Koshelev_V_-_Shturm_dvortsa_Amina_Versia_voennogo_razvedchika_-_2007

Конечно, все эти гипотезы требуют дополнительного уточнения. При этом не факт, что архивные документы в данном вопросе расставят все точки над «i». Тем более что представленные ранее суждения относительно времени прибытия 154-го ооСпН в ДРА не являются исчерпывающими в общем потоке разнообразных версий. Впрочем, с одной из них читателя, пожалуй, стоит ознакомить отдельно. Речь идёт

оточке зрения бывшего командира роты «мусульманского» батальона, ныне полковника запаса В.С. Шарипова.

Встатье «Операция «Шторм», подготовленной совместно с военным журналистов П. Лёгким и опубликованной в белорусском журнале «Армия», он довольно подробно поведал

освоём видении минувших событий. Здесь он в частности рассказывает, как в ноябре 1979 года убыл в очередной отпуск, из которого вскоре был отозван в часть срочной телеграммой командира 15-й обрСпН полковника А.А. Овчарова. По прибытию в Чирчик В.С. Шарипов вместе с представителем особого отдела КГБ при «мусбате» старшим лейтенантом Байхамбаевым по экстренному вызову явился в кабинет комбрига. Здесь кроме хозяина апартаментов, начальника штаба 15-й обрСпН, комбата Х.Т. Холбаева и начальника штаба 154-го ооСпН капитана Н. Ашурова присутствовали три человека в «гражданке». В ходе состоявшегося совещания был согласован список из двадцати солдат и сержантов первой роты «мусульманского» батальона, который тут же был продиктован по засекреченной линии связи в Москву.

При составлении этого списка сразу исключили пулемётчиков и членов экипажей боевых машин пехоты. После этого ротному В.С. Шарипову и «особисту» Байхамбаеву было поручено снять с боеукладок, уложенных в БМП роты (в этот период боевые машины находились прямо на территории бригады. – Примеч. В.К.), по три комплекта боеприпасов на двадцать единиц стрелкового оружия.

Так была сформирована команда «мусбата» под командованием заместителя командира отряда капитана М.Т. Сахатова, которая 5 ноября убыла в Афганистан на авибазу Баграм для установки палаточного городка и решения ряда других, прежде всего хозяйственных вопросов. Однако В.С. Шарипов не уточняет, входили в эту команду солдаты и сержанты из других подразделений 154-го ооСпН. А ведь это было

240

Сверим время прибытия

обычной армейской практикой того времени, когда от всех рот выделялись люди для проведения хозяйственных работ в интересах своих подразделений. Перед непосредственной отправкой в ДРА личный состав «мусульманского» батальона был переодет в солдатскую полевую форму, это касалось и офицеров.

Сержантам было установлено ношение в качестве знаков различия жёлтых нашивок на погонах, а для офицеров – красных. При этом погоны «ефрейтора с красной лычкой» означали, что их обладатель на самом деле является лейтенантом. Соответственно такого рода «младший сержант» был в действительности старшим лейтенантом, «сержант» – капитаном, «старший сержант» – майором. А комбата Х.Т. Холбаева таким способом «произвели» в «старшины». Через несколько дней после отлёта команды капитана М.Т. Сахатова, как об этом писал В.С. Шарипов, началась отправка в Афганистан основных сил 154-го отряда спецназа ГРУ Генштаба .

Очевидно, эти сведения В.С. Шарипова требуют дополнительного изучения. Однако точка зрения, высказанная им, представляется значительный интерес. В связи с чем можно сделать предположение, что разночтения во времени прибытия «мусульманского» батальона в ДРА возникли из-за «поэтапности» данного перемещения. Или точнее, из-за ноябрьской отправки в Баграм команды 154-го отдельного отряда спецназа ГРУ под командованием капитана М.Т. Сахатова. Как бы там ни было, но на авиационной базе Баграм «мусбат» был достаточно продолжительное время, чтобы иметь возможность для адаптации к местным климатическим, бытовым и другим условиям, а также для занятий по боевой и специальной подготовке. В то время техника «мусульманского» батальона приводилась в порядок и готовилась к переброске в Кабул для «усиления охраны главы ДРА».

Здесь же, со временем, «под видом группы инженернотехнической поддержки» разместилась часть «зенитовцев». А группа «громовцев» доставила сюда и укрыла в одном из капониров для авиационной техники лидеров афганской оппозиции от НДПА во главе с Бабраком Кармалем.

  Шарипов В., Лёгкий П. Операция «Шторм». – В указ. книге. – С. 116-117.

241

При этом обратим внимание ещё на одну деталь, которая в будущем не должна выйти из поля нашего зрения. Никто из непосредственных очевидцев событий 27 декабря 1979 года, в том числе В.В. Колесник, О.У. Швец и В.С. Шарипов, в своих мемуарных записках даже не обмолвились о том, что якобы 16 декабря состоялось некое неудачное покушение на Х. Амина. Об этом, как о свершившемся факте, утверждали лишь В.И. Аблазов и Г.П. Корж. В дальнейшем мы попытаемся более подробно разобраться и в этом вопросе.

Представить прибытие в Афганистан бойцов отрядов спецназа КГБ СССР «Гром» и «Зенит» одним, двумя или даже тремя авиарейсами весьма и весьма проблематично. Очевидно, офицеры этих спецформирований прибывали на территорию ДРА различными путями и в различные сроки. Вполне вероятно, что некоторые из них находились в Кабуле ещё за один или два месяца до дня штурма дворца Х. Амина, может быть, и более того.

Высказанные в этой связи гипотезы (В.И. Аблазов, Г.П. Корж и другие) о прибытии в ДРА «зенитовцев» представляются маловероятными. Напомним, что в книгах данных авторов утверждается о присоединении «группы полковника Бояринова» к «мусульманскому» батальону перед самым вылетом в Афганистан (9-го и 12 декабря) и об отправке сводного отряда на авиабазу Баграм «двумя рейсами».

Что в этой связи говорить о профессиональных авиаторах, коли и обычному человеку весьма сложно представить подобную картину? Ведь не возможно «двумя рейсами, спокойно, без стрельбы и захвата плацдармов» перевезти более пятидесяти различных бронеобъектов, несколько десятков единиц другой техники, массу различного имущества, да и личного состава более шести сотен человек («мусбат» вместе с «группой полковника Бояринова». – Примеч. В.К.). Если даже теоретически предположить о наличии в советской военно-транспортной авиации таких образцов сверхмощной техники,возникаетвопросоцелесообразностипроведенияподобной операции. Ведь после технических выкладок наступает черёдэлементарнойлогики,котораядолжнабытьприсущалюбому мало-мальски образованному военному руководителю.

А этот руководитель обязан был оценить возможность возникновения разного рода случайностей в ходе перелёта.

242

Сверим время прибытия

Он не должен сбрасывать со счетов санкционированный или несанкционированных огонь афганских средств противовоздушной обороны по этим «двум самолётам», возможный отказ авиационной техники, метеорологические сюрпризы и иные форсмажорные обстоятельства, не исключая возможных погрешностей пилотирования. Здраво оценив все эти обстоятельства, руководитель операции был должен отказаться от подобных планов доставки в Афганистан «мусбата» и «Зенита», ведь предполагаемых случайностей в данном случае хватало с излишком. А рисковал наш начальник неисполнением приказа командования и решения Политбюро ЦК КПСС, значит, рисковал всем – карьерой, партийным билетом, своей жизнью, судьбой родных и близких. Впрочем, рисковал он ещё и жизнями людей, но это уже, как говорится, лирика.

Давайте теперь вернёмся к вопросу о прибытии на территорию ДРА офицеров спецназа КГБ. По этому поводу также имеются различные, противоречивые мнения. Так, например, генерал-майор А.А. Ляховский в своё время сообщал: «14 декабря… в Кабул прибыли две специальные группы КГБ СССР по 30 человек каждая (в Афганистане они назывались «Гром», в которую входили классные спортсмены, и «Зенит» – в ней были спецназовцы из балашихинской школы. В Центре названия у них были другие). Административно эти группы относились к внешней разведке и готовились для осуществления террористических актов в случае необходимости за пределами Советского Союза» .

Относительно последнего замечания А.А. Ляховского по принадлежности прибывших в Афганистан формирований спецназа Комитета госбезопасности уточним ещё раз. Внеструктурный отряд «Гром», состоял в основном из офицеров штатной группы специального назначения КГБ СССР «А», нацеленной на проведение антитеррористических операций. А к ПГУ (внешней разведке) КГБ СССР относился только внеструктурный (внештатный) спецотряд «Зенит». Именно его бойцы нацеливались на проведение диверсионно-разведы- вательных мероприятий за рубежом.

  Ляховский А. А. Трагедия идоблесть Афгана. – М.: ГПИ «Искона», 1995.

С. 131.

243

Данные мероприятия, как ранее сообщалось, должны были осуществляться этим формированием лишь в особый период (предвоенный) и военное время, но А.А. Ляховский пишет «в случае необходимости» и, очевидно, данной репликой вносит определённую точность в официальные формулировки. И поправлять здесь Александра Антоновича вряд ли стоит, ведь так оно и получилось в дальнейшем на практике – «по необходимости…» Разворачивать детально указанный тезис не будем: об этом ещё пойдёт речь. Вместе с тем возьмём на заметку указанную генерал-майором А.А. Ляховским дату прибытия «Зенита» и «Грома» – 14 декабря 1979 года.

Вэтой связи бывший «зенитовец» В. Федоренко в последующем вспоминал: «После непродолжительной подготовки на личном самолёте Ю.В. Андропова мы вылетели в Афганистан. Мероприятие по заброске разрабатывалось тщательно, хотя и неразберихи, связанной с секретностью нашей миссии, хватало. В Ташкенте на дозаправке пограничное руководство было шокировано появлением председательского самолёта с непонятными людьми на борту. Но прошёл звонок, и нас приняли на самом высоком уровне.

ВКабуле приземлились к вечеру. Старались не показываться аэродромным служащим. В ГАЗ-66 погрузились быстро. Туда же перенесли ящики с оружием и боеприпасами… Неделю

вгород не выходили – адаптировались к климату, пище, обстановке. Первое задание было простым: парами по намеченным маршрутам бродили по городу, определяли расположение административных зданий, группировку войск – обстановку в целом.ВкачествеофициальнойлегендыпребываниявКабулеиспользовали то обстоятельство, что сам Амин, опасаясь многочисленных врагов, просил советское руководство прислать на его охрану и для борьбы с подпольем подготовленных людей…

Вскоре мы получили конкретную задачу. Каждой группе был определён объект разведки… 11 декабря «Зенит» вылетел в Баграм. Это в 60 километрах от Кабула. Там находился аэродром, куда из Союза перебрасывался так называемый мусульманский батальон» .

Исходя из приведённых воспоминаний В. Федоренко, можно предположить, что автор этих слов был в той группе

  «Русские коммандос». – 1999, №1. С. 40-41.

244

Сверим время прибытия

отряда спецназа КГБ «Зенит», которая прибыла на территорию ДРА (предположительно) в конце ноября или в начале декабря 1979 года. Ведь до вылета из Кабула в Баграм (11 декабря) В. Федоренко и его товарищи неделю адаптировались к климату, а в последующем некоторое время ещё были задействованы в ряде разведывательных мероприятий.

Очевидно, эти утверждения сразу ставят под сомнение версию А.А. Ляховского относительно совместного и, если так можно выразиться, разового прилёта «Зенита» и «Грома» в ДРА. Вместе с тем В. Федоренко ничего не сообщает о каких-либо неудачных покушениях на убийство Х. Амина, которые могли бы иметь место 16 декабря. Отмену операции по осуществлению государственного переворота в Кабуле в серединедекабря1979годаонобъясняетвозможнойутечкой информации и усложнением обстановке в Афганистане.

О своём прибытии в ДРА другой бывший «зенитовец» И. Васильев в последующем рассказывал, что утром 2 декабря в территориальное управление КГБ СССР

по Омской области пришла шифротелеграмма о срочной отправке в Балашиху спецрезервистов из числа сотрудников-омичей (Иван Песцов, Виктор Ирванев и сам Игорь Васильев). Начиная с сентября, в Афганистане уже находился другой омич и спецрезервист ПГУ КГБ СССР Владимир Иванович Серов. К исходу З декабря И. Васильев, В. Ирванев и И. Песцов уже находились на территории КУОС, где в течение нескольких дней были организованы учебные сборы, проведён вводный инструктаж, отработаны документы согласно «легенде».

Тогда же прошло комплектование групп и были решены вопросы экипировки личного состава. Далее последовали перелёт в Кабул и размешение «зенитовцев» на одной из вилл ПГУ КГБ. При этом И. Васильев указал, что в Кабуле их встретили коллеги по спецрезерву внешней разведки Комитета госбезопасности, которые до этого уже находились в Афганистне от месяца до двух и даже более того . Относительно декабрьского (середина месяца.) покушения на Хафизуллу Амина И. Васильев не сообщает ничего,

  Подробнее см.: «Русские коммандос». – 1999, №1. С. 36-39.

245

по этой же причине в его рассказе нет информации о какомлибо участие в этих возможных событиях спецназа КГБ.

Очевидно, именно к баграмскому периоду пребывания в Афганистане относится следующие строки самодеятельного «зенитовского» поэта:

…Оглянись, незнакомый прохожий, Мне твой взгляд по Баграму знаком. Мы с тобой с неумытою рожей

Убуржуйки сидели вдвоём…

Унас есть определенные основания сделать предположение, что эти слова из бардовской песни того времени принадлежат «оперу из Владивостока» («Саше из Владивостока по прозвищу Малашонок») А.Л. Малашёнку.

Относительно прибытия в Афганистан офицеров Группы специального назначения «А», которым было поручено обеспечить безопасность лидеров афганских оппозиционеров из НДПА во главе с Бабраком Кармалем, мы имеем на сегодняшний день более чёткие данные. Здесь неясностей или дискуссионных моментов значительно меньше. Как мы ранее сообщали, в начале декабря состоялось знакомство восьми сотрудников госбезопасности, которыми руководил В.И. Шергин, с группой афганских оппозиционных лидеров во главе с Бабраком Кармалем. Далее последовал вылет в Ташкент, где афганцы и комитетчики находились около двух суток на личной даче первого секретаря компартии Узбекистана Рашидова.

После этого был вылет в Баграм. Здесь оппозиционеры и их охранники находились непродолжительное время, и (ориентировочно) 14–16 декабря последовал неожиданный вылет на самолёте без опознавательных знаков в Ташкент. Далее афганцы и их телохранители вновь оказались на уже знакомой им даче Рашидова. В последующем часть комитетчиков была отозвана в Москву, а четверо из них остались исполнять прежние обязанности. Возглавил сократившуюся группу охраны Юрий Изотов.

23 декабря Ю. Изотов, а также его товарищи-спецна- зовцы и афганские подопечные вновь возвратились в ДРА. Тогда совершать посадку на авиабазе Баграм пришлось при

246

Первоначальные планы. Прибытие на Кабул. Немного о терминах

отсутствии сигнальных огней на взлётно-посадочной полосе. Если бы не мастерство советских пилотов, то ещё неизвестно, чем мог закончиться этот вояж в Афганистан. Относительно причин происшедшего высказывались две версии.

Первая из них состоит в том, что афганский начальник авиабазы умышленно отдал приказ о выключении сигнальных огней, поэтому он был тут же задержан группой офицеров «Зенита». Согласно второй версии, которая представляется более достоверной, на взлётно-посадочной полосе произошло несанкционированное повреждение, вследствие чего сигнальные огни временно вышли из строя. Начальник афганского аэропорта, задержанный «зенитовцами» по горячим следам, после выяснения причин возникновения аварии был с извинениями советской стороны освобождён, моральный и физический… ущерб шурави ему компенсировали бутылкой русской водки.

Бабрак Кармаль, провозглашённый небольшой группой оппозиционеров в составе Гулябзоя, Сарвари, Нура, Ватанджара, Анахиты и других партийцев генеральным секретарём ЦК НДПА, находился на авиабазе Баграм вплоть до 27 декабря. После заседания «обновлённого» ЦК НДПА и «подпольного» Революционного совета ДРА, руководителем которого также был объявлен Б. Кармаль, некоторые его сподвижники убыли на различные объекты готовящегося государственного переворота в Кабуле.

6. Первоначальные планы. Прибытие в Кабул. Немного о терминах

Относительно неудавшегося 16 декабря покушения на Х. Амина, о чём писали В.И. Аблазов и Г.П. Корж, какихлибо заслуживающих доверия сведений не имеется. Впрочем, генерал-майор А.А. Ляховский утверждал: «В первой половине декабря (курсив. – В.К.) на Генсека НДПА было совершено покушение «недовольными партийцами из оппозиционных фракций». Он был легко ранен, пострадал его племянник Абдулла – шеф службы безопасности» . Но эти

  Ляховский А.А. Трагедия и доблесть Афгана. – М.: ГПИ «Искона», 1995. С .136.

247

слова Александра Антоновича относятся к первой половине декабря, а не к 16 числу. Поэтому связывать данные события (реальность одного из которых ставится под сомнение) между собой проблематично, если только не предположить ошибку В.И. Аблазова (и Г.П. Коржа).

Из воспоминаний ряда участников событий следует, что в соответствии с первоначальными планами советского командования «мусульманский» батальон вместе с усилившими его офицерами госбезопсности должен был выдвинуться из Баграма в Кабул и сходу захватить резиденцию афганского диктатора (дворец Арк) и другие важные объекты. Данные действия спецназа ГРУ Генштаба и КГБ СССР

приурачивались к возможному покушению на Хафизуллу Амина, которое предполагалось осуществить «силами внутренней афганской оппозиции».

При таких обстоятельствах «мусульманский» батальон способствовал бы стабилизации обстановки в афганской столице, обеспечивал приход к власти в стране «здоровых патриотических сил» из НДПА и гарантировал безопасность советских граждан в Кабуле. Всю «грязную работу» при этом должны были выполнить сами афганцы, а формирования спецназа ГРУ и КГБ становились как бы подстраховывающей и дополнительной силой, которая обеспечивала исполнение сценария, намеченного в Москве.

В этой связи представляется очевидным, что соответствующие структуры ГРУ Генштаба и КГБ СССР, если не руководили, то, по крайней мере, курировали (по агентурной линии) подготовительные мероприятия афганских оппозиционеров в тот период. Во всяком случае именно к 12 декабря 1979 года 154-го ооСпН, а также часть отрядов «Гром» и «Зенит» были переброшены на территорию ДРА и сосредоточены в Баграме (частично в Кабуле). Однако в последующем все подготовительные мероприятия были свёрнуты. И 14-го или 16 декабря по сигналу тревоги группу оппозиционеров и бойцов группы «А», составлявших их личную охрану, с соблюдением режима строжайшей секретности поместили в транспортный самолёт без опознавательных знаков. Далее был вылет за пределы Афганистана.

248

Первоначальные планы. Прибытие на Кабул. Немного о терминах

Причиной отмены планов данного «внутреннего» переворота в ДРА, очевидно, была невозможность обеспечить его успех незначительными силами советского спецназа и подразделений ВДВ, находившихся в то время в Афганистане. Вполне вероятно, что были опасения по поводу возможной утечки информации о присутствии в Баграме среди советских военнослужащих представителей «будущего афганского народно-демократического правительства». Никто не хотел идти на лишний риск и раскрывать причастность СССР к грядущим событиям. Нужен был стопроцентный результат. А решение о вводе советских войск в ДРА «на основании просьбы афганского правительства о помощи» и «в соответствии с советско-афганским договором» уже было принято Политбюро ЦК КПСС. Войска Среднеазиатского и Туркестанского военных округов начинали свою крупномасштабную мобилизацию, 40-я общевойсковая армия приступила к развёртыванию.

Вопрос о нереализованных планах этой попытки государственного переворота в Афганистане участниками событий 27 декабря 1979 года, а также теми, кто в последующем писал об этом, излагается по-разному. В этой связи М.Е. Болтунов писал, что на 12–14 декабря в Кабуле по решению руководства КПСС и СССР планировалась военная операция, но в последующем она была отменена .

Во время одной из встреч автора этих строк с участником штурма Тадж-Бек бывшим «зенитовцем» подполковником запаса В.А. Поддубным была внесена некоторая ясность в этот вопрос. Тогда Владимир Алексеевич рассказывал, что личный состав «мусбата» и офицеры «Зенита» даже начали движение из Баграма в сторону Кабула. Однако повалил сильнейший снегопад, делавший проблематичным достижение стоявших целей. Тогда-то и последовала команда «Отбой!». Очевидно, именно об этом говорят слова ещё одной самодеятельной «зенитовской» песни:

  Болтунов М. Е. Указ. соч. – С. 41.

249