monografiyaarabskij-i-islamskij-mir-v-srednie-vekanew_3

Глава 3. Описание европейской части средиземноморского побережья...

В разделе, посвященном описанию Испании, имеется характеристика береговой линии Иберийского полуострова в целом, из которой становится ясным, что имел в виду Абу-ль-Фида под «восточным углом ал-Андалуса» в своем рассказе о Средиземном море. По словам географа, очертания полуострова напоминают треугольник, один из углов которого находится на юго-западе у острова Кадис, второй — на востоке, «между Таррагоной с северной стороны и Барселоной с южной стороны», а третий — на северо-западе, выступая в Окружающее море в месте, координаты которого составляют 10 с небольшим градусов долготы и 48 градусов широты [Géographie …, 1840, c. 165].

При локализации «восточного угла» полуострова Абу-ль-Фида допускает здесь такую же неточность, что и в своем рассказе о Средиземном море, считая, что город Таррагона лежит к северу от Барселоны, хотя на самом деле он расположен к юго-западу от последней. Ошибка, скорее всего, была связана с тем, что Абу-ль-Фида располагал крайне незначительными сведениями о Таррагоне. В отличие от других испанских городов, охарактеризованных географом в посвященном описанию Испании разделе более или менее подробно, про Таррагону сказано лишь, что «она находится на границе пятого климата», «в ал-Андалусе» и является «пограничным портовым городом ал-Андалуса на северо-восточном побережье» [Géographie …, 1840, c. 182–183]. Небольшое дополнение к этой информации помещено в рассказе о Пиренейских горах во Введении, где говорится, что Таррагона лежит на морском побережье у подножия Пиренеев [Géographie …, 1840, c. 67]. Сопоставляя эти данные с упоминанием о Таррагоне в составе рассказа о Средиземном море как о городе, лежащем «близ Пиренейских гор на границе ал-Андалуса», можно утверждать, что Абу-ль-Фида путал ее с каким-то портовым городом, находившимся к северу от Барселоны, но неизвестным географу по имени. В таком случае объяснимы координаты по долготе в 28 градусов, которые Абу-ль-Фида приписывает Таррагоне в рассказе о Средиземном море. Они дей-

171

Часть III. Культура

ствительно могут относиться только к населенному пункту, расположенному севернее Барселоны.

Что касается источников сведений о прибрежных городах и об островах, то, ссылки них встречаются почти исключительно в основной части сочинения. Судя по многочисленным замечаниям самого Абу-ль-Фиды, географ при составлении описания использовал сообщения целого ряда исламских ученых X–XIII веков. Это прежде всего труды аль-Идриси и Ибн Са‘ида аль-Магриби, а также труды по астрономической географии — основанные на арабских переработках Птолемея сочинение «Рисунок обитаемой земли» (Расм аль-ма’мур мин аль-ард) ал-Кинди (IX в.) и анонимная «Книга долгот» (Китаб аль-атуаль), «Мас‘удовские таблицы по астрономии и звездам» (Китаб ал-Канун ал-Мас‘уди фи-ль-хай’а уа-н-нуджум) аль-Бируни (XI в.).

Наряду с исламскими письменными источниками Абу-ль- Фида привлекал и другие, в частности информацию, полученную от средиземноморских мореплавателей. К примеру, для большинства упомянутых им европейских портовых городов и средиземноморских островов географ приводит не только арабское наименование того или иного пункта, но и его латинский или греческий эквиваленты: для Альмерии [Géographie …, 1840, c. 176–177], Барселоны [Géographie …, 1840, c. 182–183], Дении [Géographie …, 1840, c. 178–179], Кипра [Géographie …, 1840, c. 104–195], Крита [Géographie …, 1840, c. 194–195], Малаги [Géographie …, 1840, c. 174–175], Марселя [Géographie …, 1840, c. 218–219], Нарбонны [Géographie …, 1840, c. 182–183], Палермо [Géographie …, 1840, c. 192–193], Порта-Вандр [Géographie …, 1840, c. 182–183], Родоса [Géographie …, 1840, c. 194–195], Самоса [Géographie …, 1840, c. 192–193], Таррагоны [Géographie …, 1840, c. 182–183], Тортосы [Géographie …, 1840, c. 180–181].

Как следует из Таблицы 1, на участке от Константинополя до Альхесираса Абу-ль-Фида называет в общей сложности 41 топоним (считая острова), из которых в рассказе о Среди-

172

Глава 3. Описание европейской части средиземноморского побережья...

земном море во Введении к Такуим аль-бульдан упомянуты 19 и еще 22 фигурируют в основной части сочинения. Географические координаты приведены для большинства пунктов, за исключением пяти хоронимов, трех островов, а также города Альмуньекара.

Основным источником координатных данных для Абу-ль- Фиды было сочинение Ибн Са‘ида: ссылки на этого автора даны при указании координат 26 городов и островов. Семь раз Абу-ль- Фида ссылается на Китаб аль-атуаль, четырежды — на Канун ал-Мас‘уди и трижды — на Расм аль-ма’мур. При описании Рима даны ссылка в том числе на данные аль-Хорезми. Наряду с координатами, взятыми из книг, Абу-ль-Фида в трех случаях (для Пизы, Альмерии и Альхесираса) приводит координаты, вычисленные «по аналогии» (кийас), то есть путем пересчета в градусы расстояний, выраженных в единицах длины, считая по 22,2 или 18 и 8/9 фарсахов в одном градусе.

Собственный вклад Абу-ль-Фиды в определение координат географических объектов, которые он упоминает, трудно установить. Сам Абу-ль-Фида не был астрономом и заимствовал информацию о географических координатах из произведений других авторов. Не случайно в тех случаях, когда для одного объекта у него было несколько вариантов координат, взятых из различных сочинений, Абу-ль-Фида приводил их без какихлибо собственных комментариев. Так, для Венеции, Малаги и Рима, а также острова Сардинии приведены три варианта координат, для Альхесираса, Барселоны, Валенсии, Генуи, Дении, Кипра, Крита, Ломбардии, Палермо, Пизы, Порта-Вандр, Таррагоны и Тортосы — по два.

Судя по номенклатуре портовых городов европейской части Средиземноморья, указанных Абу-ль-Фидой как в составе рассказа о Средиземном море, так и в основной части сочинения, побережье Испании было известно географу куда лучше, чем побережье Апеннинского и в особенности Балканского полуострова. Объяснить это только недостатком информации

173

Часть III. Культура

об этих регионах вряд ли можно. Дело в том, что Абу-ль-Фида был хорошо знаком с сочинением ал-Идриси, сообщения которого о городах Балканского и Апеннинского полуостровов очень подробны. Вероятно, следует принять во внимание то, что Испания была частью мусульманского мира и потому вызывала больший интерес у исламского автора и потенциальных читателей его сочинения. Кроме того, на сравнительно подробное описание в Такуим аль-бульдан испанского побережья не могло не повлиять и географическое положение Испании, средиземноморские города которой благодаря своей близости к Гибралтарскому проливу были тесным образом связаны с другим регионом исламского мира — Магрибом.

174

Часть IV. Экономика

В.В. Тишин

ОПЫТ ВЫЯСНЕНИЯ СООТНОШЕНИЯ ЦЕН НА ЛОШАДЕЙ И ШЕЛК В ЦЕНТРАЛЬНОЙ И СРЕДНЕЙ АЗИИ В VII–VIII вв.53

Введение

Выяснение значения торговли как одного из внешних источников продукции для функционирования кочевнических обществ, как и вообще роли торговли в их взаимоотношениях с оседло-земледельческими народами входит в круг теоретических вопросов, важных для изучения механизмов политогенеза номадов. Древнетюркская эпоха (середина VI — первая четверть X в.), отсчет которой начинается со становления Тюркской империи, отличается от предыдущих периодов истории кочевников евразийских степей значительным обилием и разнообразием источников. Совокупность материалов разного происхождения, типовой и видовой принадлежности позволяет сделать значительные наблюдения, касающиеся и торговли кочевников с их оседло-земледельческими соседями. Фактически именно со становления Тюркской империи, впервые осуществившей контроль над ключевыми торговыми магистралями, различные части центра и востока Евразии начинают наиболее тесно взаимодействовать друг с другом в этой сфере.

53 Работа подготовлена при поддержке проекта РФФИ № 20-09-00095 «Соци- ально-политическая история Афганистана и Пенджаба: от середины I тыс. н. э. до начала монгольского вторжения».

The reported study was funded by Russian Foundation for Basic Research (RFBR), project number 20-09-00095 “Socio-Political History of Afghanistan and Punjab: From the Middle of the First Millennium A. D. to the Beginning of the Mongol invasion”.

176

Опыт выяснения соотношения цен на лошадей и шелк...

Данная работа посвящена попытке выяснения соотношения и динамики цен на лошадей и шелк. Лошади предстают наиболее массовым товаром, поставляемым на рынок кочевниками и наиболее востребованным со стороны правивших в Китае династий, в особенности в период империи Тан (618–907). Шелк оказывался широко востребованным за пределами «Срединного государства».

Глава 1

Кочевники и торговля: основные дискуссии

Вопрос о роли внешних рынков для кочевнической экономики неоднозначен. Иногда утверждается, что кочевники нуждались, прежде всего, в приобретении продуктов земледельческого труда и другой продукции из этой среды, притом гораздо более, чем представители оседло-земледельческих культур нуждались в продукции скотоводства [Бартольд В.В., 1963а, с. 239; Бартольд В.В., 1963б, с. 297; Eberhard W., 1949, с. 53; Jagchid S., Symoms V.J., 1989, с. 24]. Например, С.П. Поляков писал, что если принимать за основную пищу кочевников мясо, то, по подсчетам, кочевник с семьей должны съесть свое стадо за 3–4 года, следовательно, основной пищей должны рассматриваться молочные продукты и хлеб, который приобретаться, в свою очередь, мог только у земледельцев [Поляков С.П., 1980, с. 78]. Между тем кочевники, видимо, прекрасно осознавали значение скота как основного средства своего существования и стремились к максимальному расширению поголовья, численность которого всегда была нестабильной ввиду экологического фактора [Ямсков А.Н., 1991]54. Последнее преодолевается кочевниками путем пере-

54 Теоретически численность поголовья автоматически уравновешивалась за счет экологического фактора. Как заключил И.М. Майский на материалах Монголии начала XX в., при учете убыли скота, употребляемого населением в пищу, а также использовавшегося в качестве предмета различных

177

Часть IV. Экономика

дачи одними членами сообщества другим, обедневшим, части скота — безвозмездно или на условиях права доения и получения молодняка [Ямсков А.Н., 1991, с. 295]55.

Рассуждая на основе данных по Средней Азии XIX в., С.П. Поляков указывал, что от внешней торговли зависели имевшиеся среди номадов ремесленники, специализировавшиеся на обработке металла, т.к. это был единственный источник для приобретения сырья [Поляков С.П., 1980, с. 65]. Однако, по крайней мере, у восточных тюрков был под контролем свой источник металла, достаточно эффективно эксплуатируемый ими. Так, обнаруженные на Алтае металлоплавильные печи возводились недалеко от источников добычи сырья [Зиняков Н.М., 1988, с. 126; Агатова А.Р. и др., 2018, с. 97].

Как неоднократно указывалось исследователями, история,

вобщем-то, не знает изолированных «чистых» кочевников [Lattimore O., 1962, с. 146, 254–255; Boodberg P.A., 1979, с. 7–11; Марков Г.Е., 1976, с. 284]56. Следовательно, следует изначально рассматривать кочевнические общества как характеризующиеся

вцелом самодостаточностью, проистекающей не из характера внутреннего производства, а из возможности компенсировать недостаток той или иной продукции за счет торгового обмена или реализации их военного потенциала. С известной долей условности можно говорить о комплексном хозяйстве, подразу-

фискальных и торговых операций, годовой естественный прирост скота был довольно незначительным, составляя в среднем 10% поголовья того или иного вида, и, по-видимому, вовсе нивелировался за счет эпизоотий [Майский И.М., 1959, с. 132–133].

55Упомянутая форма взаимоотношений, известная в науке как саун, является формой внутриобщинного распределения скота, в том числе не в последнюю очередь для поддержки ослабленных хозяйств (хотя, безусловно, потенциально способствовала складыванию отношений зависимости) [Дулов В.И., 1956, с. 234–236, 239–241; Зиманов С.З., 1958, с. 120–122; Вайнштейн С.И., 1972,

с.83–87; Першиц А.И., 1973; Масанов Н.Э., 1995, с. 194–195].

56Если только не рассматривать в качестве таковых группы, временно пребывающие в походном состоянии [Lattimore O., 1940, с. 513 сл.].

178

Опыт выяснения соотношения цен на лошадей и шелк...

мевая занятия скотоводством у доминирующей части населения или, по меньшей мере, втянутость кочевников в те или иные формы взаимоотношений с населением, принадлежащим к другому хозяйственно-культурному типу, обеспечивающему тем самым необходимую недостающую продукцию.

В научной литературе высказывалось замечание, что значительно изменили подход кочевников к своему хозяйству именно товар- но-денежные отношения, когда скот стал рассматриваться не только как средство существования, но и как потенциальный товар [Ямсков А.Н., 1991, с. 297]. Тем не менее любые контакты с осед- ло-земледельческими обществами, в тот или иной исторический период имевшие место более или менее постоянно, непременно сводились к торговым отношениям, и в данном случае не имеет большого значения, был ли это натуральный или денежный обмен.

Вто же время это замечание имеет некоторую продуктивность. Соотношение тех или иных видов скота в стаде, помимо эко-

логии, регулировалось необходимостью установить баланс между степенью богатства и военными нуждами. Как отмечал, в частности, О. Латтимор, если овцы наиболее всего использовались в качестве пищи, источника материала для одежды и жилища, а также топлива, верблюды служили транспортным средством, лошади более всего требовались для военных нужд, но “economically of minor importance” [Lattimore O., 1940, с. 517–518]. Теоретически, увеличение рыночного спроса на определенные виды скота, в сочетании с благоприятными природно-климатическими условиями, способствовало развитию тенденции к приросту поголовий, по крайней мере, определенных видов скота. Это могло бы относиться к лошадям57. По мнению Д. Синора, зависимость общества

57 Так, например, по подсчетам И.М. Майского, в 1913–1915 гг. ежегодно почти половина свободного крупного рогатого скота Монголии уходила

вРоссию, в 1916 г. — ушло все свободное поголовье, включая даже резерв,

в1917 г. — 4/5 свободного поголовья, также к началу второго десятилетия XX в. в Россию и цинский Китай ежегодно вывозилось до 2/3 свободного поголовья овец, в тот же Китай до 1911 г. ежегодно уходило около половины свободного поголовья лошадей [Майский И.М., 1959, с. 133–134]. По подсче-

179

Часть IV. Экономика

от скота, а численности скота — от потенциала пастбищ, в условиях недиверсифицированности экономики обуславливает тот факт, что при создании централизованных политических объединений кочевники должны были во избежание перегруза пастбищ либо продавать излишки скота, либо ограничивать рост поголовья, либо активно использовать лошадей для военных нужд [Sinor D., 1972,

с.180]. Возможно, здесь несколько преуменьшено «уравновешивающее» значение экологического фактора для численности скота. С другой стороны, известно, что для самих кочевников численность табунов выступала предметом гордости, показателем материального достатка [Левшин А.И., 1996, с. 328; Жагварал Н., 1974,

с.99]. В подобном контексте табуны «без числа» (sansïz) упомянуты, например, в Суджинской надписи (С/Е-47, стк. 5).

Вкитайских источниках, в перечнях товаров и предметов «дани», полученных имперскими дворами от тюркских кочевников, фигурируют в первую очередь «продукты местного производства» (фан-у)58, лошади, овцы, верблюды, крупный рогатый скот, ткани Artemisia stelleriana, рыбий клей, а также различные разовые экзотические предметы [Liu Mau-Tsai, 1958, т. I, с. 456; Ecsedy H., 1968, с. 144; Jagchid S., Symons V.J., 1989, с. 124–125]59. Касательно

там В.И. Дулова для Тувы конца 80-х — 90-х гг. XIX в., тогда оттуда ежегодно вывозилось в Россию и Китай от 60.000 до 90.000 голов скота, что составляет примерно 10–15% всего поголовья, касательно крупного рогатого скота средняя цифра выглядит примерно в 10.000–20.000 голов, что составляет 10–20% поголовья [Дулов В.И., 1956, с. 337].

58Об этом термине см., напр.: [Материалы …, 1980, с. 60, 168, комм. 91].

59Товары, поставляемые оседло-земледельческим народам от тюркских кочевников, в Средней Азии также были представлены продукцией скотоводческого

хозяйства. Например, аль-Истахри пишет о значении торговли с тюрками для жителей Хорезма, Ибн Хаукаль, расхваливая разводимых тюрками овец, свидетельствует о том, что жители Туркестана и Хорезма высоко ценят поставляемые им шкуры [Материалы, 1939, с. 180, 181]. У аль-Мукаддаси среди товаров тюрков указаны лошади и мулы [Бартольд В.В., 1963б, с. 295]. Этот же автор, описывая Чач (ар. Шаш), среди перечня вывозимой продукции отмечает, что отсюда к тюркам вывозится хлопок, далее говорится, что от тюрков поставляются кожи, а уже здесь их дубят [История Киргизской ССР, 1984, с. 284].

180