243

51

состава связаны с общественно опасным посягательством, исходящим от потерпевшего, предусматривают вынужденное причинение вреда преступнику, но выражены в превышении правомерных по сути действий.

Вместе с тем государство не всегда признавало за гражданином право на оборону от преступных посягательств, оставляя за собой возможность привлечения к ответственности за эксцесс обороны без объяснения конкретных признаков такого эксцесса. Поэтому большинство граждан, а порой и работников правоохранительных органов воспитывалось по правилу «лучше не встревать, а то затаскают». Новая редакция ст. 37 УК РФ, по нашему мнению, являет собой переход государства на новую, более высокую ступень отношений со своими гражданами, которым начинают доверять и устанавливать партнерские отношения, а не отношения тотального контроля и подчинения.

Ранее считалось, что потерпевший – это человек, которому преступлением причинен вред и который вызывает чувство жалости и поддержки. Но постепенно криминологическая наука высветила тип жертвы, провоцирующее поведение которой предшествовало преступному действию виновного.

Как известно, по вине самой жертвы в результате ее общественно опасного поведения нередко возникает цепь причинно-следственных зависимостей, приводящих к ответным действиям, вплоть до лишения потерпевшего жизни. В настоящее время наука о жертве – виктимология – является весьма актуальным направлением в исследовании вопросов криминального насилия и различных аспектов уголовной ответственности.

К сожалению, проведенные исследования показывают, что потерпевшие, как правило, никогда не привлекаются к уголовной ответственности за свое провоцирующее преступное поведение. Хотя в большинстве случаев они совершали умышленные действия провокационного характера: покушались на жизнь обороняющихся, действовали из хулиганских побуждений, порой их число значительно превосходило число обороняющихся.

Деяние в исследуемом составе преступления совершаться только в форме активных действий. Оно заключается в необходимой обороне от преступного посягательства (т.е. фактически от агрессии), начавшись по сути как правомерное и перерастая в эксцесс обороны. Причем рамки этих действий, исходя из новой редакции ст. 37 УК РФ,

52

весьма сужены и находятся в зависимости от поведения посягающего. Если нападавший осуществляет посягательство с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, обороняющийся (вследствие неожиданности посягательства) не может объективно оценить степень и характер грозящей опасности, то защита правомерна при любых обстоятельствах(любыми средствами, с причинением нападавшему вреда любой тяжести, вплоть до смерти).

Такая позиция в корне отличается от позиции ряда специалистов, которые полагают, что объективная сторона данного состава преступления характеризуется активными действиями, направленными на лишение человека жизни.

По правилам конкуренции при квалификации учитывается норма с привилегированным составом, но если отсутствует возрастной ценз, необходимый для ст. 108 УК, то вывод должен быть однозначным – отсутствует и состав преступления (о чем было сказано выше). Фактически законодатель разрешил необходимую оборону с причинением любого вреда посягающему лицам, не достигшим 16 лет. Такое решение сегодня в полной мере отвечает той криминальной обстановке, в которой дети и подростки оказываются порой беззащитными, оставаясь один на один с насильниками, педофилами и садистами.

В последнее время преобладает мнение о совершении указанного преступления только с умышленной формой вины. Сторонники данной точки зрения полагают, что умысел может быть как прямым, так

икосвенным. Вместе с тем судебная практика показывает, что в основном эти преступления совершаются с косвенным умыслом.

Интеллектуальный момент вины имеет большое значение для решения вопроса о виновности или невиновности обороняющегося. Субъект должен осознавать опасность своих действий, которые хотя

иявляются вынужденными, но могут не соответствовать опасности посягательства. Не исключена вероятность ошибки в определении посягательства, якобы совершаемого с насилием, опасным для жизни обороняющегося или других лиц. В этом случае содеянное следует квалифицировать по правилам о фактической ошибке, которая будет иметь характер «извинительной» и в связи с этим исключать ответственность обороняющегося. Закономерно возникает вопрос о предвидении обороняющимся вредных последствийкоторые, могут быть причинены посягающему, и их объеме. Полагаем, что в данном слу-

53

чае у обороняющегося отсутствует четкое понимание возможности причинения смерти. Субъект озабочен защитой своих интересов или интересов других лиц и не способен точно оценить тяжесть причиняемого посягающему вреда. Речь идет о неопределенном, неконкретизированном умысле, при котором виновный с точки зрения волевого момента лишь сознательно допускает наступление тяжких последствий, но в большей степени относится к ним безразлично, так как

его действия детерминированы не стремлением лишить человека жизни, а желанием защитить себя или других от преступного посягательства.

Чаще всего умысел возникает спонтанно и характеризуется не столько моментом, сколько психологическим состоянием субъекта. Поводом к его возникновению, как было сказано выше, являются неправомерные или аморальные действия потерпевшего в отношении виновного или его близких (в рассматриваемом случае – общественно опасные действия).

Убийство при превышении мер,необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108 УК РФ).

В рассматриваемой ситуации психическое и физическое состояние виновного в совокупности несет заряд на задержаниепреступника, а не лишение его жизни. Это является, по сути, оправдывающим обстоятельством, хотя и влекущим ответственность. На наш взгляд, преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 108 УК РФ, следует именовать «причинением смерти при превышении мер, необходимых для задержания преступника», так как называть убийцей человека, принявшего меры к задержанию лица, совершившего преступление, было бы неправильно. Это не относится к случаям фактической расправы над задержанным, когда его преследование окончено и он не оказывает никакого сопротивления. Такие действия будут оцениваться по иным правилам и квалифицироваться по другим статьям УК РФ.

Следует учитывать характер диспозиции по ч. 2 ст. 108 УК, которая требует досконального изучения содержания ст. 38 УК РФ, особенно в части правильного понимания превышения мер, необходимых для задержания. Например, такое деяние не может быть совершено в соучастии, так как групповое совершение преступления предполагает желаемое причинение смерти, а не вынужденное.

Данный состав преступления также занимает самостоятельное место в категории преступлений против жизни, расположенное между

54

убийствами и причинением смерти по неосторожности. Решение законодателя о выделении самостоятельного обстоятельства, исключающего преступность деяния (ст. 38 УК РФ) в форме задержания преступника, является обоснованным и весьма своевременным. Вполне оправданно и решение о выделении в ч. 2 ст. 108 УК РФ самостоятельного состава преступления, связанного с причинением смерти при задержании лица, совершившего преступление.

Возникает естественный вопрос о правильности объединения двух самостоятельных составов преступлений в одной ст. 108 УК РФ. Оба состава связаны с общественно опасным посягательством, исходящим от потерпевшего, предусматривают вынужденное причинение вреда преступнику, но выражены в превышении правомерных по сути действий. При этом действия существенно различаются между собой.

Во многом объективные и субъективные признаки рассматриваемого состава преступления совпадают с аналогичным преступлением при превышении пределов необходимой обороны. Деяние в исследуемом составе может быть совершено только в форме активных действий, которые направлены на задержание пытающегося скрыться преступника. Если данное лицо удается задержать без причинения серьезного вреда, то вопрос об ответственности заэксцесс задержания отпадает. Применение насильственных мер, повлекших причинение вреда определенной тяжести, не всегда признается превышением. Причинение смерти практически всегда служит основанием для тщательной проверки правомерности действий задерживающего лица.

При наличии таких последствий можно говорить о преступлении, предусмотренном ч. 2 ст. 108 УК РФ. Если указанные последствия не наступили, то ни о каком покушении на это преступление говорить нельзя (возможно применение ст. 114 УК РФ).

Наличие деяния и наступление последствий предполагают взаимосвязь, где первое рассматривается как причина, а второе как следствие. В исследуемом составе причинная связь имеет свою особенность: она детерминирована действием лица, задерживающего преступника. Если смерть задерживаемого наступила, например, от удара при падении, а не от ударов задерживающего, то причинная связь в этом случае отсутствует.

Однако причинная связь не всегда очевидна. Нередко ее установление по делам об убийстве встречает трудности, которые объясняются тем, что не учитывается конкретная обстановка(т.е. вся сово-

55

купность обстоятельств задержания), в которой было совершено преступление. Это и поведение«преступника-жертвы» до и после совершения преступления, и его физические данные, и многие другие факторы.

К обстановке следует отнести и сам факт превышения мер, необходимых для задержания. Согласно ч. 2 ст. 38 УК РФ превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления обстоятельствам задержания, когда лицу причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред.

Применительно к субъекту преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 108 УК РФ, речь не идет о должностных лицах, представителях власти и иных лицах, выделяемых законодателем по определенным признакам, хотя эти лица чаще всего и осуществляют задержание. Главное в субъекте преступления то, что он осуществляет законное задержание лица, совершившего преступное деяние и пытающегося скрыться, и вынужденно причиняет смерть, превышая необходимые меры.

Субъективная сторона исследуемого состава преступления имеет свою специфику, которая вытекает из трудности для задерживаемого применить в конкретном случае только необходимые и достаточные меры. По нашему мнению, преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 108 УК, совершается с косвенным умыслом.

§2. Иные преступления против жизни и их квалификация

Ктаким преступлениям следует отнести причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ) и доведение до самоубийства(ст. 110 УК РФ).

В системе преступлений против жизни состав причинения смерти по неосторожности имеет большое значение. Во-первых, законодатель принял решение не называть убийством неосторожное преступление, что вполне справедливо для более тщательной дифференциации ответственности. Во-вторых, при квалификации случаев причинения смерти по неосторожности необходимо помнить о смежных составах, в которых тоже речь идет о преступной неосторожности как причине гибели людей (например, ст.ст. 143, 215–217, 293 УК РФ и др.). Эти нормы соотносятся как общая и специальные. В ч. 1 ст. 109 УК РФ ответственность наступает за причинение смерти вследствие

56

неосторожного нарушения правил поведения в быту, на отдыхе и т.д. Признается, что виновный действовал невнимательно, неосмотрительно, легкомысленно. В ч. 2 ст. 109 УК РФ законодатель предусмотрел также ответственность за причинение смерти вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей. В основном это касается врачей, педагогов, воспитателей. Возможно привлечение к уголовной ответственности по данной статье и спортсменов, которые выходят за рамки дозволенного в поединке (запрещенный удар в боксе, неправомерный прием в единоборствах и т.п.). В ч. 3 ст. 109 УК РФ предусматривается ответственность за причинение смерти по неосторожности двум и более лицам.

Ответственность за причинение смерти по неосторожности по специальным нормам возникает в том случае, когда такие последствия наступают при нарушении каких-либо инструкций, правил, установленных в конкретных сферах деятельности(охрана труда, пожарная безопасность), либо в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения своих обязанностей так называемым специальным субъектом (например, халатность должностного лица – ст. 293 УК РФ).

При отграничении неосторожного причинения смерти от умышленного преступления важно четко установить объективный и субъективный критерии в поведении виновного. Волевой момент умысла охватывает желание или допущение виновным последствий в виде смерти именно в момент причинения, что подтверждается наличием причинной связи между действиями и последствиями. Особенно это касается убийства, совершаемого с косвенным умыслом,и отграничения его от причинения смерти по легкомыслию, при котором виновный предвидит лишь абстрактную возможность наступления серьезных последствий, но рассчитывает наопределенные объективные обстоятельства, которые позволят предотвратить причинение вреда.

Неосторожное причинение смерти следует отграничивать от случайного ее причинения, когда смерть находится в причинной связи с деянием, но лицо не только не предвидело, но не должно и не могло ее предвидеть.

Необходимо в каждом случае устанавливать вид неосторожности. Если виновный действует с определенной долей опасности, предвидя абстрактную возможность наступления серьезных последствий, но самонадеянно рассчитывает на своевременное их устранение в силу своего опыта, знаний и т.п., причинение смерти происходит по лег-

57

комыслию. Но если он действует«на авось», это означает безразличие, наплевательское отношение к возможному причинению смерти и в конечном счете означает убийство с косвенным умыслом, ибо он мог и должен был предвидеть причинение смерти другому человеку.

Внауке уголовного права рассматриваются и вопросы квалификации причинения вреда при отклонении действия. Например, виновный, умышленно причиняя вред одному охраняемому объекту, причиняет аналогичный вред и иному объекту, который не охватывался его умыслом. В данном случае действия квалифицируются с учетом совокупности преступлений (умышленное и неосторожное преступление). Но это не должно касаться случаев убийства общеопасным способом и террористического акта, при совершении которых виновный предвидит возможность причинения вреда многим охраняемым объектам и желает либо сознательного это допускает. Нельзя забывать и о возможности совершения ошибки, когда виновный, желая причинить смерть одному человеку, неосторожно причиняет ее другому. В этом случае направленность умысла определяет квалификацию действий и предполагает их совокупность, но с определенной спецификой (покушение на убийство и неосторожное причинение смерти).

Всистеме преступлений, посягающих на жизнь человека, особое место занимает состав, предусмотренный ст. 110 УК РФ «Доведение до самоубийства». Данный состав преступления имеет собственную специфику, которая заключается в ряде объективных и субъективных критериев, дополняющих традиционные признаки состава.

Кпризнакам объективной стороны дополнительно относятся способы, которыми виновный воздействует на потерпевшего и вызывает

унего решимость покончить с собой. При этом нельзя забывать, что термин «доведение» характеризует активные, а не пассивные действия. Преступление считается оконченным не только при самоубийстве потерпевшего, но и при покушении на самоубийство. Виновный желает довести жертву до самоубийства, но смерть может и не наступить по независящим от него обстоятельствам. Тем не менее преступление будет считаться оконченным. Однако при этом обязательно наличие причинной связи между действиями виновного и последствиями от действий потерпевшего.

Уголовный закон выделяет следующие способы доведения до самоубийства: угрозы; жестокое обращение; систематическое унижение