Derevyanko_A_P__red__-_Narody_Sibiri_-_istoria_i_kultura__39__39_Etnografia_Sibiri_39__39__-_1997

ления с мпосеваниямим, т.е. разбрасыванием по полу семян пшеницы, овса, льна. Движения зимних "сеяльщиков” напоминают характер­ ные взмахи руками настоящих, весенних. У "рязан" зерно на Новый год не бросали, но сле­ дили за тем, выпадет ли в Святки снег. Значе­ ние придавалось не количеству выпавшего сне­ га, а самому факту снегопада.

"Сейчас еслив только Святками будут проходить снеха - урожай будет! Раньше говорили: "Святками один снех пройдет и то сыты будем!"8

С Рождества (25.12 здесь и далее ст.ст.) и до самого Крещения (7.01), в Святые вечера, жен­ щины и девушки отказывались от прядения. Причем, избегали эту работу все, без исключе­ ния, несмотря на большой объем и желание побыстрее справиться с делом. У чалдонок бы­ товала даже поговорка: ”В Святки все дела спят”. Из сообщений информаторов вырисовы­ вается особая неблагополучная ситуация этого периода, когда "нечистая сила активно бегает” по избам. Вечерами ходили "мошкорованные”, "шуликаны”, "шуликены” и прочий маскарад­ ный люд, олицетворявший собой весь набор нечисти (русалок с распущенными волосами, оборотней в вывороченных шубах, бородатых леших и т.д.)9. Это и служило одной из причин отказа работать в Святки. Если все же кто-то прял, то такую пряжу считали "нечистой” и холст из нее не мог использоваться на изготов­ ление погребальной одежды.

"В Святки не работали вечерами. Молодежь соби­ ралась на игрышшах, взрослые просто беседовали. Говорили нечистая сила бегает. Страшными вечера назывались - четыре дня. Два дня до Крещения и один после. Волкхидки какие-то бегали, в свиней, гусей могли обратиться. Они свалят, катать начнут по сне­ гу. Человек испугается и может стать уродом" (чал­ доны)10.

"В Святки днем пряли. Вечерами не работали. Страшные какие-то были. Пряжа могла спутаться" (чалдоны)11.

Если в чалдонских семьях подобные поверья прослеживались достаточно отчетливо, то у рос­ сийских переселенцев и их потомков четче вид­ на христианская основа запрета святочных ра­ бот. У россиянок, кроме того, могли не прясть ни днем, ни вечером, у сибирячек же не рабо­ тали только в сумеречное или вечернее время. Деревенские женщины отдыхали, а девушки ходили на "игрышша", "вечерки”. Здесь игра­ ла гармонь, водились девичьи хороводы ("води­ ли круга”), лились песни о "женихе и невесте”. Видимо, нередко можно было услышать песни и увидеть сопровождавшие их игры, связанные с занятием льноводством. Известным сибирс­ ким этнографом и фольклористом С.И.Гуляе­ вым была в свое время записана такая песняигра на Алтае12. Так, одна из девушек обраща­

лась к какой-нибудь женщине с просьбой "по­ казати”: "Как-то мне мати, пашеньку пахати?" Далее следовали вопросы "как пашню боронити?", "белый лен сеяти?", "белый лен снимати?", "белый лен стлати?", "белый лен сбирати?", "бе­ лый лен мяти?", "белый лен трепати?"... до мо­ мента как готовую рубашку "носити". Женщи­ не, оказавшейся в роли "ответчицы" следовало научить девушку всему необходимому, имити­ руя указанные операции соответствующими движениями.

"В Святки не пряли, ходили на игрышша. Ребята откупали комнату... Песни пели..." (потомки рязанс­ ких)13.

"В Святки день работали, вечером не работали, считали, что это Святые вечера" (российские)14.

"С Рождества и до Крещения две недели не пря­ ли. Почему? Откудова мы знаем. Нам как внушили, что Бог есть, мы всю жизнь верили" (черниговские хахлы)15.

"В Святки не пряли вечерами и ничё не делали. Почему не знаю, я же неграмотная. Говорили грех и все. Святые вечера" (курские)16.

"В Святые вечера никто за пресницу не сядет. Никто не сядет ни прясть, ничё делать. Не работали и в Страшные вечера, потому что так в Евангелие сказано" (вологодские)17.

"В Святки не пряли. Днем пряли, вечером моло­ дые на игрышшах играли... (тамбовские)18.

Не признавали лишь запреты в Святые ве­ чера, похоже, в кержацких семьях, которые, в отличие от прочих жителей села, могли и ря­ женым отказать в приеме.

"В Святки пряли. Семья большая, некогда Свя­ тые вечера справлять" (кержаки)19.

Однако во всех, без исключения, избах со­ блюдали в эти дни исключительную чистоту. Пожилые женщины и сегодня верят, что бес­ порядок дома зимой обязательно скажется в обилии сорной травы летом.

Вселах Приобья Маслянка начиналась, как

ивезде в России, за неделю до Великого поста

идлилась до "прощеного" воскресенья включи­ тельно. Неделя считалась "гульной", отменя­ лись все работы и женщины опять на время от­ кладывали рукоделие в сторону. По неписанному закону хорошая хозяйка должна была испрясть лен до маслянской недели с тем, что­ бы постом только ткать.

"На Маслянку гуляли, ничего не делали. В пер­ вый день Масленки только пряли кто не управился" ("тамбаши")20.

"В Масленку не пряли и не сновали. Всю неделю за праздник почитали" (чалдоны)21.

"Всем Мясоедом пряли. В Масленку с четверга уже не пряли, начинали праздновать" (российские)22.

Со среды или четверга начиналось катание на конях. Выезжали и верхом и целыми семь­ ями в санях - "кошевах". Деды катали малень-

ких ребят, которые, помимо прочих песен, рас­ певали про "лен, конопи".

"У нас дедуш ка Ф едор лю бил маленьких до страс­ ти. В короб сена накладет, да нас туды насаж ает. П ес­ ни пели: "Л ен конопи, я посеяла, я посеяла лен, к о­ нопи..." (рязанские)23.

Как и в Святки, на Маслянской ходили ря­ женые. Однако без преувеличения можно ска­ зать, что все же главным развлечением детей и взрослых было катание на ледяных горках. Ма­ териалы наших опросов подтверждают выводы исследователей, увидевших в масляничных катаниях прием карпогонической магии, пос­ троенной на вере в то, что соприкосновение мо­ лодых, полных жизненной энергией людей с землей, заставит ее лучше плодоносить24. Чет­ ко ориентированная хозяйственная направлен­ ность проявлялась в известном обычае алтайс­ ких селян выходцев "из Рязани"-кататься на донцах прялок25. На их прародине, в Касимов­ ском у., крестьянки катались таким образом по "чистым" понедельникам (перед Пасхой) с целью, чтобы лен и просо были "долгими", чис­ тыми"26.

Крестьянкам обыкновенно хотелось загля­ нуть в будущее, на которое, как это было пока­ зано выше, они стремились воздействовать в свою пользу. О качестве будущего льна судили

задолго до лета. В первые мартовские оттепели приглядывались к сосулькам на избах: длин­ ные сосульки свидетельствовали о хорошем, "долгом" льне и наоборот, мелкие о "худом" (Рис. 2).

Как только сходил снег, чалдонки Ординской волости Барнаульского у., собрав малых ребятишек, водили большие "круга" Шаг за шагом водили такой хоровод из одного конца села в другой. О чем пели женщины? Конечно, о своей главной заботе, о льне:

"В зеленых садах...", "Посеяли девки лен, что за диво, девки лен, уродился девки лен,

в поле лен, в поле лен..." (чалдоны)27.

Следующим большим праздником, в кото­ рый женщинам строго запрещалось работать, было свято соблюдаемое Благовещение (25.3). И в настоящее время крестьянки в этот день стараются избегать каких-либо видов хозяй­ ственной деятельности. В приобских селах по­ жилые женщины внушают внучкам: "В Благо­ вещение птица гнезда не вьет, а девка косы не плетет." У черниговских переселенцев даже оставляли завтрак в печи, чтобы утром не разо­ гревать еду. Повсеместно с вечера расчесыва­ ли и заплетали волосы, чтобы даже эту нехит­

рую работу не делать. В старину считалось, что тот, кто работал в этот день, неизбежно навле­ чет на себя гнев Божий, справедливое наказа­ ние. Рассказывают легенду о такой дерзкой де­ вушке, превращенной в кукушку или русалку.

"Благовещение - это первопаска. Не видала, а слы­ хала про девушку, что пряла на Благовещение. И сделалось ей. Стала кукать. Еще раньше не кукушки говорили, русалки. Они' водились на озере" (черни­ говские)28.

Как представляется по имеющимся матери­ алам, образ девушки, превращенной в кукуш­ ку, был более традиционен для сибирского фольклора, русалки чаще фигурируют, как и в представленном здесь примере, в российских, "хахляцких" рассказах.

В Благовещение детям разрешалось ’’воль­ ное" поведение, позволялось даже то, что в про­ чие дни Великого поста строго осуждалось. Взрослые закрывали глаза на детские игры, изза распутицы и грязи проводившиеся на кры­ шах пригонов, смятое и разбросанное сено, шум, крики.

"Ранней весной, когда пригревало солнце, мы за­ бирались на крыши скотных домов - пригонов и игра­ ли на куче сена в прятки или песни пели или прыга­ ли вниз головой, изображая катание с гор" (кержа­ ки)29.

"Благовещение считалось что Паска. Мы, девки, заберемся на крышу, на сеновал. Горланим частуш­ ки, дурачимся. Кушать разрешалось и мясо и моло­ ко. А так, в пост, не давали родители, Боже упаси!" (тамбовские)30.

На фоне календарных запретов выделялся обычай обязательных женских работ в послед­ ний перед Пасхой Чистый, или Великоденный четверг. Это, видимо, было связано с прежним началом календарного года в этот день. Магия обновления заключалась в том, чтобы до рассве­ та вымыться в бане, а также успеть сделать все домашние дела. Поочередно пряли, ткали, шили в надежде на то, что весь год эта работа так и будет спориться как в Чистый четверг. Трудолюбивые и работящие женщины вообще не спали накануне ночь.

"Делали все до восхода солнца в Великий четверг, чтобы потом скорее все делалось."31.

В четвертый день Христовых страстей мно­ гие предметы, считалось, приобретали особые, сверхъестественные свойства. Заготавливали пряжу, способную исцелять болезни. Для чего ее пряли не слева направо, как всегда, а справа налево. Силой собственного магического зна­ чения держится этот обычай и по сей день.

"Четверговую нить прядут до солнышка. В обрат­ ную сторону. Когда болят руки, этими нитями пере­ вязывают"32.

"Бывало, что руки от тяжелой работы болели. Ба­ бушка перевяжет шерстяной ниткой, спряденной обя­

зательно в Чистый четверг в обратную сторону. Это, чтоб все вернулось в исходное состояние, обратно к здоровью"33.

В Пасху, особенно в пасхальное воскресе­ ние, строго исключались какие бы то ни было виды хозяйственной деятельности и мужчин и женщин. Сибирские крестьянки заранее гото­ вились к встрече праздника. До страстной не­ дели старались закончить тканье, убрать и по­ белить избу. Накануне воскресения Христова все должно было сиять чистотой, обновлени­ ем; разбирались и выносились из жилого по­ мещения атрибуты тканья ткацкие станки "кросна".

"До Пасхи надо было выткать и кросна выбросить из избы"34.

"Перед Пасхой заканчивали все тканье. Вытыка­ ли к Пасхе все. Не помню, чтобы к Пасхе не дотка­ ли"35.

"К Пасхе изгадывали, чтобы выткать. Стан не ос­ тавался на Пасху, его и все разбирали. Выносили, что­ бы не было его в избе. Пасха - большой праздник...

Что же стан будет столько стоять в избе. Нельзя не доткать к Пасхе. Мы всегда как-то управлялись с этим делом. Кто не успел за пост выткать, откладывали на потом. Но после Пасхи уже ткать некогда"36.

Избегание сельскохозяйственных работ ко­ лебалось в зависимости от того, на какие сроки попадала Пасха. В случае ранних праздников "гуляли" по целой неделе, при поздних - (напри­ мер, в мае), три, а то и два дня. Мужчины, бо­ ясь пропустить погожие дни, торопились начать сев в том числе и в "неположенное" время. Иное дело женщины. Их работы не столь зависели от передвижек пасхальных дат и обыкновенно сдерживались на целую неделю. Соотноситель­ но с пасхальными праздниками определялись сроки посадки тех или иных огородных куль­ тур, находящихся в введении, как известно, женской половины семьи.

Сроки окончания весны у чалдонов Верхне­ го Приобья были приурочены к Первому Мая. Встреча лета рассматривалась как праздник, в который, хотя "в церковь ходитъ не обязатель­ но, но работать нежелательно,"

"Первого мая весна кончалась. Праздновали за конец весны начало лета. Просто отдыхали"37.

Празднование Первого мая как дервого летнего дня было хорошо известно на Русском Севере. По этнографическим материалам это хорошо прослеживается для Пинежского, Лешуконского, Холмогорского районов Ар­ хангельской области38.

Как и повсюду у русских, три дня в сибирс­ ких селах отмечалась Троица. Собственно, са­ мой Троицей назывался пятидесятый день пос­ ле Пасхи, воскресение. Кое-где девушки опять, как и на Благовещение, не заплетали кор, а бо­ ясь греха, перевязывали их "кустиком". Второй

день назывался Духовым и считался важней­ шей поминальной датой. Кроме того говорили, что на Духов Мземля-матушка именинница” и нельзя не только садить или полоть в этот день, но и вообще ее трогать, чтобы не накликать не­ урожай или какой другой беды. Не работали и на третий день: мужчины, собравшись на пол­ янке, играли в бабки, городки, устраивали со­ ревнования по борьбе ("барсов”). Молодые де­ вушки и парни уходили с гармошкой куда-ни­ будь за речку, в лес. А женщины последний день Троицы считали своим, женским, праз­ дником. В Колывани они собирались вместе, пели, "водили круга”, веселились39.

Не все дни, посвященные каким-либо свя­ тым, считались нерабочими. В изучаемое вре­ мя одни праздники отмечались обязательным пустодельем, другие были известны меньше или не признавались совсем. Женщины соблю­ дали все даты, связанные с жизнью Пресвятой Богородицы, или как говорили "Царицей на­ шей” (Рождество Божьей Матери, Покров, Вве­ дение, Успение), празднования в честь иконы Богоматери: Казанской, Иверской, Владимир­ ской. Очень почитаем был Св. Николай, или как его звали крестьяне "Никола”, "Микола". Имен­ но на "вешнего"(9.5) и зимнего (6.12) Николу или близкие к этому дню даты во многих селах собирались ярмарки, отмечались съезжие или престольные праздники. В ряду святых угодни­ ков, чтимых православным народом, Никола слыл заступником: "На Миколу не пряли ни в зимнего, ни в вешнего". Российские переселен­ цы на "весеннего Миколу ходили круг степе с иконами, чтоб урожай был всего". На крестный ход обычно собиралось много народа: впереди шли священники с иконой Николая Чудотвор­ ца, за ним остальные с другими, вынесенными из церкви, иконами. Иное дело было с "вред­ ным" святым, которого крестьяне почему-то побаивались и которому приносили искупи­ тельные жертвы - Касьяном Кривым. Его день приходился на последнее число февраля в ви­ сокосные годы, т.е. отмечался раз в четыре года. Високосный год считался на Руси, как, со­ бственно, считается и доныне несчастливым, а самый опасный день в этом году Касьянов. Накануне, поздним вечером, хозяйственные женщины считали необходимым открыть став­ ни и бросить Кривому Касьяну хлеб, пшено.

"Бросали хлеб, пшено, чтобы беды обходили дом стороной, чтобы было спокойствие, домовой не про­ казил, скот водился, урожай не пропадал..."40.

Соблюдались дни Егория, Петра и Павла, Алексея Постного, Ильи Пророка, Михайлов, Св. Варвары, Св. Саввы и др. Поскольку послед­ ние два праздника шли почти один за другим - "Савва за Варварой", в народе шутили: "Просаввили да проварвили да не напряли." Вместе с

тем, приходилось слышать, что ни день Св. Вар­ вары (4.12), ни день Св. Саввы (5.12) никак осо­ бо не выделяли. Чтили день сорока мучеников, "когда не пряли, не ткали, окромя, что, может быть повязать."

Из всех Ивановых дней (а их в году отмеча­ лось несколько) Ивана Купалу, или Купально­ го выделяли особо (24.6). Праздник был необы­ чен прежде всего тем, что в этот день сибирс­ кие крестьяне занимались "купанием", т.е. обливанием друг друга с таким упоением, с та­ кой страстью, что, кажется, всем верилось в дей­ ственность этого средства для сохранения уро­ жая от губительных воздействий природных сил - засухи. Запрещалось работать.

"Никто в Купалу не работал. Даже понятия не было. По хозяйству, конечно, управлялись, но не тка­ ли и не пряли"41.

"Другой раз дождя нету, говорят, как на Ивана Купалу надо искупаться. Скупаемся, глядишь, к ве­ черу или на другой день тучи собираются"42.

О когда-то большом значении купальных обрядов говорит обычай обязательной чисто­ ты тела в этот день. В семьях накануне праз­ дника топили бани и парились все стар и млад.

По народным воззрениям, И лья-пророк олицетворял собой гнев Божий. По этой причи­ не день, посвященный его памяти, до сих пор считается одним из самых опасных (20.7). Во времена единоличного хозяйства крестьяне старались проводить его в полнейшей праз­ дности, так как самая пустяковая работа вела к великому греху и могла навлечь гнев Ильи ("Ильин день грозный"). В нашей полевой практике нередко приходилось слышать рас­ сказы о последствиях несоблюдения праздни­ ка пророка, что особенно часто имело место при колхозном строе, когда Илья сжигал часть со­ бранного в неурочное время урожая43. Пожи­ лые чалдонки предпочитали ничего не делать и в Ильинскую, ближайшую к Ильину дню, пят­ ницу44.

Поскольку абсолютное большинство людей называлось по Святцам ("книгам"), то все зна­ ли дни своих святых. В праздник своего ангела человек должен был поставить ему свечку и "от­ метить" праздным поведением. К части правос­ лавных праздников приурочивали т.н. съез­ жие, или крестовые (российские их называ­ ли престольными), когда к определенному дню Святого - покровителя села съезжались все ро­ дственники и знакомые из окрестных деревень. Многочисленные прочие даты христианского календаря мало или совсем не соблюдались молодыми и среднего возраста крестьянками, которые считали невозможным отметить все праздники и на плечах которых лежал груз до­ машнего хозяйства.

"Бог сказал, что праздники каждый день, но все праздновать не надо. Моя мать в праздник помолит­ ся утром, отобедает и... работать"45.

Строго в течение года соблюдались периоди­ чески повторяющиеся праздники - еженедель­ ные воскресения и Родительские поминаль­ ные дни (Дмитриевская суббота; родительские 2,3,4 субботы Великого поста; Родительский день, или Радуница; Троицкая родительская суббота). Пожилые женщины не пряли, не тка­ ли в эти дни сами и следили к тому же за соот­ ветствующем поведением молодых. До настоя­ щего времени живы красочные рассказы о пос­ ледствиях нарушений запретов в воскресные дни.

"Работал в праздник воскресения - вся неделя пой­ дет в никуда. Или заболеешь"46.

Особенно опасно, считалось, "путаться” с нитками беременным женщинам как наиболее уязвимым для злых сил. Женщине, ожидающей ребенка, категорически запрещалось переша­ гивать через спряденные нитки, что, в их пред­ ставлениях, могло вызвать удушение ребенка пуповиной.

"Я рукодельничала даже в воскресение и у меня родился ребенок, три раза обмотанный пуповиной. Черный весь был. Спасибо бабке-повитухе. Кое-как отходила: холодной водой обливала, шлепала"47.

В Родительские дни работы отменялись, как следует из наших материалов, из-за бояз­ ни навредить душам умерших родителей, обидеть их своим поведением, что могло, в конечном счете, отразиться на жизни, здо-- ровье и благополучии живых. Подобные за­ преты были в прошлом связаны с широко рас­ пространенным у русских, как и у многих дру­ гих народов повернем, что в поминальные дни в дом приходят души умерших предков48. В эти дни запрещалось выгребать из печи го­ рящую золу, шить иглой, резать ножом и пр., чтобы невзначай не обжечь, не уколоть, не по­ резать духов. Сибирские "хахлы" и сегодня считают, что в Радуницу родители "радуются" встрече и нельзя невниманием омрачить их праздник49.

"В родительские дни не пряли, не ткали, просто праздновали. Ничего не делали" (тульские)50.

"В родительские дни не работали. Родительские дни сильно чтили. Говорили: "Родителей надо помя­ нуть" (российские)51.

"Во вторник, в родительский день, у кого родите­ ли еще живые можно работать, у кого умерли - ходи­ ли гостить на кладбище, готовили кутью, яйца, бли­ ны, мед... "(тамбаши)52.

"За Пасхой в родительскую неделю обычно рабо­ тали, за исключением вторника - Родительского дня. Слыхала так: еслив у тебя родители живые - можно работать, еслив нет-нельзя. Вроде дань им какая-то." (российские)53.

"В родительский вторник не работали, носили в церковь у кого чё есть. На кладбище никогда не хо­ дили. Помолятся и милостиньку раздают. Поминали кто чем: рисом, у кого пшеница с сахаром..." (чалдо­ ны)54.

В холодных сибирских краях лен-долгунец сеяли поздней весной. Место, по возможности, выбирали около березового околка, чтобы в рас­ тениях собиралось больше влаги. Тот, у кого поле было рядом с околком, считался счастли­ вым, "у него всегда родился хороший урожай"55. Ко льну переходили сразу после хлеба: первой сеяли пшеницу, потом овес, далее просо, яч­ мень и в конце концов лен. В зависимости от погодных условий сроки падали на первую или вторую половину мая. Ориентировались на ка­ лендарные праздники:

"Лен сеяли весной после Егорьева дня. До Егория не сеяли, земля не прогревалась"56.

В конце XIX-начале XX в. в деревнях Верхне­ го Приобья участок под лен выделялся женщи­ нам каждой крестьянской семьи. Они сообща сеяли, а также собирали, мяли, трепали и т.д.57.

Пахоту и сев производили мужчины. Отцы, а в тех семействах, где их не было, деды или братья, благословившись, ранним утром выез­ жали в поле. Значимость момента подчеркива­ ла чистота тела, одежды. Ведь накануне, перед выездом на пашню, сеяльщики мылись, пере­ одевались во все чистое, обувались в высокие самодельные сапоги "вычеги" (или "обутки"). Негласно существовал обычай наряжаться в лучшие, богатые одежды. Поэтому зажиточные люди, у которых такая возможность была, еха­ ли на пашню как истинные франты.

"Едет, а у него шапка набок, халат нараспашку, рубаха с лентой... Сапоги коровьи, дегтем смазанные. Ехали показать, что все у них так и будет, урожай хо­ роший будет"58.

Перед севом, как и перед началом любого другого дела, заручались Божьим благослове­ нием. В приготовленных заранее посевных мешках - "забенках" (вариант "севалках") у рос­ сийских переселенцев, а также у сузунских кер­ жаков лежали печеные яйца. На пашне их нуж­ но было подбрасывать, потому что считалось, чем выше подкинешь, тем выше вырастет лен.

"Когда отец ехал сеять, мать говорила: "Кладите больше яиц, лен выше будет! "Смеялись еще: "Батя, наставь яйца одно на другое - то-то лен высокий бу­ дет!"50.

"Бабушка сварит тридцать яиц отцу. Говорит ему: "Где будешь лен сеять, разденься нагишом и бросай выше себя яичко-то! Вот лен вырастет!"60.

"Руками сеяли лен где-то в мае. Обязательно туда яиц надо брать. Те, кто сеят, их едят. Вверх у нас не подбрасывали"61.

Кроме того, в российских семьях перед по­ севной было принято съедать остатки освящен­

ного в церкви пасхального угощения. Оно все время хранилось на Божничке, или "угольни­ ке”, прикрытое чистым полотенцем.

"Когда сеять выезжали, крошили на столе святой куличек, яички. Встанем всей семьей, хоть и зачер­ ствеет кулич, все равно, его и яички по кусочку съедим"62.

"В первый день как сеять хлеб и прочее на стол клали хлеба булку, свечку зажигали. Ели кусочки яиц, что от Пасхи оставались. Они на Божничке хра­ нились"63.

У чалдонов Сузунской, Легостаевской, Ординской волостей заботу о будущем урожае льна перед непосредственным его севом про­ являли иным способом. В тот день в каждой семье дочери, а за их отсутствием, невестки распускали волосы и, разделив на две части, чесали гребешком. Если молодежь забывала, то мать или свекровь напоминали: "Слыши­ те, девки, распустите, косы-то, отец пошел лен сеять". Смысл обряда поясняет магическое за­ клинание, которое произносили при расчесы­ вании: "Уродись наш ленок белым, волокнис­ тым..."64.

"Лен сеяли в начале мая. Как сеять, мама говори­ ла: " Не заплетайте, девчонки, косы-то, отец сеять лен будет". Целый день не заплетали"65.

"Отец поедет лен сеять, мы косматые ходим. Это­ му мама научила. Потом отец вернется: "Тятя, посе­ ял лен?" "Да!" "Ну, слава Богу, пошли космы уби­ рать]"66.

У "поляков" бывшей Легостаевской волости "космачем" было принято ходить за сеявшими по полю. Произносимые при этом заклинания были подобны чалдонским:

"Когда лен начинали сеять, то девки чесали воло­ сы. Разделяли волосы на две половинки и расчесыва­ ли отдельно каждую часть. Ходили за телегой и гово­ рили: "Чтоб ленок уродился долгим, волокнистым..."67.

Старообрядцы -"двоеданы" Ординской во­ лости, как свидетельствуют наши информато­ ры, подобными "прибаутками" не пользовались.

"Просим у отца благословения, он говорит: "Сту­ пайте с Богом!" Никогда не скажет: "Затеши тебя волк" ("Загрызи тебя волк!"-

Окончив сев, мужчины больше не касались льна, все последующие работы считались "бабь­ ими". На девушках и женщинах лежали забо­ ты по уборке и прополке созревшей культуры.

Много беспокойств приносили засухи. Скла­ дывались и такие обстоятельства, когда ниче­ го не оставалось как "вызывать" дождь самим. Одним из самых распространенных способов вызова был крестный ход по деревне с икона­ ми. Самую громоздкую, величиной с дверь, ико­ ну несли двое мужчин. К Божьей помощи об­ ращались, практически, все селяне: впереди хода шел священник, за ним наиболее благо­ честивые люди и далее остальные православ­

ные. Хором пели духовные стихи, начиная с об­ ращения к Илье-Пророку:

"Батюшка, Илья-Пророк, дай нам дождя, Пресвя­ тая Богородица, спаси, помилуй нас."

Ходили по улицам отдельных домохозяев, которые для большой иконы выставляли столы, покрытые холщевыми скатертями. По воспоми­ наниям информаторов, после таких молений обязательно приходил желанный дождь. Обе­ зопасить поля от засух на все лето были призва­ ны купальские обрядовые обливания. Впрочем, имелись и другие, нехристианские, способы привлечения дождя на поля. Они чаще приме­ нялись в отдаленных от трактов селах, где не было церквей. Сибирские украинки считали весьма действенным выбрасывание "кожуха" на ограду, который при этом должен был висеть шерстью вверх.

В Приобских селах у российских женщин еще в послевоенные годы хранился обычай "об­ манывать", "жалобить" лен. При выполнении полевых работ женщины частично или пол­ ностью раздевались в расчете на то, что лен "сжалиться" над ними, вызреет как надо и в достаточном количестве. Но, в отличие от крестьянок Европейской России, сибирские россиянки раздевались не только при севе, но и при уборке льна.

"На голое тело, на плечи шаль накинет и на поле. Другая юбку спереди подвяжет, а зад голый. Кто при­ дет на покос, она садится"69.

"Лен рвали в начале августа. Я рвала его в одной мужской рубахе"70.

Зная о таком "способе" воздействия на сель­ скохозяйственные культуры, не случайно, ви­ димо, подшучивали над этой извечной бабьей заботой мужчины. "Ох-ох, девки, если лен не уродится, чё прясть будете? Чё носить будете?" - многозначительно подмигивали они. У сибиря­ чек подобные обычаи не зафиксированы.

•к'к'к

Лен, как и связанные с ним работы, находил­ ся в сфере женской практики и обрядовой дея­ тельности. (Подчеркнем, что все сказанное ка­ сается исключительно льна. Подобные обычаи в отношении других волокнистых материалов напр. шерсти, не зафиксированы) Это было ос­ новной причиной, почему именно пожилые, опытные женщины руководили действиями других членов семьи - мужчинами, которые се­ яли, дочерьми, снохами, исполнительницами магических ритуалов. Согласно нашим матери­ алам, обряды, направленные на обеспечение урожая льна, делятся на три разные по смыс­ ловой нагрузке блока (календарных цикла): первый включал ситуативные святочно-ново­ годние обряды, которые имитировали сев (но­

вогодние "посевания"), искоренение сорняков (ритуальная чистота, выбрасывание мусора) во имя обеспечения будущего рождения льна, ста­ бильности его роста. Разбрасывали семена спе­ циальные люди "посевалыцики", которые из года в год брали на себя выполнение этой фун­ кции. Божественным знаком считался снего­ пад, по нему судили будет ли в этом году лен (также хлеб и вообще урожай). "Посевания" человеческого коллектива дополняли, во вся­ ком случае, несли ту же смысловую нагрузку, что и божественный "посев" в виде осадков; ве­ сенние обряды составляли второй блок и были направлены, как это неоднократно освещалось в научной литературе71, на пробуждение зем­ ли, всего растительно-животного мира. Состав­ ной частью праздников являлись шумные раз­ влечения детей, подростков и молодежи, кото­ рые, по мнению Д.К. Зеленина, имели цель закликать весну, тепло72. В песнях, сопровож­ давших эти обряды не только закликалась вес­ на, но и рассказывалось о будущих работах по возделыванию и обработке льна (при масленич­ ных катаниях, вождении "больших кругов" на Пасху, Троицу). Природа подавала знаки о ка­ честве будущего льна, о чем судили по длине мартовских сосулек. К этим же весенним праз­ дникам, приурочивалось ритуальное распуска­ ние девичих кос (Благовещение, Троица, Пет­ ров день).

Элементы аграрно-продуцирующей магии явственно выступали в специальных играх это­ го периода: катании друг на друге, зарывании в снег на Масленке, благовещенской чехарде, пасхальных качаниях "на кругах", т.н. "куляниях" и пр. Полевые этнографические материалы последних лет показывают, что в конце XIXпервой четверти XX в. в старожильческих семь­ ях более сохранились магические приемы, свя­ занные с идеей плодородия; у южных русских, украинцев и белорусов времен столыпинского переселения весьма значимы были весенние

обряды, направленные на ускорение прихода весны, прилета птиц. Неслучайно и в обря­ дово-календарной российской поэзии сохра­ нилось немало закликательных песен-весня­ нок, в то же время у старожилов их почти нет73.

Третий блок включал магические посевные обряды, решающие практические задачи не­ посредственно в момент сева. Эти обряды вы­ ражались в обязательном присутствии на вспа­ ханном поле яиц (у части российских пересе­ ленцев остатков пасхального угощения), "чтобы лен лучше родился", расчесывании девушками распушенных волос, "чтобы лен был длинным, волокнистым". На этом, последнем, этапе цик­ ла к девушкам могли присоединиться молодые женщины семьи.

Согласно традиционному мировоззрению крестьян, обряд должен действовать на мир так, как действовала бы любая программа. В эту про­ грамму требовалось заложить установку на ус­ пех, предотвращение неудач. Механизмом ре­ ализации являлся принцип симпатии: "по­ севания" зерна в избах в начале года как бы предопределяли посев весенний; святочная чистоплотность "гарантировала" чистоту в поле; выполнение всех видов работ, в т.ч. женских рукоделий в Чистый четверг "обеспечивало" "спористость" их в течение всего года; присут­ ствие на поле яиц сообщало плодородие земле; длинные шелковистые волосы стимулировали рост растений, способствовали получению ими необходимых качеств и т.д. Установка "на ус­ пех", следовательно, закладывалась обрядами всех трех блоков.

Нетрудно заметить, что до момента сева име­ ла место демонстрация особого рода причесок исполнительниц обрядов распущенные воло­ сы, которые либо просто не заплетались, либо расчесывались. После сева, когда Мать-земля мыслилась оплодотворенной или родившей, подобное распускание волос не зафиксировано не только на нашем, сибирском, материале, но и на русском в целом74. С точки зрения сторон­ ников мифологической школы, распушенные волосы "суть символ дождевых туч"75 (подобные воззрения были близки и тюркоязычным наро­ дам)76. Здесь уместно было бы вспомнить бал­ канских "додол" девушек, ритуально покры­ тых зелеными ветками; их обливали водой и они танцевали танец дождя77. Принимая во внимание, что такая прическа в различных си­ туациях могла получать разную смысловую на­ грузку, мы, в данном случае, не можем не уви­ деть связи волос, покрывавших фигуру девуш­ ки, с идеей плодородия (попутно заметим, что

всвадебной обрядности она конкретизируется

вчадородие). Как дождь, снег мыслились оп­ лодотворяющими Землю, так и пряди женских волос способствовали созданию вертикальных связей с небом. Связи устанавливались в опре­ деленные моменты, приближенные к дням зимнего солнцеворота, весеннего равноденст­ вия, сакральным актам сева, вызова дождя и т.п., т.е. тогда, по словам В.Н. Топорова, когда требовалось снять противоположность Неба и Земли, божественного и человеческого, свя­ щенного и мирского. Человек в этом случае выступал не просто "образом, подобием и тво­ рением Бога, но как бы его воплощением, но­ сителем божественных энергии’78. В традици­ ях восточнославянских народов, связанных с севом и обработкой льна, прослеживается тес­ ная взаимосвязь "лен-волосы". Например, бело­ русские девушки для расчесывания волос ис­ пользовали те же гребенки, которыми чесали у

лен. Возможно, от растения ожидали ответно­ го результата в виде роста хороших, "долгих” волос.

В этнографической литературе проработан вопрос о ролевой значимости женщин в реали­ зации весенне-летнего земледельческого про­ цесса79. Соглашаясь здесь в целом с Т.А. Бернштам, хотелось бы все же конкретизировать один момент. Изложенные выше полевые эт­ нографические материалы показывают, что наиболее эффективное воздействие на лен ока­ зывалось именно девичьими волосами, как не­ сущими в себе положительную энергию (напом­ ним, что женщине по традиции запрещалось обнажать голову из-за "сраму", "греха"). До на­ стоящего времени, как известно, бытуют в на­ роде устойчивые словосочетания - "волосы мяг­ кие как лен", "не волосы, а лен", которые под­ разумевают волосы определенного качества (светлые, мягкие) и относятся чаще к детским или девичьим косам.

Лишь в крайних случаях, при отсутствии дочерей, на последнем, "посевном" этапе при­ влекались замужние молодые сибирячки (сно­ хи). Таким образом, в допосевное время приори­ тет явно отдавался незамужним, а, значит, не­ рожавшим, что соответствовало "девственному" периоду природы. Это подтверждается и праз­ дником Троицы, почитаемым исключительно девушками и недавно вышедшими замуж жен­ щинами, которые водили в этот день хороводы с песнями, в числе которых были "Посеём-то девки лен", "Посеяли девки лен" и пр.80

Кого же "жалобили" женщины, приходя на льняное поле раздетыми? По-видимому, они обращались как раз к этой Земной Культуре, которая представлялась им одушевленной и понимающей нужды людей. Представление о льне как о стихии лежало, на наш взгляд, в ос­ нове особого к нему отношения - бережения от нечисти, осквернения, чему способствовало выполнение целой системы запретов на рабо­ ты с ним (при прядении, сновании, тканье и пр.). Даже отбросы в виде кострики не выбра­ сывались случайно: их сжигали в печи или то­ пили в реке, т.е. отдавали другим стихиям. Круглогодичные обереги подчинялись общей идее цикличности природы.

Актуализация запретов-оберегов особенно явственно наблюдалась в переходные периоды зимнего и летнего солнцестояния, осеннего и весеннего равноденствия, когда нарушался по­ рядок, а, значит, стабильность бытия. В резуль­ тате активизировались вредоносные влияния, которые материализовались в конкретных ти­ пах ряженых. Особенно выделялись своей зна­ чимостью святочные запреты, имевшие цель уберечь льняную пряжу (шерсть можно прясть) от воздействия нечистых, хтонических сил.

Спряденные в Святки нити считались "нечис­ тыми" и не могли использоваться на изготовле­ ние погребальной одежды, повивающей покой­ ника нити "жички". То же смысловое значение имела вынужденная праздность на Масленке, на которой у чалдонов было принято рядиться. Эти запреты наблюдались современниками конца XIX в. и в других районах Западной Си­ бири, на Урале81. В генетическом плане здесь, несомненно, имеется выход на Европейский Север, прежде всего, известные своей консер­ вативностью быта села по р.Мезени82.

Ввиде запрета на деятельность, связанную

сльноделием, до нас дожили отголоски древ­ неславянских поклонений стихийным богам и богиням, вечной борьбе между собой одушев­ ленных природных сил83. Согласно традицион­ ным представлениям чалдонов, рассчитывать на более менее хороший урожай можно было только в случае почтительного отношения к Земле, соблюдения ее праздников, например, не трогать свою кормилицу на второй день Тро­ ицы, "когда она именинница". Сажая что-ни­ будь в нее не скупиться, а по известной заго­ ворной формуле обещать не присваивать все только себе, но поделиться с "прохожими, с хо­ зяевами негожими"84. Табуирование всех видов хозяйственно-бытовой деятельности в день Благовещения связывалось с поверьем, что Природа отдыхает ("птица гнезда не вьет"). Та­ кое представление выходило за рамки просто христианского праздника, хотя Благовещение и называли "Первопаской". Нежелание гре­ шить сочеталось с хранимой с языческих вре­ мен боязнью потревожить Земное царство (все детские игры происходили над землей), спуг­ нуть будущее счастье, накликать неурожай. Превращение девушек в русалок или кукушек - закономерный итог такой непочтительности. В народных названиях трав сохранилась память

окуделях, которые пряли ослушницы - это мох "Кукушкин лен".

Если возникает вопрос, почему именно де­ вушки, а не женщины отличались такой строп­ тивостью, то вспомним, что в русских народных представлениях именно молодежь в силу ее стихийно-природных качеств сопоставлялась с темными, "нечистыми" силами (ср. древнегре­ ческую Арахну, посмевшую спорить с богиней Герой)85. Подобные запреты существовали и в отношении Воды - третий день Троицы. Опаса­ лись Грозы, которую Илья-пророк посылал на непослушных в свой день, пережидали рубеж окончания Весны и вступления в свои права Лета и т.п. До настоящего времени на эту тему можно услышать от пожилых множество поучи­ тельных историй. Интересно, что тот же самый механизм расположения к себе пытались ис­ пользовать в отношении христианских святых,

которые в случае уважения их праздников мог­ ли заступиться перед Богом; также пытались нейтрализовать действие "вредного святого" Касьяна Кривого. Наконец, заручались добрым отношением к своим земным заботам со сторо­ ны "родителей", отошедших в иной мир. В ро­ дительские дни, когда души мертвых проведы­ вали близких, воздерживались от разного рода деятельности, раздавали милостыню. Народная этика предостерегала от возможного нанесения оскорблений, проявления неуважения к "роди­ телям" со стороны тех, кто их уже похоронил (при живых родителях запреты игнорировались).

В широко бытующем до настоящего време­ ни специфичном поведении беременных женщин при операциях прядения, снования (воздержание от перешагивания нитей) мы, вероятно, нашли любопытные отголоски древ­ неевропейских поверий о привязке младенца к жизни выпряденной божественной ниткой86. Крестьянки, как кажется, верили в то, что бе­ ременная женщина, переступая пряжу тем са­ мым как бы перечила самому существованию еще неродившегося младенца, потому он и ро­ ждался опутанный пуповиной. Будущая мать, следовательно, через земную нить наносила вред нити небесной (судьбе). В этой связи хоте­ лось бы напомнить, что в родильно-крестиль­ ных обрядах старожилов важнейшее место за­ нимали не только крест, но и пояс, которым повязывался младенец и который человек до­ лжен был носить всю жизнь.

После смерти умершего повивали спряден­ ной нитью - "жичкой", которая как бы символи­ зировала собой отпущенный человеку земной путь. Нить, однажды привязавшая к живым, нить-судьба отдавалась хозяину и погребалась вместе с ним87. Существенно и то, как поясня­ ют старожилы исцеление спряденной в обрат­ ную сторону пряжей: скручивая ее назад, мож­ но вернуться к исходному, т.е. здоровому состо­ янию, иными словами возвратиться по судьбе назад.

Наши материалы иллюстрируют представ­ ленную около двухсот лет назад историком и фольклористом А.Н. Афанасьевым мифологи­ ческую интерпретацию процесса образования нити и кудели, т.е. прядения: "прядение нити - синонима жизни, судьбы, мысли, времени является, безусловно, сакральным актом, по существу, аналогичным творения жизни как в славянской, так и в ведийской традиции"88. Представление о божестве Судьбы у славян су­ ществовало с глубокой древности. Наиболее полно оно сохранилось у южных славян (Среча, Серешта). Сербская Среча - красивая девуш­ ка, прядущая золотую нить; она была удачей, доброй судьбой человека. Ей противостояла Несреча - злая судьба89.

Помимо прядения многие другие процессы по обработке льняного волокна у крестьян Приобья были отмечены повышенной сакральностью. В традиции лен должен быть "чистым", как и сделанные из него предметы, поскольку они одевались непосредственно на тело чело­ века, контактировали с ним. Особое положение льняных рубах в предметной среде, их значи­ мость для крестьянского мира проявлялась в активном использовании этого вида одежды в обрядах вызывания дождя, обхода пашен, ис­ целения больных90. Как уже отмечалось, очень высоким были требования к погребальной одежде - отрезу холста, из которого шили руба­ ху, покрывало, "саван" (у старообрядцев), нить - "жичку". Во имя этого ряд операций имел од­ нодневный, "световой" характер: сев и уборка, снование, перемотка. Особенно недопустимым считалось пренебрежение к запретам при сно­ вании процессе, который требовал большой осторожности и присутствия различных обере­ гов в виде острых предметов - игл, ножей, нож­ ниц.

Последствием нарушений однодневности работы могла быть болезнь или порча сделан­ ного. Сибирячки выбирали для снования лег­ кие (вторник, среда), безветренные дни. Осно­ ванную пряжу хранили заплетенной в "пле­ тень", который, как известно, являлся сильным оберегом от "нечистой" силы (не случайно спле­ тенными "наговоренными" поясами повязыва­ лись по талии). Трудоемкое тканье по времени приурочивали к Великому посту, самым боль­ шим праздником во время которого являлось Благовещение. При тканье работала система оберегов-заклинаний, применявшаяся и теми, кто ткал и случайными свидетелями, нежелав­ шими "навредить" ткачихе".

Если рассматривать женские рукодельные занятия комплексно, то вырисовывается дово­ льно сложная система оберегов-запретов, со­ блюдавшихся: 1) в течение года - исключались по тем или иным причинам праздники, в т.ч. воскресения; 2) в течение недели - не пряли по средам и пятницам, не сновали по "чижолым" дням понедельникам; 3) в течение дня - кое-где избегали прясть в вечернее время постных дней, после захода солнца по субботам; 4) нача­ ло любой работы приурочивали к первой фазе луны; 5) заканчивали работы (прядение) при определенном положении созвездий (Висожар, Кичигов). "Чистота" волокна (пряжи, тканины) обеспечивалась, следовательно, изоляцией от низших, "нечистых" духов, осуществлением работ "без греха", т.е. не в неурочное время христианских и других праздников, в услови­ ях рождения новой луны и приоритетности дневного света. (Значение последнего требова­ ния очень наглядно отразилось в сохраняемых

крестьянок Приобья предметах по обработке льна - гребне, трепале, деталей кросен и пр., на которых изображены солярные знаки - симво­ лы очищающего и рождающего Божества) (рис. 3).

Анализируя ритуальную практику сибирс­ ких крестьянок, связанную с возделыванием и обработкой льна, нельзя не видеть феноме­ нальное сохранение элементов некогда прису­ щего мировоззрения славян целостного подхо­ да к миру, символизирующего единство сози­ дательного начала. Сев, сбор урожая, прядение, снование и прочие женские работы на земле имели небесные прототипы. Земные пряхи до­ лжны были выступать хранительницами чисто­ ты нитей и сотканной ткани подобно девам (или деве) Судьбы, которые создавали небесные нити и работали с тканью мироздания91. Этот один из самых древних законов можно увидеть в доживших почти до нашего времени элемен­ тах ритуальной практики сибирских крестьян, которым как будто ведома эта связь. Ведь для мифопоэтического сознания "...каждый эле­

мент внешнего мира был звеном в длинной це­ почке, ведущей от реального мира в мир мифа,

вмир богов92.

Взаключение возникает вопрос: с кем из бо­ жеств древних восточных славян можно было бы идентифицировать деву Судьбы? Очень ве­ роятно, что этой богиней была Мокошь. На Ев­ ропейском Севере имя Мокоши было широко известно еще в начале XX в., а связанные с ней верования имели отношения к женским рабо­ там, к пряже93. В Череповецком у. Новгородс­ кой губ. под именем Мокоши был известен "не­ чистый дух" в образе женщины с большой го­ ловой и длинными руками, которая любила прясть по ночам оставленную без молитвы куделю94. Б.А. Рыбаков осмыслил ее как богиню плодородия, воды, покровительницу женских работ и девичьей судьбы95. В Западной Сибири людская память не сохранила этого имени, од­ нако как следует из наших материалов, о воз­ можном стадиально раннем существовании та­ кой богини, свидетельствуют многие связанные

сльноделием обычаи и обряды.

1.Этнография русского крестьянства Сибири. XVIIсередина XIX в.- М., 1981; Миненко Н.А. Культу­ ра русских крестьян Зауралья. XVIII-первая пол­ овина XIX в.- М., 1991; Традиционная духовная

иматериальная культура русских старожильчес­ ких поселений в странах Европы, Азии и Амери­ ки. - Новосибирск, 1992; Болонев Ф.Ф. Месяцес­ лов семейских Забайкалья.- Новосибирск, 1990; Липинская В.А. Русское население Алтайского края. Народные традиции и материальная куль­

тура (XVIII - XX вв.). - М., 1987; Люцидарская А.А. Старожилы Сибири: Историко-этнографические очерки. XVII начал© XVIII в. - Новосибирск, 1992;

идр.

2.Громы ко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII первая половина XIX в.) - Новосибирск, 1975; Миненко Н.А. Культура рус­ ских крестьян...; Она же. Экологические знания

иопыт природопользования русских крестьян Сибири. XVIII - первая половина XIX в.- Новоси­