Том 5. Восток в новейшее время (1914-1945 гг

1938 г. у озера Хасан и особенно после поражения в августе 1939 г. на реке Халхин-Гол Япония вынуждена была временно отказаться от планов экспансии «на север» и переориентироваться «на юг», считая, что Китай и владения Англии и Франции в Юго-Восточной Азии ей удастся захватить с гораздо меньшими потерями. Англия и Франция к тому времени уже были заняты войной в Европе и не могли достойно противостоять японцам в Азии. Кроме того, типичная для Англии, Франции и даже США (хоть и в меньшей мере) политика «умиротворения» агрессора путем попустительства его аппетитам также поощряла переориентацию «на юг» японской экспансии.

«Умиротворение» агрессора помимо политического аспекта имело и экономическую сторону. 70% бензина, израсходованного японцами в 1937-1940 гг., поступило из США. Экспорт США в Японию только в 19361937 гг. вырос на 41%, а ввоз американских военных материалов — на 124%. В общем объеме импорта военных товаров в Японию 20% составили поставки из Англии. В то же время с Китаем США сократили свою торговлю только в июле-сентябре 1937 г. в 7 раз, Англия — в 4,5 раза. Характерно, что СССР в 1937 г. сократил свой экспорт в Японию в 2,5 раза. Он поставил Китаю в 1937-1939 гг. 885 самолетов, а прибывшие

в1938 г. в Китай советские летчики оказали громадную помощь китайскому народу. Более 200 из них погибли тогда в Китае, но нанесли огромный урон японской авиации и наземным войскам.

Именно в это время были сделаны новые шаги к фашизации и внутреннего строя и внешней политики Японии. В сентябре 1940 г. Япония подписала Тройственный пакт с Германией и Италией, ставший своего рода новым изданием «Антикоминтерновского пакта» и закрепивший военный союз держав «оси» с целью передела мира. Для наилучшей реализации этого в Японии была введена осенью 1940 г. «новая политическая структура»: политические партии были распущены, их заменила Ассоциация помощи трону, главной задачей ставившая «мобилизовать нацию вокруг монарха».

Во главе ее встал премьер-министр, назначавший сверху весь аппарат Ассоциации, имевшей отделы в префектурах, уездах, городах и поселках. В отделах сидели генералы, адмиралы и высшие бюрократы. Филиалы в провинциях возглавляли их губернаторы. Был установлен жесткий государственный контроль над всей экономической и общественной жизнью, дан новый толчок концентрации производства и милитаризации народного хозяйства. Резко усилилась (в печати, радио, школе, вузах) пропаганда шовинизма, антидемократизма, антикоммунизма, ужесточился полицейский террор против всякого инакомыслия. Ассоциации помощи трону были подчинены созданные властями массовые организации, носившие марионеточный характер. В сущности был введен тоталитарный режим по типу других стран «оси», что многократно умножило и усилило агрессивные происки Японии во всех странах, намеченных в качестве объектов ее экспансии.

В начале 30-х годов Япония заняла первое место по ввозу товаров в Индонезию, тогда принадлежавшую Голландии. Введенные голландцами в 1935 г. ограничения не помешали главным японским концернам (Мицуи, Мицубиси и др.)

94

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

сделать значительные инвестиции в промьшшенность и плантационное хозяйство Индонезии, а также забросить в ее воды до 4 тыс. «рыбаков» на судах с разведывательным оборудованием. Под видом врачей, фотографов, парикмахеров, бизнесменов японцы стали частыми гостями в Бирме. На Филиппинах они фактически провели «японизацию» многих отраслей промышленности и рыболовства, поощряли как инвестиции своих фирм, так и переселенческую колонизацию: к 1939 г. численность японцев здесь выросла

втри раза по сравнению с 1918 г., составив 39 тыс. человек. Много внимания Токио уделил давлению на власти Сиама, где с 1934 г. с помощью японцев стала формироваться диктатура Пхибуна Сонгкхрама, опиравшегося на армию, в которой он поощрял настроения милитаризма, «антибелого» расизма и антикитайского шовинизма. Наращивая свой экспорт и переселенческую колонизацию в Сиаме (втрое за 1930-1937 гг.), принимая к себе на учебу сиамских офицеров и навязывая сиамским властям прояпон-скую линию внешней политики, Токио поощрял «великотайские» настроения своего союзника. С 1938 г. Сиам был переименован в Таиланд, дабы узаконить свои притязания на все земли, населенные тайцами или родственными им этносами, т.е. на часть Индокитая, а также Бирмы и Малайи, тогда подчиненных Англии. Для идеологического обоснования всех этих претензий в Японии было создано Общество изучения государственной политики, которое провозгласило земли от Индии до Кореи и от Монголии до Австралии, включая также Микронезию, Новую Зеландию и Восточную Сибирь, «Великой Восточноазиатской сферой совместного процветания». Японская пресса, радио, литература и многочисленная агентура настойчиво внедряли в сознание народов Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии идею освобождения от «белого империализма» Запада, разумеется с помощью якобы бескорыстной Японии, и утверждения принципа «Азия — для азиатов». На большинство антиколониалистов и националистов стран, многое потерявших в борьбе против империализма традиционных колониальных держав, японская пропаганда оказывала свое действие. Однако ее более значит тельному успеху мешало откровенно империалистическое поведение самой Японии в Корее и Китае, а также наличие в Юго-Восточной Азии многочисленных общин китайцев

— хуацяо, хорошо осведомленных об акциях японского колониализма на их исторической родине. Определенную роль играло и сопротивление традиционных колонизаторов Запада, хотя они в 30-е годы и колебались между желанием противостоять Японии и в то же время «умиротворить» ее, использовав ее

агрессивный экспансионизм против СССР и демократического крыла национальных движений, а также против постоянно беспокоившей их (как и державы «оси») деятельности Коминтерна в колониях. Агрессивность и экспансионизм Японии на востоке Азии имели соответствующие параллели в действиях фашистской Италии в Европе и Средиземноморье. Эксплуатируя идею бедной «пролетарской нации», обиженной «богатыми нациями», итальянский фашизм оказывал постоянное давление на традиционные колониальные державы — Англию и особенно Францию, шантажируя их своей воинственностью. «Война имеет божественное происхождение... война — это явление, сопутствующее развитию человечества», — повторял на разные лады дуче (главарь) итальянских фашистов Бенито Муссолини, открыто провозглаГлава5. Державы «оси» и Восток

95

сивший: «Война для мужчин — это то же, что материнство для женщины». Делая упор на национализм, милитаризацию и корпоративизм (т.е. управление в рамках огосударствленных «вертикальных» синдикатов, единых для предпринимателей и наемных работников), итальянские фашисты в то же время вели демагогическую пропаганду «мировой фашистской революции» и даже планировали создание «фашистского интернационала». Это было одной из форм их идеологической экспансии и одновременно способом противостояния Коминтерну. Нацисты в Германии тоже называли свою партию «социалистической» и «рабочей», использовали красный цвет своих партийных знамен и контроль над профсоюзами в борьбе с коммунистами и социал-демократами за влияние на трудовые слои. И многих эта демагогия обманывала, в том числе за пределами Италии и Германии. Реальные цели Муссолини, изложенные им перед Большим фашистским советом в середине 30-х годов, были совершенно иными. На Востоке они предусматривали превращение Средиземноморья во «внутреннее итальянское озеро», выход Италии к Атлантике через французские владения в Магрибе (которые уже именовали «Мавританией римской эпохи») и к Индийскому океану через контролировавшиеся Великобританией Египет, Уганду, Кению и Красное море. Причем в 30-е годы все эти утопические проекты и трескучие фразы имели шанс претвориться в действительность благодаря прежде всего политике попустительства и «умиротворения» агрессора, проводившейся тогда Лондоном и Парижем. С 1919 г. Англия обещала Италии Эфиопию, что было подтверждено в 1925 г. секретным соглашением. Впоследствии Англия срывала все попытки Лиги Наций ввзсти санкции против Италии за применение в колониях химического оружия.

Подавив к концу 1931 г. повстанческое движение в Ливии (ценою гибели более чем половины из 1,5 млн. арабского населения этой страны) и загнав в концлагеря уцелевших повстанцев бедуинов, Муссолини превратил эту колонию Италии в плацдарм для развертывания будущей агрессии против соседних стран. Из переселившихся сюда 110 тыс. итальянцев 20 тыс. готовились к войне, а остальные мужчины и женщины в возрасте до 70 лет (с 1933 г. также и арабы) могли быть привлечены на «военно-вспомогательную службу».

Встране строились военные укрепления, склады, формировались новые корпуса колониальных войск. Один из них на 2/3 был укомплектован ливийцами. Из мусульман Ливии формировались отряды (как и из мусульман Эритреи и Сомали), направлявшиеся во время итало-эфиопской войны 1935-1936 гг. в Эфиопию для борьбы с христианами-эфиопами. Впрочем, «исламофилия» Муссолини имела свои пределы: в 1939 г. четыре северные провинции Ливии были включены в состав Италии, а новый губернатор Ливии маршал Итало Бальбо взял курс на «итализацию» верхушки арабов Ливии и даже на внедрение среди них фашистских организаций. Это не мешало Муссолини субсидировать строительство мечетей и мусульманских духовных школ, создать особую ливийскую армию из 50 тыс. арабов.

Из Ливии фашистская агентура забрасывалась в Египет и страны Магриба, где искала связи прежде всего в рядах итальянской эмиграции. В Египте все 70 тыс. итальянцев (в основном предпринимателей, инженеров, техников, мелких торговцев и квалифицированных рабочих) были взяты под жесткий контроль консула — члена фашистской партии, получавшего деньги и директивы от губернато96

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

ра Ливии. Однако основная ставка делалась на связи правившей в Италии Савой-ской династии и лично короля Виктора ЭмануилаШ (1900-1946) с королевским двором Египта, особенно с королем Фуадом (19171936), выросшим и воспитывавшимся в Италии. Через окружение египетского монарха (и Фуада, и сменившего его Фарука) правящие круги Италии поддерживали тесные контакты с феодально-бюрократической и компрадорской элитой Египта и других арабских стран.

Муссолиниjjiije в конце 20-х годов начал экономическое и политическое проникновение в Йемен, что не дало ему особых выгод, ибо конкурировать и с Англией, и с Германией было трудно. Несколько успешнее дела пошли в Саудовской Аравии, с которой Италия наладила военное сотрудничество. Однако и тут она вынуждена была отступить, так как экономически ее теснили США, начавшие здесь добычу нефти, а политически — Англия. По данным германской разведки, король Ибн Сауд «ненавидел англичан, но хотел казаться их другом».

ВМарокко позиции Италии всегда были слабы. Она заведомо уступала там Франции, Испании и даже Германии, сохранившей здесь свою агентуру еще с Первой мировой войны. К тому же в Марокко итальянцев в 1931 г. было всего 12 тыс. из 157 тыс. местных европейцев, в основном французов, а также испанцев (22 тыс. человек), португальцев, немцев и др. Несколько иным было положение в Алжире. Здесь только на востоке, в прилегавшем к границе с Тунисом департаменте Константина, в 1921 г. насчитывалось

53 тыс. итальянцев, в том числе 27 тыс. получивших французское гражданство. Возможности агитации среди них были ограничены, так как Алжир считался юридически французской территорией. Тем не менее фашистская агентура внедрялась в среду местных итальянцев под видом учителей, музыкантов, политэмигрантов, стараясь вовлечь в свою деятельность также близких к итальянцам в культурнолингвистическом отношении корсиканцев и мальтийцев. Вследствие этого именно в Алжире среди местных европейцев, особенно итальянского, испанского, баскского, корсиканского, мальтийского и эльзасского происхождения, были сильны позиции французских фашистов и профашистов, во многом подражавших Муссолини и Гитлеру.

В Тунисе французские власти постоянно отмечали «итальянскую опасность», ибо итальянцы все время превосходили по численности местных французов: их было 85 тыс. в 1921 г. и 89 тыс. в 1926 г. против 54 тыс. и 71 тыс. французов в эти годы. И хотя в 1931 г. формально их стало меньше (91 тыс. из 195 тыс. европейцев), на деле это произошло за счет получения многими итальянцами французского гражданства.

Реально они всегда составляли не менее 54% европейцев Туниса. Особенно угрожающим положение стало в 30-е годы, когда среди них активно развернула работу местная организация фашистов, насчитывавшая до 20 тыс. человек. Они взяли под контроль тунисские филиалы таких массовых объединений, как националистический союз «Данте Алигьери», Итальянское рабочее общество, Национальная ассоциация итальянских ветеранов, организация «До-полаворо» («Рабочий досуг»). К 1926 г. они уже распоряжались во всех 23 итальянских школах и Итальянском колониальном госпитале, Итальянской торговой палате и газете «Унионе», в филиалах итальянских банков и кооперативных обществ. Фашистские функционеры, парламентарии и журналисты выступали в Глава 5. Державы «оси» и Восток

97

Тунисе с лекциями и докладами, восхваляя дуче и заявляя об «исторических правах» Италии на Тунис и вообще «наследие Римской Африки». Муссолини, приезжая в Ливию, непременно вспоминал о «братьях, живущих в Тунисе».

Муссолини пытался именно в Тунисе внедрить идеи фашизма в умы арабов: на его деньги некий Мухаммед Бушрара стал издавать в 30-е годы газеты «Хабиб аш-шааб» («Друг народа») и «Тунис аль-каумийя» («Националистический Тунис»), а позднее даже создал Националистическую партию из малочисленных групп молодых экстремистов. Они устраивали крикливые шествия и пикеты, поджоги и покушения, выступали против власти Франции, оправдывали политику Италии. Их показные призывы к «полной независимости» и опоре «только на тунисцев» обесценивались их же постоянным лозунгом «Да здравствует Муссолини!» Кучка сторонников Бушрары никак не влияла на положение в Тунисе. Однако фашистам она позволяла говорить об их влиянии среди арабов, а французским властям— наносить удары по всем националистам Туниса, огульно обвиняя их в профашизме. С властями в этом вопросе, особенно после 1936 г., сомкнулись коммунисты и социалисты Туниса, тем самым ослабившие свое влияние среди мусульман. Лишь к началу 1935 г. напряженность в отношениях Франции и Италии из-за Туниса несколько спала после заключения пакта Лаваль — Муссолини, «исправлявшего» в пользу Италии границу на юге Туниса и на побережье Красного моря. Это был один из первых актов «умиротворения» агрессора, ибо вскоре (в октябре 1935 г.) Муссолини напал на Эфиопию, а еще через год — послал войска в охваченную гражданской войной Испанию. Терпевшей все это Франции вскоре вновь пришлось услышать демонстративные требования фашистских депутатов в парламенте Италии: «Тунис, Корсика, Ницца— наши!» А Муссолини тем временем продолжал заявлять: «Средиземноморье— это наше море!» В подтверждение этого он, не дожидаясь окончания войны в Испании и пользуясь попустительством англо-французских «умиротворителей», оккупировал в январе 1939 г. Албанию, невзирая на протесты во всем мусульманском мире, в том числе в Ливии. Впрочем, многие мусульмане одобряли его политику, особенно арабы, поскольку с 1931 г. на его сторону перешел ливанский эмир Шакиб Арслан, популярный идеолог панарабизма, оказывавший из Женевы сильное влияние на арабских лидеров.

Война в Испании, несмотря на вызванный ею подъем антифашистских настроений во всем мире и приток в Испанию добровольцев-антифашистов, имела трагические последствия. Ее результатом были гибель 1,5 млн. человек и молодой испанской демократии, возникновение на западе Средиземноморья еще одного фашистского государства, также присоединившегося к «Антикоминтерновскому пакту». Одной из причин этого было умелое использование мятежными генералами, восставшими против Испанской республики, ненависти арабов и берберов к испанскому колониализму, ответственность за который, особенно за подавление в 1926 г. Республики Риф, безосновательно была всецело возложена на республиканцев.

Испания всегда была теснее других стран Европы связана с арабским миром в историческом и культурном плане. Поэтому испанский фашизм был особенно

4 — 4308

98

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

опасен для арабов, тем более что идеология образованной в 1933 г. фашистской партии «Испанская фаланга» была чужда расизму, основываясь прежде всего на антимарксизме, антидемократизме, антипарламентаризме, воинствующем национализме, проповеди «прямого действия» (т.е. насилия), патриархальных традиций монархизма и верности религии. Против этих положении нечего было возразить

не только испанским военным, буржуазии и крестьянству, в основном поддержавшим генеральский мятеж, но и феодально-помещичьим кругам и мусульманским националистам арабских стран, тем более после оригинального высказывания лидера «Испанской фаланги» Хосе Антонио Примо де Риверы в 1935 г.: «Феодальная собственность намного совершеннее собственности капиталистической, а рабочие находятся в худшем состоянии, чем зависимые крестьяне». Подобные патриархальщина и традиционализм фалангистов, с одной стороны, выражали их стремление опереться на все косное и консервативное, а с другой — были демагогическим приемом в целях завоевания симпатии отсталой части рабочих.

Главной силой военного мятежа, поддержанного фалангистами, стали с первого его дня (17 июля 1936 г.) воинские части, размещенные в испанской зоне Марокко. Офицеры этих частей поддерживали отношения с одним из руководителей (впоследствии единственным «каудильо», т.е. вождем) генералом Франсиско Франко, долго служившим в Марокко. Не ограничиваясь этим, Франко привлек на свою сторону мусульман Марокко (в том числе и из французской зоны) — до 100 тыс. человек, а также многих испанцев Марокко и Алжира. Из 150 тыс. проживавших здесь испанцев значительная часть (колонисты, предприниматели, мелкая буржуазия и даже элита рабочего класса) была настроена проколониали-стски и тайно сочувствовала фалангистам. Однако без помощи Германии и Италии мятежникам вряд ли бы удалось победить. Сами немцы признавали, что поставлявшаяся в Испанию советская техника была лучше немецкой. Поэтому они платили марокканцам, игравшим на первом этапе войны главную роль, по 500 песет «за каждый захваченный русский танк».

Немецкая резидентура, кое-где закрепившаяся на севере Марокко еще с 1905 г., активно помогала подготовке мятежа. Под видом домашних учителей, коммивояжеров, владельцев и посредников торговых фирм разведчики на деле взяли под контроль испанскую зону Марокко, пользуясь сообщничеством колониального офицерства и местных консерваторов. Особенно усилилась их активность после прихода Гитлера к власти. Среди них даже была создана организация нацистской партии, через которую Франко и установил контакт с Берлином. Военные миссии Германии и Италии с началом мятежа прибыли в зону. На германских самолетах и военных кораблях (испанский флот остался верен республике) отряды мятежников, прежде всего марокканские части и состоявший из международных авантюристов Иностранный легион, были переброшены в Испанию. Вскоре туда же последовали и регулярные войска фашистских держав. К февралю 1937 г. в Испании сражались 60 тыс. итальянских и 10 тыс. германских военнослужащих. Еще до этого, в ноябре 1936 г., державы «оси» признали правительство Франко, с тех пор действовавшего с ними заодно. Аэродромы и порты на севере Марокко стали базами военной авиации и флота держав «оси», германские инженеры занялись укреплением границы с французской зоной Марокко, Глава 5. Державы «оси» и Восток

99

германские «добровольцы» еще раньше оказались в Иностранном легионе Франко.

Многие марокканские феодалы поддержали мятежников и внушали солдатам-марокканцам необходимость сражаться против тех, кого фалангисты называли врагами ислама. Вообще франкисты в отличие от фашистов придавали большое значение религиозному аспекту своих действий, что также производило впечатление на приверженцев ислама. В частности, епископ Саламанки заявлял: «Наша война — это война религиозная. Мы — все, кто борется, христиане или мусульмане, мы — солдаты бога, и мы воюем не против других людей, а против атеизма и материализма». Большую помощь франкистам оказал также Мухаммед Мекки Насыри во главе Партии магрибинского единства, созданной в 1937 г. Утверждая, что «каудильо» будто бы «покровитель мусульманского мира», М.М.Насы-ри в 1938 г. совершил пропагандистскую поездку по арабским странам. Определенную роль сыграли также демагогические обещания франкистов (так и не выполненные в конечном итоге) дать Марокко автономию, свободу слова, печати и собраний.

Немецкие агенты на севере Марокко занимались совместно с франкистами провоцированием беспорядков во французской зоне с целью запугивания Франции. Испанские пресидиос (т.е. города, издавна захваченные Испанией на побережье Марокко) Сеута и Мелилья были превращены в германские базы, как бы противостоявшие Гибралтару. Они служили еще до начала Второй мировой войны укрытием для германских военных кораблей, транспорта и подводных лодок.

Не ограничиваясь содействием гитлеровцам, франкистская Испания выдвигала собственные претензии, в частности на французскую зону Марокко и западный Алжир. Франкисты прежде всего вербовали свою агентуру среди проживавших в этих областях испанцев. Наряду с этим Франко продолжал разыгрывать роль друга арабов и с помощью уже упоминавшейся Партии магрибинского единства пытался расширить свое влияние в националистических и феодально-клерикальных кругах арабских стран Африки.

Воздействие объединенных сил фашистской Италии, нацистской Германии и франкистской Испании самым непосредственным образом влияло на положение в Алжире, неимоверно усиливая позиции местных фашистов и профашистов среди алжирских европейцев и даже некоторых алжирцев. Лозунги и надписи, восхвалявшие Гитлера и Муссолини (а потом и Франко), появились здесь уже в 1934 г. Профашисты из «Боевых крестов» (впоследствии ставшие Французской социальной партией — ПСФ) издавали в Алжире две газеты, имели своих представителей в органах самоуправления и даже 30 (!) самолетов. Они вовлекли в свои ряды известного адвоката Белькасема Иба Зизена и других мусульман. Еще более активно вела пропаганду среди мусульман Партия французского народа (ППФ) Жака Дорио. В свое время ведая в ФКП колониальным вопросом, Дорио после разрыва с Компартией сохранил многие связи в среде алжирцев и

использовал это в своих целях. В частности, Джиляни Бентами и Зейн Бентайиб помогли ему только в Орании (на западе Алжира) завербовать в ППФ несколько тысяч мусульман. Убийства и избиения идейных оппонентов, драки, засады, взрывы зданий и хулиганские провокации были обычными методами борьбы ППФ в

100

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

Алжире (да и во Франции). Из ее актива обычно набирались шпионы и провокаторы полиции, штрейкбрехеры, верхушка «желтых» профсоюзов, натренированные боевики-террористы. Сам Дорио уже в 1936 г. ездил к Франко, встречался с офицерами германской разведки, а в 1937 г., получив несколько миллионов франков от Муссолини, просил у него также и оружия.

ППФ, маловлиятельная во Франции, именно в г. Алжир созывала свои «общефранцузские» съезды в феврале 1937 и ноябре 1938 г. Причем программу по алжирскому вопросу там излагал член руководства ППФ Дж.Бентами, требовавший «равного представительства» мусульман с европейцами и решения проблемы «нищеты туземцев». На съезде 1938 г. Дорио заявил: «Наши интересы — на Средиземном море, и это значительно облегчает окончательное примирение с Германией, чья естественная экспансия направлена на восток Европы». Тогда же он предложил создать на антибольшевистской основе Фронт средиземноморских стран в составе Франции, Магриба, фашистской Италии и франкистской Испании. Некоторые европейские активисты ППФ Алжира планировали с помощью франкистов и «мусульманских командос» из Магриба произвести во Франции фашистский переворот. ПСФ, объединявшая многих бывших военных, проводила в Алжире парады своих секций с целью устрашения левых партий. И ПСФ, и ППФ, сочувствуя Муссолини и Франко, образцом все же считали гитлеровский режим.

Гитлеровская Германия, открыто вставшая на путь войны именно в ходе испанских событий, готовилась к ней заранее. В 1933 г. она, как и Япония, вышла из Лиги Наций, в 1935 г. ввела всеобщую воинскую повинность и приступила к систематическому давлению на Англию и Францию, добиваясь отмены ограничивавших ее условий Версальского договора 1919 г., которые она на деле систематически нарушала. Еще раньше, весной 1933 г., Германия попробовала свои силы в Китае, направив туда генерала фон Секта во главе миссии из 60 офицеров для реорганизации армии Чан Кайши и разработки планов борьбы против советских районов Китая. В дальнейшем в обмен на стратегическое сырье Германия поставляла Чан Кайши оружие и военное оборудование, причем к разработке и осуществлению этих планов были причастны такие известные представители германского генералитета, как Гинденбург, Макензен, Бломберг, Рейхенау. «Германии нужны колонии», — заявил уже 7 мая 1933 г. орган гитлеровской партии «Фёлькишер беобахтер», Гитлер то же самое не раз повторял на пресс-конференциях и в рейхстаге начиная с 11 февраля 1933 г. В 1934 г. было основано Немецкое восточное объединение, увеличено число университетских курсов по Востоку со 196 в 1933 г. до 341 в 1936 г. Гитлеровцы продолжили традиции кайзеровской и веймарской Германии по экономическому проникновению и подрывной деятельности в Иране, Афганистане и мусульманских (но не только) областях Британской Индии. Немецкие специалисты особенно старались проникнуть в систему образования, сельское хозяйство, строительство, финансы, средства сообщения и связи. Не преуспев в Индии, где им было трудно Тягаться с англичанами, немцы, однако, сумели там привлечь на свою сторону популярного лидера левых антиколониалистов Субхаса Чандра Боса, к тому времени порвавшего с Индийским национальным конгрессом, но сохранившего значительное

I

Глава 5. Державы «оси» и Восток

101

влияние среди патриотов Индии ввиду постоянных преследований его англичанами.

Гораздо более успешно Германия расширяла свои позиции в Афганистане, где ее агентура уже в 1933 г. совершала террористические акты против англичан. Немецкая колония в Афганистане увеличивалась по мере роста его торговли с Германией, сотрудничества с германскими фирмами, поставок германского оборудования, возникновения учебных заведений с германскими преподавателями, перевооружения и обмундирования афганской армии с помощью немцев. Германские военные советники, экономические эксперты, учителя и консультанты влияли на афганское общество, настраивая в прогерманском духе офицерство, чиновничество, предпринимателей, учащуюся молодежь. Прогерманская группировка стала доминировать и в правящей элите Афганистана. В нее входили: самый богатый афганец (он же — глава Национального банка) Абдул-Меджид, министры, дипломаты, высшие бюрократы, родственники монарха и сам король Захир-шах, мечтавший, опираясь на Германию, сделать Афганистан сильным и независимым, способным противостоять любой великой державе. Тем не менее в высших кругах страны были и другие тенденции, в том числе проанглий-ские. В 1937 г. Афганистан вошел вместе с Ираном, Ираком и Турцией в Саада-бадский пакт, инспирированный британской дипломатией во многом с целью изоляции СССР с юга. Еще более активно Германия действовала в Иране, где с 1927 г. немцы стали постепенно играть ведущую роль в торговле, финансах, промышленном и дорожном строительстве. Они взяли под контроль все военные предприятия страны, имели своих специалистов на всех важных объектах. Тысячи германских офицеров, инженеров, инструкторов, техников, представителей фирм одновременно вели в Иране профашистскую пропаганду (например, уверяя, что иранцы и афганцы — такие же арийцы, как и немцы) и занимались шпионажем. Иранское правительство и царствовавший тогда Реза-шах всячески им потворствовали.

Фашистские государства одновременно развернули интенсивную пропагандистскую и шпионскодиверсионную деятельность в арабских и африканских странах. Передачи германского и итальянского радио на восточных языках постоянно внушали арабам и африканцам, что державы «оси» — якобы естественные союзники колониальных народов в борьбе против английского и французского империализма. На Ближнем Востоке распространялась переведенная на арабский и другие восточные языки книга Гитлера «Майн кампф» («Моя борьба»), из которой предусмотрительно были выброшены все упоминания о принадлежности арабов и других афро-азиатов к «низшей расе». Гитлеровцы объявили, что «принципы национал-социализма не противоречат исламу», и использовали созданную в Берлине еще в 1936 г. Ассоциацию мусульманской молодежи для обработки в фашистском духе обучавшихся в Германии студентов-арабов (а также иранцев, афганцев, индийцев). Широко практиковалась засылка шпионской агентуры (особенно в страны Ближнего Востока) под видом учителей, музыкантов, артистов, портных и т.п.

Впервые же годы войны в Египте было обнаружено 300 таких агентов, в Сирии — 150, в Ираке — 40. 102

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

Особые надежды возлагались на немецких колонистов, довольно заметных в Палестине и Южной Африке. Среди них активность фашистской агентуры всегда была высока. В частности, в Палестине к 1937 г. жили свыше 2 тыс. немцев в 3 городах (Иерусалиме, Яффе и Хайфе), а также в 30 арабских селениях, где они владели землей. Хотя их предки-протестанты селились здесь по религиозным соображениям начиная с 1861 г., почти все колонисты после 1933 г. попали под влияние местной организации нацистской партии. Она вела фашистскую пропаганду среди арабов, снабжала арабскую прессу антибританской и антиеврейской информацией, поощряла поездки арабов в Германию на учебу.

Врезультате и в Палестине, и в других арабских странах нередко в мусульманские праздники вывешивались германские и итальянские флаги, портреты Гитлера и Муссолини. В циркулярах из Берлина подчеркивалось, что «Германия отныне заинтересована в укреплении арабского мира», а немецким дипломатам прямо предписывалось «выразить более ясно, чем раньше, германское понимание арабских национальных чаяний, но без определенных обещаний». Однако после поражения национального восстания 1936-1939 гг. в Палестине деятельность германской агентуры пошла на спад, тем более что главные вожди повстанцев — муфтий Амин аль-Хусейни, военные Фавзи аль-Кавукджи, Ареф Абд ар-Разик и др. с октября 1937 г. укрылись за рубежом, в Бейруте, откуда в октябре 1939 г. выехали в Багдад.

ВЕгипте король Фарук действовал под влиянием посла Италии и близкого ко двору лидера феодальнокомпрадорской партии «Иттихад» Али Махира, почти неизменно бывшего то министром, то премьерминистром. Кроме немцев и итальянцев в Египте державы «оси» пытались привлечь на свою сторону антибритански настроенную часть египетского офицерства во главе с начальником генштаба Азизом аль-Масри. Но главную ставку они все же делали на субсидировавшуюся ими организацию «Мыср аль-фатат» («Молодой Египет») и ее филиал (по сути дела, молодежную секцию боевиков типа «штурмовых отрядов») «Зеленые рубашки». «Мыср аль-фатат», не чуждая фашистским методам и лозунгам, открыто распространяя свои листовки и устраивая уличные шествия, разжигала расовую и национальную вражду, провоцировала столкновения с левыми и либерально-национальными организациями (например, с «Вафдом»), занималась нападениями на неугодных политических деятелей и заказными убийствами.

Пользуясь подобной обстановкой, разведчики и диверсанты держав «оси» задолго до войны развернули в Египте сбор шпионских сведений. Генерал Ром-мель, например, переодевшись в штатское, еще в 1937 г. совершил поездку с разведывательными целями по северу Африки, побывав и в Египте. За несколько месяцев до начала войны в Египет приезжали с тайной целью инспектирования местной фашистской агентуры нацистские главари Геббельс и Фриче, а также представители итальянских властей— маршал Бальбо (генерал-губернатор Ливии) и герцог Аоста (вице-король Итальянской Восточной Африки). Министр иностранных дел Италии граф Чиано даже отметил в своем дневнике 23 февраля 1939 г., что королевский двор Египта просил помощи держав «оси» в деле освобождения от господства Великобритании.

Глава 5. Державы «оси» и Восток

103

Неудивительно, что, когда началась война, державы «оси», располагавшие в Африке гораздо меньшими силами, чем, например, одна Англия, оказались лучше подготовленными к ведению боевых операций и смогли к тому же воспользоваться плодами осуществленной ими заранее шпионско-пропагандистской обработки определенной части населения Египта. Поэтому, например, занимавший пост премьер-министра Али Махир лишь под сильным нажимом англичан и с большой неохотой согласился в сентябре 1939 г. на разрыв отношений с Германией, но не объявил ей войны. Однако он категорически отказался порвать отношения с Италией, когда последняя объявила войну союзникам в июне 1940 г. Вынужденный все же в конце концов сделать это, Али Махир выразил Италии свое сожаление по этому поводу и высказался против «вовлечения Египта в войну». Когда в ходе боев с английскими войсками итальянская армия маршала Родольфо Грациани начала наступление в глубь Египта, правительство Муссолини демагогически заявило, что Италия воюет на территории Египта не против Египта, но против Англии и, более того, за изгнание англичан из долины Нила. Профашистские симпатии в правящих кругах страны были так сильны, что официально Египет продолжал занимать позицию нейтралитета, несмотря на захват части его территории

итальянцами и бомбардировку итальянской авиацией Каира и Александрии. Фашистская агентура внутри страны практически имела возможность беспрепятственно действовать вплоть до февраля 1942 г., когда к власти пришло правительство лидера «Вафда» Наххас-паши.

Гораздо большая роль в планах держав «оси» на Ближнем Востоке отводилась Сирии, Ливану, Палестине и Ираку. В Палестине, несмотря на бегство муфтия аль-Хусейни, престиж и влияние его клана оставались весьма значительными, в то время как позиции соперничавшего с ним клана ан-Нашашиби, ориентировавшегося на Англию, все время ослабевали. Именно это обстоятельство заставляло англичан, по выражению польского историка Лукаша Хиршовича, верить «в чудо взаимопонимания с муфтием». Однако доверия к Англии у арабов не было как ввиду жестокого подавления палестинского восстания 1936-1939 гг., так и из-за просионистской позиции Лондона, впечатление от которой не изменила и «Белая книга» 1939 г.,

вкоторой британские власти впервые за годы мандата попытались занять объективную («равноудаленную» и от арабов, и от евреев) позицию. Немцы использовали эту ситуацию. Более того, до 1938 г. гитлеровцы, проводя в Европе людоедскую политику «окончательного решения» еврейского вопроса, ухитрялись наживаться и на эмиграции евреев из Германии, и на вывозе в Палестину их капиталов и собственности, и на увеличении вследствие этого спроса на германские товары в Палестине и среди арабов, и среди евреев. В связи с этим гитлеровцы поддерживали секретные контакты и с Еврейским агентством (через принадлежавший тому Англо-палестинский банк), и с ультраправым крылом сионистов, симпатизировавшим державам «оси».

В Сирии и Ливане Германия финансировала Арабский националистический клуб (закрытый в 1939 г.). На немецко-итальянские деньги еще в 1935 г. была создана партия каумистов (от араб. Хизб аль-каум ас-сурий

— Народная партия Сирии). Каумисты носили серые рубашки, были вооружены, отдавали фашистское приветствие, в качестве эмблемы имели свастику с закругленными краями.

104

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

Они выступали за «Великую Сирию» (в составе Сирии, Ливана, Палестины и Трансиордании), заявляли, что жители Сирии в отличие от остальных арабов — «высшая сирийская раса». Запрещенная в начале войны французскими властями за подготовку фашистского путча и военный шпионаж в пользу держав «оси» партия каумистов была легализована после капитуляции Франции в июне 1940 г. Прибывшая в Сирию и Ливан немецко-итальянская комиссия по «наблюдению за соблюдением условий перемирия» вооружала каумистов для борьбы с союзниками. Власти «Виши» во всем потворствовали германо-итальянцам, в частности предоставив в их распоряжение аэродромы Сирии для оказания помощи антианглийскому движению в Ираке весной 1941 г.

В Ираке фашистская агентура преуспела еще больше, чем в Сирии и Ливане. Король Гази в Ираке (19331939), единственный из Хашимитов, всегда занимавших пробританскую позицию, склонялся к ориентации на державы «оси», что, возможно, было причиной его гибели в автокатастрофе 3 апреля 1939 г. После него стал править при четырехлетнем наследнике престола Фейсале П кузен Гази, регент Абдул Илах, настроенный сугубо пробритански. Однако известный разведчик Фриц Гробба, подвизавшийся с 1933 г. в качестве посланника Германии в Багдаде, сумел сколотить в Ираке солидную «пятую колонну» из числа антианглийски настроенных генералов и офицеров иракской армии, феодалов и правых националистов. Все они сгруппировались вокруг различных газет, клубов и обществ, систематически проводивших профашистскую пропаганду под покровом антиимпериалистической, антисионистской и антидемократической демагогии. Особенно влиятельны были полковники Сальман, Саббах, Сайд и Шабиб, командовавшие ВВС, элитными частями и штабными службами. Их называли «золотой квадрат». Из Ирака

вПалестину еще в 1936-1939 гг. направлялись добровольцы для участия в антисионистской партизанской борьбе. Этой борьбой руководил Арабский верховный комитет Палестины во главе с иерусалимским муфтием Амином аль-Хусейни, на которого нацисты делали главную ставку. Эмигрировав в Ирак, муфтий обосновался здесь со своим многочисленным штабом и установил контакт с профашистски настроенной фракцией иракского офицерства. Эта фракция оказывала активное влияние на полувоенную молодежную организацию «Футувва» («Молодечество», «Доблесть»), имевшую форму военного типа, пропагандировавшую крайний национализм, воинский дух, рыцарские качества и дисциплину. Члены «Футуввы» проходили военную подготовку, устраивали парады и поддерживали тесные связи с нацистским «гитлер-югендом» (Союзом гитлеровской молодежи). Шефом «Футуввы» был министр общественных дел Сами Шавкат, проповедовавший культ силы, идеи антидемократизма и мистическое «искусство смерти». Семена нацистской пропаганды падали в Ираке на благодатную почву: оказавшаяся у власти после августа 1937 г. проанглийская группировка во главе с Нури Саидом своими преследованиями националистов объективно способствовала росту влияния в патриотических кругах населения соперничавшей с ней прогерманской группировки Рашида Али аль-Гайлани. 1 апреля 1941 г. связанная с Гайлани армейская оппозиция, возглавляемая четырьмя полковниками «золотого квадрата», произвела переворот, изгнавший из страны Нури Сайда и регенГлава 5. Державы «оси» и Восток

105

та Абдул Илаха, верно служивших англичанам. У власти встало «правительство национальной обороны» во главе с аль-Гайлани. Англичане сразу же начали перебрасывать войска к границам Ирака, а также в

соответствии с договором 1930 г. вводить их на его территорию. Тогда правительство Гайлани, установив через Сирию контакт с немцами, получило немецкие самолеты, летчиков, военных инструкторов и советников, после чего попыталось силой помешать оккупации страны англичанами. В начавшихся 1 мая 1941 г. военных действиях многими операциями иракцев руководили германские и итальянские офицеры, им помогала германская авиация. Но англичане с помощью переброшенных из Индии подкреплений и сформированной в Трансиордании из частей знаменитого Арабского легиона «армии спасения Ирака» сумели к концу мая 1941 г. сломить сопротивление повстанцев и взять Багдад. Аль-Гайлани бежал в Иран к Реза-шаху, его ближайшие помощники впоследствии были казнены.

Характерно, что движение 1941 г. большинством иракцев было поддержано и рассматривалось как выступление армии против английского господства. Несмотря на прогерманскую ориентацию аль-Гайлани, в памяти иракского народа восстание 1941 г. сохранилось как наиболее действенная попытка Ирака освободиться от гнета британского империализма.

Державы «оси» в 20-30-е годы действовали в целом довольно успешно на Востоке и, судя по всему, явно эффективнее и Коминтерна, и традиционных колониальных держав. Но они, особенно Германия и Италия, как представляется, упустили свой шанс и не выиграли предвоенное противостояние на Ближнем Востоке во многом из-за того, что их основное внимание было приковано к военным действиям в Европе и подготовке нападения на СССР. Важна также была их неудача в борьбе за Турцию — ключевую страну Ближнего Востока. С середины 30-х годов Турция стала отдаляться от СССР и сближаться с Германией. Однако турки с 1911 г. традиционно опасались итальянской экспансии в Средиземном море и столь же традиционно больше доверяли немцам. С конца 30-х годов, особенно в годы фактического ухода от дел и смерти (в 1938 г.) Ататюрка, Турция наряду с развитием экономических и прочих отношений с Англией и Францией стала одновременно ориентироваться и на Германию, куда шла значительная часть турецкого экспорта и куда ехали на учебу многие турки. В Турцию, как и прежде, опять прибывали немецкие эксперты, советники, инструкторы, а главное — военная миссия, надеявшаяся восстановить прежнее влияние Германии в турецкой армии.

Все державы Запада пытались сыграть на оживившихся в Турции антисоветских настроениях. Но Англия и Франция в этом преуспели больше. Англия, всерьез опасаясь, что территория Турции может быть использована немцами для удара по ее коммуникациям с Индией через Палестину и Ирак, шла на множество уступок туркам, всячески привлекая их на свою сторону и особенно упирая на «советскую угрозу», на воспоминания о российско-османских войнах и противоборстве на Кавказе и Черном море. В самой Турции после смерти Ататюрка вновь подняли голову пантюркисты, в том числе мусульманские эмигранты из СССР. Турки учитывали также наличие мощных ВМС Великобритании в Средиземноморье, прежде всего — на базах близко расположенного Кипра, а также

106

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

сосредоточение Англией и Францией в предвоенные годы на Ближнем Востоке ударной группировки войск численностью до 180 тыс. человек. Наконец, Франция содействовала постепенной передаче Турции в 19371939 гг. сирийского округа Искандерун (Александретты), 40% населения которого составляли турки.

С учетом всего этого державы «оси» скрепя сердце вынуждены были согласиться на фактический нейтралитет Турции. Более того, в октябре 1939 г. Турция даже заключила с Англией и Францией договор о союзе, однако на деле оставалась нейтральной. В ее общественном мнении всегда были сильны антизападные течения, пантюркисты и, в меньшей степени, панисламисты, которые если и соглашались на союз с кем-либо в Европе, то только с Германией. Но обстоятельства и накануне войны, и после ее начала складывались не в их пользу.

Глава 6 ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И ВОСТОК

Вторая мировая война, грянувшая 1 сентября 1939 г., фактически началась гораздо раньше. Она была подготовлена все укреплявшейся агрессивностью держав «оси», близоруким попустительством со стороны их конкурентов на Западе, сложными маневрами обеих группировок с целью использовать в своих интересах СССР, который они обе планировали после этого уничтожить. СССР, однако, сумел избежать этой участи ввиду того, что противоречия между фашистскими государствами и западными демократиями оказались сильнее, ибо базировались на давних исторических претензиях, обидах, традиционных комплексах, рожденных все возраставшим (особенно в державах «оси») национализмом. Огромную роль сыграла широко распространившаяся в Германии и всячески поощрявшаяся нацистами жажда реванша за поражение в Первой мировой войне. Доведенная таким образом до абсурда апология шовинизма и великодержавия привела затем к теории якобы нехватки «жизненного пространства» для Германии и затем

— к планам господства над Европой и всем миром. Союзники Германии — Япония и Италия — также стремились к переделу мира и рассчитывали решить свои геополитические задачи, всемерно содействуя Гитлеру.

Собственно говоря, державы «оси» уже вели войну задолго до ее официального начала: Япония с 1931 г. и особенно активно с 1937 г. воевала в Китае, Италия — в 1935-1939 гг. почти без перерыва в Эфиопии, Испании и Албании, Германия — с 1936 г. в Испании, одновременно захватывая в 1938-1939 гг. Австрию, Чехословакию, литовскую область Мемель (Клайпеду). Благодаря этому военная машина держав «оси»

была заранее запущена и к сентябрю 1939 г. лишь набирала обороты, наращивая преимущество над армиями Англии и Франции, которые оказались плохо подготовленными (в чем-то вообще не готовыми) к войне.

Первый период войны (сентябрь 1939 — июнь 1941 г.) мало затронул страны Востока. Военные действия шли в основном в Европе. Но значительная часть вооруженных сил Англии и Франции, в дальнейшем задействованная в боях (так называемые колониальные войска), формировалась в Азии и Африке. Франция,

вчастности, держала в колониях до 15 дивизий (из 110), до 300 танков и 595 самолетов. Англия, по традиции отдававшая приоритет военно-морскому флоту, в дальнейшем также прибегла к помощи своих колоний и доминионов: воинские части из уроженцев Австралии, Новой Зеландии, Индии, Южной Африки и других афро-азиатских регионов Британской империи того времени сыграли важную (в ряде эпизодов — решающую) роль в ходе боевых операций британских войск во время Второй мировой войны.

108

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

На Дальнем Востоке Япония продолжала расширять свою экспансию в Китае и, оставляя на границах с

СССР сильную Квантунскую армию, в основном стала ориентироваться на захват Южной и Юго-Восточной Азии. В странах этого региона находили отклик прояпонские настроения и провозглашенный Токио расистский лозунг: «Вон белых варваров из Азии!» Причина тому — продолжение и после начала Второй мировой войны традиционной колониальной политики Англии, Франции и Голландии, а также — наивные (как выяснилось позже) надежды даже левых сил региона (например, в Бирме) на помощь Японии в деле национального освобождения. Именно тогда министр иностранных дел Японии Мацуока Ёсукэ, отрицая всякое намерение «аннексии», «покорения или эксплуатации», буквально клялся, что «Япония намерена освободить население всего этого района от оков империализма, подойти к нему с братской любовью и таким образом обеспечить блага сосуществования и общего благоденствия». В доказательство своих якобы мирных намерений правящие круги Японии пошли на соглашение о границе оккупированной ими Маньчжурии с Монголией в июне 1940 г., на заключение пакта о нейтралитете с СССР в апреле 1941 г. Тем самым Япония как бы откладывала удар по СССР (о чем у нее была договоренность с Германией) и развязывала себе руки для давно намечавшегося «броска на юг».

Этому служила также активизация идеологической обработки населения Дальнего Востока и ЮгоВосточной Азии. В Китае была создана прояпонская партия «ортодоксальный Гоминьдан», а ее шеф Ван Цзинвэй возглавил в марте 1940 г. марионеточное правительство в Нанкине, которое признало захват японцами Маньчжурии, гарантировало полную свободу японского бизнеса в Китае и фактически узаконило японскую оккупацию страны, во всем слушаясь японских советников и генералов. Из обманутых и политически неискушенных крестьян Ван Цзинвэю с помощью японцев удалось сформировать армию в 800 тыс. человек, реально контролировавшуюся оккупантами и им помогавшую. Содействуя вложениям корейского капитала в японские компании и росту частного бизнеса корейской буржуазии и землевладельцев, японцы привлекли их на свою сторону, превратив в своих пособников. Наряду с оформлением в Корее прояпонских организаций фашистского типа было провозглашено «единство Японии и Кореи», что на деле означало принудительную ассимиляцию корейцев, подмену их языка и культуры японскими.

Крах Голландии и Франции в мае-июне 1940г. вызвал очередной натиск японцев на владения этих государств в Азии. Интенсифицировав нажим на голландские власти Индонезии, они заставили их увеличить поставки нефти в Японию. Голландцы, опираясь на поддержку Англии и США, имевших значительные интересы в Индонезии, сумели в основном отбиться тогда от японских домогательств. Однако влияние Японии продолжало расти, так как голландская администрация явно не собиралась что-либо менять

встране.

Беспрепятственная оккупация японцами северной части Французского Индокитая в сентябре 1940 г. продемонстрировала бессилие французских властей. Однако восстание против них прояпонской Лиги возрождения Вьетнама было подавлено. Повстанцы не получили ожидавшейся ими помощи от японцев, тогда больше заинтересованных в сговоре с французами. Тем не менее влияние Японии Глава 6. Вторая мировая война и Восток

109

во Вьетнаме лишь усилилось: на нее ориентировались мистическая секта као-дай, имевшая не менее 300 тыс. сторонников, ряд буддистских реформаторских сект, Лига возрождения Вьетнама (Фук-Куок), призывавшая к изгнанию французов и реставрации монархии во главе с принцем Кыонг Де, эмигрировавшим в Японию в начале XX в.

Но японцы проводили свою линию. Во-первых, до поры до времени им не было нужды ссориться с

колониальными властями Вьетнама, после июня 1940 г. исполнявшими приказы профашистского правительства «Виши» во Франции, тесно сотрудничавшего с Гитлером. Во-вторых, власти «Виши» почти сразу же стали помогать державам «оси» всюду где могли, особенно там, где можно было насолить Англии. И Япония выигрывала от этого. В частности, японские подлодки получали снабжение на Мадагаскаре, который долго был под контролем властей «Виши».

Англия и США в то время также старались «умиротворить» Японию. Англичане в июле 1940 г. даже закрыли на три месяца поставку военных материалов в Китай. При этом премьер Черчилль заявил, что

надеется на то, что Япония и Китай найдут «беспристрастное решение». Тогда это означало фактическое подталкивание Чан Кайши на уступки Японии. Поддерживая тогда Чан Кайши, США вместе с тем готовы были к максимальным уступкам Японии вплоть до нейтрализации принадлежавших им тогда Филиппин, где, как они знали, существуют секты и организации прояпонской ориентации.

Объективно колониальные державы Запада скорее содействовали своей близорукой политикой росту прояпонских и прогерманских настроений среди населения колоний. Главком войск США на Филиппинах генерал Макартур заверял, что Япония якобы не стремится захватить архипелаг. Англичане в Индии в своей «Белой книге» обещали только после окончания войны созвать делегатов партий, этноконфессиональных общин и магараджей для выработки конституции, содержание которой не оговаривалось и могло остаться для индийцев очередной пустой бумажкой. В то же время введенный «Закон об обороне Индии» предоставил колониальной администрации неограниченные полномочия, вскоре претворившиеся в массовые аресты рабочих и крестьянских лидеров, запреты газет и журналов. Идентичные меры были проведены в Бирме и Малайе.

Первые месяцы войны создавали впечатление, что Англия и Франция не намерены воевать с Германией всерьез и скорее озабочены возможностью использовать законы военного времени для подавления освободительного движения в колониях и левых сил в самих метрополиях, а также хотели бы воспользоваться советско-финской войной (ноябрь 1939 — март 1940 г.) для свертывания борьбы против Гитлера и объединения с ним в давно замышлявшемся общеевропейском «крестовом походе» против СССР. Вот почему англо-французы не пришли на помощь Польше в сентябре 1939 г., надеясь на столкновение Германии и СССР на польской территории. Поэтому же они готовили экспедиционный корпус в Финляндию и не вели боевых действий на границе с Германией.

По сути дела, продолжалась прежняя мюнхенская линия «умиротворения» германского агрессора (Италия до июня 1940 г. в войну не вступала) и осуществлялся, по крайней мере во Франции, старый лозунг 1939 г.: «Лучше Гитлер, чем по

Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции

Народный фронт». Бездействие на европейском театре военных действий («странная война» сентября 1939

— мая 1940 г.) сопровождалось лихорадочной подготовкой планов вторжения на Советский Кавказ. Особенно усердствовал в этом отношении командовавший французскими войсками на Ближнем Востоке генерал Максимилиан Вейган, планировавший бомбардировки Баку.

Этот странный (но лишь на первый взгляд) политический курс сопровождался преследованием всех оппозиционных элементов. Националистов и коммунистов Алжира, Марокко, Туниса, Сирии и Ливана французские власти подвергли репрессиям и арестам, распространив на них запрещение деятельности компартии Франции. В Ираке англичане, ограничившись высылкой или интернированием проживавших там немцев, сквозь пальцы смотрели на активизацию прогерманской группировки (аль-Гайлани уже в апреле 1940 г. смог стать премьер-министром и был смещен лишь после отказа порвать отношения с Италией). В Палестине английские власти окончательно запутались в сложных маневрах, имевших целью ввести в

заблуждение и арабское, и еврейское население страны: поддержка Англией сионистов до мая 1939 г. настраивала всех арабов против английского господства, а попытка Лондона изменить тактику путем уступок националистической фракции палестинских арабов («Белая книга» 1939 г. обещала ограничить еврейскую иммиграцию и сионистскую колонизацию, а через 10 лет — образовать в Палестине независимое государство с преобладанием арабов в правительственных органах) успеха не имела. Подорвав сотрудничество с сионистами, «Белая книга» 1939г. не смогла нейтрализовать использовавшиеся германской агентурой антианглийские настроения арабских националистов Палестины. Лидеры этих националистов во главе с муфтием Амином аль-Хусейни получали от Германии ежегодно 700-800 тыс. немецких рейхсмарок. В то же время Англия с началом войны стала привлекать на свою сторону как евреев, так и арабов Палестины. В составе трех палестинских рот британской армии в дальнейшем сражались 1700 евреев и 400 арабов.

Изменения в политику колониальных держав внесло поражение Франции в июне 1940 г. Правительство маршала Петэна, обосновавшись на курорте Виши, тесно сотрудничало с Гитлером и пошло на превращение французских африканских и ближневосточных владений в базу снабжения сырьем и продовольствием армий держав «оси». Но часть кадров французской администрации в колониях, выступив против вишистского коллаборационизма, поддержала обосновавшийся в Лондоне Комитет «Свободная Франция» во главе с генералом Шарлем де Голлем. К осени 1940 г. на сторону де Голля открыто встали французские власти в Экваториальной Африке. Однако в других местах вишисты овладели положением, изгнав сторонников продолжения сопротивления (генерал-губернатора Алжира Ле Бо, верховного комиссара Сирии и Ливана Пюо и др.). Некоторое время генерал Вейган, назначенный Петэном правительственным делегатом в Северной Африке, пытался проводить самостоятельную линию, по возможности ограничивая вмешательство германо-итальянских контрольных комиссий и заключив с американским консулом в Рабате Мэрфи соглашения о поставках в Северную Африку товаров из США. Но в июне 1941 г. Вейган был смещен. Политика его преемников была полностью идентична коллаборациониГлава 6. Вторая мировая война и Восток

111