Шумилин С.Ф. Следственная деятельность, цели и средства достижения

пользование их результатов (выделено мною. – С.Ш.) регулируются в соответствии с положениями главы 21 УПК Украины»267.

Вподтверждение приведенных положений Н.Н. Ковтун называет статьи УПК Украины, в которых содержатся «нормы, регламентирующие полномочия оперативных подразделений по осуществлению тех мероприятий оперативно-

розыскного характера, гласные аналоги которых непосредственно (закреплены268) в нормах нового УПК Украины»269. Однако автор не анализирует содержание статей, которые, по его мнению, регламентируют полномочия оперативных подразделений, что не позволяет сделать вывод о том, насколько обосновано утверждение о том, что введением института негласных следственных (розыскных) действий «кардинально и качественно» в УПК Украины решены проблемы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве доказательств по уголовным делам.

Попытаемся восполнить этот пробел путем анализа регулятивных свойств упомянутых выше норм УПК Украины в той последовательности, как они указаны автором.

1. Проведение контролируемой поставки, контролируемой и оперативной закупок осуществляется по правилам ст. 271 УПК Украины (п. 2 ч. 1 ст. 8 Закона Украины об ОРД).

Прежде всего, следует отметить, что в ч. 1 ст. 271 УПК Украины, которая называется «Контроль за совершением преступления», кроме указанных автором форм такого контроля, предусматривается проведение специального следственного эксперимента и имитирование обстановки преступления. В части второй названной статьи перечислены четыре ситуации, исключающие проведение контроля за совершением преступления, а в части третьей – установлен запрет на провоцирование (подстрекательство) лица на совершение преступления с целью его дальнейшего изобличения.

Вэтой статье содержится отсылочная норма, согласно которой «контроль за совершением преступления по незаконному перемещению через территорию Украины транзитом, ввозу в Украину или вывозу за пределы Украины вещей, изъятых из свободного оборота, или иных вещей или документов может быть проведен в порядке, предусмотренном законодательством (выделено мною. –

С.Ш.), по договоренности с соответствующими органами иностранных государств или на основании международных договоров Украины» (ч. 6).

Полномочия должностных лиц, осуществляющих оперативно-розыскную

иуголовно-процессуальную деятельности, установлены в следующем объёме. Согласно части четвертой «о результатах контроля за совершением пре-

ступления составляется протокол, к которому прилагаются вещи и документы, полученные в ходе проведения этого негласного следственного (розыскного) действия. Если контроль за совершением преступления заканчивается открытой фиксацией, об этом составляется протокол в присутствии такого лица».

267Ковтун Н.Н. Указ. раб. С. 27.

268Слово «закреплены» в тексте цитируемой статьи отсутствует. (Авт.)

269Ковтун Н.Н. Указ. раб. С. 27.

101

Вчасти седьмой изложены требования, предъявляемые к решению прокурора о проведении контроля за совершением преступлений.

Особый интерес представляет ч. 5 ст. 271 УПК Украины, согласно кото-

рой «порядок и тактика проведения контролируемой поставки, контролируемой и оперативной закупки, специального следственного эксперимента, имитирования обстановки преступления определяется законодательством (выде-

лено мною. – С.Ш.)».

Водном из первых комментариев УПК Украины 2012 года издания содержание ч. 5 ст. 271 УПК Украины разъясняется следующим образом: «порядок и тактика проведения контролируемой поставки, контролируемой и оперативной закупки, специального следственного эксперимента, имитирования обстановки преступления определяется соответствующими законодательными актами ведомственными нормативно-правовыми актами органов внутренних дел

иСлужбы безопасности Украины»270.

Таким образом, УПК Украины не регламентирует порядок проведения негласного следственного (розыскного) действия, которое называется «Контроль за совершением преступления», что ставит под сомнение полномочия следователя на проведение данного действия.

2. Негласное проникновение и обследование публично недоступных мест, жилья или иного владения лица, в отношении которого реализуется уголовное преследование, требуют безусловного соблюдения норм ст. 267 УПК Украины (п. 7 ч. 1 ст. 8 Закона Украины об ОРД).

Прежде всего, следует внести уточнение в определение круга лиц, в отношении которых может быть проведено предусмотренное ст. 267 УПК Украины негласное следственное (розыскное) действие «Обследование публично недоступных мест, жилища или иного владения лица».

Согласно ч. 1 ст. 267 УПК Украины «следователь имеет право обследовать публично недоступные места, жилище или иное владение лица путём тайного проникновения в них, в том числе с использованием технических средств, с целью...». Содержание приведенной нормы не даёт основания для её ограничительного толкования, и, следовательно, ст. 267 УПК Украины подлежит применению в отношении неопределённого круга лиц.

Следует иметь в виду, что в части третьей данной статьи во избежание каких бы то ни было недоразумений к публичным отнесены места, специально предназначенные для содержания лиц, права которых ограничены согласно закону (помещения принудительного содержания лиц в связи с отбыванием наказания, задержанием, взятием под стражу и т.п.).

Кроме того, в ст. 267 УПК Украины сформулировано понятие публичного места (ч. 2) и установлен порядок получения судебного решения на производство обследования путём тайного проникновения публично недоступного места, жилища или иного владения лица (ч. 4).

270 Уголовно-процессуальный кодекс Украины: научно-практический комментарий / отв. ред.: С.В. Кивалов, С.Н. Мищенко, В.Ю. Захарченко. – Харьков, 2013. С. 582.

102

Анализ содержания ст. 267 УПК Украины приводит к выводу о том, что в ней установлено полномочие следователя на производство оперативнорозыскного мероприятия, получившего название негласного следственного (розыскного) действия, однако не установлен механизм реализации данного полномочия. Это обстоятельство не даёт основания отождествлять фактические данные, полученные следователем путём обследования публично недоступного места, жилища или иного владения лица, и такие следственные действия, как обыск (ст. 234 УПК Украины), осмотр (ст. 237 УПК Украины) и получение образцов для экспертизы (ст. 245 УПК Украины).

Согласно ч. 1 ст. 267 УПК Украины обследование публично недоступных мест, жилища или иного владения лица путём тайного проникновения проводиться с целью: 1) выявления и фиксации следов совершения тяжкого или особо тяжкого преступления, вещей и документов, имеющих значение для их досудебного расследования; 2) изготовления копий или образцов указанных вещей и документов; 3) выявления и изъятия образцов для исследования в ходе досудебного расследования тяжкого или особо тяжкого преступления; 4) выявления разыскиваемых лиц; 5) установления технических средств аудио-, видеоконтроля лица. Изучение перечисленных целей вызывает серьёзные сомнения в целесообразности наделения следователя полномочиями на проведение такого обследования.

По уголовно-процессуальному законодательству Украины следователь не вправе проводить негласные следственные (розыскные) действия до начала досудебного расследования (по терминологии УПК РФ «предварительного расследования». – С.Ш.), а проведение обследования публично недоступных мест, жилища или иного владения лица путём тайного проникновения в ходе досудебного расследования представляется юридическим нонсенсом.

Что препятствует следователю провести осмотр участка местности или помещения в порядке, предусмотренном ст. 237 УПК Украины, в части первой которой установлено, что осмотр производится «с целью выявления и фиксации сведений относительно обстоятельств совершения уголовного правонарушения» и тем самым достичь цели, указанной в п. 1 ч. 1 ст. 267 УПК Украины?

Кроме того, эта цель может быть достигнута путем производства обыска, который «проводится с целью выявления и фиксации сведений об обстоятельствах совершения уголовного правонарушения или имущества, добытого в результате его совершения, а также установления местонахождения разыскиваемого лица» (ч. 1 ст. 234 УПК Украины).

Исходя из содержания ч. 1 ст. 234 УПК Украины производство обыска может быть средством достижения и такой цели, как выявление разыскиваемого лица (п. 4 ч. 1 ст. 267 УПК Украины).

Неясно, почему следователь не может выявить и изъять образцы для исследования (п. 3 ч. 1 ст. 267 УПК Украины) путём производства следственного действия, предусмотренного ст. 245 УПК Украины «Получение образцов для экспертизы», а должен тайно проникать в жилище или иное владение лица? Каким образом происходит изготовление копий или образцов, речь о которых идёт в п. 2 ч. 1 ст. 267 УПК Украины?

103

Во всяком случае, мы не смогли дать ответы на эти вопросы или получить их путём изучения доступных работ, в которых обсуждаются вопросы производства негласных следственных (розыскных) действия, предусмотренных главой 21 УПК Украины. Скорее всего, эти вопросы относятся к разряду риторических.

Системное толкование норм, регламентирующих осмотр, обыск и получение образцов для экспертизы, приводит к выводу о том, что их производство не обеспечивает достижение одной цели, указанной в п. 5 ч. 1 ст. 267 УПК Украины; установление технических средств аудио-, видеоконтроля. Однако мы сомневаемся в том, что следователи Украины обеспечены техническими средствами аудио-, видеоконтроля и в достаточной мере обладают навыками их установления.

3. Выполнение специального задания по раскрытию преступной деятельности организованной группы или преступной организации должно быть основано на положениях норм ст. 272 УПК Украины (п. 8 ч. 1 ст. 8 Закона Украины об ОРД).

Анализ ст. 272 УПК Украины с точки зрения её регулятивных свойств, приводит к выводу о том, что таковые сводятся к предписанию, согласно которому «выполнение указанными лицами такого специального задания271, как негласное следственное (розыскное) действие, осуществляется на основании постановления следователя, согласованного с руководителем органа досудебного расследования, или постановления прокурора с сохранением в тайне достоверных сведений о лице».

По смыслу приведённой нормы следователь лично не выполняет специальное задание по раскрытию преступной деятельности организованной группы или преступной организации.

В связи с этим возникает вопрос относительно документирования деятельности лица, выполняющего это задание.

Согласно ч. 1 ст. 252 УПК Украины «по результатам проведения негласного следственного (розыскного) действия составляется протокол, к которому в случае необходимости приобщаются приложения». Кроме того, в части второй этой статьи закреплена норма, в соответствии с которой «проведение негласных следственных (розыскных) действий может фиксироваться с помощью технических и иных средств».

Предположим, что лицом, выполнявшим по постановлению следователя специальное задание, зафиксированы обстоятельства, имеющие значение для досудебного расследования, и носители информации могут быть приобщены к протоколу проведения негласного следственного (розыскного) действия. При этом возникает вопрос о том, кто составляет протокол проведения негласного следственного (розыскного) действия: лицо, выполнявшее специальное задание, или следователь со слов данного лица, либо сотрудник соответствующего оперативнорозыскного подразделения, обеспечивающего выполнение специального задания.

271 Речь идёт о лицах, которые, согласно закону, выполняют специальные задания, принимая участие в организованных преступных группах или преступных организациях, или являются участниками указанных групп или организаций, которые на конфиденциальной основе сотрудничают с органами досудебного расследования (ч. 1 ст. 272 УПК Украины).

104

Исходя из смысла УПК Украины, лицо, выполнявшее специальное задание, не уполномочено на составление протокола. Если предположить, что протокол составляет следователь, то возникает вопрос о допустимости его непосредственного контакта с лицом, выполнявшим специальное задание, поскольку сведения о таких лицах, скорее всего, составляют государственную тайну.

Наиболее вероятно составление протокола сотрудником соответствующего оперативно-розыскного подразделения, обеспечивающего выполнение лицом специального задания. В таком случае утрачивается смысл закрепления в уголовнопроцессуальном законе рассматриваемого негласного следственного (розыскного) действия, поскольку его проведение на основании решения следователя или прокурора не обеспечивает полученным сведениям доказательственного значения.

Кто бы ни составлял протокол, возникает самый главный вопрос: как следователь и суд могут проверить достоверность изложенных в протоколе сведений, – а без этого свойства, изложенные в нём сведения, не могут быть признаны доказательствами, – если соответствующее оперативно-розыскное подразделение не рассекретит лицо, выполнявшее специальное задание и его нельзя будет допросить в ходе досудебного расследования и судебного разбирательства?

4. Осуществление аудио-, видеоконтроля лица, снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей или электронных информационных сетей корреспондируют с нормами ст.ст. 260, 263-265 УПК Украины (п. 9 ч. 1 ст. 8 Закона Украины об ОРД).

ВЗаконе Украины «Об оперативно-розыскной деятельности» (в редакции от 12.04.2017) закреплено положение, согласно которому оперативным подразделениям для выполнения задач оперативно-розыскной деятельности предоставляется право «осуществлять аудио-, видеоконтроль лица, снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей, электронных информационных сетей в соответствии с положениями статей 260, 263-265 Уголовного процессуального кодекса Украины» (п. 9 ч. 1 ст. 8).

Тем самым предполагается, что в статьях 260, 263-265 УПК Украины установлены основания и порядок производства как негласных следственных (розыскных) действий, так и оперативно-розыскных мероприятий. Для проверки данной гипотезы обратимся к содержанию названных статей УПК Украины.

Статья 260 УПК Украины под названием «Аудио-, видеоконтроль лица» состоит из нормы следующего содержания: «аудио-, видеоконтроль лица является разновидностью вмешательства в частное общение, которое проводится без его ведома на основании определения следственного судьи, если имеются достаточные основания считать, что разговоры этого лица или иные звуки, движения, действия, связанные с его деятельностью или местом пребывания и т.п., могут содержать сведения, имеющие значение для досудебного расследования».

Вст. 260 УПК Украины не указано, кто именно проводит аудио-, видеоконтроль лица.

Согласно ч. 6 ст. 246 УПК Украины «проводить негласные следственные (розыскные) действия имеет право следователь, осуществляющий досудебное расследование преступления, или по его поручению – уполномоченные оперативные подразделения органов внутренних дел, органов безопасности, органов,

105

осуществляющих контроль за соблюдением налогового законодательства, органов Государственной пенитенциарной службы Украины, органов Государственной пограничной службы Украины, органов Государственной таможенной службы Украины. По решению следователя или прокурора к проведению негласных следственных (розыскных) действий могут привлекаться также иные лица».

Вместе с тем в ст. 260 УПК Украины не установлен порядок осуществления аудио-, видеоконтроля лица, что вызывает сомнение в реальности проведения данного негласного следственного (розыскного) действия следователем.

Не установлен порядок осуществления аудио-, видеоконтроля лица в Законе Украины «Об оперативно-розыскной деятельности» и в Инструкции об организации проведения негласных следственных (розыскных) действий и использования их результатов в уголовном производстве от 16.11.2012 (далее – Инструкция от 16.11.2012). Но так как аудио-, видеоконтроль лиц в реальной действительности проводится ведомствами и службами, указанными в ч. 6 ст. 246 УПК Украины, это даёт основание полагать, что регламентируется данное оперативно-розыскное мероприятие, получившее в УПК Украины статус негласного следственного (розыскного) действия, их нормативными актами, имеющими гриф секретности.

Приведенными соображениями, на наш взгляд, объясняется комментарий к ст. 260 УПК Украины следующего содержания: «Необходимость использования специальных технических знаний при проведении аудио-, видеоконтроля лица обусловливает целесообразность использования возможностей соответст-

вующих оперативных подразделений, на основании письменного поручения следователя в порядке п. 2 ч. 2 ст. 40, ст. 41 и ч. 6 ст. 246 УПК Украины»272.

В монографии, посвященной негласным следственным (розыскным) действиям, по поводу проведения аудио-, видеоконтроля лица авторы пишут: «Порядок и тактика проведения аудио-, видеоконтроля лица, определённые законодательством, обусловливают целесообразность, после получения определения следственного судьи о разрешении на проведение этого НС(Р)Д273, его письменного поручения следователем в порядке п. 3 ч. 2 ст. 40, ст. 41, ч. 6 ст. 246 УПК оперативному подразделению, уполномоченному на проведение оперативнотехнических мероприятий (перевод с украинского языка мой. – С.Ш.)»274.

С этими суждениями можно согласиться с некоторыми оговорками. Вопервых, представляется декларативным утверждение о том, что в законодательстве определены порядок и тактика проведения аудио-, видеоконтроля лица. Порядок, как уже было отмечено, скорее всего, определён в подзаконном акте, но маловероятно, что в нём определена тактика проведения аудио-, видеоконтроля лица как оперативно-розыскного мероприятия, получившего в УПК Украины статус негласного следственного (розыскного) действия. Во-вторых, в рассматриваемой ситуации речь идёт не о целесообразности поручения опера-

272Уголовно-процессуальный кодекс Украины: научно-практический комментарий… С. 567.

273Аббревиатура «НС(Р)Д означает "негласное следственное (розыскное) действие"».

274Негласні слідчі (розшукові) дії та використання результатів оперативно-розшукової діяльності у кримінальному провадженні: навчально-практичний посібник / С.С. Кудінов, Р.М. Шехавцов, О.М. Дроздов, С.О. Гриценко. – Харьков, 2013. С. 37.

106

тивному подразделению аудио-, видеоконтроля лица, а о необходимости такого поручения. У следователя есть один способ аудио-, видеоконтроля лица – поручить его осуществление оперативному подразделению, уполномоченному на проведение оперативно-технических мероприятий.

Однако далее возникает вопрос о документировании хода и результатов аудио-, видеоконтроля лица и придании полученным результатам статуса доказательств по уголовному делу.

Вст. 252 УПК Украины «Фиксация хода и результатов негласных следственных (розыскных) действий» на сей счёт содержатся следующие предписания: а) по результатам проведения негласного следственного (розыскного) действия составляется протокол, к которому в случае необходимости приобщаются приложения (ч. 1), и б) протоколы о проведении негласных следственных (розыскных) действий с приложениями не позднее чем через двадцать четыре часа

смомента прекращения указанных негласных следственных (розыскных) действий передаются прокурору (ч. 3).

Таким образом, приведенная норма не определяет, кто должен составлять протокол проведения данного действия – следователь или лицо (лица), проводившее (проводившие) по его поручению непосредственно аудио-, видеоконтроль лица, так же, как и порядок передачи составленного протокола.

Впроцессуальной литературе предлагается следующий алгоритм действий, выполняемых после проведения аудио-, видеоконтроля лица: 1) должностное лицо уполномоченного оперативного подразделения правоохранительного органа, которому был поручен аудио-, видеоконтроль лица, немедленно после его завершения уведомляет об этом следователя и предоставляет ему для исследования информацию, полученную при применении технических средств; 2) следователь, а в случае необходимости с участием специалиста, в соответствии с требованиями ст. 266 УПК Украины изучает содержание полученной информации, о чём составляет протокол, в котором описывает технические носители информации, технические средства, с помощью которых была воспроизведена имеющаяся на них информация, воссоздаёт выявленную информацию в полном объёме с указанием содержания разговора лиц или иных звуков, движений, действий, связанных с их деятельностью; 3) протокол о проведенном исследовании информации, полученной при применении технических средств

не позднее чем через двадцать четыре часа с момента прекращения аудио-, видеоконтроля лица передаётся прокурору275.

Предложенный алгоритм противоречит предписаниям Инструкции от 16.11.2012, в соответствии с которой «протокол о ходе и результатах проведенного негласного следственного (розыскного) действия (или его этапов) составляется следователем, если оно проводится при его непосредственном участии, в других случаях – уполномоченным работником оперативного подразделения, и должен отвечать общим правилам фиксации уголовного производства (перевод

275 Негласні слідчі (розшукові) дії та використання результатів оперативно-розшукової діяльності у кримінальному провадженні. С. 37-38; Уголовно-процессуальный кодекс Украины: научно-практический комментарий. С. 567-568.

107

с украинского языка мой. – С.Ш.)» (п. 4.1.), а «каждый протокол (выделено мною. – С.Ш.) о результатах проведения негласного следственного (розыскного) действия с приложениями не позднее 24 часов после его составления передаются прокурору, который осуществляет надзор за соблюдением законов во время проведения досудебного расследования в форме процессуального руководства (перевод с украинского языка мой. – С.Ш.)» (п. 4.3.).

Закреплённая в ч. 4 ст. 252 УПК Украины норма, согласно которой «прокурор принимает меры относительно сохранения полученных в ходе проведения негласных следственных (розыскных) действий вещей и документов, которые планируется использовать в уголовном производстве», ясности в поставленный выше вопрос не вносит.

Этим же недостатком страдает положение, закреплённое в п. 4.4. Инструкции, согласно которому «прокурор, который осуществляет процессуальное руководство, при необходимости даёт указание режимно-секретному органу ознакомить следователя с протоколом и приложениями о результатах негласного следственного (розыскного) действия».

Приведенное положение вызывает ряд вопросов: а) почему следователь должен знакомиться с протоколом им же составленным; б) может ли следователь в процессе ознакомления с протоколами делать из них выписки; в) может ли следователь излагать сведения, полученные при ознакомлении с протоколами, в составляемых в последующем процессуальных документах (например, в уведомлении о подозрении, обвинительном акте и др.)?

По логике вещей ответы на возникшие вопросы должны содержаться в ст. 256 УПК Украины, которая называется «Использование результатов негласных следственных (розыскных) действий в доказывании». Однако это далеко не так, в чём убеждает содержание данной статьи:

«1. Протоколы проведения негласных следственных (розыскных) действий, аудиоили видеозаписи, фотоснимки, иные результаты, добытые с помощью применения технических средств, изъятые в ходе их проведения вещи и документы или их копии, могут использоваться в доказывании на тех же основаниях, что и результаты проведения иных следственных (розыскных) действий

входе досудебного расследования.

2.Лица, проводившие негласные следственные (розыскные) действия или привлечённые к их проведению, могут быть допрошены как свидетели. Допрос этих лиц может происходить с сохранением в тайне сведений об этих лицах и с применением в отношении них соответствующих мер безопасности, предусмотренных законом.

3.В случае использования для доказывания результатов негласных следственных (розыскных) действий, могут быть допрошены лица, по поводу действий или контактов которых проводились такие действия. Такие лица уведомляются о проведении негласных следственных (розыскных) действий только в отношении их в срок, предусмотренный статьёй 253 настоящего Кодекса, и в том объёме, который затрагивает их права, свободы или интересы».

Статья 263 УПК Украины «Снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей» состоит из четырех частей, в которых: а) указано, что сня-

108

тие информации с транспортных коммуникационных сетей является разновидностью вмешательства в частное общение, которое проводится без ведома лиц, использующих средства телекоммуникаций для передачи информации, которое проводится на основании определения следственного судьи (ч. 1), б) установлены дополнительные требования к определению следственного судьи (ч. 2), в) указаны способы снятия информации с транспортных телекоммуникационных сетей (ч. 3).

Особый интерес представляет часть четвёртая, содержание которой, по сути, дезавуирует утверждение о том, что ст. 263 УПК Украины регламентирует снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей. Так, согласно ч. 4 ст. 263 УПК Украины «снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей возлагается на уполномоченные подразделения органов внутренних дел и органов безопасности».

Поскольку следователь не уполномочен на снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей, постольку он может быть только инициатором проведения данного негласного следственного (розыскного) действия. Это значит, что «получив определение следственного судьи о разрешении на снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей, следователь в порядке п. 2 ч. 2 ст. 40, ст. 41, ч. 6 ст. 246, ч. 4 ст. 263 УПК Украины письменно поручает оперативно-техническому подразделению проведение снятия информации с транспортных телекоммуникационных сетей»276. В соответствии с полученным поручением оперативно-техническое подразделение проводит оперативно-розыскное мероприятие «аудио-, видеоконтроль лица, снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей, электронных информационных сетей», предусмотренное п. 9. ч. 1 ст. 8 Закона Украины «Об оперативно-розыскной деятельности».

В свою очередь, «по результатам проведения снятия информации с транспортных телекоммуникационных сетей уполномоченный оперативнотехнического подразделения, который осуществлял указанное негласное следственное (розыскное) действие, составляет протокол согласно требованиям ст.ст. 104-107, 252 и 265 УПК Украины и в течение двадцати четырёх часов с момента прекращения негласного следственного (розыскного) действия должен направить его прокурору»277.

Таким образом, результаты оперативно-розыскного мероприятия используются в качестве доказательств лишь потому, что возможность его проведения предусмотрена как в Законе Украины «Об оперативно-розыскной деятельности», так и в УПК Украины.

Всё вышеизложенное относится и к регулятивной функции (точнее, к её фактическому отсутствию) ст. 264 УПК Украины «Снятие информации с электронных информационных систем».

5. Наложение ареста на корреспонденцию, ее осмотр и выемка в отделениях связи требуют соблюдения норм ст.ст. 261, 262 УПК Украины (п. 10 ч. 1 ст. 8 Закона Украины об ОРД).

276Уголовно-процессуальный кодекс Украины: научно-практический комментарий. С. 571.

277Там же. С. 572.

109

Регламентация наложения ареста на корреспонденцию, её осмотра и выемки в режиме проведения негласного следственного (розыскного) действия в комментариях не нуждается.

6. Осуществление наблюдения за вещью или местом, а также аудио-, видеоконтроль места опираются на нормы ст.ст. 269, 270 УПК Украины (п. 11 ч. 1 ст. 8 Закона Украины об ОРД).

Статья 269 УПК Украины «Наблюдение за лицом, вещью или местом» состоит из трёх частей, в которых: а) определены цели (поиск, фиксация и проверка сведений о лице и его поведении или тех, с кем это лицо контактирует, или определённой вещи или места в публично доступных местах) и способы (визуальное наблюдение за указанными объектами или визуальное наблюдение с использованием видеозаписи, фотографирования, специальных технических средств) наблюдения, а также способ фиксации результатов наблюдения; б) установлено основание наблюдения за лицом – определение следственного судьи (ч. 2) и в) допускается наблюдение на основании постановления следователя, прокурора до постановления определения следственного судьи в случае, предусмотренном ч. 1 ст. 250 УПК Украины, т.е. «в исключительных неотложных случаях, связанных со спасением жизни людей и предотвращением совершения тяжкого или особо тяжкого преступления, предусмотренного разделами I, II, VI, VII (статьи 201 и 209), IX, XII,I XIV, XV, XVII Особенной части Уголовного кодекса Украины…» (ч. 3).

Содержание ст. 269 УПК Украины вызывает вопрос о том, насколько реально проведение непосредственно следователем закреплённого в ней негласного следственного (розыскного) действия.

Вопрос, скорее, риторический, поскольку трудно себе представить наблюдение, осуществляемое следователем, например, за каким-либо участником досудебного расследования по уголовному делу, находящемуся в производстве этого же следователя. Абсурдность такой ситуации настолько очевидна, что дальнейшее обсуждение вопроса об осуществлении следователем наблюдения за лицом как негласного следственного (розыскного) действия теряет смысл. Это же относится и к гипотетическому наблюдению следователя за вещью и местом в режиме негласного следственного (розыскного) действия, поскольку практически не поддаётся объяснению смысл такого наблюдения.

В комментарии к ст. 269 УПК Украины совершенно справедливо отмечено: «Как свидетельствует анализ оперативно-розыскной практики, для получения не-

обходимых результатов от указанного мероприятия необходимо владеть определёнными профессиональными способностями (выделено мною. – С.Ш.), кото-

рые десятилетиями накапливались в подразделениях, обслуживающих оперативные подразделения субъектов оперативно-розыскной деятельности, обеспечивая их необходимой информацией, имеющей не только доказательное, но и ориентировочное значение. Специфика (повышенный уровень конфиденциальности) существования и использования указанных подразделений также оправдывается условиями противодействия преступной деятельности»278.

278 Уголовно-процессуальный кодекс Украины: научно-практический комментарий. С. 580.

110