ИГПЗС учебный год 2023 / 13_Anglia

13.

Как известно, Британия входила в состав Римской империи, но легионы римские покинули этот остров где-то в середине 5 века, началось самостоятельное развитие Британии. В главных закономерностях оно было очень сходно с развитием Франкского королевства, но всё же на территории Британии медленнее шли процессы феодализации, поэтому здесь позднее сформировалось единое государство; этому препятствовали ещё бесконечные завоевания Британии. В результате этих завоеваний коренные жители Британии были практически истреблены, и там стали доминировать германские племена: англы и саксы, они и дали название этому государству, которое там возникло – англо-саксонская монархия. Кроме того, где-то в начале 11 века обосновались на этих островах датчане. Последнее королевство, в сущности, было датским королевством, хотя и его называют англо-саксонским, потому что правила датчская династия. Кроме того, регулярно совершали набеги норвежцы. В общем, Британия – это целый клубок самых различных внешнеполитических противоречий, и вот такая бурная жизнь, когда постоянно коренным жителям Британских островов приходилось бороться против завоевателей, конечно, мешала внутреннему развитию, и оно приняло такой своеобразный характер уже в то время. Но тем не менее, мы видим, что где-то ко второй половине 10 века возникает два крупных королевства: эссекское и кентское, особенно эссекское -оно фактически и составило основу того явления, которое называют «англо-саксонская монархия». На эту тему очень много книг, особенно на английском языке, посвящённых этому периоду, особенно королю Артуру, только недавно догадались могилу его посмотреть, ничего там не обнаружили. То есть, сделали ложную могилу и тысячу лет верили, что там действительно похоронен король Артур. Потом забрались туда, а там ничего. Такие случаи бывают частенько. Вот эта крупное англо-саксонское королевство напоминало по своему устройству, конечно, франкское королевство. Во-первых, это королевская власть, но так же, как и у франков, она избирательна. Она наследственной является только фактически, но по традиции она избирательная. Да, и мы видим совет знати, у англо-саксов это witena gemot (собрание мудрых), и вот этот witena gemot и избирает нового короля. Как правило, стараются избрать человека авторитетного, а авторитетный человек – это, как правило, родственник, а ещё лучше – старший сын умершего короля. Но как бы то ни было, ведь завоеватели постоянно утверждались на троне, династии менялись, целая вакханалия с династиями мешала установлению наследственного принципа. Это обстоятельство сыграло роковую роль в событиях 1066 года. В 1066 умирает англо-саксонский король Эдуард Исповедник. У него не было наследников по родственной линии, т.е. не было вообще детей. Но он был женат на дочери крупного графа Уэссекского. Поэтому witena gemot, собравшийся буквально на следующий день после смерти короля (5 января умер, а 6 января собрались и избрали) избрал королём брата супруги Эдуарда Исповедника – Гарольда графа Уэссекского. Англо-саксоская знать признала его, но дело в том, что был ещё один претендент на престол очень серьёзный – это герцог Нормандии Вильгельм. Очень интересная фигура. Очень рано вступил на престол после пропажи его отца (отец его в 1035 пошёл в Святую Землю и не вернулся). А сын его был лет семи, наверное. Его и избрали новым герцогом. Он сначала, конечно, в делах не принимал участия. Но когда подрос, собрал вокруг себя ватагу (?) таких же молодых людей. Их главным развлечением было разъезжать на конях. Они научились очень хорошо биться, не слезая с коней. Раньше лошади использовались только для того, чтобы подвозить рыцаря к полю боя, дальше он спешивался и бился в пешем строю. А здесь научились на конях хорошо мечами орудовать, стрелять из лука – возникла конница. Эта конница навела порядок в нормандском герцогстве. С помощью этой конницы – своих друзей – Вильгельм подрос и принудил всех феодалов нормандского королевства ему подчиниться. Он был родственником французского короля. Его сестра была замужем за французским королём. Поэтому не очень удобно было ему на трон французский зариться, потому что ну зачем против родственника воевать?.. Энергии и сил у него, видимо, было много. В Нормандии утвердился принцип, в отличие от всей остальной Франции, согласно которому все вассалы были вассалами герцога. А во всей остальной Франции был принцип «вассал моего вассала – не мой вассал». Здесь это не действовало. Вильгельм – высший сеньор Нормандии, и все остальные ему подчиняются. И вот, видимо, где-то в 52-ом году произошло событие, которое потом отразило полотно в городе *Бойот(в)* (?). На этой картине была изображена вся история нормандского завоевания. Полотно начинается с того, что Гарольд граф Уэссекский приплывает в Нормандию. Там он попал в плен к каким-то феодалам. Вильгельм его освободил из плена, пригласил к себе гости, и якобы тогда Вильгельм заручился обещанием Гарольда, что после смерти бездетного Эдуарда, слабого здоровьем, Гарольд претендовать на престол не будет, несмотря на то, что его сестра является женой Эдуарда Исповедника. А Вильгельм также имел родственные связи с Эдуардом. Мать Эдуарда Исповедника – Эмма – была сестрой его отца. Поэтому, конечно, здесь маленькое подспорье, кто ближе родственник. Вильгельм, скорее всего, был ближе, т.к. здесь было хоть какое-то кровное родство, а у Гарольдо только чисто юридическое родство. Но как бы то ни было, король ведь избирался. И, видимо, Гарольд обещал, что он сообщит о смерти Эдуарда Исповедника, и Вильгельм приедет на witena gemot, и тогда он решит, кто будет королём. В подтверждение этого можно привести быстроту, с которой собрался witena gemot – быстро был избран Гарольд королём. То есть, он вообще не стал ждать и сообщать Вильгельму. Вильгельм узнал это, может быть, где-то через месяц. Стал писать письма, напоминать об обещании. Шла перепалка посланиями. Гарольд остаивал свои права на престол, Вильгельм свои. Тогда Вильгельм обратился к Римскому Папе, тот встал на его сторону. Папа дал ему Штандарт, благословил его на поход за троном в Англию. Историки, конечно, грешат против истины, против правды истории, когда называют Вильгельма завоевателем. Он таковым себя не считал и имел основания для этого. Он полагал, что в данном случае Гарольд нарушил клятву. А в средние века нарушение клятвы – это преступление очень тяжкое, особенно в среде феодалов. Он считал, что Гарольд не имеет никакого права на престол. Хотя witena gemot его избрал, но ведь другие претенденты не были рассмотрены. Ещё был норвежский король, который хотел занять трон. Любопытно, что одновременно и Вильгельму, герцогу Нормандии, и норвежскому королю пришла в голову мысль захватить трон силой. Практически одномоментно они этот поход начали, правда норвежский король раньше. Он где-то в начале 20-х чисел сентября высадился с севера Британии, со своим войском туда бросился Гарольд, разбил 25 сентября этого норвежского короля. Вернулся в Лондон и узнаёт, что 28 сентября высадился на побережье Британии Вильгельм, герцог Нормандии. Ему не удалось какие-то большие лодки построить, он высадил где-то не более 5 тысяч человек, из которых примерно 4 тысячи – конница, ещё тысяча пеших (лучники, в основном), повернулся к Лондону. Гарольд испугался. Надо было спокойно в Лондоне подождать подхода всех войск, выйти навстречу потом уже готовым, отдохнувшим. Но он с остатками своих войск, только что пришедшими в Лондон, бросился к Гастингсу, чтобы преградить путь Вильгельму. Этот факт показывает, что Гарольд всё-таки боялся, что знать признает Вильгельма королём. Чем дальше Вильгельм будет продвигаться, тем больше он будет общаться с англо-саксонской феодальной знатью, тем большую поддержку он получит. Другого объяснения не вижу, почему Гарольд совершил такой опрометчивый шаг – бросился с одной третью своего войска навстречу Вильгельму. Он нашёл холм близ Гастингса, там расположился на холме. Вильгельм очень обрадовался, когда узнал, что перед ним Гарольд со всему тремя братьями. Вообще, уникальная оплошность. Хотя бы одного брата оставил бы – потом он стал бы королём. Все три брата собрались, и практически всё войско. Ждут. Решил продержаться, дождаться подхода других сил, которые возвращались как раз с поля прежней битвы. Кроме того, бросил клич вассалам своим, чтоб собрались. Если бы сутки хотя бы продержался Гарольд, то он, конечно, победил бы, хотя бы числом. И вот 14 октября с утра началась эта битва. Она описана в летописи, в хрониках. Потом это полотно в *Байоте*(?), которое показывает, как эта битва проходила. Правда, много толкований существует тем картинкам, которые изображены. Но мы видим, что в битве участвовали непосредственно и Гарольд, и Вильгельм с обеих сторон. Расположились на холме войска Гарольда. Плотной стеной стояли, на вершине холма как раз шатёр Гарольда, командование. И их цель, конечно, продержаться просто. Вильгельм безуспешно атакует почти целый день. 14 октября очень рано смеркается уже. Где-то часа в три Вильгельм совершенно упавший духом, безнадёжный, причём был случай, когда стрела попала ему то ли в ногу, то ли ещё куда-то, он упал с коня. Решили, что он убит, и войско его побежало. С большим трудом ему удалось вскочить на нового коня, догнать войско и вернуть его. В общем, ситуация была совершенно не в пользу Вильгельма. И вот последняя атака на этот строй, который стоял вокруг холма… Вильгельм атакует сам, конницей, показывает желание прорвать этот строй. Сталкивается с первой шеренгой, поворачивается назад, изображает страх и бежит. То есть, была разыграна театральная постановка поражения. Вильгельм изобразил, что его войско в страхе от этих стойких воинов Гарольда бегут. Реакция какая этих стойких воинов? Догнать и добить. И они побежали за ними, и шеренга рассыпалась. Вильгельм, проскакав сколько-то там сот метров, поворачивается своей конницей и несётся к холму, и уже ничто не может его остановить. Шеренги нет, она рассыпалась. Он вообще на этих пеших воинов не обращает внимания. Врывается на холм… Потом уже летописцы оставили описание того, что происходило на холме потом. Лежали тела изрубленные, с большим трудом обнаружили изрубленного Гарольда, его братьев. Войско, естественно, рассеялось. Потом возникла легенда, что якобы Гарольду попала стрела в глаз, поэтому он проиграл сражение. Эта легенда долго держалась, но последними исследованиями было установлено, что он, скорее всего, действительно был ранен, но картинки на этом полотне не дают основания утверждать, что он действительно был поражён в глаз. Тем более, есть показания, что его просто мечами изрубили на куски. Потом супруга Гарольда обратилась к Вильгельму, чтоб он выдал ей тело, обещала золота отсыпать по весу тела. Установлен сейчас памятный знак на месте, где произошла битва. После этого Вильгельм бросился к Лондону, по пути, конечно, ломая сопротивление феодальной знати. И 25 декабря он был коронован в Кентерберийском соборе на титул короля англо-саксов. Причём, любопытно, он не принимал никаких упрёков, что он захватил силой трон, хотя впоследствии, конечно, признают английские правоведы, что это было завоевание. Возникнет целая доктрина прав на трон, вытекающих из завоевания. Эту доктрину предложат Вильяму Третьему, который захватит английский трон в 1689, но он от неё откажется. Эта доктрина будет вполне правовой, потому что, что бы ни говорили о западной цивилизации, какие бы мифы не распускали, что там верховенство права, никакого верховенства права там нет, а есть право силы. Всегда сила доминировала в западной цивилизации. И силе придавалось юридическое значение. Поэтому никакого завоевания с юридической точки зрения не было. Историки могут что угодно утверждать, но их представление об истории очень примитивно. Достаточно посмотреть все ключевые события из истории, и можно просто удивиться этими трактовками. Падение Западной Римской Империи… С чего они взяли? Отрёкся один из императоров, а было их два. Ну и где падение? Власть обоих императоров распространялась на всё пространство Римской Империи, то есть западная без императора не осталась. Зенон стал один править. А 476 год объявлен прямо таким событием. И что дальше? Два императора было, каждый мог издавать конституции, и эти конституции обоих императоров распространялись на всё пространство Римской Империи, даже если эту конституцию один издал. Она издавалась на самом деле под именами двоих. Хотя её на самом деле один издал. Фикция такая существовала. То есть, какое падение Западной Римской Империи? Вот и здесь так. Славная революция. Вот у меня книжка есть, будем во втором семестре рассматривать. Какая революция? Вооружённый захват Англии группой вооружённых людей Вильгельма Оранского, нанятого Амстердамскими финансистами. И всё. Англия потеряла свою независимость. Вот точно такое же и Нормандское завоевание. Перед нами в данном случае событие значительно более сложное, и его невозможно обозначить «завоеванием». Это не завоевание. Это, конечно, смена власти. Это своего рода мини-революция, но это не завоевание. Более того, Вильгельм не хотел быть завоевателем, он считал, что имеет право на трон, и он действительно его получил. Ведь witena gemot, избрав сначала Гарольда королём своим, потом в том же составе избрал королём Вильгельма. Почему? А он погиб. Гарольд погиб, других претендентов не было. Найдут потом каких-то родственников Эдуарда Исповедника малолетних, будут пытаться феодалы мятежные объявить их королями, но ничего не получится. Но самое любопытное – факт, свидетельствующий о том, что это было не завоевание, а намного более сложное явление. Когда Вильгельм был провозглашён королём, он поклялся, что будет соблюдать все традиции и обычаи англо-саксонского королевства, что он такой же англо-саксонский король, как все. Более того, он гарантировал имущественную и личную неприкосновенность всем своим подданным, которые не будут участвовать в мятежах. Правильно, любой король так и должен действовать. Но, к сожалению, в мятежах впоследствии участвовало большинство англо-саксонских феодалов. Он их просто перебил. Люди совершенно неадекватно восприняли ситуацию. Вильгельм пришёл с очень маленьким войском. Но никто не понял, что это за войско. Это было войско, к которому они не привыкли. Ну и что, что 5 тысяч всадников? Они все думали, что всадники спешатся, и будут так же, как принято в это время вести бой в пешем строю, но всадники не спешивались, и это придавало огромную силу этой горстке воинов. Вильгельм гонял феодалов по всей Нормандии, перебил всех мятежников. На эти факты не обратили внимания, хотя они были очень хорошо известны, ведь шло проникновение Нормандцев на государственную службу ещё при Эдуарде Исповеднике, и очень много было их на государственной службе. То есть это слияние нормандского и англо-саксонского обществ уже шло до нормандского завоевания. Данное «завоевание» лишь ускорило процесс. Вместо англо-саксонской монархии появляется англо-нормандская монархия. Эта замена терминов выражает вот ту революцию, которая на самом деле произошла. Во-первых, сменился почти полностью весь правящий слой, поскольку большинство англо-саксонских феодалов приняло участие в мятеже, они были просто убиты, а те, кто не был убит, у них конфисковали земли. И что получилось сразу же? Англо-саксонский король был очень слабой фигурой, потому что многие феодалы имели больше земельных угодий, чем он, богаче были. Вот, граф Уэссекский, например, был богаче, чем Эдуард Исповедник. А во времена Нормандской монархии возникла совершенно другая ситуация: самым богатым землевладельцем оказался король. Он оставил себе 1\7 часть всех угодий земельных. Это невиданно. При этом остальные земли он раздавал от себя, и неслучайно впоследствии утвердится доктрина о том, что все земли Англии являются собственностью короля. Ownership на землю в Англии имел только король. Эта доктрина просуществовала до 1922 года, до принятия закона о собственности (акта о праве собственности). Далее. Он ведь земли раздавал не так, как раздавали во Франкском королевстве. Франкские короли раздавали землю единым массивом, поэтому потом из них получались сеньории, как бы мини-государства, и сеньоры эти становились независимыми от королей. И Франкское королевство дробилось. Вильгельм, видимо, учёл это обстоятельство. А с другой стороны, в Нормандии всё-таки порядки были другие, существовал принцип, что все подданные являются вассалами короля, поэтому он раздавал земельные угодья своим сторонникам, тем, кто поддержал его, в разных местах. Они оказывались крупными землевладельцами, но их владения располагались в различных местах и не могли соединиться в единую мощную сеньорию. Далее. В англо-саксонском королевстве существовал принцип, по которому политические функции, должности различные в государстве проистекали из земельного владения. Чем крупнее земельное владение, тем выше должность занимал на службе этот человек. Суд вершили тоже сеньоры. Иерархия судов полностью соответствовала иерархии землевладения. Вильгельм разорвал эту зависимость, он установил другое правило. Не должность проистекает из земельного владения, а наоборот. Чем выше должность, тем крупнее землевладение. Далее. Вильгельм провёл реформу очень важную в 1086 году. Он организовал перепись всего населения, правда, успел пересчитать население только 34 графств. Всё имущество. Для чего? Дело в том, что необходимо было ввести налоги, как просто в пользу королевской власти, так и чтобы платить датчанам, чтобы те не нападали. У датчан был мощный флот. Эти деньги назывались датскими. Их платили датчанам, а они вместо того, чтобы нападать на Британию, охраняли эти острова. Впоследствии, когда у Англичан возникнет свой флот, они откажутся от услуг датчан, но пока вот нет. Вильгельм оказал неоценимую услугу историкам, а они его оскорбляют, называя «завоевателем». Он составил книги, которые сохранились до наших дней. В 40-е годы 18 века они были напечатаны (раньше были рукописи). Их ещё в то время называли книгами «страшного суда», но очевидно, что страшными такими они не были, они устанавливали справедливую систему налогообложения: размер уплачиваемого налога зависел от размера имущества. Но, в книге страшного суда (на это историки не обращают внимания, они вообще игнорируют юридическую сторону, они не смотрят на эти книги, как на юридический памятник, они смотрят на них, как просто на источник. Они и на юридические памятники смотрят как просто на отражение реальных общественных отношений ин е понимают простой вещи, что есть общественные отношения, которые могут существовать только как юридические. Налоговые там всякие взаимоотношения – это финансовые взаимоотношения между подданными и властью, безусловно, это юридическое отношение, но) *в книге страшного суда* фиксировали всех землевладельцев и обозначали их титулы. Вот эта юридическая сторона, которая осталась как бы без внимания у историков. И что же мы видим? Гарольд граф Уэссекский. Но позвольте, он же был королём! Нет, вообще-то. Название «король» к нему не применяется. Гарольд назван просто графом. Книги страшного суда были основанием для налогообложения, они были официальным документом, значит, Вильгельм тем самым показал, что Гарольд узурпировал трон. Вот, кто был завоеватель. Гарольд был завоеватель, а не Вильгельм, на самом деле. С юридической точки зрения. Гарольд вообще интересная фигура, конечно, авантюрист. Если б не был авантюристом, он бы победил, безусловно. А для нас интересная, потому что семья Гарольда покинула Британию, разбрелась по родственникам, и в конце концов дочь Гарольда – Гита – была взята замуж Владимиром Мономахом – русским князем. Поэтому потомство Владимира Мономаха – это потомство одновременно и Гарольда. Вильгельм умрёт в 1087 году, оставит совершенно другое королевство, не то, которое он принял. Примет англо-саксонское королевство, оставит англо-нормандское. При этом возникнет любопытный конфликт перед смертью Вильгельма. У него был сын – Роберт (старший), и казалось бы, ему и должен был быть передан английский трон, но он с ним поссорился, неизвестно по какой причине, и что получилось? Он отдал английский трон Вильгельму – второму сыну. Стал он Вильгельмом Вторым. Поскольку он был рыжим, так в историю и вошёл – Вильгельм Второй Рыжий. А сын Роберт стал герцогом Нормандии. Мы видим сразу же два этих звания (титул короля англов и герцог Нормандии) разбрелись. Почему он у Роберта не забрал титул герцога Нормандии? Это интересный момент с юридической точки зрения. А потому что там действовал частноправовой принцип наследования, и он не мог нарушить закон, традиции права. По праву имение переходило к старшему сыну, а герцогство мыслилось не как государственная территория, а как большой земельный участок. И перешёл, конечно, к Роберту, старшему сыну. Но королевство английское – это уже публично-правовая категория, поэтому здесь он может рекомендовать witena gemot’y любую кандидатуру, а ещё надо учесть, что наследственность ещё не утвердилась, и witena gemot, который при Вильгельме действовал, конечно, избрал бы второго сына, на кого он указал. Но Вильгельм **видимо, второй** оказался плохим королём. Он решил, что если отец оставил ему в наследство такое королевство, такую сильную королевскую власть, то он может игнорировать обычаи, традиции, действовать вопреки… Но он не понял, что даже если властвующие не имеют ограничений в праве, они всегда имеют ограничения другими средствами. В России, это, к примеру, удавка. Верёвка, да?.. Это кулак князя, допустим, Платона Зубова. Это табакерка, которой в висок могут запустить царю. Или просто приглушить руками, как Петра III, или просто яд дать, как, допустим, Николаю I, или просто бомбу бросить, как Александру II. Вообще, Гольштейн-Готторпская династия – глубоко несчастная династия у нас в России. Мало кто из них умер своей смертью. Я не могу понять, потому что Александр III вроде бы умер от болезни, но от болезни, которую получил после крушения поезда в Борках, а там это явная диверсия была в 1888 году. Поэтому, по-моему, нет ни одного. Александр 1 таинственно исчез. Очень много сомнений вызывает его смерть. Ну кто? Ну, Екатерина II, но она же не Гольштейн-Готторпской династии принадлежала – обычная посторонняя женщина, наполовину русская, дочь Бецкого – незаконнорожденного сына Трубецких. То есть, в данном случае… Вот Вильгельм не учёл обстоятельство одно очень важное, что в феодальном обществе король может не иметь никаких юридический ограничений своей власти, но он обязан всё равно соблюдать традиции, обычаи. Потому что в руках феодалов всегда есть не только меч, но и лук со стрелами. И вот так и произошло – в 1100 году Вильгельм поехал на охоту, погнался за ланью, пропал из виду своей свиты, свита бросилась его искать и нашла – лежит в траве рядом со своим конём, а в глазу торчит стрела. Кто убил? Непонятно. До сих пор неизвестно. На престол взошёл следующий сын Вильгельма – Генрих. Вот Генрих одновременно стал и герцогом Нормандии – отобрал у старшего брата герцогство. Ну, старший брат тоже вовремя умер. Генрих – выдающийся король, он учёл ошибки Вильгельма Второго. Он сразу же в год восшествия на престол издал Хартию Вольностей, где обязался охранять права церкви, конечно же, в первую очередь, подтвердил тем самым обязательства Вильгельма, которые тот дал Римскому Папе, что он будет права церкви в Британии соблюдать, если станет королём, и Римский Папа поэтому благословил его поход. При Генрихе зародился первоначальный аппарат власти. Мы видим здесь уже должность юстициария, мы видим должность канцлера, которая была и при Вильгельме, но при Геннрихе эти должности получают публично-правовое значение. Почему? Эти должности – это в сущности должности слуг королевских, но когда король всё время в Британии, очень трудно обнаружить в этих должностях публично-правовой элемент. Но ведь Генрих в Британии не был всё время. Он частенько жил в Нормандии, а должностные лица оставались. Те должностные лица, которые следовали за королём в Нормандию, они, конечно, были его слугами. Слуги, которые служат на частноправовых основаниях. Но те должностные лица, которые оставались в Англии в то время, когда король уходил (уплывал) в Нормандию, безусловно, уже были публично-правовыми должностными лицами. Они служили уже не королю только, а государству. Кстати, а как называлось государство? А государство называлось просто «Королевство англов». И король назывался просто королём англов. Персональный момент здесь, конечно, ощущался очень явно, выражался. Но что любопытно. Постепенно начинает утверждаться иное название титула. Казалось бы, незаметно. Историки тоже не заметили вообще перемены. А она явно очень видна в хрониках. Я в своё время собирал все эти хроники, ходил по букинистическим магазинам в Лондоне, а потом с удовольствием их читал. И обнаружил, что историки многие просто в них не заглядывали. А там же много интересных моментов. Ну вот возьмите титул короля. Какая разница между двумя терминами «Rex Angloral» и «Rex Angliae»? *тут орфография может сильно хромать* А оказывается, в летописях начиная с Генриха Первого появляется второе название. Конечно, чаще использовалось первое – Rex Angloral – король англов. А Rex Angliae – это король Англии. В чём разница? Очень важный момент. Вот впервые намечается у Генриха первого, но не становится Rex Angliae главным названием, главным титулом. Только при Генрихе втором это происходит. А дело в том, что Rex Angloral означает, что власть короля персональна, он – племенной вождь по характеру. Это власть племенного вождя. Он – король над племенем, глава племени. А Король Англии означает, что он – суверен. Что его власть носит территориальный характер, что люди, над которыми он властвует – это не племя уже, а население государства. Это подданные. Вот посмотрите, а во Франции в своё время, во время революции, произошла обратная замена. Короли Людовики 14,15,16 имели титул короля Франции, а потом, когда произошла революция, 8 сентября национальная ассамблея принимает закон о новом титуле короля Людовика 16 – Божьей милостью Людовик король французов. Но это же всё-таки уже конец 18-го века. Эта замена выразила смену сущности королевской власти. Раньше власть была территориальной, а стала представительной. Король мыслится как представитель гражданского общества, представитель нации. Но наций, конечно, в 12 веке не было. Поэтому в данном случае можно было говорить только о племени, о племенном характере королевской власти. Этот племенной характер постепенно размывается, а королевская власть превращается в публично-правовую категорию. Мы видим, что король издаёт *****? - административные приказы, что на местах формируется свой аппарат власти. За основу берётся тот аппарат власти, который существовал в англо-саксонском королевстве, которое делилось на графства; графства делились на сотни, сотни на общины, и на местах были представители королей – шерифы. Вот этому институту Генрих Первый придаёт особое значение. Приказы, которые дошли до нас, как правило, направлялись шерифам, он ими управляет этими приказами. А ведь приказы административные пока только. Генрих умер в 1135 году, два сына его, переправляясь через Ла-Манс *интересное произношение, видимо, Ла-Манш* перед этим погибли, осталась одна дочь Матильда, и он передал трон Матильде. Но трон-то был не наследственным, он мог только рекомендовать знати избрать Матильду, а знать Матильду не избрала. Избрали племянника Генриха Первого – Стефана Блуаского. Стефан стал королём, Матильда не смирилась, мол как же так, она дочь Генриха. Собрала войско и началась гражданская война. Матильда побеждала, подступала к Лондону, но в конце концов проиграла. Она не успокоилась до конца своих дней, но она всё равно отомстила Стефану. Отомстила своим сыном. В 1031 году *год не подходит по хронологии, очевидно, оговорка. Должен быть 1131 год* у неё родился сын Генрих. Матильда была замужем за графом Анжуйским, и Генрих где-то в 1150-м году унаследовал графство у своего отца. А графство Анжуйское на территории Франции – одно из крупнейших графств, мощнейшее. И конечно, Генрих имел право на трон, он так считал. И его притязания были очень хорошо обеспечены в финансовом отношении. Он мог нанять большое войско. В 1152 году Генрих женится на самой знаменитой женщине средневековья - Элеоноре Аквитанской. Эта Элеонора Аквитанская развелась с королём Людовиком 7 по причине того, что она не рожала сыновей Людовику, только дочерей. В конце концов он с ней развёлся, которая действительно родила ему сына. А Элеонора Аквитанская вышла замуж за Генриха, рослого такого, тоже рыжего, и родила ему четырёх сыновей. Вот такое бывает. И в 1153 году Генрих решил, что Стефан засиделся на троне английском, а ему хватит уже быть просто графом Анжуйским. Он переправился через Ла-Манш и с войском пошёл спрашивать у Стефана, не уступит ли он ему трон. Стефан удивился, конечно, выставил своё войско, оно было разбито. Генрих пришёл в Лондон, и где-то в конце 1153 года заключил соглашение, по которому Стефан уступал свой трон не своим сыновьям (у него два сына было, правда, один сразу стал епископом, а второй спустя некоторое время был найден мёртвым, ну понятно, генрих второй себя обезопасил), а Генриху Второму, объявлял его наследником. Очень важное соглашение. Впервые мы здесь видим в юридическом документе, что власть королевская представляется в виде наследства. То есть Стефан уже распоряжается троном. Это понятно, что произошло. Вообще, правление Стефана где-то в 19 веке историки стали считать полной анархией, утвердилась эта доктрина, концепция анархии. Она сейчас распространена. Я прочитал массу статей о правлении Стефана, есть много фильмов, снятых об этом, но если внимательно посмотреть, с юридической точки зрения на правление Стефана, то, конечно же, никакая это не анархия. Что сделал Стефан? Он по сути дела восстановил, усилил феодальный характер королевства. Ведь Нормандское завоевание – и это его главное последствие – привело к усилению публично-правовых основ королевской власти. Вот эти публично-правовые основы королевской власти Стефан разрушил. Он издал при своём восшествии на престол хартию новую, и скорее всего, именно поэтому его и избрали королём (издание этой хартии было условием). В этой хартии он обещал соблюдать все привилегии феодалов. А привилегии были таковы, что превращали по сути дела Англию в конгломерат обособленных совершенно сеньорий мелких, но король не имел права вмешиваться в частноправовые отношения, не имел права вершить суд над ними. Тут же доминировать стал сеньоральный суд, сеньоры сами стали решать все дела. Более того, Стефан не имел права даже армию наёмную собрать свою собственную, он должен был полагаться на ополчение феодалов. То есть был в полной зависимости от феодалов. Но феодалы, видимо, поскольку утвердился вот этот вот частноправовой принцип в королевстве, они, видимо, логично поступили. Они поняли, что раз они всевластны в своих землевладениях, раз утвердился частноправовой принцип, значит король может распоряжаться троном как своей частной собственностью. Вот именно это помогло Генриху Второму. Ну, после того, как король подписывает подобное соглашение, он, как правило, долго не живёт. Стефан умер где-то 25 октября 1154 года, Генрих Второй настолько был уверен в своих силах, что даже не спешил в Англию. И действительно, знать даже не помыслила о том, чтобы избрать себе нового короля. В декабре Генрих пришёл спокойно в Англию, естественно, со своим войском, короновался, и стал новым английским королём. И далее начинается новая политика совершенно. Эту политику можно понять, только зная, что досталось в наследство Генриху второму. Досталось ему в наследство исключительно феодальное королевство, где полностью преобладали частноправовые принципы взаимоотношений между королевской властью и феодалами. Что делает Генрих? Оказался этот детина здоровенный двухметровый рыжий, который с коня не слезал, был воином, прежде всего, оказался удивительно талантливым государственным деятелем. Вообще, государственная деятельность – это, видимо, в общем, сродни творчеству. Невозможно научиться, допустим, писать музыкальные произведения, если нет таланта, нет способностей. Невозможно научиться писать художественные произведения. Я всё больше, анализируя и знакомясь с различными фактами историческими, прихожу к убеждению, что государственная деятельность – это такое творчество, на самом деле. Невозможно научиться быть, допустим, хорошим президентом, вообще государственным деятелем. Это даётся с генами. Это талант, способность. Я могу привести массу случаев, когда люди, специально не готовившиеся к государственной деятельности оказывались очень талантливыми государственными деятелями. Или наоборот, люди, которые окончили университеты, юридические факультеты, Санкт-Петербургского, к примеру, университета, были бездарными государственными деятелями. Вот точно так же с Генрихом. Вообще не учился нигде. Есть подозрения, что вообще даже неграмотный был. Но смотрите, что он делает. Он отказывается признать хартию Стефана и признаёт, подписывает специально хартию Генриха первого. А почему? А Генрих первый не предоставлял таких больших привилегий феодалам, как Стефан. То есть, смотрите, искусство государственного деятеля. Он не объявляет, что хартия Стефана не действует, что он не признаёт этих привилегий феодалов, он об этом не говорит. Зачем об этом говорить? Он просто признаёт хартию, в которой этим привилегиям нет места. Косвенным образом. Дальше что он делает? Он узнаёт, что при дворе Стефана конфликтовали три группировки: одна из духовенства, одна группировка – это в основном семьи, держащие важные должности, кланы, представители которых высшие должности держали, и третья группировка – это сеньоры феодальные. Что он делает? Он назначает на должности людей из этиъ всех трёх группировок. Он создаёт аппарат управления, в котором соединяет представителей этих трёх группировок. Он, с одной стороны их мирит между собой, а с другой стороны, он привлекает их на свою сторону. Они видят, что перед ними единственный гарант отсутствия конфликтов между ними. Он разрешает конфликты между ними. Он создаёт аппарат управления из противоречащих группировок, и они оказываются в зависимости он него. Потому что если он уходит, что-то с ним происходит, они же друг друга фактически уничтожат. Представители группировок занимают высшие должности в государстве, они очень влиятельные. Если начнётся война между ними, они друг друга уничтожат, похоронят государство и друг друга. А Генрих, смотрите, как его значение возвышается, он – гарант безопасности. Ну, это действительно талант – вот так распорядиться своей властью. Но самые главные реформы он, конечно, провёл в 60-е – 70-е годы. В 1164 году он вместе со знатью издаёт так называеую Кларендонскую Конституцию, ну, в городе Кларендоне. В этой конституции он устанавливает ограничения в отношении духовенства. Вильгельм, который шёл (Вильгельм был его прадед) из Нормандии в Англию под штандартом Римского Папы, вынужден выл освободить духовенство от всякого светского суда. Но Генрих-то понимал, что ни одна группа в государстве не должн быть освобождена от королевского суда. И вот эту Кларендонскую Конституцию он и издал для того, чтобы установить правило, по которому нет ни одного подданого в королевстве, который бы был неподсуден королевскому суду. Но вот посмотрите, как он делает это, ведь это тоже искусство. Он ведь не может прямо объявить, что духовенство подсудно королевскому суду, и что он делает? В этой конституции объявляется о том, что если духовное лицо, совершившее преступление, не наказывается церковным судом, то в этом случае это духовное лицо должно предстать перед королевским судом. Но духовенство разгадало эту уловку, не признало конституцию, и эта конституция на самом деле не была введена в действие. Более того, между церковью и Генрихом Вторым начался конфликт. Где-то в 1162 году умер архиепископ Кентерберийский, и Генрих, решив подчинить церковь своей власти назначил, вернее, как бы заставил духовенство избрать одного из своих соратников на должность архиепископа Кентерберийского. Вот подобрав своего самого развязного собутыльника, самого порочного человека – пьяницу, развратника, то есть там все пороки буквально собрал, и именно его предложил. Это был Томас Бэкет. Что вы думаете? Представьте себе удивление Генриха. Значит, Томас Бэкет, этот пьяница, развратник, который так себя вёл, что можно было уже давно его казнить, становится Архиепископом Кентерберийским, бросает пить, перестаёт интересоваться женщинами, становится праведником полным, призывает соблюдать все законы, обычаи. И причём самого Генриха, какая же наглость-то! Генрих его постоянно вызволял из разных ситуаций, когда тот кого-то убивал, постоянно его спасал. И представляете, этот его собутыльник начинает его учить праведности. Генрих терпел целых восемь лет, и может быть, терпел бы дальше, но настолько раздражение у него вызывала эта метаморфоза, а метаморфоза она показывает на то, какой силой обладала церковная организация в Англии в то время. Это значит, что церковь в то время уже была институциализирована. Почему об этом можно смело говорить? Когда можно говорить о том, что та или иная организация (государство, церковь, например) институиализирована? А когда должность высшую в церкви или в государстве занимает уголовный, например, преступник, кто угодно там, и вдруг он превращается в настоящего государственного или церковного деятеля, праведника, вдруг совершенно меняется. Вот тогда можно сказать, что да, государство институиализировано, оно обуздывает все потоки, превращает этого порочного человека в праведника. А если государство неинституциализировано, то мелкий воришка, который становится государственным деятелем, превращается в крупного вора. Мы сплошь и рядом это в мировой истории наблюдаем. И посмотрите, церковь в данном случае ведь очевидно подчинялась, там же единоначалие господствует, это не *******(?)абсолютистского толка организация. Она зависела полностью от архиепископа Кентерберийского – главы церковной организации католической в Англии. А архиепископ подчинялся только Римскому Папе. И что вы думаете? Томас Бэкет становится праведником. Где-то в 1170-м году, когда Генрих Второй был во Франции, и ему донесли, что Томас Бэкет издал очередную инвективу, в которой объявил о том, что начинает бороться с пороками Генриха Второго, с его пьянством, с его развратом там, представляете, это ж его бывший собутыльник, требует от него прекратить употреблять вино и т.д. Представляете, какое это возмущение? Он затопал ногами, закричал «ну кто меня от этого Томаса Бэкета избавит?!» Всё, больше он ничего не кричал, потом столько было этих расследований и т.д. Ну, окружение его, эти рыцари, стояли, молча удалились, переправились через Ла-Манш, пришли в собор Кентерберийский и избавили Генриха от Томаса Бэкета, зарубили прям у алтаря, и вернулись во Францию. *википедия настаивает на орфографии «Томас Бекет», но у меня рука не подымается так писать*. С воодушевлением доложили Генриху, что всё, некому больше вас учить праведности. Можете себе представить сцену. Тот же не ожидал, как это так – зарубили архиепископа Кентерберийского, публично причём. Все же поймут, что это он подослал убийц, а он их не подсылал! Этот, представляете, факт свидетельствует о том, какое мощное государство Генрих Второй создал. Достаточно было просто выразить какое-то пожелание, и тут же молча пошли его и исполнили. Кто меня избавит от Томаса Бэкета? Ну ясно же, что это не было призывом убить Томаса, но подчинённые слишком послушались короля. Поэтому конфликт с церковью настолько обострился, что Кларендонская Конституция просто не могла вступить в действие. Папа Римский не признал бы её ни за что, потому что подозревал Генриха в убийстве архиепископа. В 1166 году Генрих вместе со знатью издаёт так называемую Кларендонскую Ассизу. Вот конституция – это документ, который должен был регулировать публично-правовые отношения, а ассиза – частноправовые. Согласно этой ассизу устанавливалось правило, по которому все споры о земельных отношениях должны были рассматриваться только королевским судом. Далее. Но король пошёл на уступки. Королевские судьи должны были руководствоваться при вынесении решения местными обычаями. Знатоками местных обычаев были, конечно же, местные бароны. Значит, суд должен был вершиться вместе с этими баронами, они должны были составить суд присяжных – jury. Свидетельствует о том, какие обычаи существуют в той или иной местности, по каким нао разрешать тот или иной спор. У нас почему-то считается, что jury – суд присяжных – имеет английское происхождение. Ничего подобного. Jury – это процедура, которая широко использовалась во Франкском королевстве, потом она была заимствована Нормандией, применялась в Нормандии при разрешении споров. Ведь решение, особенно по земельным спорам, должно было быть авторитетным. Значит, оно должно было быть вынесено на общепризнанных обычаях. Значит, оно должно было быть признано местной знатью. Вот в чём цель jury. Jury не решала вопрос о виновности\невиновности, решался в данном случае только вопрос факта: какие обычаи в данном случае существуют для разрешения данного спора. Но было заложено основание для новых королевских судов. Очевидно, что раз утвердился принцип, и он был признан знатью, что все решения по земельным спорам разрешаются в королевских судах, то значит король вынужден был судей своих посылать на места. Очевидно, что должна была последовать ещё одна реформа. В 1176 году была издана так называемая Нортгемптонская ассиза, по которой Англия делилась на 6 округов, и в каждый округ назначались по два королевских судьи. Судьи были разъездными. Опять-таки, это не нововведение Генриха. Дело в том, что во Франкском королевстве существовала именно разъездная система управления. Не было столицы, не было постоянной резиденции. Для живого короля во Франкском королевстве резиденции не было, только для мёртвого. Ахен историками считается столицей, но в ней была резиденция мёртвых королей. Там они хоронились. А на самом деле существовала разъездная система управления. Все должностные лица имели титул посланника короля на местах. Решив те или иные проблемы они возвращались к королю, а он мог быть уже в другом месте, он передвигался. Даже Карл Великий имел передвижную резиденцию – то в одном месте, то в другом. Но вот точно так же этот опыт использовал Генрих Второй. Возник институт разъездных судей. Судьи приезжали на места и вершили суд с помощью местных рыцарей – jury – 12 наиболее авторитетных баронов. Но вот сама по себе эта система, конечно, действовать не могла. Очевидно, что король должен был направлять деятельность своих судей. Ведь реформа на самом деле была затеяна для усиления королевской власти. У короля не было других способов усилить свою власть. Он не мог расширять аппарат: возможности его были ограничены. Далее. Поскольку он не мог вмешиваться в регулирование частноправовых отношений, но имел титул арбитра, он использовал для усиления своей власти именно судебную власть, а не административную или законодательную. Он законодательную власть единоличную тоже не имел. А вот судебную имел единоличную. Он её и использовал. Но как направлять деятельность судей? Он использовал приказы, которые издавал ещё когда-то Генрих Первый, но эти приказы стали юридическими. То есть они как бы предопределяли порядок разрешения споров. Один из первых приказов – приказ о новом захвате. Дело в том, что во времена Стефана очень многие землевладельцы лишились своих держаний и, очевидно, что они имели право силой отобрать свои держания, вернуть их. Но королю невыгодно было, если бы все лишённые своих держаний землевладельцы пытались бы на поле боя выяснять отношения. Поэтому он запретил одновременно разрешать споры на поле боя, но вместе с тем он придал юридический статус захвату простому, и установил правило, по которому, захваченный земельный участок можно было вернуть не силой оружия, а только выиграв спор в суде. Значит, надо было доказать своё право держать тот или иной участок. Какие способы для этого существовали? В зависимости от способов, которые применялись при разрешении спора, и создавались новые королевские приказы. Приказ о новом захвате предписывал шерифу собрать рыцарей (12) и в присутствии королевского судьи выяснить, как был захвачен тот или иной участок, какие права на него имел человек, его захвативший? И если он не имел никаких прав, а захватил только силой, то должен возвратить этот участок. Далее. Если возникал спор по поводу землевладения, то мог быть применён ещё один тип королевских приказов, так называемый приказ о праве. Он предписывал шерифу обепечить деятельность королевского суда, и на основании этого приказа, решался вопрос о том, кто имеет более лучшие права на земельный участок. Не решался вопрос, кто является собственником, его часто было трудно решить. Решалось, кто имеет более лучшие права. Далее. Нужно было подтвердить своё правомочие на участок, возникал спор по этому провомочию. Тогда можно было по-разному доказать. Самый лучший способ – доказать, что тот, у кого был отнят участок, получил его от своего отца. Значит, приказ о мёртвом предке. Он как раз предписывал судье обратить внимание на то, от кого был унаследован участок. Эта сеть приказов королевских постепенно охватывала и договорные отношения. Приказ о долге, к примеру. Приказ о соглашении. Эти приказы позволяли королю направлять деятельность королевского суда. В 1181 году Генрих проводит ещё одну очень важную реформу. Он вводит новое обложение население, так называемые щитовые деньги. Щитовые деньги должен был уплачивать в королевскую казну тот феодал, который отказывался служить в ополчении. То есть можно было откупиться от воинской повинности. Символ рыцаря – щит, поэтому деньги щитовые. На эти деньги король имел возможность нанять себе войско. Это усиливало королевскую власть. Надо отметить, что Генрих Второй, талантливейший государственный деятель. Его два сына подросли, Генрих и, по-моему, Джозеф, и затеяли борьбу с отцом за трон. Где-то в 1173 году они подняли мятеж против короля, находясь в Нормандии. В Нормандии находилась и Элеонора Аквитанская, она поддержала своих сыновей. Она давала им деньги на этот мятеж. И только после того, как сыновья погибли, Генрих смог завершить это гражданскую войну, но, разумеется, был ею ослаблен. Он прожил до 1189 года, после этого на трон вступил его третий по счёту сын Ричард. С Элеонорой Генрих встретится только после смерти. Они будут похоронены в одном месте на севере Франции, в одном монастыре. Могила сохранилась, очень красивое надгробье, в интернете можно найти. Она умрёт в 1204 году, как раз в том году, когда у английского короля будет отобрано герцогство Нормандское франузским королём Филиппом Вторым Августом. Ричард, как ни странно, пренебрегал своими государственными обязанностями, своей королевской властью, и, как ни странно, это обстоятельство способствовало дальнейшему развитию английской государственности. Ричард слишком увлёкся крестовыми походами, почти всё своё правление посвятил этим походам, разным битвам, осадам. В конце концов, при осаде одной из крепостей он и погиб. Пошёл вечером осматривать стражу, оцепление вокруг осаждённой крепости. С высоты пустили стрелу, попали в шею, и он умер. Осаждённые выразили соболезнования, осада прекратилась, торжественно вместе обе стороны похоронили Ричарда с почестями, но в Англии возникла ситуация критическая. На престол в 1199 году вступил самый младший сын Иоанн, который, конечно, никогда и думать не мог, что станет королём, он вообще к этому не готовился. Поскольку Ричард всё время бывал на континенте, то аппарат управления его правил Англией в его отсутствие, и высшие должности окончательно стали публично-правовыми. Ведь слуги не сопровождали короля, а оставались и действовали как настоящие государственные должностные лица. Особенно усилилась должность юстициария. Это видно из трактата, приписываемого одному из юстициариев – Гленвиллу – который появлился где-то во второй половине восьмидесятых годов 12 века. Иоанн Безземельный вошёл в историю как, пожалуй, самый слабый английский король. И одновременно самый великий. Величие Иоанна Безземельного именно в его бездарности, слабости, поскольку благодаря этому появился документ, который до сих пор составляет часть Британской Конституции – Великая Хартия Вольностей. Иоанн женился на француженке, это неудивительно. Дело в том, что с Вильгельмом из Нормандии пришло много людей, которые составили часть английской знати. И когда мы говорим «англо-норманское королевство», мы должны понимать, что это королевство в большей степени по составу знати и высших должностных лиц было королевством французским. И не случайно языком этого королевства был старофранцузский язык. При Генрихе Втором это офранцузивание (с) английского королевства усилилось, и это всё-таки династия французских графов, очевидно. Поэтому французский язык стал самым общеупотребительным. Английского языка тогда ещё не было. На французском даже писались документы. Но ещё одним языком юридическим была латынь. Великая Хартия Вольностей была написана именно на латыни. Обстоятельства появления Великой Хартии Вольностей очень важны для понимания характера этого документа, и последующая судьба этого документа также важна для понимания сущности. На эти обстоятельства, к сожалению, не обращается большого внимания, но не так просто реконструировать цепь событий, которая привела к Хартии. Я получил все издания, которые вышли в юбилейный год, в этом году в Англии и в США, кстати, ровно 800 лет, очень интересно. Я тогда уже в следующий раз расскажу.