Отглагольные имена в категоризации таксисной семантики предложения в английском языке (90

11

в предложении, в прошедшее время. Семантика данного предложения усложняется наличием двух отглагольных имен recollection и the crash. Событие, вербализованное отглагольным именем the crash, предшествует действию, категоризованному отглагольным именем recollection, предшествование предетерминируется семантикой отглагольного имени recollection. Употребление детерминантов (the, this, these и т.п.) перед отглагольными именами, вводимыми модусом воспоминания, свидетельствует о фактуальности вводимой пропозиции.

4.Поскольку эмоция – это не только «каузированное, но еще и каузирующее состояние» [Золотова, 2004, c. 12], то таксисные отношения могут быть различными. Модус чувств и эмоций является рычагом, управляющим процессом категоризации,

иодновременно мотивационным регулятором поведения. Другими словами, эмоция (эмоциональное состояние) может быть реакцией на какие-то действия, и тогда мы можем говорить о таксисе разновременности, как в предложении: As the long silence lengthened between them Laura desperately tried to find some adequate words to express her disgust at his actions [BNC]. В данном предложении категоризована ситуация, в которой двум последовательным событиям lengthened и tried to find в прошлом предшествуют несколько разновременных событий, выраженных отглагольным именем actions, которые вызвали отвращение (disgust). Таким образом, эмоциональное состояние субъекта, категоризованное отглагольным именем disgust, является реакцией на предшествующие события.

Очень часто, наоборот, действия являются либо реакцией на предшествующую эмоцию (отношения разновременности), либо совпадают с этой эмоцией по времени (отношения одновременности). В этом случае fear, anxiety, astonishment воспринимаются крупным планом, как отдельные самодостаточные действия (состояния). В таких предложениях эмоция не сопровождает какое-либо действие и не «окрашивает» его, поскольку сама обладает статусом события, как в следующем вы-

сказывании: Mary heard the expected whistle of surprise from the car park [BNC].

5.С точки зрения таксисной категориальной семантики отглагольные имена рациональной оценки не вербализуют отношения предшествования в хронологическом смысле, однако, категоризуемое ими действие (событие) является первичным по отношению к оценке. В этом случае можно утверждать, что реализуются интер- претативно-оценочные отношения, получившие название «псевдоодновременности» [Бондарко, 1987]. Фактически в высказывании речь идет об одном реальном действии и его оценке с разных сторон говорящим, например: He was genuinely interested in what Jennifer was doing, and took a joyous pride in her successes [Sheldon, p. 149].

При интерпретации последовательности событий, обозначенных в данной конструкции, становится очевидным, что на протяжении определенного периода времени Дженнифер совершала какое-то действие, которое было оценено вторым субъектом (he) как успешное, затем произошло еще какое-то событие, и опять оно было оценено как успешное и т.д. Все эти события, имплицированные отглагольным именем successes, вызвали чувство гордости второго субъекта (a joyous pride).

6.Высказывания с модусом волеизъявления вербализуют отношения следования, категоризуемые говорящим, например: The crowded audience waited in breathless expectation for the appearance of the next witness [Collins, p. 97].

12

7.Несмотря на малочисленность примеров с отглагольными именами с модусом говорения, можно утверждать, что, являясь средством эксплицитного выражения субъективного отношения к содержанию высказывания, они способны вводить диктум, вербализованный другим отглагольным именем, например: I wish to put on record my thanks and appreciation firstly to the Prime Minister for his enduring support.

[The Times, 2005]; Permit me to convey again the President’s sincere regrets about your terrible tragedy, Mrs. Ashly [Sheldon, p. 136]. Темпоральные отношения, категоризованные в этих предложениях, различны: в первом высказывании номинированы отношения предшествования и одновременности, во втором – только отношения предшествования. В следующей синтаксической конструкции модус говорения имплицирует две ситуации: «я говорю» и одновременно «я предупреждаю», с точки зрения ткасисной семантики категоризованы отношения следования: Your call (April 3rd) for caution about western military involvement in the Bosnian civil war while the fighting continues is sensible [BNC].

8.Отглагольные имена с ментальным модусом могут категоризовать как отношения одновременности, так и отношения следования, например: With this view

Bukharin was challenging the «truly monstrous theoretical construction that drew the conclusion about the beneficial influence of war on «national economic» life» [BNC]; The successful conclusion of the deal was announced at the press conference [MED]. В пер-

вом предложении категоризованы отношения следования, а во втором – отношения одновременности. Экспликация отношений одновременности / разновременности в ситуациях, категоризованных ментальным модусом, во многих случаях становится возможной только при опоре на контекст.

9.Часто отглагольные имена употребляются с наречиями и прилагательными

стемпоральной семантикой, которые однозначно эксплицируют временные отношения в анализируемых сочетаниях. Ср.: We sit stricken at the thought of Sukie’s future appointments [Raskin, p.70]; Although I was sad to leave them, I was also excited at the thought of the long train journey ahead, and the thought of Italy [BNC]. В обеих кон-

струкциях эксплицированы отношения следования.

10.Предметное имя в конструкцииях «модусное имя + конкретное имя», является экономным способом вербализации события, так как в этом случае предметное имя приобретает свойства ментальной оболочки модусного имени, например: Because for the vast majority of lawyers who don't have clients they can bill by the hour forever, the only hope of serious money is representing people who've been hurt or killed [Grisham, p. 32]. Предметное имя money, употребленное после отглагольного имени hope, является знаком целой пропозиции, а модус волеизлияния однозначно категоризует отношения следования.

11.Конструкции с отглагольными именами – однородными членами предложения могут категоризовать таксисные отношения. Если при перестановке таких отглагольных имен сохраняются отношения одновременности, то данные ситуации признаются одновременными, например: He stood smiling in frustration and amusement and irritation and admiration and love [Lawrence, p. 167].

Если при перестановке отглагольных имен, являющихся однородными членами предложения, нарушается логика следования событий, то такие ситуации категоризуют отношения следования, например: This momentous day – the excitement of the

13

discovery, the celebration with champagne, the fearful escape from Russians, the air trip – had been a terrible strain, and his entire being ached with exhaustion [Wallace, p. 19].

Временной план данной конструкции определяется прошедшим временем глаголов had been и ached. Последовательность событий, номинированных отглагольными именами, предшествует состоянию субъекта (with exhaustion), о чем сигнализируют видо-временные формы предикатов: Past Perfect и Past Simple. При экспликации отношений между событиями, вербализованными отглагольными именами, становится очевидно, что сначала было какое-то открытие (the discovery), которое каузировало определенное состояние (the excitement), после чего было празднование (the celebration) сделанного открытия, в процессе которого пили шампанское (with champagne), затем последовал побег (the escape), сопряженный с определенными страхами (fearful) и перелет на самолете (the air trip), и в результате всех этих событий субъект испытывает боль и изнеможение (with exhaustion) одновременно.

12. Даже в тех случаях, когда имена речевых произведений имеют «овеществленное», предметное значение, они все равно номинируют событие, так как сохраняют способность восстанавливать пропозицию. Имплицируемые в предложении компоненты легко восстанавливаются из контекста: The next day there was a story in the newspaper about the shooting, but Max never called to see if we were all right [Raskin, p. 87]. В данном высказывании имя существительное a story имплицирует предикат to publish. При экспликации предиката становится очевидным, что опубликованной в газете истории (a story in the newspaper) предшествовали события, связанные со стрельбой (the shooting).

В третьей главе «Категоризация таксисных отношений отглагольными именами во множественном числе» излагаются основные положения понятийной категории количества и анализируются семантические классификации различных типов глагольной множественности. Описываются и анализируются различные типы таксисных отношений, исходя из типа глагольной множественности.

Глагольная множественность может быть определена как вербализация соответствующим глаголом повторяющихся ситуаций. Исходя из набора участников ситуации и «отношения к событию» выделяются дистрибутивный и итеративный (включая мультипликативный) типы глагольной множественности. Единицей количественной оценки в семантике глагольной множественности считают событие, номинированное глаголом, объектом счета становятся называемые глаголом события. Основные отличия в сфере глагольной и именной множественности касаются референциальных значений, так как глагольная множественность является гетерогенной категорией. Критерием разграничения дистрибутивного и итеративного типов глагольной множественности следует признать оппозицию «тождественный набор участников vs разные наборы».

Введение в лингвистический обиход понятия имплицитного таксиса позволило М.Ю. Рябовой установить корреляцию между определенным типом таксиса и семантической категорией глагольной множественности [Рябова, 1996]. К средствам имплицитного таксиса были отнесены некоторые способы выражения временной зависимости между действиями предикатных денотатов, аккумулируемые в значении какой-то одной языковой единицы (предикатной лексемы, существительного, прилагательного, наречия, союзного слова и т.д.). Анализ показал, что в значении отгла-

14

гольного имени во множественном числе могут быть суммарно репрезентированы различные виды таксиса.

Итеративные значения не предполагают никаких изменений в предикатноаргументной структуре отглагольного имени (отглагольное имя сохраняет исходный набор аргументов и их реализацию в синтаксической структуре предложения). В отличие от глаголов, в отглагольных именах семантика итеративности появляется только благодаря закреплению морфологической формы множественного числа имени (wallops, thumps), так как значение числа, приложенное к действию, модифицируется в значение кратности действия, серии однородных актов [Есперсен, 1958]. Отглагольные имена с итеративной семантикой отражают так называемую внутрисобытийную множественность, при которой следует говорить о внутренней структуре одного сложного события [Кьюзик, 1981; Шлуинский, 2005; Пазельская, 2006; Вуд, 2007]. Единицей количественной оценки при внутрисобытийной множественности является элементарное действие, а единицей первичной номинации – неопределенное по количеству множество однотипных действий, т.е. их совокупность, осмысляемая как общий процесс, как некая виртуальная единичная ситуация более высокого порядка [Исаченко, 1961; Храковский, 1989; Долинина, 1990; Семенова, 2004 и др.].

Языковой репрезентант элемента такого множества имеет одновременно значение и единичности, и множественности. Внутренне дробный процесс, обозначаемый отглагольным именем, имеет значение множества и некой виртуальной единичной ситуации более высокого порядка. Например, отглагольное имя giggles имеет одновременно значение и единичности и множественности: The bottle of champagne was empty in a surprisingly short time. Greta’s discovery of the fact gave her a fit of the giggles [Scott, p. 29]. Отглагольное имя giggles номинирует внутренне дробный процесс, который подразумевает неоднократное осуществление однотипных действий одним и тем же субъектом (Greta) в один и тот же период времени (fit). Так как эти действия связаны между собой, то они вступают в те или иные отношения, и, следовательно, между ними должна существовать некоторая сопряженность действий, что, в свою очередь, позволяет говорить о наличии таксисных отношений, категориизованных одной словоформой. В данном случае нет эксплицитного выражения соотносимых действий, но совокупное действие членится на составляющие «кванты» - микродействия, которые естественным образом находятся друг с другом в определенных отношениях. Единичные действия, формирующие итеративный тип множественности, следует, на наш взгляд, охарактеризовать как строгую последовательность. Характерным признаком является целостность включающего их времен-

ного периода, например: Shelley heard the shouts and whistles as their favourite glamour-boy appeared to his fans [BNC].

Целостный период времени в данной синтаксической конструкции определяется предикатом восприятия heard и наличием воспринимающего субъекта (Shelley). Субъекты дополнительной предикации – болельщики (fans) – кричат и свистят (the shouts and whistles), и эти звуки слышит Шелли, которая находится в зоне распространения данных звуков. Таким образом, в данном предложении категоризованы действия и их восприятие, которые естественно совпадают во времени. Любимчик фанатов (glamour-boy) появляется на сцене именно на фоне этих криков и свистов.

15

Если же попытаться проанализировать темпоральные отношения, возникающие между этими криками и свистками (the shouts and whistles), то с большой долей вероятности мы получим следующую картину: крикнул один фанат, свистнул другой, затем третий, но вполне вероятно, что кричать и свистеть могли одновременно несколько человек. Отсутствие конкретизирующих временные отношения слов не позволяет определить характер отношений между действиями (the shouts and whistles), но итеративный характер действий позволяет предполагать наличие таксисных отношений между действиями, выраженными именами воспринимаемых звуков. Следуя за М.Ю. Рябовой, отметим, что параллелизм действий во времени может быть обусловлен компонентом повторяемости [Рябова, 1991].

Большое значение в процессе категоризации различных аспектов окружающей действительности имеет то, как субъект воспринимает событие. Если в предыдущем предложении Шелли воспринимала каждый звук и свист как отдельные действия, следующие друг за другом, что на языковом уровне репрезентировано отглагольным именем во множественном числе, то в следующем высказывании для субъекта восприятия (she) звуки слились в один процесс (a shout of laughter), несмотря на то, что эти звуки издают несколько человек. Соответственно, на языковом уровне категоризация восприятия репрезентирована отглагольным именем в единственном числе:

And she could not understand why Gigi, and then the others after him, went off into a shout of laughter [Lawrence, р. 37].

Дистрибутивные значения вызывают изменения в предикатно-аргументной структуре (у отглагольного имени изменяется набор аргументов). Изменения в пре- дикатно-аргументной структуре могут касаться:

а) субъектов действий (субъектный дистрибутив): Seven people were injured in the crashes which happened during the rush hour on the northbound carriageway at the Fortwilliam junction [BNC];

б) объектов действий (объектный дистрибутив): A statement from the Stevens team said a number of photo-montages and some ammunition had been found during searches of the homes of UDR members [BNC].

В следующем полисубъектном (He и Carl Lee) предложении два одновременных действия, обозначены глаголами прошедшего времени: глаголом слухового восприятия – listened и речевым предикатом – detailed. Действия, номинированные этими глаголами, являются одновременными, что определяется семантикой преди-

ката to listen: He listened intently as Carl Lee detailed the rape, the arrests, and the hearings [Grisham, p. 50]. В данной синтаксической конструкции категоризовано еще несколько событий, вербализованных отглагольными именами: the rape, the arrests, and the hearings. На предшествование этих событий первым двум указывает семан-

тика глагола to detail («to list all the facts or aspects of the situation» [MED]), так как докладывать в деталях можно только об уже совершенных событиях. О факте совершения данных событий свидетельствует употребление определенного артикля. В последовательности событий, номинированных отглагольными именами, первое событие (the rape) каузировало последующие аресты (the arrests) и слушания дела в суде (the hearings). Отглагольное имя the arrests предполагает изменения в преди- катно-аргументной структуре, так как даже если предположить, что при каждом аресте присутствует один и тот же субъект действия, то объект действия должен

16

быть различным. В данном случае мы имеем дело с дистрибутивным типом глагольной множественности. Таким образом, отглагольное имя the arrests, употребленное во множественном числе, сигнализирует о нескольких событиях, но не актуализирует их одновременность или разновременность относительно друг друга. Напротив, отглагольное имя the hearings не предполагает никаких изменений в пре- дикатно-аргументной структуре, так как объектом рассмотрения является одно и то же событие the rape, субъект тоже один и тот же (жюри присяжных, судья, обвиняемый и т.д.). В данном случае мы можем говорить об упорядоченных во времени, следующих друг за другом однотипных событиях, которые представляют собой итеративный тип глагольной множественности.

Анализ фактического материала показал, что события, номинированные отглагольными именами общей семантики во множественном числе, в случае необходимости могут быть эксплицированы и разворачиваются в предложения, как в сле-

дующем высказывании: The events of the last sixteen hours following his discovery of C-98 – his flight from Sukhumi, his abduction in Venice – were events he had always assumed happened in the cinema or suspense novels [Wallace, p. 24]. Событийное имя events с обобщенным значением, употребленное во множественном числе, актуализирует цепочку последовательных событий. Такому прочтению данного имени способствует контекст, в котором перечисляются следовавшие друг за другом события. Значение каждого события, свернутого в отглагольное имя, можно интерпретировать, развернув его в самостоятельное предложение:

а) He made his discovery of C-98, then followed some events; б) He flew from Sukhumi;

в) He was abducted in Venice.

Принимая во внимание тот факт, что действия, категоризованные в высказывании, обычно располагаются соответственно порядку следования в реальной действительности, можно говорить об отношениях следования, выраженных цепочкой отглагольных имен. Аналогичным образом анализируется следующее предложение: What happened after-ward – the dawn meeting with Curtis Anderson, the inquest, the press-meeting Hal Moores set up for us (he was back by then, of course), and the eventual Board of Enquiry in the state capital – those things have blurred over the years like so much else in my memory [King, p. 446].

Иллюстрацией отношений разновременности служит следующее предложение, в котором отглагольное имя changes является вербализацией разнородных событий, произошедших и происходящих с Джеком на протяжении определенного периода времени. Данный период времени не эксплицирован в высказывании, но это не означает, что Джек и Хо не устанавливают его для себя, это именно тот период времени, в течение которого они не виделись: Jack told Ho about the changes in his life: his mother's re-marriage, the harsh reality of the north-east, Tina's rough charm and her painful bonding to her family, and finally Ken's so-called accident [BNC]. Другими словами, происходит вербализация разных событий одним отглагольным именем во множественном числе (changes).

События, имплицированные одной языковой формой, очень часто не квалифицированны по признаку «одновременность / разновременность». С одной стороны, по каким-то причинам для говорящего оказывается не важным установление от-

17

ношений естественной хронологии, а с другой, темпоральные отношения устанавливаются говорящим на основании собственного и чужого опыта. Анализ конструкций позволяет сделать вывод о том, что каждый раз, употребляя отглагольное имя общей семантики во множественном числе, говорящий категоризует несколько сопряженных между собой событий (действий), сжимая очень большой объем информации.

В заключении излагаются основные результаты проведённой работы и намечаются перспективы возможных исследований. В рамках исследования был выявлен механизм экономии языковой структуры и доказано, что отглагольное имя является емким языковым средством категоризации таксисной семантики. Проведенный анализ позволяет по-новому взглянуть на категоризацию событийной семантики и сложение смыслов на синтаксическом уровне и открывает дальнейшую перспективу изучения функционирования глагольного слова в английском предложении.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Васина, Н.Г. О роли отглагольных имен в организации таксисной семан-

тики предложения в современном английском языке [Текст] / Н.Г. Васина // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. Сер. Филология. – Иркутск, 2008. – № 3. – С. 16-24

(0,7 п. л.).

2.Васина, Н.Г. Осложнение темпоральной семантики предложения цепочками отглагольных имен [Текст] / Н.Г. Васина // Лингвистические парадигмы и лингводидактика: материалы XIII международной научно-практической кон-

ференции (Иркутск, 20 июня 2008 г.). – Иркутск, 2008. – С. 137-142 (0,3 п. л.).

3.Васина, Н.Г. Множественное число отглагольных имен существительных в современном английском языке: к проблеме таксиса [Текст] / Н.Г. Васина // Современные лингвистические теории: проблемы слова, предложения, текста: сборник научных статей. – Иркутск, 2008. – С. 33-43 (0,6 п. л.).

4.Васина, Н.Г. Языковая реализация различных типов модуса цепочками отглагольных имен: к проблеме категории таксиса [Текст] / Н.Г. Васина // Современные лингвистические теории: проблемы слова, предложения, текста: сборник научных статей. – Иркутск, 2008. – С. 43-55 (0,6 п. л.).

5.Васина, Н.Г. Семантика отглагольных имен как основа для их участия в репрезентации таксисной семантики предложения [Текст] / Н.Г. Васина // Проблемы преподавания русской словесности в поликультурной среде: материалы региональной научно-практической конференции, посвященной 40-летию кафедры литературы Тывинского государственного университета (Кызыл, 27

ноября 2009 г.). – Кызыл, 2009. – С. 160-164 (0,3 п. л.).