного отдельного условия недействительным влекут для сделки в целом. Если в отечественном праве отсутствуют специальные предписания на этот счет и, следовательно, имеются основания для применения общих правил о последствиях недействительности части сделки (ст. 180 ГК РФ: "недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части") <2>, то Директива 93/13/EEC предписывает оставлять договор в силе, "если он может существовать без нечестных условий" (п. 1 ст. 6).
--------------------------------
<1> Ср., однако, дополнительный мотив в Постановлении N 7171/09: "Кроме того, договор N... является типовым, с заранее определенными условиями, а значит, Б... как сторона в договоре была лишена возможности влиять на его содержание, что и явилось основанием для ее обращения за защитой нарушенных прав в управление"; ср. также абз. 5 изложения фабулы п. 3 информационного письма N 146: "Однако в рассматриваемом деле спорное условие было включено в типовой с заранее определенными условиями договор кредита. Банк не доказал, что это условие индивидуально обсуждалось сторонами при заключении договора кредита. Суд указал, что данное условие является явно обременительным для заемщика-гражданина (пункт 2 статьи 428 ГК РФ). Ссылка ответчика на положения пункта 3 статьи 421 ГК РФ была признана судом апелляционной инстанции неправомерной, так как возможность сторон договором изменять положения диспозитивных норм закона в договорных отношениях с участием потребителя ограничена пунктом 1 статьи 16 Закона о защите прав потребителей, запрещающим ухудшение положения потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации".
<2> См., например: Шерстобитов А.Е. Юридические гарантии охраны прав потребителей в договорных отношениях; Он же. Гражданский кодекс Российской Федерации и законодательство о защите прав потребителей о договорах с участием потребителей; Парций Я.Е. Комментарий к Закону РФ "О защите прав потребителей" (постатейный) (СПС "КонсультантПлюс", 2006); Кирилловых А.А. Защита прав потребителей: вопросы правового регулирования. М.: Деловой двор, 2012; ср., однако, у А.А. Новицкой: "Действие ст. 180 ГК РФ исключается в частично действительных договорах с потребителями. В соответствии с п. 1 ст. 16 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей" условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в области защиты прав потребителей, признаются недействительными. Приведенные нормы российского и немецкого законодательства о защите прав потребителя раскрывают охранительную функцию механизма частичной недействительности. Недействительность всего договора могла бы использоваться недобросовестным предпринимателем в целях освобождения от сделки, которая вследствие отпадения выгодных условий потеряла для него интерес. Императивные нормы-предписания, согласно которым оставшаяся сделка является действительной, напротив, удерживают предпринимателя в договоре. Сохранение сделки в части на основании ст. 180 ГК РФ и § 139 ГГУ выступает, таким образом, своего рода санкцией для предпринимателя" (Новицкая А.А. Недействительность части сделки: сравнительно-правовой анализ российского и немецкого правового регулирования // Вестник гражданского права. 2011. Т. 11. N 1); см. также: Защита прав потребителей финансовых услуг / М.Д. Ефремова, В.С. Петрищев, С.А. Румянцев и др.; Отв. ред. Ю.Б. Фогельсон ("Единственная польза от ст. 16 в том, что можно признать недействительным не весь договор в целом, а одно из его условий. Если бы этой нормы не было, ст. 180 ГК РФ создала бы для этого препятствия") (правильность последнего вывода вызывает сомнения, поскольку положение Закона, объявляющее то или иное условие договора недействительным, едва ли может быть автоматически истолковано как предрешающее вопрос о действительности остальных частей сделки).
Однако на сегодняшний день констатировать наличие описанного института в российском праве, наверное, рано: по крайней мере, на уровне высших судебных инстанций соответствующие решения слишком малочисленны и неоднозначны.
Информационные обязанности <1>
--------------------------------
<1> Об этом инструменте в европейском праве см.: Heiderhoff B. Informationspflichten (Verbrauchervertrag) // HdEP. Bd. I. S. 858 - 861 (Information Obligations (Consumer Contracts). P. 869 - 872); Riesenhuber K. Op. cit. S. 376 - 392; о российском праве см.: Кратенко М.В. Защита прав потребителей услуг: Справочник. Здесь мы вынуждены ограничиться только самым общим обзором информационных обязанностей: их классификация по содержанию, различные функции этих обязанностей и санкции за их неисполнение (см. об этом: Riesenhuber K. Op. cit.), а также конкретные сведения, подлежащие предоставлению в том или ином случае, остаются за рамками настоящего обсуждения.
Как правило, контрагенты располагают информацией, имеющей значение для договора, в разном объеме. Известны и типичные случаи такой информационной асимметрии. Скажем, продавец обычно лучше знает свой товар, чем покупатель, профессионал более информирован, чем его клиент, а предприниматель - чем потребитель. Информационный перевес одной из сторон, обеспечивающий ей явные фактические преимущества, усиливающий ее переговорные позиции и сулящий ей имущественные выгоды, - вполне нормальное хозяйственное явление, не требующее по общему правилу вмешательства законодателя. Убеждение в необходимости защиты потребителей, которые часто заключают договоры на невыгодных для себя условиях, вызвало к жизни идею, что восстановить договорный паритет и тем самым материальную договорную справедливость можно, устранив или, по крайней мере, сгладив информационную асимметрию путем предоставления потребителю необходимой информации: осведомленный потребитель сумеет должным образом использовать сохраняемую за ним в полном объеме договорную свободу и не согласиться на необоснованное ущемление его интересов в договоре <1>. Поскольку в действительности потребитель страдает не столько от информационного голода, сколько от отсутствия у него стимулов и средств для обработки доступных сведений, объем которых после соответствующего вмешательства законодателя возрастает порой до неудобоваримых величин, "информационная модель" защиты потребителей признается сегодня недостаточно эффективной и применяется вместе с более жесткими формами ограничения свободы договора.
--------------------------------
<1> Положительный результат видели еще и в том, что информированный потребитель сможет эффективнее регулировать рынок.
Возложение информационных обязанностей на предпринимателя носит очевидно императивный характер <1> и в этом смысле ограничивает свободу договора. Если информационные обязанности квалифицируются как договорные, то налицо императивное определение содержания договора.
--------------------------------
<1> Показательны в этом смысле правила Директивы 2000/31/EC "О некоторых правовых аспектах услуг информационного общества, в частности об электронной коммерции на внутреннем рынке", касающиеся информационных обязанностей лица, предоставляющего услуги по использованию современных информационных технологий. Регламентируя предоставление информации клиенту, Директива иногда допускает соглашения об ином, но не с потребителем (п. 1 и 2 ст. 10, п. 1 ст. 11).
Европейский законодатель широко использует этот прием защиты потребителя, предписывая предпринимателю обеспечить его определенной информацией о себе, о предмете договора, о праве потребителя на его отмену и др. на той или иной стадии их взаимодействия. Поскольку информационные обязанности возлагаются на определенных лиц и устанавливаются в пользу определенного лица, а санкцию за их нарушение европейское законодательство не определяет, признается, что вследствие их неисполнения у потребителя возникает требование о возмещении вреда в связи с нарушением субъективного частного права <1>. Возложение на предпринимателя обязанностей по информированию потребителя может относиться к разным стадиям взаимодействия сторон:
--------------------------------
<1> Riesenhuber K. Op. cit. S. 378. Цели, которые европейские нормотворческие инстанции ставят перед национальными правопорядками, могут достигаться любыми средствами - лишь бы они были эффективны и органично вписывались в соответствующую национальную правовую систему. Например, это могут быть как частно-, так и публично-правовые предписания. Однако, как следует из практики Европейского суда, в случаях, когда общеевропейский законодатель четко определяет обязанное лицо и лицо, в пользу которого устанавливается регулирование, и когда эффективным способом реализации целей регулирования оказывается признание за последним субъективного частного права, национальные законодательства по большому счету обязаны имплементировать право директив именно таким образом (Ibid. S. 267 - 275). Впрочем, известны и иные национальные решения (Heiderhoff B. Informationspflichten (Verbrauchervertrag). S. 860 (Information Obligations (Consumer Contracts). P. 871)).
- к преддоговорной (см., например, подп. "a" п. 1 ст. 4 Директивы 90/314/EEC "О поездках с предоставлением комплекса услуг", ст. 4 Директивы 97/7/EC "О защите потребителей при заключении договоров на расстоянии", ст. 3 Директивы 2002/65/EC "О дистанционном сбыте потребителю финансовых услуг и об изменении Директивы 90/619/EEC Совета и Директив 97/7/EC и 98/27/EC", ст. 5 и 6 Директивы 2008/48/EC, ст. 3, 4, п. 4 ст. 5 Директивы 2008/122/EC "О защите потребителей в отношении некоторых аспектов договоров таймшера, договоров о долгосрочных туристических продуктах, договоров по перепродаже или обмену [таймшеров]", ст. 5 и 6, п. 2 ст. 8 Директивы 2011/83/EU "О правах потребителей...");
- на стадии заключения договора (см., например, п. 2 ст. 10 Директивы 2008/48/EC);
- на стадии исполнения договора (см., например, подп. "b" п. 1 ст. 4 Директивы 90/314/EEC, ст. 5 Директивы 97/7/EC, п. 2 - 3 ст. 5 Директивы 2002/65/EC, п. 3 ст. 5, ст. 11 и 12 Директивы 2008/48/EC, п. 2 ст. 5 Директивы 2008/122/EC, п. 2 ст. 7 Директивы 2011/83/EU).
Информация о праве на отмену договора в соответствии с Директивой 85/577/EEC "О защите потребителя в случае заключения договоров вне помещений предпринимателя" может быть предоставлена как до, так и после его заключения, поскольку законодатель на этот счет не высказывается (ст. 4). Вместе с тем срок существования права на отмену начинает течь только после предоставления этой информации (п. 1 ст. 5).
Во многих случаях Директивы определяют форму, в которой та или иная информация должна быть доведена до потребителя (так, о письменной форме говорит ст. 4 Директивы 85/577/EEC, о "письменной или другой подходящей форме" - п. 1 ст. 4 Директивы 90/314/EEC, о письменной форме "или на ином, доступном ему [потребителю] долговечном носителе информации" - п. 1 ст. 5 Директивы 97/7/EC, о "бумажной форме или ином долговечном носителе информации" - п. 1 ст. 5 Директивы 2002/65/EC и п. 1 ст. 5, п. 1 ст. 6, п. 1 ст. 11, п. 2 ст. 12 Директивы 2008/48/EC, о "бумажной форме" - п. 3 ст. 5 Директивы 2002/65/EC, о "бумаге или - с согласия потребителя - ином долговечном носителе информации" - п. 1, 2 и 4 ст. 7 Директивы 2011/83/EU, о "долговечном носителе информации" - п. 7 ст. 8 Директивы 2011/83/EU), а также закрепляют требования к ее качеству, среди которых достоверность, ясность и четкость (п. 1 ст. 3 Директивы 90/314/EEC, п. 2 ст. 4 Директивы 97/7/EC, п. 2 ст. 3 Директивы 2002/65/EC, п. 2 ст. 4, п. 5 ст. 5 Директивы 2008/48/EC, п. 1 ст. 4 Директивы 2008/122/EC, п. 1 ст. 5, п. 1 ст. 6, п. 1 ст. 7, п. 1, 2, 3 ст. 8 Директивы 2011/83/EU), или даже обязывают предпринимателя занести информацию в стандартный формуляр <1> (п. 1 ст. 5 Директивы 2008/48/EC).
--------------------------------
<1> Чтобы облегчить ее сопоставление со сведениями, полученными от других предпринимателей.
Иногда европейское право, не возлагая на предпринимателя обязанностей по информированию потребителя, устанавливает требования к качеству предоставляемой информации и регулирует последствия ее предоставления (см., например, п. 2 ст. 3 Директивы 90/314/EEC).
Отечественному предпринимателю часто предписывается обеспечить потребителя информацией о себе, об исполнителе, о товаре, услуге или работе, об условиях договора, а также о правах и обязанностях сторон, причем информационные обязанности возникают на различных стадиях взаимодействия между предпринимателем и потребителем:
- на преддоговорной (см., например, ст. 8 - 10, 12, п. 2 ст. 26.1 Закона о защите прав потребителей, ст. 495, п. 1 ст. 498, ст. 732 ГК РФ, правила о проектной декларации, установленные ч. 1 ст. 3 и ст. 19 - 21 Федерального закона об участии в долевом строительстве, п. 7 - 10 Правил оказания услуг по реализации туристского продукта, абз. 2 п. 3, п. 8, 17 Правил продажи товаров дистанционным способом);
- на стадии заключения договора (ч. 2 ст. 10, ч. 2 ст. 10.1 Федерального закона об основах туристской деятельности);
- на стадии исполнения договора (см., например, п. 2 - 3 ст. 10, п. 3 и 4 ст. 26.1, ст. 36 Закона о защите прав потребителей, ст. 736 ГК РФ, п. 9, 11, 32 Правил продажи товаров дистанционным способом);
- после исполнения (основного) обязательства предпринимателя (п. 3 ст. 20 Закона о защите прав потребителей "Устранение недостатков товара изготовителем (продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером)").
В ряде случаев законодатель устанавливает требования к форме предоставления информации (так, на письменной форме настаивают, в частности, п. 3 ст. 20, п. 3 и 4 ст. 26.1 Закона о защите прав потребителей).
Общие требования к информации о предпринимателе, товарах, работах и услугах установлены в ст. 8 Закона о защите прав потребителей: эта информация должна предоставляться в необходимом объеме и быть достоверной (п. 1), должна доводиться до сведения потребителей в наглядной и доступной форме способами, принятыми в отдельных сферах обслуживания потребителей, на русском языке (п. 2).
Формы и формальное содержание <1>
--------------------------------
<1> Riesenhuber K. Op. cit. S. 317 - 325.
Традиционный способ защиты контрагентов от поспешного и необдуманного заключения договора, призванный показать сторонам серьезность совершаемого ими шага и его последствий, - установление обязательных требований к форме договора (ограничивающих свободу формы договора как важного элемента договорной свободы вообще). Этот инструмент защиты потребителей используется европейским законодателем сравнительно редко, что объясняется не в последнюю очередь широким распространением его частичных функциональных аналогов - преддоговорных информационных обязанностей предпринимателя и права потребителя на отмену договора. Пункт 1 ст. 5 Директивы 2008/122/EC и п. 1 ст. 10 Директивы 2008/48/EC требуют соответственно для договоров таймшера, а также иных, регулируемых той же Директивой и кредитных договоров, чтобы они совершались на "бумаге или ином долговечном носителе". Подпункт "b" п. 2 ст. 4 Директивы 90/314/EEC предписывает, чтобы договор о поездке с предоставлением комплекса услуг заключался "письменно или в другой, понятной и доступной потребителю форме". Последствия несоблюдения формы европейский законодатель не устанавливает.
В соответствии с функциями формы, играющими первостепенную роль для защиты потребителей, многие директивы детально регламентируют вопросы, которые должны быть согласованы сторонами в (заключенном в соответствующей форме) договоре (п. 2 - 4 ст. 5 Директивы 2008/122/EC, п. 2 ст. 10 Директивы 2008/48/EC, подп. "a" п. 2 ст. 4 Директивы 90/314/EEC).
Ограничивает свободу формы договора и российский законодатель. Так, в письменной форме должны совершаться договор проката (п. 2 ст. 626 ГК РФ), договор о реализации туристского продукта (ч. 1 ст. 10 Федерального закона об основах туристской деятельности), соглашение о сроке устранения недостатков товара (п. 1 ст. 20 Закона о защите прав потребителей), договор участия в долевом строительстве (ч. 3 ст. 4 Федерального закона об участии в долевом строительстве), предупреждение о необходимости погашения участником долевого строительства задолженности по уплате цены и о последствиях неисполнения такого требования (ч. 3 ст. 9 Федерального закона об участии в долевом строительстве) <1>.
--------------------------------
<1> Статья 493 ГК РФ вопреки своему названию ("Форма договора розничной купли-продажи") вопросы формы не затрагивает (см.: Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй: В 3 т. / Под ред. П.В. Крашенинникова. Т. 1. М.: Статут, 2011. (автор - О.А. Рузакова); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая: учебно-практический комментарий (постатейный) / Под ред. А.П. Сергеева (автор - А.А. Павлов); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй: В 3 т. (постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. 3-е изд., перераб. и доп. Т. 2 (автор - Ю.С. Харитонова); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. 5-е изд., испр. и доп. с использованием судебно-арбитражной практики (автор - Т.Л. Левшина)).
Специальные последствия несоблюдения требований к форме в названных случаях законом не предусмотрены. Применение п. 1 ст. 162 ГК РФ, предусматривающего в качестве общего последствия недопустимость ссылки на свидетельские показания в подтверждение сделки и ее условий, во-первых, может быть исключено толкованием в отношении соглашений о сроках устранения недостатков товара и в отношении предупреждения о необходимости погашения задолженности участником долевого строительства, во-вторых, как правило, выгодно потребителю в случаях с договором проката и, в-третьих, едва ли будет иметь хождение на практике в отношении договоров участия в долевом строительстве. Однако применение этого правила к договорам о реализации туристского продукта в большинстве случаев существенно ухудшит положение потребителя по сравнению с тем, каким оно было бы, если бы закон вообще не устанавливал требования к форме.
Знакома отечественному праву и императивная фиксация круга вопросов, по которым сторонами должно быть достигнуто соглашение. Например, п. 1 ст. 23.1 Закона о защите прав потребителей гласит: "Договор купли-продажи, предусматривающий обязанность потребителя предварительно оплатить товар, должен содержать условие о сроке передачи товара потребителю" <1>. Иногда эти вопросы объявляются существенными условиями договора. Так поступает законодатель в ч. 2 ст. 10 Федерального закона об основах туристской деятельности (ср. также ч. 2 - 3 ст. 10.1 Федерального закона об основах туристской деятельности и п. 13 - 14 Правил оказания услуг по реализации туристского продукта), не различая в данном случае условий договора и сведений, содержащихся в его тексте.
--------------------------------
<1> Практическое значение этого правила может вызывать сомнения, учитывая, что закон не устанавливает требований к форме таких договоров.
Ограничение свободы выбора применимого права <1>
--------------------------------
<1> О европейском праве см.: Gsell B. Op. cit. S. 576 - 580; Haar B. Verbraucherkredit (Regelungsansatze). S. 1612 (Consumer Credit (Regulatory Principles). P. 368 - 369); Rosler H. Verbrauchervertrage (IPR und IZPR) // HdEP. Bd. II. S. 1612 - 1617 (Consumer Contracts (PIL). P. 361 - 365); Ruhl G. Rechtswahl // HdEP. Bd. II. S. 1270 - 1274 (Choice of Law by the Parties. P. 190 - 194); Staudinger A. Reisevertrag (Pauschalreisen). S. 1289 - 1290 (Package Travel Contracts (Package Tours). P. 1236 - 1237); Siehr K. Gesetzesumgehung // HdEP. Bd. I. S. 744 (Evasion of Law. P. 653); о российском праве см.: Асосков А.В. Понятие и классификация коллизионных норм с множественностью привязок // Вестник гражданского права. 2010. Т. 10. N 3; Он же. Влияние материального права на коллизионное регулирование частноправовых отношений с иностранным элементом // Основные проблемы частного права: Сборник статей к юбилею доктора юридических наук, профессора Александра Львовича Маковского / Отв. ред. В.В. Витрянский, Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010; см. также: Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей / Под ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2011 (автор - О.А. Рузакова); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / М.П. Бардина, Б.А. Булаевский, Н.Г. Вилкова и др.; Под ред. Н.И. Марышевой, К.Б. Ярошенко. 3-е изд., испр. и доп. М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 2010 (автор - О.Н. Зименкова); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, М.М. Богуславского, А.Г. Светланова. М.: Юрайт, 2004 (автор - А.Н. Ошноков); Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М.: Юристъ, 2002 (автор - А.С. Комаров); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Под ред. В.П. Мозолина. М.: ИНФРА-М; НОРМА, 2002 (автор - Г.К. Дмитриева при участии В.Н. Анурова).
Одно из проявлений частной автономии <1> - свобода сторон выбрать право, применимое к их отношениям. Известная национальным правопорядкам она признается и на европейском уровне (см. прежде всего ст. 3 Регламента 593/2008 "О праве, применимом к договорным обязательствам (Рим I)", ст. 14 Регламента 864/2007 "О праве, применимом к внедоговорным обязательствам (Рим II)"). Свобода определения применимого права позволяет исключить применение к отношениям сторон не только диспозитивных, но и императивных норм того или иного национального правопорядка и открывает частной автономии большие возможности, чем материально-правовая свобода договора. Потребитель, лишенный возможности отказаться от защиты, императивно предоставляемой ему законодателем, мог бы, пользуясь свободой выбора применимого права, достичь того же результата, отказавшись от применения к его договору соответствующего национального права. Такой свободой потребителя мог бы воспользоваться злонамеренный предприниматель.
--------------------------------
<1> О европейском праве см.: Gsell B. Op. cit. S. 576 - 580; Haar B. Verbraucherkredit (Regelungsansatze). S. 1612 (Consumer Credit (Regulatory Principles). P. 368 - 369); Rosler H. Verbrauchervertrage (IPR und IZPR) // HdEP. Bd. II. S. 1612 - 1617 (Consumer Contracts (PIL). P. 361 - 365); Ruhl G. Rechtswahl // HdEP. Bd. II. S. 1270 - 1274 (Choice of Law by the Parties. P. 190 - 194); Staudinger A. Reisevertrag (Pauschalreisen). S. 1289 - 1290 (Package Travel Contracts (Package Tours). P. 1236 - 1237); Siehr K. Gesetzesumgehung // HdEP. Bd. I. S. 744 (Evasion of Law. P. 653); о российском праве см.: Асосков А.В. Понятие и классификация коллизионных норм с множественностью привязок // Вестник гражданского права. 2010. Т. 10. N 3; Он же. Влияние материального права на коллизионное регулирование частноправовых отношений с иностранным элементом // Основные проблемы частного права: Сборник статей к юбилею доктора юридических наук, профессора Александра Львовича Маковского / Отв. ред. В.В. Витрянский, Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010; см. также: Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей / Под ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2011 (автор - О.А. Рузакова); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / М.П. Бардина, Б.А. Булаевский, Н.Г. Вилкова и др.; Под ред. Н.И. Марышевой, К.Б. Ярошенко. 3-е изд., испр. и доп. М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 2010 (автор - О.Н. Зименкова); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, М.М. Богуславского, А.Г. Светланова. М.: Юрайт, 2004 (автор - А.Н. Ошноков); Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М.: Юристъ, 2002 (автор - А.С. Комаров); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Под ред. В.П. Мозолина. М.: ИНФРА-М; НОРМА, 2002 (автор - Г.К. Дмитриева при участии В.Н. Анурова).