индоевропеистика

 

В связи с нерелевантностью признака аспирации для фонем II и III серий фонемы этих серий могли реализоваться в качестве двух комбинаторных вариантов-аллофонов - аспирированного и неаспирированного. Такая комбинаторика зависела от позиционных условий.

Реконструированная таким образом система смычных типологически. верифицируется на примере систем в исторически засвидетельствованных языках. Образцом системы, в которой наряду со звонкими придыхательными выступают чистые звонкие как варианты единой фонемы, служат авторам "глоттальной" теории современные армянские диалекты. В соответствии с новой реконструированной системой смычных в общеиндоевропейском из исторически засвидетельствованных языковых состояний наиболее приближенными к "глоттальной" модели оказываются считавшиеся ранее "инновационными" системы смычных в германских и армянском, а также в хетто-лувийских языках (все языки характеризуются так называемым "передвижением согласных"). На другом полюсе в качестве наиболее преобразованной системы располагается система смычных в тохарских языках, где все три серии совпали в одну. В большинстве других и.-е. языковых групп преобразования фонологических систем должны рассматриваться в согласии с новой моделью и.-е. звукового состава как расщепления или слияния исходных трех серий и.-е. смычных. Конечным результатом предпринятой переинтерпретации и.-е. консонантизма явилась не только реконструкция новой модели исходного состояния, но и вытекающая из этого необходимость построения новых моделей протоязыковых состояний отдельных групп и языков. Считавшиеся квазииндоевропейскими системы древнеписьменных языков - ведийского и архаического греческого - характеризуются как преобразованные, а признаваемые ранее вторичными системы согласных армянского и германских языков выдвигаются как наиболее близкие к исходному индоевропейскому языковому состоянию.

В разработке проблем морфологии индоевропейских языков главное внимание уделяется в настоящее время реконструкции моделей именных и глагольных систем и способов деривации. В последнее время в ряде работ освещаются новые аспекты происхождения и развития именной и глагольной флексии [31].

Среди работ этого направления следует выделить фундаментальное исследование К. Уоткинса "История индоевропейской глагольной флексии" [32], которое можно назвать образцом разработки средствами сравнительно-исторической методики грамматики реконструируемого праязыкового состояния на примере частной реконструкции глагольной флексии. Представленная в работе модель флексий индоевропейского языкового типа последовательно проецируется на групповые модели флексий отдельных представителей индоевропейской семьи языков. В соответствии с этим принципом выясняется происхождение и эволюция различных типов флексии во всех основных группах индоевропейских языков. Последовательно рассмотрены классы атематических и тематических глаголов и определена их дистрибуция в системе групповых состояний (индоиранского, греческого, хетто-лувийского, италийского, балто-славянского и др.). В результате системного наложения реконструируемой схемы индоевропейских флексий на исторически засвидетельствованные типы глагольных флексий названных групп языков получены новые данные об образовании и развитии индоевропейского перфекта, аориста и презенса, категорий медия и оптатива.

Реконструкция двух серий индоевропейского глагола, основанная на отождествлении хеттских корневых глаголов на -mi и на -hi с длительными и аористическими корнями в арийско-греческом с особым вниманием к данным хетто-лувийских, балтийских и славянских языков предложена в цикле работ В. В. Иванова [33].

Синтаксис индоевропейских языков, в первую очередь проблемы, связанные с реконструкцией модели предложения в период общеиндоевропейского языкового состояния, в последние годы в индоевропеистике стали объектом интенсивных исследований, В качестве важнейших выделены вопросы индоевропейского паратаксиса, порядка полнозначных элементов предложения, структура сложного слова в праиндоевропейском. Значительное внимание уделяется и реконструкции индоевропейских моделей на уровне предложений и фраз [34].

Специального рассмотрения заслуживает исследование крупнейшего американского компаративиста В. Лемана "Протоиндоевропейский синтаксис" [35], в которой строится модель структуры общеиндоевропейского предложения с учетом самых новых данных из области синтаксиса, включая новейшие открытия, полученные при изучении синтаксиса хетто-лувийских, кельтских и тохарских языков. В качестве типовой модели общеиндоевропейского языка В. Леман выдвигает последовательность (субъект - объект - глагол) и динамику ее модификаций. При характеристике грамматической специфики отдельных представителей индоевропейской языковой семьи В. Леман приходит к выводу о наибольшей близости к реконструируемой общеиндоевропейской синтаксической структуре древнеиндийского и хеттского языков, где сохраняются основные элементы последовательности OV (объект - глагол). С некоторыми из выдвигаемых автором положений трудно согласиться, как, например, с попыткой доказать отсутствие в общеиндоевропейском префиксации. Большинство исследователей считают, однако, что так называемая универбация, под которой понимается синтагматическая связь приставки и глагола, осуществлялась позднее в исторически засвидетельствованных языках, что не исключает ее наличия в общеиндоевропейском, о чем свидетельствуют корни *nizdo- < *ni-sed "садиться", формы с (s) mobile типа *(s)ten- "грохотать", греч. στένειν, лат. tonare [36].

Другой важной чертой индоевропейского синтаксиса, как показал В. Леман, можно считать присущую многим языкам и.-е. семьи субъективность, т. е. проявление субъекта во всех личных формах. По мнению В. Лемана, именно ей индоевропейский синтаксис обязан перестройкой порядка слов с последующей "метатезой" древней индоевропейской модели OV на модель VO, закрепившуюся в исторически засвидетельствованных языках [37].

Уже доказано, что в общеиндоевропейский период на раннем этапе отсутствовало противопоставление категорий переходности и непереходности глаголов, категории пассивности. В этом усматривают одно из косвенных свидетельств об изначальном активном строе [38] древнейшей ступени общеиндоевропейского языка, что соответствует порядку слов SOV, реконструируемому для индоевропейского синтаксиса на ранней стадии его развития.

В изучении лексики общеиндоевропейского происхождения этапным исследованием стала новая по методике работа выдающегося французского лингвиста Э. Бенвениста "Словарь индоевропейских социальных терминов", которая сразу же после выхода была признана образцом комплексного культурно-лингвистического исследования древнейшей лексики [39].

Широкое развитие получили исследования в области индоевропейской метрики, в изучение которой, прежде всего благодаря усилиям Е. Куриловича, внесены новые аспекты вследствие привлечения новых данных из хетто-лувийских и кельтских и некоторых других языков [40]. Главной движущей и организующей силой индоевропейской метрики, как показал Е. Курилович, были сандхиальные процессы, сопровождавшиеся явлениями элизии и стяжения. Не менее важную роль, если судить по данным греческой метрики, играли явления кразиса, синезесы, аферезы, протетики гласных и согласных фонем, метрических (компенсаторных) удлинений, возникновение которых было связано с акцентом. Это подтверждает высказанное Е. Куриловичем положение о том, что силлабической (количественной) метрике в индоевропейском предшествовала метрика, в которой определяющую роль играл акцент [41].

Помимо рассмотренных аспектов изучения индоевропейских языков в современном языкознании открылись и другие новые направления. Среди них наиболее существенными представляются исследования проблем топологии (в работах В. А. Дыбо и его школы), индоевропейского поэтического языка (Р. Шмитт) и языковых союзов.

 

Литература

1.Ср. Гамкрелидзе Т. В. Лингвистическая типология и индоевропейская реконструкция. - "Изв. АН СССР. Сер. лит. и языка", 1977, № 3.

2. Lehman W. Einführung in die historische Linguistik. Heidelberg, 1969; Bynon T. Historical Linguistics. Cambridge, 1977; Ambrosini R. Introduzione alla linguistica storica. Pisa, 1976.

3. Макаев В. А. Общая теория сравнительного языкознания. М., 1977, с. 15.

4. См. работы В. И. Абаева, И. М. Дьяконова и В. П. Нерознака, М. Лежена, О. Н. Трубачева.

5. Мейе А. Введение в сравнительно-историческое изучение индоевропейских языков. М., 1938; Порциг В. Членение индоевропейской языковой области. М., 1964; Lockwood W. B. A panorama of Indo-European panguages. London, 1972.

6. Иллич-Свитыч В. М. Опыт сравнения ностратических языков. М., 1971, с. 57-58.

7. Такие языки я называю ономастическими.

8. Нерознак В. Я. Палеобалканские языки. М., 1978.

9. Pellegrini G.B., Prosdocimi A.L. La lingua venetica. I-II. Padova, 1967; Lejeune M. La lengue vénète. Heidelberg, 1974.

10. Schmoll U. Die Sprache der vorkeltischen Indogermanen Hispaniens und das Keltiberische. Wiesbaden, 1959; Tovar A. The Ancient Languages of Spain and Portugal. New York, 1961.

11. Абаее В. И. Скифо-европейские изоглоссы. М., 1965; Трубачев О. Н. О синдах и их языке. - ВЯ, 1976, № 4.

12. Schmitt R. Proto-Indo-European Culture and Archeology. Some Critical Remarcs. - "Journal of Indo-European Studies (1974)", v. 2, No. 3, c. 279-287; Indo-European and Indo-Europeans. Philadelphia, 1970; Mallory J. A short history of Indo-European Problem. - JIES (1973), v. 1, No. 1, c. 21-65.

13. Friedrich P. Proto-Indo-European Trees. The Arboreal System of a Prehistoric People. Chicago - London, 1970.

14. Thieme P. Die Heimat der indogermanischen Gemeinsprache. Wiesbaden, 1954; Devoto G. Origini indoeuropee. Firenze, 1962; Die Urheimat der Indogermanen. Herausgegeben von A. Scherer. Darmstadt, 1968.

15. Porzig W. Die Gliederung des Indogermanischen Sprachgebiets. Heidelberg, 1954; Krahe H. Die Struktur der alteuropäischen Hydronimie. Mainz, 1962; Idem. Von illyrischen zum Alteuropäischen. - "Indogermanische Forschungen", 1964, Bd. 69, No. 3, c. 201-212.

16. Абаев В. И. Указ. соч.

17. Schmid W.P. Alteuropäisch und Indogermanisch. Wiesbaden, 1968; Idem. Indogermanische Modelle und Osteuropäische Frühgeschichte. Abhandlungen des Geistes- und Sozialwissenschaftlichen Klasse, der Akademie der Wissenschaften und Literatur. Mainz - Wiesbaden, Jg. 1978, No. 1.

18. Гамкрелидзе Т. В., Иванов В. В. Проблема определения первоначальной территории обитания и путей миграции носителей диалектов общеиндоевропейского языка. - "Конференция по сравнительной грамматике индоевропейских языков". М., 1972, с. 19-22; они же. Индоевропейский язык и индоевропейцы (в печати).

19. Joki A. Uralier und Indogermanen. Helsinki, 1973.

20. Трубачее О. Н. О синдах и их языке (и др. его работы).

21. Benveniste E. Origines de la formation des noms en indo-européen. Paris, 1935.

22. Kurylowicz J. Études indoeuropéennes. Lwów, 1935.

23. Lindemann F. Einführung in die Laryngaltheorie. Berlin, 1970.

24. Szemerenyi O. La théorie des laryngales de Saussure à Kurylowicz. Essai de réevalution. - "Bulletin de la Societé de Linguistique de Paris", 1973, v. 68, No. 1, c. 1-25.

25. Rix H. Kratylos 1969/1972, Jg. XIV, H. 2.

26. Lehman W. Proto-Indo-European phonology. Austin (Texas), 1952; Kurylowicz J. L'apophonie en indo-européen. Wroclaw, 1956; Schmitt-Brandt R. Die Entwicklung des indogermanischen Vokalsystems. Wiesbaden, 1967.

27. Kurylowicz J. Indogermanische Grammatik. Bd. II. Akzent und Ablaut. Heidelberg, 1968.

28. Borgström C. Thoughts about IE vowel-gradation. - "Norsk Tidskrift for Sprogvidenskap", 1959, Bd. 15, c. 137-187; Idem. Internal reconstruction of Pre-Indo-European Word-Forms. - "Word", 1954, v. 10, c. 275, 287.

29. Мартынов В. В. Славянская и индоевропейская аккомодация. Минск, 1968; Степанов Ю. С. Зависимость фонемы от понятия слога при синхронном описании и исторической реконструкции. - ВЯ, 1974, № 5, с. 96-106; Степанов Ю. С., Эдельман Л. И. Семиологический прннцнп описания языка. - В кн.: Принципы описания языков мира. М., 1976, с. 247-281; Мельничук А. С. О генезисе индоевропейского вокализма. - ВЯ., .№ 5-6, 1979.

30. Гамкрыидзе Т. В., Иванов В. В. Лингвистическая типология и реконструкция системы индоевропейских смычных. - "Конференция по сравнительно-исторической грамматике индоевропейских языков". М., 1972, с. 15-18.

31. Ekhart A. Studien zur indoeuropäischen Morphologie. Brno, 1970; Villar Lebana F. Origen de la flexion nominal indoeuropea. Madrid, 1974; Flexion und Wortbildung. Akten den V Fachtagung der Indogermanischen Gesellschaft. Wiesbaden, 1975.

32. Watkins C. Geschichte der indogermanischen Verbalflexion. Indogermanische Grammatik. Heidelberg, 1969, Bd. 3/1.

33. Иванов В. В. Отражение в балтийском и славянском двух серий индоевропейских глагольных форм. - АДД. М., 1978.

34. Bednarczuk L. Indo-European Parataxis. Kraków, 1971; Friedrich P. Proto-Indo-European Syntax. The Order of Meaningful Elements. - JIES. Monograph, No. 1, 1975; Watkins C. Some Indo-European Phrases and their transformations. - In: Münchener Studien zur Sprachwissenschaft, Bd. 33. München, 1975; Idem. Towards Proto-Indo-European Syntax: problems and pseudo-problems. - "Papers from the parasession on Diachronic syntax", Chicago, 1976, c. 305-326.

35. Lehman W.P. Proto-Indo-European Syntax. Austin (Texas), 1974.

36. Haudry J. L'indo européen. Paris, 1979, с. 27. См. также рец. В. В. Иванова на книгу В. Лемана ("Иав. АН СССР. Сер. лит. и языка", № 4, 1977).

37. Lehmann W.P. Subjectivity. - "Language", 1974, v. 50, No 4/1, c. 622-629.

38. Климов Г. А. Типология языков активного строя. М., 1977.

39. Benveniste E. Le vocabulaire des institutiones indo-européennes. T. 1-2. Paris, 1969.

40. Kurilowicz J. Metrik und Sprachgeschichte. Wroclaw, 1975.

41. Kurilowicz J. The quantitative Meter of Indo-European. - "Indo-European and Indoeuropeans", Philadelphia, 1970, p. 421-430; Nady G. Comparative Studies in Greek and Indic Meter. Cambridge, Mass., 1974.