2240

11

В ходе анализа абстрактно-постулативных концепций выявлено, что исследуемые источники "пронизаны" формально-логическими противоречиями, которые невозможно интерпретировать как диалектические. Такая ситуация означает что, даже если одна из сторон каждого из выявленных противоречий является истинной, то другая должна быть непременно ложной. Тем не менее, авторы рассмотренных работ представляют все свои утверждения в качестве истинных — в результате,

ошибочные утверждения остаются не выявленными и предлагаются для руководства в практической деятельности.

Во втором параграфе, названном «Формально-лингвистические концепции интеллектуальной собственности», показано, что в концепциях

этого типа, понимание интеллектуальной собственности формируется исходя из значений отдельных слов, образующих термин "интеллектуальная собственность", при этом роль философии сводится к ее использованию в качестве источника (генератора) и метода (технологии) получения некоего глубинного смысла понятий "интеллектуальная" и "собственность", в

отличие от так называемого "обыденного" (общепринятого) понимания значений данных терминов.

Суть подобных концепций можно продемонстрировать на гипотетическом примере: если бы вместо "интеллектуальной собственности" объектом осмысления был выбран реальный объект "белые мухи", то формально-лингвистическая концепция его осмысления основывалась бы на анализе терминов "белые" ("белый", "белое", "белизна") и "мухи" — при таком подходе, вместо реального снега, обозначенного данным фразеологизмом, объектом особого глубокомыслия оказались бы "мухи-

альбиносы", которые не имеют ни малейшего отношения к реальному заданному объекту исследования.

Конечно же, в материалах данного параграфа не делается ставка на аналогии — в ходе исследования осуществляется анализ конкретных материалов, содержащихся в литературных источниках, на предмет выявления формально-логических противоречий. В конце параграфа приведена типология обнаруженных формально-логических противоречий,

которая дает возможность выявить принципиальные противоречия, имеющие систематический характер.

По сути дела, в главе первой исследованы варианты индивидуального сознания, направленные на осмысление интеллектуальной собственности. Результаты показали, что рассмотренные нами представления о феномене интеллектуальной собственности, которые сформированы в индивидуальном сознании специалистов, в основных своих положениях содержат принципиальные формально-логические противоречия.

ВО ВТОРОЙ ГЛАВЕ, названной «Социально-философские аспекты понимания интеллектуальной собственности», исследование направлено на анализ общественного сознания, т.е. тех представлений, которые уже прочно укоренились в общественной практике и используются для организации

12

деятельности больших масс людей или даже всего населения страны. Естественным выражением такого общественного сознания являются действующие правовые системы.

На этой стадии так же были использованы средства анализа соответствующие объекту исследования. Мы воспользовались историческим опытом, запечатленным в источниках, отображающих развитие философии, как науки. А именно, методологически мы опираемся на следующие основания:

1) Многовековая практика применения аристотелевской формальнологической системы показала, что соблюдение логических законов в процессе рассуждений и умозаключений обеспечивает необходимую для научного исследования упорядоченность мышления, но не гарантирует получение истинных результатов — во многих случаях исходные представления (понятия, суждения, умозаключения), принятые по очевидным признакам, только кажутся истинными, но не являются таковыми, так как приводят к рассогласованию результатов мыслимых, прогнозируемых действий с фактически получаемыми результатами практической деятельности.

2) Коперник (1473-1543) показал, что на основе аристотелевского логического "орудия" можно создать иную систему представлений о мире, не менее логичную, чем общепринятая. Таким образом, были поставлены под сомнение не только привычные представления о мироустройстве, но и общепринятый в то время критерий истинности знаний — "самое достоверное из всех начал"18, определенное Аристотелем в качестве универсальногопринципабытия.

3) Галилей (1564-1642), в дополнение к формальной логике, предложил отличать то, что присуще самим вещам — истинное, от того, что существует только в сознании людей, воспринимающих эти вещи — неистинное. Именно это галилеевское решение предопределило возникновение двух специализированных научных философских разделов, один из которых, гносеология, должен был отвечать на вопрос о том, какова сущность критерия, по которому можно отличать бытие от мышления, а другой — онтология, должен был устанавливать (уточнять, по мере развития науки) границу бытия в отличии от мышления в каждой конкретной "точке" вдоль всей линии передового философского (научного) познания.

4) Чуть позднее картезианская философия выразила то же самое, по сути, галилеевское решение, но с гносеологически противоположной позиции, которая в большей мере соответствовала позиции господствующей в то время церкви.

18 "А именно: невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же в одном и том же отношении..." (Аристотель. Сочинения. В 4-х т. Т. 1. М.: «Мысль», 1975. -С. 125.)

13

Учитывая данный исторический опыт, дальнейшее исследование направлено на разработку гносеологических и онтологических аспектов той проблемы, которая выявлена в первой главе диссертации.

В первом параграфе, имеющем название «Нематериальный подход к пониманию объектов интеллектуальной собственности», показано, что в отечественных источниках к интеллектуальной собственности традиционно относят объекты, понимаемые как "нематериальные объекты, которые могут воплощаться в материальных вещах"19. Нематериальный подход к пониманию интеллектуальной собственности реализован в российском законодательстве, о чем свидетельствует раздвоение права на право декларируемое и право фактически реализуемое. В частности, в Патентном законе Российской Федерации (№ 3517-1 от 23 сентября 1992 года) исключительное право на использование охраняемого объекта декларируется по отношению к изобретению, подразумеваемому как нематериальный объект, в то время как фактическая реализация данного права обеспечивается через материальные объекты, на которые распространяется традиционное право собственности. (Патентный закон Российской Федерации, Ст. 10, п. 1-3.)

Практическая суть нематериального подхода состоит в том, что автор изобретения, защищенного российским патентом, наделяется исключительным правом на данное изобретение, при этом изобретение понимается как техническое решение, как новое, соответствующее изобретательскому уровню и промышленно применимое знание, по сути дела, как новая техническая идея. Соответственно, при таком подходе, формально никто не имеет ограничений в праве ("вещной") собственности на те материальные объекты, в которых данное изобретение (техническое решение) может быть "воплощено". Следовательно, закон формально допускает (а при определенных условиях и провоцирует), чтобы собственник вещей, в которых может быть воплощено какое-либо изобретение, получал выгоду, например, от продажи данных вещей, и это будет считаться законным до тех пор, пока автор не сможет доказать через суд, что в данных вещах содержится принадлежащее ему запатентованное изобретение (техническое решение).

Во втором параграфе, озаглавленном «Материальный подход к пониманию объектов интеллектуальной собственности», выполнен анализ понимания объектов интеллектуальной собственности, запечатленного в патентных законах зарубежных стран, таких как Великобритания, Соединенные Штаты Америки, Франция, Федеративная Республика Германии (бывшая), Австрия. Кроме того, с той же целью исследованы Конвенция о выдаче европейских патентов (Европейская патентная конвенция) от 5 октября 1973 года и Конвенция о европейском патенте для общего рынка (Конвенция о патенте Сообщества) от 15 декабря 1975 года.

19 Корчагин А.Д., указ, раб, с. 39.

14

В ходе исследования обнаружено, что в отличие от нематериального подхода, в законодательствах выше перечисленных стран и в документах международных организаций объекты интеллектуальной собственности, будь то изобретения, полезные модели, промышленные образцы (равно как и авторские произведения), понимаются как материальные объекты. Например, в соответствии с законом, любое лицо нарушает патент на изобретение (совершает противозаконные действия), если оно без согласия патентообладателя осуществляет, в частности, "его изготовление, продажу или предложение к продаже, использование и ввоз или хранение с целью продажи или для других целей" (Закон о патентах Великобритании 1977, статья 60).

Итак, благодаря тому, что исследование проблемы было введено в

гносеологическую и онтологическую сферы, появились весомые основания для преодоления односторонних, как выяснилось в ходе исследования, представлений об интеллектуальной собственности, которые имеют место в отечественной специализированной литературе.20 Примечательно, что формально-логические противоречия, которые были выявлены нами в первой главе диссертации, разрешились путем обнаружения объективных фактов, но, вместе с этим, выявилось коренное противоречие, которое пронизывает все аспекты проблемы, причем создается впечатление, что оно существует в объективной социальной реальности, в виде противоположных социальных систем или институтов.

Врезультате, нам удалось обнаружить не только гносеологически противоположные взгляды на исследуемый объект, но и те варианты поразному организованной общественной практики, которым они соответствуют. Таким образом, на первый план в исследовании выступили по-разному организованные системы государственного стимулирования и развития новационнои и инновационной деятельности населения, сам факт существования которых требовал научного объяснения.

ВТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ «Интеллектуальная собственность как социальный институт и его отображение в общественном сознании» исследование сосредоточено на той социальной системе, с помощью которой государство стимулирует развитие новационнои и инновационной деятельности населения. По сути дела, объектом исследования является процесс

историческою развития одного из важнейших, на наш взгляд, социальных институтов общества, с момента его зарождения в XVII-м веке, и до конца XX века, включая 60-е годы последнего столетия, когда в общественном сознании для обозначения данного института, наряду с «промышленной

20 С.В. Норенков, характеризуя подобные взгляды, справедливо отмечает, в частности, что "интеллектуальная собственность рассматривается как необязательный, «буржуазно-рыночный» придаток механизмов функционирования науки" (Норенков С.В. Культурфилософия концептуального проектирования: архитектонический анализ и научные исследования. -Н. Новгород, 1997. -С. 49.)

15

собственностью» и «авторским правом», стал применяться термин «интеллектуальная собственность».

Приступая к этой части исследования, мы и в данном случае дополнили наш метод средствами, соответствующими объекту исследования. Мы исходили из того, что по эмпирическим основаниям ни одна из сторон обнаруженного коренного противоречия (в отношении нематериального или материального понимания объектов интеллектуальной собственности) в принципе не может быть ошибочной — они обе верны, хотя, и формальнологически, и гносеологически противоречивы. Это означает, что данное исследование, чтобы отвечать статусу научного прогнозирования, должно быть переведено на уровень диалектического анализа.21

Как известно, диалектическая система, достаточно полно описывающая процесс мышления человека об объектах, которые меняют свою сущность была создана Гегелем. Также известно, что генеральная идея Гегеля, состоящая в объяснении причин изменения любых вещей развитием духа, была подвергнута всесторонней основательной критике и отвергнута наукой, но никто не имел и не имеет возражений по поводу сопутствующего открытия Гегелем противоречивого характера осмысления людьми этих объективных процессов изменения вещей.

Мы приняли эту обогащенную историей гегелевскую установку в качестве методологического основания и наше исследование является, по сути дела, экспериментальным вариантом применения указанного подхода.

Первый параграф, получивший название «Зарождение и формирование нового социального института», является смысловым ядром диссертации, в котором в исторической последовательности вскрывается объективная сущность изучаемого социального явления и объясняется смысл коренного противоречия, выявленного в предыдущих главах.

В ходе исследования внимание сконцентрировано преимущественно на тех исторических фрагментах, в которых исследуемый объект сам претерпел принципиальные изменения, оказал наиболее значительное влияние на состояние социума и, соответственно, во время которых происходили коренные изменения в его осознании.

Рассматривая ситуацию XVII-ro века, прежде всего, в качестве исходной предпосылки, исследованы отношения собственности, которые использовались людьми для регулирования своих взаимоотношений, в том числе и тех, которые позднее стали регулироваться с помощью патентных законов. Существо собственности раскрывается здесь путем выделения ее

21 "Научное прогнозирование также может исходить из анализа выявленных тенденций, но ему свойственны опора на такие социальные тенденции, выявление которых является результатом всестороннего, диалектического анализа объективной сущности этих тенденций (а не внешних, формальных их выражений и проявлений)." (Шулындин Б.П. Мир и Россия в XXI веке: Тенденции века двадцатого. // Мир в III тысячелетии. Диалог мировоззрений. - Н. Новгород, 1999. -С. 13-14.

16

основ, представляющих собой систему {(субъект собственности)-(объект собственности)-(общество)}22, а также общественных принципов присвоения объектов субъектами и общественных принципов оперирования присвоенными объектами.

Далее, рассмотрена динамика изменений, происходивших в XVII - XIX в.в. в отношениях собственности по каждому из оснований. Изменения, происходившие в обществе, исследуются с использованием концепции 8 сфер общественной жизни (Нижегородская философская школа проф. Л.А. Зеленова): прослеживаются изменения в экологической, экономической, управленческой, научной, а также тенденции в художественной, педагогической, медицинской и физкультурной сферах.

На данной стадии исследования вскрыты естественные исторические предпосылки возникновения системы государственного стимулирования новационной и инновационной деятельности, которая в первичном варианте была осмыслена как "Статут о монополиях".

Далее анализируются изменения, происходившие в других основаниях собственности: рассмотрены изменения субъекта собственности и изменения объекта собственности.

Общую картину дополняют результаты анализа изменений, происходивших в общественных принципах присвоения объектов собственности, которые были узаконены путем введения патентных законов. Это была уже новая стадия осознания данного социального института.

Следующей ступенью развития исследуемых отношений (регулируемых, в частности, патентным законодательством) является их распространение на международные отношения.

На данной стадии исследуемый социальный объект прочно укоренился в общественном сознании как "промышленная собственность" (патенты — изобретения, полезные модели, промышленные образцы) и "авторские права".

Во втором параграфе, получившем название «Интеллектуальная собственность в XX веке», выявлена исторически обусловленная взаимосвязь между преобладающей в государстве формой собственности и формой исследуемого социального института, проявляющаяся в соответствующем подходе к пониманию объектов «промышленной собственности» и «авторского права»: государственной форме собственности (при запрете частной собственности) присуща форма

22 Здесь учтен опыт осмысления собственности, представленный в «Русской философии собственности (XVII-XX вв.)» (Исупов К., Савкин И. — СПб., СП «Ганза», 1993.), в частности, особый интерес вызвала у нас работа Н.Н. Алексеева (с.

343-400 в указанном источнике); из числа последних публикаций — принята во внимание работа: К.И. Скловский. Собственность в гражданском праве: учеб.-практ. пособие. — 2-е изд. —М.: Дело, 2000. (в которой, в частности, на страницах 44-53 изложена «Философия собственности».)

17

исследуемого социального института, основанная на нематериальном подходе к пониманию его объектов; частной форме собственности, преобладающей в государстве, присуща форма исследуемого социального института, основанная на материальном подходе к пониманию его объектов.

Мировые интеграционные процессы новейшей истории, оказали решающее воздействие на системы государственного стимулирования и развития новационной и инновационной деятельности населения. В результате этого были созданы многочисленные международные организации, предназначенные для координации совместных усилий государств в различных областях деятельности. Не была исключением и сфера деятельности, осознанная на предыдущих уровнях как "промышленная собственность" и "авторские права".

Эти процессы отобразились в общественном сознании в виде интегрирующего термина "интеллектуальная собственность", в котором была предпринята попытка объединить все аспекты отношений, связанных с новационной и инновационной деятельностью любого рода. Новый интегрирующий термин был закреплен в названии Всемирной организации интеллектуальнойсобственности(ВОИС).

Исследование завершается анализом, событий, имевших место в связи с освоением интеллектуальной собственности в России в 90-е гг. ХХ-го века. В условиях российской перестройки интеллектуальная собственность была воспринята не как социальный институт, имеющий многовековую историю своего развития, который по своей природе является интегрирующим, пронизывающим все другие социальные институты, а как новый для России феномен, как новый вид собственности на особого рода "продукты интеллектуального производства". Таким образом, произошел отрыв представлений, формируемых в общественном сознании, от объективной исторической основы, которая должна быть в них отображена.

Как результат, в России, вместо исторически необходимого усовершенствования государственной системы стимулирования и развития новационной и инновационной деятельности населения, была создана система законов, предназначенная для управления фиктивной, буквально понимаемой, и в этом смысле искусственной, "интеллектуальной собственностью" (можно сказать, по типу управления государственным имуществом), использование которой привело к известным последствиям.23

В конце главы приведены обоснования и текст поправки в Конституцию РФ, предложены основные подходы к соответствующему усовершенствованиюГКРФ.

23 Можно сказать, что в данной сфере российской действительности "искусственное" возобладало над "естественным", что во многих своих аспектах хорошо раскрыто в работе В.А. Кугырева "Естественное и искусственное: борьба миров." - Н. Новгород, 1994.

18

В ЗАКЛЮЧЕНИИ диссертации подведены итоги исследования и намечены направления дальнейшей работы, как в части практической реализации достигнутого, так и в части углубления теоретических разработок. Внимание концентрируется на следующих направлениях:

1) Одним из существенных, на наш взгляд, результатов диссертационного исследования является преодоление односторонних представлений об интеллектуальной собственности, имеющих место в отечественной литературе. Как мы показали, указанная односторонность обусловлена ограниченностью понимания объектов, используемых в отношениях между людьми в данном социальном явлении, лишь в рамках нематериального подхода. Факт обнаружения в социальной действительности (в правовой системе западных стран) гносеологически альтернативного феномена — материального подхода к пониманию

объектов интеллектуальной собственности, кардинально меняет характер проблемы уже на уровне базовых предпосылок.24

2) Почти все известные варианты осмысления интеллектуальной собственности ограничиваются рамками ее понимания как собственности особого рода (либо в пределах собственности "вещной", но применительно к результатам "духовного производства", либо в пределах собственности же, но не "вещной", или не только "вещной"). Наше исследование было расширено за эти пределы. В результате, в исторической действительности был обнаружен и научно определен социальный институт —

государственная система стимулирования и развития новационной и инновационной деятельности населения25. Стало очевидным, что термин "интеллектуальная собственность" — это не более чем современный вариант названия выявленного нами социального института, существующего с XVII века 26, и что данный вариант названия используется наряду с другими

24 Применительно к освоению полученных нами результатов большую роль приобретает знание о незнании альтернативного прохода к пониманию интеллектуальной собственности. В связи с этим см.: Дорожкин A.M. Роль знания о

незнании в образовании. // Российское образование: традиции и перспективы. - Н. Новгород, 1998.-С. 33-35.

25 Возможно это и есть тот "сложный динамично развивающийся социальный институт", о существовании которого догадывался А.Н. Козырей, упоминая о нем, как о "постоянно пополняемой системе правовых норм, устоявшихся правил и стереотипов поведения" (Козырев А.Н. Оценка интеллектуальной собственности. - М.: Экспертное Бюро-М, 1997. -С. 14.). Однако, указанный текст не может считаться фактом обнаружения выявленного нами социального института, поскольку в нем не содержится адекватного определения, который позволял бы отличить данный социальный институт от иных: ведь почти о каждом социальном институте можно

говорить как о "постоянно пополняемой системе правовых норм, устоявшихся правил и стереотипов поведения".

26 В этом факте, вероятно, находит подтверждение мысль о том, что "независимо от длительности своего исторического существования, самоорганизующееся целое

19

названиями, такими как "промышленная собственность" и "авторские права".

В связи с этим отмечено, что данный результат представляет собой, по сути дела, частный случай разрешения проблемы понимания сущности «вещей», в отличии от их «имен» (как эту проблему видел Платон), которая, на разных конкретных примерах, решалась почти каждым из известных философов на протяжении всей истории развития философской мысли (яркие образцы, на наш взгляд, представили Аристотель, Коперник, Ф. Бэкон, Галилей, Гегель, Эйнштейн, Витгенштейн).27

3) Немаловажную роль в раскрытии темы играет доказательство того, что в Российской правовой системе реализован нематериальный подход к пониманию объектов интеллектуальной собственности, а в правовых системах стран западной Европы и Америки реализован материальный подход к пониманию объектов интеллектуальной собственности. В связи с этим мы полагаем, что метод, использованный в данных доказательствах, может быть применен для совершенствования формулировок правовых актов, на предмет более точного изложения сущности устанавливаемых норм.

4) Выявленная нами исторически обусловленная взаимосвязь между преобладающей в государстве формой собственности и формой социального института интеллектуальной собственности, имея в виду, что государственной форме собственности (при запрете частной собственности) соответствует форма интеллектуальной собственности, основанная на нематериальном подходе к пониманию ее объектов, а частной форме собственности соответствует форма интеллектуальной собственности, основанная на материальном подходе к пониманию ее объектов, тоже имеет важное практическое применение. В частности, учитывая выявленную зависимость, в условиях современной России может быть создана государственная система раздельного стимулирования и развития новационной и инновационной деятельности: с одной стороны, в сфере естественных государственных монополий, а с другой, в сфере управления рыночным сектором экономики, основанном на частной собственности.

5) В совокупности, полученные результаты позволили выявить объективные причины негативных тенденций, имеющих место в России в сфере новационной и инновационной деятельности. В общем виде, эти причины состоят в том, что действующая российская государственная

способно забывать предшествующие стадии развития" (A.M. Бекарев. Философия и социология нестабильности. // Гуманитарные и технологические факторы стабильности в России: наука — образование — политика. -М, 1998. -С.19.).

27 Современное видение этой фундаментальной проблемы выражается в том, "что «мыслить смысловые универсалии» и «мыслить смысловыми универсалиями»

— не одно и то же для мыслящего" (Дахин А.В. Феноменология универсальности в культуре. -Н. Новгород, 1995. -С. 144.

20

система стимулирования и развития новационной и инновационной деятельности населения, официально называемая сегодня "интеллектуальной собственностью", была сформирована в условиях абсолютного преобладания государственной собственности, при жестко централизованном управлении экономикой. В процессе перестроечных реформ она изменена лишь формально, а, по существу, функционирует и понимается в прежнем виде, что не соответствует реальным преобразованиям государства и входит в противоречие с практикой в данных сферах деятельности. Вскрытие этих причин является одной из предпосылок для "системной работы по всем направлениям общественной жизнедеятельности на основе доктринальных установок развития государства"28.

6) В диссертации представлены так же основные подходы к практическому восстановлению позиций, утраченных Россией в данной области, начиная с преобразований правовой системы в части стимулирования и развития новационной и инновациионной деятельности населения в уже сложившихся условиях.29

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Барякин В. Н. Развитие интеллектуальной собственности. // Труды аспирантов Нижегородского государственного архитектурно-строительного университета. Сборник 1. Н. Новгород, ННГАСУ, 1998. С. 3-7.

2.Барякин В. Н. Интеллектуальная собственность — рабы, машины, права и объекты прав. // I Международная Нижегородская ярмарка идей. XXVI академический симпозиум "Интеллектуальная собственность в информационном обществе". Тезисы докладов. Н. Новгород, 1998 г. С. 430- 434.

3.Барякин В. Н. Концептуально-лингвистический метод анализа текстов. // I Международная Нижегородская ярмарка идей. XXVI академический симпозиум "Интеллектуальная собственность в информационном обществе". Тезисы докладов. Н. Новгород, 1998 г. С. 357- 361.

4.Барякин В. Н. Интеллектуальная собственность — фактор социальной

стабильности. // Первая Нижегородская сессия молодых ученых

28Петров В.П. Социально-флософские проблемы конверсионной и военной доктринсовременнойРоссии: возможностьидействительность. - Н. Новгород, 1998.

-С. 4.

29Хочется надеятся, что результаты нашего исследования окажутся полезными и для разработки тех концепций, авторы которых стремятся найти путь к коренному усовершенствованию социума, в котором утвердился бы "основой хозяйства общества всеобщий труд, т.е. применяемое в хозяйствовании научное творчество"

(Табаков В.И. Исторические формации общества и социализм. // II Международная Нижегородская ярмарка идей. - Н. Новгород, 1999. -С. 46.).